Тем временем в Мадриде Мата Хари встретилась с германским военным атташе майором фон Калле (в 1918 году он стал полковником) и попросила денег. Но тот не пожелал помогать ей за счет своих достаточно ограниченных сумм, а направил радиограмму консулу Крамеру в Амстердам с просьбой перевести деньги для Х-21 в Париж.
По словам майор Репеля, "когда Крамер прочитал эту телеграмму, он пришел в отчаяние и сказал, что все это плохо кончится".
"Немцы, – как сообщает Ладу в мемуарах, – послали в Берлин следующий текст: агент Х-21 прибыл в Мадрид, был завербован французами, но англичанами отправлен назад в Испанию и сейчас просит денег и инструкций".
Через сорок восемь часов из Германии поступил ответ. Это было очень понятное послание: "поручите ей вернуться во Францию и продолжить свою работу. Она получит чек на 5000 франков от Крамера в "Комптуар Д’эскомпт"" (имелся в виду известный парижский банк).
Здесь Ладу цитирует лишь выдержки из переписанных радиограмм. В их полном тексте, хранящемся в досье Маты Хари, приведен ряд подробностей об агенте Х-21. Оказывается, он непосредственно подчинялся разведцентру в Кельне. В первый раз он был послан во Францию в марте 1916 года, когда Мата Хари все еще была в Голландии. Х-21 плыл на пароходе "Голландия" из Испании и был англичанами задержан и отправлен обратно в Испанию. Там он ждал новых инструкций. Германскому резиденту в Испании он передал ряд сплетен, которые услышал в Париже, в частности о подготовке Антантой генерального наступления, которое должно было состояться весной 1917 года. То, что такое наступление готовилось, абсолютно точно. Оно действительно состоялось в апреле 1917 года и окончилось полным провалом. Сама по себе такая информация никакой ценности не представляла. Германское командование и так не сомневалось, что весной 1917 года Антанта предпримет мощное наступление на Западном фронте, и заранее принимало меры для его отражения. Но нет никаких данных, что агент Х-21 сообщил немцам точную дату начала наступления (думаю, в конце 1916 года она вообще еще не была определена), а главное, точное место, где французские и британские войска собирались наступать.
Также Х-21 сообщил некоторые сведения о греческом короле Константине. Он был мужем сестры германского императора Вильгельма II и считался германофилом, препятствующим вступлению Греции в войну на стороне Антанты. А брат короля Константина, принц Георг, жил в Париже и был женат на принцессе Мари Бонапарт. Х-21 сообщал резиденту немецкой разведслужбы в Мадриде, что принцесса вела переговоры с французским премьер-министром Аристидом Брианом о том, чтобы после войны сместить короля Константина и посадить на трон Греции принца Георга.
С. Ваагенаар вообще предполагает, что телеграммы об агенте Х-21 в значительной мере были сфальсифицированы французской контрразведкой: "Вполне можно предположить, что майор Арнольд фон Калле, резидент немецкой секретной службы в Мадриде, прослуживший уже больше девятнадцати лет, в том числе и в немецком генеральном штабе в Берлине и в Страсбурге, был умным и способным офицером. Тем не менее в его телеграммах, пусть шифрованных, полно совершенно ненужных вещей, и их можно читать как романы, а не как шифрограммы, которыми им следовало бы быть.
Почти все сведения преподносятся в них так, как будто специально, чтобы гарантировать, что кто бы ни читал текст, он мог бы прийти только к одному выводу – что тут обсуждается всего лишь одно лицо: Мата Хари. Только она одна в то время по поручению французов плыла на корабле из Испании в Англию (или в Голландию). Только ее задержали англичане и отправили назад в Испанию.
Но если Мата Хари на самом деле была немецкой шпионкой и располагала важными документами, то почему прилежный офицер в Мадриде ждал целый месяц до передачи этих сведений в Германию? Логично предположить, что он получил их прямо перед отправкой в Берлин своей шифрограммы. Но в таком случае Мата Хари как агент ничего бы не стоила. Любой другой шпион, получив важную информацию, тут же приложил бы все усилия, чтобы передать документы немцам как можно быстрее. Он избавился бы от них сразу по прибытии в Мадрид, и уж точно по дороге в Виго. Потому совершенно нелогично было бы придерживать эти документы у себя еще на целый месяц, до возможного прибытия в Голландию.
Кроме того, руководитель немецкого разведцентра в Мадриде посчитал нужным сообщить в Берлин, что агент Х-21 принадлежит к шпионскому центру в Кельне. Но зачем? Немецкая разведка, с ее манией аккуратности и точности, должна была иметь в центральном управлении в Берлине архив, где указывались бы все шпионы. Кодовый номер Х-21 сам по себе говорил бы об агенте все. Похоже, в телеграмме недоставало разве что полного имени агента, его даты и места рождения.
И откуда могла бы Мата Хари услышать сплетни о принцессе Мари Бонапарт и Бриане? Возможно, на борту "Голландии" или в Скотланд-Ярде? Или в отеле "Савой" в Лондоне? Если бы она действительно была шпионкой и услышала такую важную новость, что принца Георга собираются посадить на греческий престол, то это могло произойти только в Париже – до того, как она покинула Францию, отправившись в незаконченное путешествие в Голландию. Но и в этом случае она постаралась бы передать информацию сразу же после своего прибытия в Мадрид. (Король Константин действительно лишился трона в 1917 году, но наследником стал его сын Александр, а не принц Георг.)
Но французы утверждали, что эти королевские новости были упомянуты лишь в телеграмме от 14 декабря, то есть месяцем позже! Это тот случай, когда французы правы. Мата Хари до своего возвращения из Англии никогда не разговаривала с немецким резидентом в Мадриде, потому что просто его не знала.
Та же тайна содержится в случае с куда более важной информацией – о весеннем наступлении. Это была очень важная новость, о которой Мата Хари тоже могла услышать лишь до своего отъезда из Парижа. Если бы она осознанно хотела передать эти сведения, то есть, действовать как шпионка, то она сделала бы это в самый ближайший срок – в ноябре. Выяснилось, что в Париже она созналась, что рассказывала немцам что-то о весеннем наступлении и о других достаточно расплывчатых вещах. Оставшееся она дополнила воспоминаниями и своими фантазиями. Но в Мадриде разговоры о войне вели не только шпионы. В 1916 году о войне говорили все. Никто не предполагал, что Антанта не начнет наступление весной.
Последняя новость из подробной телеграммы содержит еще большую ошибку: Мата Хари приехала во Францию в первый раз не в марте 1916 года. Она была там в декабре 1915 года. А в марте 1916 она уже почти два месяца находилась в Голландии. На допросах, которым она подвергалась после ареста, Мата Хари в качестве доказательства того, что она никогда не видела шефа немецкой разведки после ее возвращения из Англии и что он сам ничего о ней не знал, неоднократно указывала именно на это противоречие".
Замечу, что если предположение о фальсификации телеграмм верно, то изготовители фальшивок, если, конечно, их целью было обвинить Мату Хари в шпионаже в пользу Германии, допустили грубый прокол, когда написали, что в марте 1916 года агент Х-21 впервые приехал во Францию. У Маты Хари, как выяснилось уже в ходе следствия, на этот счет было стопроцентное алиби. Но ни следователи, ни судьи на эту "мелочь" не обратили внимания, хотя она могла свидетельствовать в пользу того, что Мату Хари перепутали с какой-то другой женщиной, которая действительно была германской шпионкой. Ведь для всех них вопрос о виновности актрисы и о приговоре был предрешен. Кстати, сама по себе информация о марте 1916 года ни в коем случае не опровергает версию о подделке телеграмм. Ведь, как мы уже убедились, Мата Хари сама точно не помнила, когда впервые приехала во Францию после начала Первой мировой войны, и в разговорах и на следствии называла разные даты. Вполне вероятно, что сведения об этих разговорах, дошедшие до французской контрразведки, называли как раз март 1916 года. И только позднейшие признания Мата Хари, что она действительно обозначалась немцами как агент Х-21, позволили следствию расставить все точки над "i".
Не исключен и комбинированный вариант: в распоряжении французской контрразведки действительно были перехваченные германские радиограммы, но при предъявлении их суду в них были внесены изменения и дополнения, призванные скомпрометировать Мату Хари. В этом случае слова о пребывании агента во Франции в марте 1916 года, скорее всего, относятся к подлинному тексту радиограммы, и путаницу допустил сам Калле.
В Мадриде Мата Хари сняла номер в "Палас-Отеле". Здесь ее соседкой случайно (или не случайно?) оказалась настоящая шпионка – Марта Ришар (она же Марта Рише), агент капитана Ладу, которой он очень гордился.
Марта так описала свою первую встречу с ним:
"Капитан Ладу, начальник французской контрразведки, не имел обыкновения много говорить, у него был свой способ допрашивать, который доказывал его силу.
– Знаете ли вы, мадам, почему вас сюда привели?
Спокойно, с невозмутимым видом я сделала знак, который не поняла сама.
– У меня есть доказательства, – сказал он, – что вы посещаете в Париже людей, которые нас предают.
– Вот как? – спросила я. – Кого же?
– Вы продолжительное время вращаетесь в военных кругах. Что вам там нужно?
– Если уж вы так осведомлены, то должны знать и это, – ответила я.
– Да, я знаю, что… если только мои сведения верны.
– Какие сведения, капитан?
– О ваших связях с немцами…
Верил ли он действительно в то, что говорил? Похоже, что верил.
– Выслушайте меня, мадам Рише, – сказал он после долгого молчания. – У меня есть сведения, что вы знаете немцев в Париже. Если вы донесете на них, обещаю больше не беспокоить вас.
– К сожалению, капитан, вы плохо осведомлены. Я очень хочу быть полезной своей стране. Вот уже год как я предлагаю свой опыт летчика. Я бы очень хотела послужить в любом качестве; во всяком случае, отбросила бы всякого рода ложные моральные соображения. Если бы мне были известны шпионы, кто бы они ни были, я первая пришла бы к вам заявить об этом.
Подумав, он сказал:
– Не хотите ли вы, мадам, поступить ко мне работать? Нам очень нужны такие женщины, как вы, – спортсменки и патриотки.
Я растерялась.
– Но что я должна буду делать?
– Раскрывать в среде ваших знакомых лиц, которые нас предают?
Моих знакомых? Очевидно, капитан Ладу не отбросил своих подозрений.
– Я не могу принять вашего предложения, не переговорив об этом с мужем.
Капитан Ладу поклонился мне, не протягивая руки, и проводил до двери.
– Подумайте, – сказал он, – я не буду терять вас из виду.
Некоторое время спустя капитан Ладу попросил меня прийти к нему в отдел, чтобы услышать от меня ответ. Я была весьма удивлена его любезным на этот раз приемом. Капитан протянул мне руку.
– Итак, мадам Рише? Подумали ли вы над моим предложением?
– Да, капитан. Искать шпионов в Париже, не имея никаких данных, все равно что искать иголку в стоге сена.
Наступило долгое молчание. Капитан Ладу, как мне показалось, напрягал свой ум в поисках какого-то решения. Он медленно поднял на меня взгляд и пытливо посмотрел, как бы желая хорошенько проверить меня. Затем спросил:
– Знаете ли вы немецкий язык?
– Бегло говорить не умею, – ответила я, – но понимаю хорошо.
– Мне нужен агент в Стокгольме. Хотите туда поехать?
По-прежнему иронически я предположила:
– Во всяком случае, в Стокгольме можно сделать больше, чем в Париже.
Капитан Ладу понял, что его предложение было для меня заманчивым. Он обладал одним крайне ценным качеством: был прекрасным вербовщиком. Но счел нужным предупредить:
– Наш пятый отдел не особенно богат, вернее, у нас совсем нет бюджета".
Стоит добавить, что после гибели мужа на фронте Марта приняла предложение Ладу. По всей вероятности, и Мату Хари Ладу вербовал примерно в такой же манере, как и Марту Ришар.
Кстати сказать, Марта Ришар впоследствии признавалась, что вполне "могла запросто закончить жизнь так же, как Мата Хари, вместо того чтобы получить орден Почетного легиона". Ведь во время своей шпионской работы в Мадриде она тоже длительное время оставалась без каких-либо инструкций от капитана Ладу, не имея и связи с ним, и, как и Мата Хари, вынуждена была действовать по своей инициативе.
Не исключено, что капитан специально поручил Марте следить за Матой Хари, чтобы надежнее завлечь ее в сеть. Марта Ришар прославилась тем, что быстро сумела стать любовницей немецкого военно-морского атташе в Испании, корветтен-капитана барона Ханса фон Крона. В 1933 году за "оказанные услуги" ее удостоили ордена Почетного легиона. Она написала пафосные мемуары "Моя разведывательная работа", а капитан Лану посвятил ей одну из своих книг – не менее пафосную "Марта Рише – разведчица на службе Франции". О ней в 1937 году даже сняли фильм, давно уже забытый, являвшийся экранизацией ее книги, а в 2011 году – его телевизионный римейк, тоже не ставший блокбастером. Марта прожила долгую жизнь и скончалась в 1982 году в возрасте девяноста двух лет. Но культовой фигурой, в отличие от Маты Хари, она так никогда и не стала, хотя и написала несколько мемуарных книг, а в 1946 году инициировала принятие закона о запрете борделей во Франции. У Марты Ришар не было ореола жертвы, да и тайн было куда меньше, чем в судьбе Маты Хари, хотя в качестве куртизанки она могла с ней соперничать. И, как кажется, вопрос об эффективности разведывательной работы Марты Ришар сильно преувеличен как ей самой, так и ее начальником Жоржем Ладу. В архивах не сохранилось данных, чтобы какая-то информация, добытая Ришар, была на практике использована французскими вооруженными силами. В частности, несмотря на ее предупреждение, немцы сумели подорвать пороховой завод Буно вблизи Байонны. Она готовилась передать бумаги из сейфа фон Крона, но ее подвел связной. В конце концов ей перестали доверять как французы, так и немцы. После этого Марта в 1916 году отправила к князю Максу фон Ратибору, германскому послу в Испании, все письма фон Крона к ней, а также сочетание цифр сейфа и сведения о том, что фон Крон содержал ее на средства, предусмотренные для вербовки агентов. Впрочем, об этом эпизоде мы знаем только из собственных мемуаров Марты. По другой версии, в 1918 году, за несколько месяцев до конца войны, устав притворяться, Марта призналась фон Крону, к которому воспылала нешуточной страстью, что все время была двойным агентом, но из-за окончания войны фон Крон никаких мер против нее не предпринял. Не исключено, что фон Крон изначально ее подозревал и на всякий случай снабжал дезинформацией.
В книге "Моя разведывательная работа" Марта Ришар утверждала, что жила практически дверь в дверь с Матой Хари. Однажды горничная сказала Марте, что дама в соседнем номере – "актриса". "Француженка?" – осведомилась Марта. "Нет, англичанка, леди Маклеод". Заметим, кстати, что муж Маты Хари лордом, разумеется, никогда не был.
В немецком посольстве в Мадриде был еще один человек, фамилия которого тоже начиналась на К., – военный атташе Арнольд фон Калле, тоже занимавшийся разведкой. И его Мата Хари действительно навестила в Мадриде после возвращения из Лондона. Поскольку во многих книгах о Мате Хари указан лишь инициал ее предполагаемого шефа в германской разведке, фон Калле и фон Крона в этих книгах безбожно путают друг с другом.
Что характерно, до апреля 1917 года Марта Ришар понятия не имела о визитах Маты Хари к майору фон Калле и прочла об этом только во французских газетах. Что, по ее уверению, вызвало ее скандал с фон Кроном.
С. Ваагенаар так описывает этот скандал: "Так как французские власти долгое время не спешили публиковать сообщения об аресте Маты Хари, Марта Ришар только спустя несколько недель после заключения Маты Хари в тюрьму узнала об этом деле. В тоже время она узнала, благодаря ошибочной информации в газете "Ле Матен", что Мата Хари в Мадриде была любовницей ее собственного любовника, Ганса фон Крона! У нее поэтому были все основания для ярости. Марта ворвалась в бюро своего друга и обрушилась на него с недвусмысленными выражениями.
– Не ври мне! – закричала она руководителю разведки. – Это тебе не поможет. Теперь я все поняла. Танцовщица жила в "Палас-Отеле" как раз в то время, когда я тоже там была.
Фон Крон был в растерянности. Он смог только сказать, что, "возможно, Мата Хари шпионит на военного атташе фон Калле – или на самого посла".
Марта Ришар обозвала своего любовника лицемером. Она сказала:
– Такое не выдумывают – даже газеты. Кроме того, Мата Хари сама сказала, что знает тебя!
– Ну, если ты мне не веришь, – отвечал фон Крон, – то я тебе докажу.
Он открыл сейф и вытащил толстую книгу, полную фотографий. Под каждым фото было написано имя шпиона, его или ее кодовый номер, другие подробности и краткое резюме поставляемых сведений. Она сама писала: "С очень мощными очками, которые я надела, мне было бы легко найти ее. Но в книге не было фотографии Маты Хари".
Фон Крон, желая обязательно переубедить свою любовницу, взял в сейфе другую папку с документами об "агентах, завербованных посольством". В своей изданной в 1935 году книге Марта Ришар писала, что он при этом сказал:
– Я могу заверить тебя, Марта, что ее не вербовал никто из наших агентов в Испании. Но раз она голландка, то она, вероятно, может работать на секретную службу своей страны.
В данный момент совершенно не имеет значения, знал ли что-то фон Крон о Маты Хари или нет. Куда важнее, что Марта Ришар, которой в 1935 году совершенно не было смысла защищать Мату Хари, описала сцену с фон Кроном именно так, как она и произошла. Жизнь Марты была под угрозой. Она знала, что сама шпионит для Франции. Она также знала, что ставкой в игре были ее отношения с военно-морским атташе, а от них зависела ее разведывательная деятельность. Пусть даже этот мужчина не был ей симпатичен (она только служила своей стране), но ее ревность при этом была искренней. Она действительно была убеждена, что у фон Крона есть еще одна любовница – Мата Хари. Потому можно вполне доверять ее описанию реакции фон Крона на эти ее обвинения. Даже если фон Крон вел игру и только притворялся, что ничего не знает, это все-таки доказывает, что Марта Ришар сама все то время, когда она пребывала в Мадриде, абсолютно ничего не знала о предполагаемой работе Маты Хари на немецкую разведку".