Вечером того же дня Настёна написала по памяти во всех красках одну дорогущую куклу из "Детского мира", что давно просила мамочку купить на День рождения, да всё как-то не получалось… На рассвете увидела её рядом, тоже моргающую от удивления бездонными синими глазками… Вот она, оказывается, какая, волшебная кисточка – наконец-то, поняла всё обалдевшая от радости девочка!!! Побежала было поблагодарить того дедушку-художника, но ни в парке на привычном месте, ни дома его не обнаружила – тот удивительным образом куда-то исчез… Зато подаренная им кисточка осталась, которая могла писать красками и даже без них – рука лишь следовала за нею, удивляя получающейся талантливой работой юную художницу!
От такого счастья Настя принялась рисовать что попало: то заводную машинку для любимого братика Коленьки, то увиденные в модном журнале серёжки для мамочки Ани – их удивлению не было предела!!! Но Настенька никому не выдавала свою тайну, а любимая собачка Тоша говорить не умела…
Только вот со временем девочка заметила, как с каждым рисунком кисточка становилась почему-то всё меньше и меньше, как исписанный карандаш после заточки. Ах, как жалко! А ведь она ещё ничего стоящего не написала – одни пустяки да несерьёзные желания из рисунка превращались в реальные вещи… Быстро проходящая радость была, но настоящего чувства от содеянного не было. Кисточка к тому времени превратилась в какой-то облезлый огрызок – ещё раз-два и всё, писать ею будет невозможно, останется только выбросить…
В последний вечер подаренного ей волшебства Настя долго-долго мучилась перед чистым белоснежным листом бумаги… В конце концов, она сделала на нём два рисунка. На одном изобразила счастливых от любви и молодости маму и папу, подписав для волшебной ясности, чтоб они оставались такими ещё много-много лет (хотела подрисовать сбоку маленького Коленьку, но ведь тому расти и расти, и оставаться таким маленьким ему ни к чему…).
На другом рисунке изобразила своего двоюродного брата Лёшу, приехавшего к ним в город на очередное обследование и лечение в областную больницу по поводу его неходячего состояния. Он из-за своей коварной болезни не мог ходить и был много лет прикован к инвалидной коляске – очень мечтал когда-нибудь сделать самостоятельный первый шаг в этой жизни! Настя со слезами волнения на глазах рисовала близкого ей родственника бегающим, играющим футбольным мячом, подаренным очень верящим в него отцом на будущее…
На последнем мазке краской кисточка вдруг исчезла в руке, испарилась, как будто её никогда и не было! Ночью девочке долго не спалось, она всё ворочалась в постели, не представляя себе нарисованные ею чудеса наяву…
Разбужена была от громких удивлённых ахов и охов мамочки из ванной комнаты, что увидела себя вдруг в зеркале несказанно помолодевшей и красивой и без всякого там макияжа, а папочка рядом с ней радовался появившимся у него юношеской стройности и подтянутому животу!
И тут в гостиной, где ночевали родственники, тоже поднялся шум и крик! Братик Лёша, неожиданно для всех, почувствовав необычайный прилив крови к ногам, вдруг сам встал и пошёл, побежал даже, с каждым шагом всё уверенней и уверенней!!! На очередной приём в клинику он пришёл, сразив тут же наповал лечащих докторов, на своих двоих. Безмерно счастливые родители мальчика благодарили врачей за их многолетнее терпение и труд, завершившийся убедительной победой над неизлечимой, казалось, болезнью! Персонал больницы молчаливо соглашался с увиденным, не в силах научно объяснить самим себе всё это: наверно, это – просто чудо, хотя чудес не бывает…
А девочка Настя навсегда запомнила эту встречу в парке с дедушкой, подарившим ей такую волшебную добрую кисточку. Уже обыкновенной нарисовала по памяти его портрет, который повесила в рамочке над своей кроватью в надежде когда-нибудь с ним встретиться, чтобы поблагодарить за такой расчудесный подарок…
Про доброго паучка-портного, очень любившего мечтать
На опушке леса жил себе неприметно серый паучок Терентий. Он был портным и из своих серых нитей, что сматывал в клубки, шил курточки, брюки, рубашки, накидки, но они не особо-то пользовались у лесных обитателей спросом: какие-то невзрачные, серенькие, некрасивые – брали разве что по необходимости, да и то, потому что бесплатно.
А ещё паучок очень любил мечтать! Глядел Терентий на этот тоже, как и он, серый мир вокруг и так хотелось ему его раскрасить, хотя бы разноцветием одежды, да где же взять цветные нити… Портняжка из-за этого часто страдал, не зная, что делать. Однажды после дождя сидел он на ветке дерева, с грустью глядя на взошедшую разноцветную радугу – вдруг та, оказавшаяся не простой, а волшебной, и говорит паучку: "Привет! Не надо грустить – я дам тебе волшебные краски и ты сможешь исполнить свою мечту!.." Обрадованный Терентий тут же взялся за дело – получилась целая корзина ярких цветных клубков, из которых шились удивительные вещи! Первой это на себе ощутила толстая гусеница Фрося, приползшая за накидкой, а-то старая совсем уж поизносилась. А тут вдруг такое разноцветие – просто душа радуется! Она выбрала себе жёлтую накидочку с синими колокольчиками, примерила и – неожиданно вдруг стала изящной, лёгкой, почти невесомой из-за появившихся сине-жёлтых крылышек за спиной! Взмахнув ими, Фрося полетела, визжа от восторга мастером и собой!!! Затем на порог приковылял, стуча тросточкой, майский жук Аполлинарий, чтобы портной по-соседски заштопал тому прохудившиеся штанишки, а заодно прочитал пришедшее поздравление с праздником Защитника леса. Этот жук был очень уважаемым в округе ветераном: защищая лес и его обитателей от врагов, потерял ногу и лишился зрения… Паук, обрадованный такому почётному посетителю, предложил новые, только что сшитые, коричневые брюки в чёрную полоску. И – о, чудо! – старик Аполлинарий, напяливший обновку, прозрел и обрёл так недостающую ему ножку, отчего пустился в пляс вместе с кудесником-портным!!! Весть о чудесных превращениях мгновенно разнеслась по всему лесу…
Длинная очередь насекомых выстроилась к мастерской паучка-волшебника. И все, кто примерил его необыкновенную одёжку, сразу же начинали летать от счастья, превращаясь в красавиц и красавцев! Лес в мгновение ока запестрел, заиграл всеми цветами радуги, радуя душу осчастливившего всех паучка-портного!..
Но когда мастер-волшебник сам захотел принарядиться в сшитую для себя рубашку с красными маками по зелёному полю, в дверь постучал опоздавший к раздаче посетитель – старый-престарый богомол Харитоша. Дедуля последним узнал о происходящих в лесу чудесах и, собрав все свои силы, пополз к Терентию, которого помнил ещё совсем-совсем маленьким несмышлёным малышом… Паучок был очень добрым и уважал старость – ну, как можно отказать деду Харитону, что дружил с его родителями, помогал семье в трудные минуты, катал его на своей спине и угощал спелой земляникой?! Сняв с себя рубашку, он отдал её ему, что тут же несказанно омолодила старика-богомола, сей момент поскакавшего радовать своих сородичей!..
А наш паучок, раздавший всё, остался ни с чем… Корзина с клубками цветных нитей была пуста – на дне завалялся лишь небольшой моток бесцветных блестящих ниток, из которых получился всего-навсего простенький шарфик. Но с его помощью Терентий научился перелетать по ветру с дерева на дерево! В остальном же у него всё осталось по-прежнему…
"Не беда, – думал про себя опять мечтающий на ветке паучок, – ведь солнышко, за так согревающее всех нас своим теплом, тоже счастливо уже от того, что нам так хорошо с ним…"
Разлетевшиеся по лесу разноцветные насекомые всем встречным рассказывали о неприметном когда-то сером паучке-портном, но, благодаря своей доброте и таланту делиться им, тот стал известен на всю округу!..
Добрые дела, как и добрые слова, творят добро, делая всех нас лучше!!!
Как злой мишка с доброй белочкой подружился
Жил в одном огромном-преогромном лесу медведь Прохор. Жил один, семьи у него не было из-за его несносного характера, от которого страдали все зверушки кругом, особенно доставалось белочке Глаше, чьё дупло, по несчастию, находилось рядом с берлогой мишки-злюки, возомнившего себя владельцем всего живого и неживого в лесной чаще. Он запрещал Глашеньке собирать ягоды, сушить на зиму грибы – всё отбирал и, страшно рыча, загонял на дерево, грозился разнести в щепки её дупло, если не прекратит трогать то, что принадлежит только ему, хозяину тайги…
А у несчастной белочки было двое бельчат, очень хотевших есть. Они не понимали, почему, когда вокруг растёт столько грибов и ягод, мама держит их впроголодь и себя тоже морит голодом, боясь лишний раз спуститься на землю за кормом.
Да нет худа без добра!.. Однажды рано утром в дупло заглянул сам грозный Прохор – бедная Глашенька в ужасе прижала к себе своих деточек, испугавшись нависшей над ними смерти! Но медведь был сам не свой: выл, скулил от нестерпимой боли в пасти, даже плакал, прося забижаемую им соседку помочь ему… Глашина бабушка когда-то собирала разные полезные травы-коренья, лечила ими по-соседски всю округу. Поэтому белочка переняла по наследству у неё этот опыт и знала, чем помочь, когда бывает кому-то плохо.
Она бесстрашно заглянула в открытую пасть трясущегося от страха медведя и сразу же увидела застрявшую между зубами-клыками острую, как игла, косточку, из-за которой всё вокруг распухло и отекло. Маленькими проворными сильными лапками ловко удалила посторонний предмет и назначила Прохору три раза в день полоскать рот заживляющим настоем из собранных ею травок. Освобождённый от боли мишка в благодарность оставил голодным белочкам связку грибов. А через три дня заявился опять, но уже радостный и здоровый, да к тому же ещё и с щедрыми гостинцами!
С этого момента они зажили дружно, по-соседски помогая друг другу. А медведь понял, что доброму радушному хозяину живётся гораздо лучше, чем злому и одинокому! Вскоре Прохор обзавёлся семьёй и своими медвежатками – в общем, жил, не тужил, почёт и славу заслужил… И спасибо за это белочке Глаше, вовремя пришедшей на помощь не только ему, а и всему лесу!..
Сказка о чудо-копейке
В одном большом-большом городе жил маленький мальчик Егорка или, как звала его мама Аня, Егорушка. Они жили вдвоём в маленькой квартире далеко от городского центра. Мальчику приходилось ежедневно ездить на автобусе в школу. На это мамочка давала ему денежки, а также на школьные завтраки. Монеток было не так много, и Егорка их бережно хранил в расшитом бисером бабушкином кошелёчке.
Сын часто слышал от матери, как тяжело становится жить, всюду кризис, цены на всё растут каждый день. Поэтому Егорушка часто экономил на своих завтраках, утолял голод горбушкой чёрного хлеба, взятой из дома, и запивал её холодной водой из-под крана. Но однажды в одно прекрасное утро с мальчиком произошёл чудесный случай, который вначале чудесным ему не показался. А случилось вот что…
Около остановки Егор заметил валявшуюся на грязном снегу обыкновенную копеечку. По ней ездили машины, на неё наступали люди, совсем не считая за деньги. Только Егорушка почему-то пожалел бедную денежку, поднял, очистил от грязи и положил себе в кошелёк. Конечно, на неё ничего сегодня не купишь, ну и что, зато она снова не одна, а со своими старшими друзьями-рублями – вместе всё-таки веселее и не так тоскливо.
Чудеса начались ровно за три дня до Новогодних каникул. Когда Егор рассчитывался в школьном буфете с тётей-кассиром за купленный пирожок и чай, он неожиданно обнаружил в своём кошелёчке несколько новеньких червонцев-десятирублёвиков! Но он точно помнил, как мамочка с вечера дала ему на карманные расходы монетки по два и пять рублей – ни одной десятки! На радостях от такого сказочного открытия Егор позволил себе купить ещё и пирожное…
Весь день после и весь вечер мальчик думал над загадкой, но так и не разгадал её. Каждое утро теперь начиналось с удивления, что денежки в его кошельке не убывали, несмотря на затраты, а волшебно прибывали! Мальчик даже перестал просить их у мамы и покупал то, чего раньше себе не мог позволить.
А всё дело было в спасённой им непростой копеечке, что оказалась самой младшей и самой любимой доченькой-принцессой у очень важных родителей, обитавших в главном банке страны. Во время перевозки огромной суммы денег копеечка, заглядевшись, выпала из инкассаторской машины… Мама с папой её обыскались, но нигде не могли найти, почти смирились с потерей. Если бы не Егор, так бы всё и произошло! Спасённая копейка решила отблагодарить доброго мальчика. Каждый раз в полночь она превращала мелкие монетки в кошельке, полученные мальчиком на сдачу, в дорогие червонцы. Ей было приятно видеть, как радуется её спаситель чудесам, что намного улучшили его жизнь!..
От червонца к червонцу долгожданная весть о нашедшейся денежной принцессе дошла, наконец-то, и до родителей! Они тут же оставили все свои финансовые дела в главном банке и помчались на встречу с доченькой и с Егором, узнавшим всё-таки разгадку таинственных монет от самой копейки… Жалко, конечно, расставаться, но папу с мамой никакой спаситель не заменит. Чтобы он сильно не грустил, всемогущие родители копеечки подарили Егорушке на память большой слиток золота и открытый на его имя счёт в самом главном банке страны! Когда мальчик вырастет и поедет поступать в институт, то деньги с этого счёта ему помогут осуществить мечту, ведь сейчас за всё надо платить, а особенно за мечту… Вот такой получился счастливый конец у этой сказочной истории о чудо-копейке, что, как известно, рубль бережёт и даже приумножает, если хорошему доброму человеку попадётся, знающему ей цену. Берегите копеечку и, может быть, вам тоже так сказочно повезёт, как маленькому Егорке из большого-большого города!..
Мальчик с окраины
С доброй памятью и любовью к людям, что жили рядом…
Предисловие
В большом столичном городе, на самой дальней его окраине жил-поживал мальчик Егорка Вальков, неприметный с виду, где-то обделённый судьбой счастливым детством, но крепенький и живучий, как трава придорожная. Отца своего ни разу не видел, ничего о нём не знал, так как мать, Екатерина Ивановна, или, как величали жалеющие её соседки, тётя Катенька, даже думать о нём запрещала сыну, а тем более вспоминать, с чем со временем свыкся и особо не страдал по этому поводу… Более удачливым сверстникам, устроенным и упакованным в этой жизни по полной, старался не завидовать, довольствуясь тем, что имел, хотя в глубине души по-детски порою было обидно за такую несправедливость к нему, ведь он ничем не хуже их, учится гораздо лучше, знает больше, а вона чего выходит на поверку-то… Зато сердобольные взрослые во дворе за него: не скупятся на тёплые слова в его адрес по любому поводу, угощают всякий раз то конфеткой, то печенюшкой, а иногда даже зазывают к себе отобедать с ними чем Бог послал – Егорушка никогда не отказывался и всем своим затрапезным от бедности видом благодарил за доброту к нему, вечно голодному и одинокому при беспросветно занятой на трёх работах матери, получавшей копейки за свой малоквалифицированный труд посудомойки, уборщицы и сторожихи в детских яслях, где пропадала сутками, еле-еле сводя концы с концами в семейном бюджете. Так что мечтать о каких-либо изысках, развлечениях, а тем более поездках в пору летних каникул куда-нибудь там на море или, на худой конец, просто на экскурсию в соседний город не приходилось!
Слава Богу, в самом главном в мальчишеской среде наш герой не был обижен – друзей у Егора пруд пруди, не сосчитаешь, на любой вкус и цвет, даже у старших по возрасту пользовался уважением за свою недетскую рассудительность вкупе с бесшабашностью поступков, что частенько выдвигали его на первые роли, с которыми ловко справлялся, укрепляя и без того закрепившийся за ним авторитет заводилы и выдумщика порою сомнительных авантюр – но в этом-то и заключается самая сладкая суть мальчишеской свободы и независимости, когда, в основном, не предки, а ты определяешь судьбу, творишь, так сказать, историю своими руками…
Глава I. Из раннего детства…
До рождения Егора мама, тогда ещё совсем юная девчонка, только-только перебравшаяся из деревенской глухомани в столицу, работала санитаркой в хирургическом стационаре, где познакомилась, а потом и полюбила своего первого избранника, некоего Вову, студента-медика, проходившего на тот момент сестринскую практику у них в отделении. Однако тот спустя несколько месяцев общения, прознав о нежеланной для обоих беременности, тут же напрочь отрёкся от всех своих слов и обещаний, сказанных в пору пылкого ухаживания за предметом обожания. Простая наивная Катя на волне горького разочарования кинулась безоглядно записываться на аборт, да было уже по срокам слишком поздно, что вынудило смириться с положением брошенной и оставленной с зачатым дитём на перепутье, без нормального жилья, поддержки родственников, и совсем одинокой в большом, безразличном к её страданиям, городе. В минуты отчаяния во всём винила толкающегося в утробе невинного малыша, которому не пела ласковых песен, гладя свой живот, не разговаривала с ним, а задумала в отместку попросту отказаться от него после рождения – поступить так, как обошёлся с ней его папашка!..
На удивление, выношенный без любви ребёнок родился здоровеньким крепышом и таким красивым с весёлым кудрявеньким смоляным чубчиком над выразительными раскосыми глазками, умильными ямочками на румяных щёчках, что впору снимать рекламу детского питания с непременным его участием! Ну, как можно от такой красоты отречься – мама Катя не находила себе места, обуреваемая сомненьями выбора, а тут ещё старшая медсестра роддома, представительная дама в возрасте, так и не заимевшая своих деток, зудела над ухом, каждый раз заходя в палату, отдать ей её дитя, освободив и его, и себя от неминуемых мучений, даже обещала приличную энную сумму отступных на поправку сложившегося положения дел… Юная мамочка, в конце концов, так бы, наверное, и поступила, если бы не добрые душевные увещевания санитарки Нади, годящейся ей чуть ли не в прабабки, которая, несмотря на суровую реальность ситуации, настаивала, дескать, опомнишься, девонька, кинешься искать свою кровиночку, преданную тобою, да поздно будет – даже найдёшь, дитя тебя не признает, в лучшем случае, простит, но мамой никогда не назовёт… Она же подарила от себя, на первое время, несколько пелёнок да старенькое одеяльце, проводив за порог роддома вместе с сыном, названным в честь погибшего на войне отца Егором.
Проблемы и беды, ставившие порою на грань жизни и смерти бедного малыша, не заставили себя долго ждать. Их наш герой, как и всё своё разнесчастное раннее детство, не запомнил – и слава Богу, ибо такое лучше не вспоминать, дабы лишний раз не травить себе душу, хотя кожные ощущения чего-то липкого, садняще-противного да чувство постоянного голода вкупе с ноющим иногда желудком остались…