Студенты-первокурсники Аня, Саша и Ваня случайно становятся обладателями экспериментального устройства "Фаэтон", позволяющего его владельцу путешествовать в свои прошлые жизни. Один из героев решает испытать прибор и включает его. Но вместе с ним в прошлое попадают и друзья, находившиеся в этот момент рядом.
"Фаэтон" переносит их в 1243 год, в Лангедок. На вершине высокой скалы гордо возвышается замок-крепость Монсегюр, последний оплот таинственной христианской общины катаров. Папа римский объявил их еретиками, и полчища крестоносцев направились на юг Франции, чтобы раз и навсегда уничтожить альбигойскую ересь. Последние катары, укрывшись в неприступной крепости, обороняются от католического воинства, осаждающего замок.
В Монсегюре находятся бесценные реликвии - Копьё Судьбы и Святой Грааль. В подземельях замка хранятся и уникальные рукописи, раскрывающие тайну ещё одной реликвии - Ковчега Завета. В древних манускриптах говорится и о том, что все эти предметы - части одного механизма, имеющего огромную силу.
Тайна катаров становится известна инквизиторам, и за сокровищами начинается настоящая охота.
Друзья оказываются в самом центре событий. Будущее великих реликвий уже во многом зависит от них.
Содержание:
-
Глава 1 - Тайная миссия 1
-
Глава 2 - Что наша жизнь? Игра 4
-
Глава 3 - Невероятная находка 8
-
Глава 4 - Опасный попутчик 11
-
Глава 5 - Новые хозяева Тулузы 15
-
Глава 6 - Суд инквизиции 17
-
Глава 7 - Провал во времени 20
-
Глава 8 - Беглецы 25
-
Глава 9 - Испытание водой 27
-
Глава 10 - Дорога в Монсегюр 31
-
Глава 11 - Выбор пути 35
-
Глава 12 - Между "жизнью" и "смертью" 36
-
Глава 13 - Что скрывает Библия 40
-
Глава 14 - Победитель не получает ничего 47
-
Глава 15 - Двойная ловушка 53
-
Глава 16 - Повторить будущее 54
-
Глава 17 - Дорога 58
-
Глава 18 - Хакер из Средневековья 62
-
Глава 19 - Военный совет 66
-
Глава 20 - Мнимый убийца 69
-
Глава 21 - Красная роза 72
-
Глава 22 - Похищение 73
-
Глава 23 - Сказание о Граале - и доблестном рыцаре Персевале 76
-
Глава 24 - Ультиматум 79
-
Глава 25 - Шанс на успех 80
-
Глава 26 - Прощание 84
-
Эпилог 85
-
Примечания 87
Татьяна Семёнова
Монсегюр
В огне инквизиции
Глава 1
Тайная миссия
Декабрь 1241 года. Лангедок. Город Тулуза
Через приоткрытую дверь Пьер слышал приглушённые голоса. Один из них принадлежал его отцу, Раулю де Брюи. Другой - таинственному незнакомцу, приехавшему к ним в дом сегодня утром. Пьер не стал бы подслушивать, но то, о чём говорили в каминном зале, вызвало в нём неподдельное любопытство. Голос отца был очень взволнован:
- …ибо множество людей из любви к власти стремятся постичь эту тайну, и они сделают всё, чтобы заполучить бесценные сокровища.
- Да, да… Мы не можем допустить, чтобы инквизиторы добрались до сокровищ. В таких обстоятельствах все поступки надлежит тщательно обдумывать. Откуда Арнальди пронюхал о миссии, с которой был отправлен в Святую Землю наш человек? Никто, кроме посвящённых, не знал об этом. Неужели среди нас появился предатель?
Наступило тягостное молчание. Затем они заговорили очень тихо, и Пьер вынужден был напрячь свой слух.
- Знает ли Арнальди, кого именно Бертран Мартен отправил в Святую Землю? - спросил Рауль. - Что говорят твои люди?
- Похоже, инквизитор не осведомлён об этом. Но приложит все усилия, чтобы выяснить обстоятельства дела.
- Ещё удалось что-то узнать?
- Содержание письма, отправленного Арнальди в Рим. Оно подтверждает, что ему известно и о сокровищах, и о тайной миссии.
- Что в письме?
Незнакомец ещё понизил голос. Теперь Пьер еле разбирал слова.
- В послании сказано: "Катары знают, где искать часть из трёх. Ту, что хранится в золоте и охраняется стражами из двух ангелов".
Пьер не понял ничего. Сумбурные мысли теснились в голове, калейдоскопом сменяя друг друга. Что значит "часть из трёх"? И что за ангелы охраняют её? Одно стало очевидно: его отец приобщён к великой тайне катаров, этих еретиков, гонимых католической церковью. Конечно, Пьер догадывался, что отец как-то связан с еретиками. В дом часто приходили подозрительные личности, он дружелюбно принимал их, вёл долгие беседы. Пьер опасался одного: не донёс бы кто на его отца святому следствию. Любая связь с еретиками могла закончиться на плахе. Испуганной птицей забилось сердце юноши. Перед глазами сразу возник образ инквизитора Вильгельма Арнальди, прибывшего недавно в Тулузу, и как набат зазвучал в голове его грозный голос:
"Именем Господа нашего Иисуса Христа мы устанавливаем судилище к подавлению всего, что противно Богу, Римской Церкви и справедливости, к искоренению ереси, к уничтожению этой язвы зла, посеянной здесь с древних времён…"
Речь Арнальди была ярка и сурова. Он взывал покаяться всех неверующих и заблуждающихся, дав им месяц на то, чтобы явиться в трибунал добровольно - в этом случае они будут подвергнуты лишь простому церковному покаянию. Если же по окончании этого срока на них последуют доносы, то они будут признаны врагами святой церкви и с ними поступят по всей строгости законов инквизиции.
Голос отца вывел Пьера из задумчивости.
- Сдаётся мне, что у Арнальди здесь не только инквизиторская миссия. Он выполняет для Рима какое-то особо секретное поручение. Надо известить об этом Бертрана Мартена. Пусть будет осторожен.
- Узнать бы, кто тот волк в овечьей шкуре, что предал нас, - зло проговорил незнакомец.
- Я напишу письмо Бертрану Мартену и пошлю в Монсегюр своего сына.
Наступила недолгая пауза. Затем незнакомец с сомнением в голосе произнёс:
- А он сможет выполнить столь серьёзное поручение? Дорога опасная, везде снуют инквизиторы или их прихвостни доминиканцы. По одному их слову парня может ждать погибель. Всё в Лангедоке заражено злобой и местью, - вздохнул он. - Убийство даже подозреваемого в ереси возведено в богоугодное дело. Куда катится страна?
- Мой сын сумеет постоять за себя в случае чего, - не без гордости ответил Рауль. - Ему восемнадцать, но храбрости и хитрости не занимать. К тому же он благоразумен, никто не заподозрит в нём секретного посланца.
- Дай-то Бог, - вздохнул незнакомец.
- А тебе стоит немедленно уехать из города. Если инквизиторы пронюхают…
Но собеседник не дал Раулю договорить, перебив его:
- Твоя жизнь в не меньшей опасности.
Послышались шаги, и они замолчали. Пьер скользнул в соседнюю комнату, раздосадованный, что не смог дослушать разговор до конца. Через приоткрытую дверь он услышал, как мать приглашала незнакомца к обеду. Но тот отказался, и вскоре юноша, выглянув в окно, увидел, как мужчина вскочил на коня и умчался прочь.
До самого вечера Пьер не видел отца. Только когда стало темнеть, тот позвал сына к себе в комнату.
Слуга налил в бокал красного вина, подал хозяину и с поклоном удалился, оставив отца и сына наедине. Рауль только пригубил вино. Поставив бокал на столик, он повернулся к сыну. Лицо его было спокойно, однако во взгляде чувствовалось напряжение.
- Ты должен ехать. Возьми коня и быстрей уезжай из Тулузы! - Рауль де Брюи протянул сыну кожаный мешок. - Мать собрала тебе в дорогу.
Пьер бросил тревожный взгляд на дверь, из-за которой доносился тихий плач матери.
- А как же ты, отец? Я не поеду без тебя! - в отчаянии выкрикнул он, вспомнив последние слова незнакомца.
- Тебе нужно отправиться в замок Монсегюр, - произнёс Рауль голосом, не терпящим возражений. - Передашь вот эту бумагу Бертрану Мартену.
И он протянул сыну свиток.
Пьер молча взял послание, даже не спросив отца, что в письме и почему он так поспешно посылает его в Монсегюр. Это насторожило Рауля.
- Ты слышишь меня? Передашь письмо Бертрану Мартену.
Пьер понял, что ему следует удивиться.
- Самому Бертрану Мартену, епископу катаров?
- Да. Это очень важно. Отправляйся не мешкая!
- А ты… - Пьер запнулся. Огорчение и досада охватили его. Собравшись с духом, он твёрдо произнёс: - Мы должны ехать вместе. Я знаю. Ты не можешь здесь оставаться. Инквизиторы придут за тобой.
Отец внимательно смотрел на сына и молчал. И это молчание было красноречивее любых слов.
Рауль не мог уехать. Его исчезновение вызвало бы подозрение у святого следствия. Инквизиторы стали бы его искать, а значит, могли схватить и Пьера. Этого нельзя было допустить. Пьер должен беспрепятственно добраться до замка.
- Поедешь один, - сухо произнёс Рауль. - Твоего ухода из города никто не заметит. Это письмо должно попасть в Монсегюр.
- Но, отец, твоя жизнь в опасности, - упорствовал Пьер. - Инквизиторы только приехали в Тулузу, а уже сколько доносов поступило им на вполне благонадёжных граждан. Что уж говорить о тебе.
Рауль нахмурился. Лицо его передёрнулось и словно по-темнело. Голос зазвучал глухо и надломлено:
- Доносы… Как только люди способны на такое. Я не узнаю Тулузу. Трусостью и низостью пропитан этот город. Где былая гордость тулузцев? Где честь? Люди готовы захватить чужое имущество любой ценой, против всякой справедливости, с таким хищничеством, без стыда презрев слова Божьи о любви друг к другу.
Он замолчал. Комок подступил к его горлу, тяжело заныло сердце.
Некогда весёлая, беззаботная и гордая Тулуза, столица трубадуров, блиставшая изысканностью нравов и образованностью, Тулуза, которую Рауль так любил и за свободу которой боролся, превратилась в угрюмый, мрачный монастырь, где царствовали подозрительность и страх. Не консулы и не законный владелец этой земли, граф Тулузский, властвовали здесь, а безжалостные инквизиторы, наделённые Римской Церковью почти неограниченной властью.
С прибытием Вильгельма Арнальди в Тулузе открылся церковный трибунал. Город замер в ожидании чего-то ужасного. Почти сразу в руках инквизиторов оказалось более ста доносов, и с каждым днём доносителей становилось всё больше и больше. Каждый мог оклеветать собрата. Инквизиция стала оружием тех, кто хотел избавиться от личных врагов. Даже самые благочестивые католики не чувствовали себя спокойно, каждого из них могли обвинить в соумышлении ереси. Доносчиков вовсе не пугало, что по законам за клевету грозило наказание. Их обвинения, как правило, носили уклончивый характер - что, мол, подозреваемый, может, и не еретик, но слухи, которые про него ходят, свидетельствуют о его неблагонадёжности, а сами-де они доносят не из злого умысла, а исключительно исполняя повеление святого следствия.
Рауль не мог забыть сегодняшнюю сцену в церкви, когда инквизиторы прямо на утренней мессе взяли под стражу одного из его друзей. Что уж тогда говорить о нём? Каждый знал, что дом Рауля де Брюи открыт для катаров, этих злейших врагов католической Церкви. Не сегодня так завтра инквизиторы придут за ним. И надо быть готовым к этому.
Взяв со стола меч в золочёных ножнах, он подошёл к сыну.
- Возьми, он теперь твой. Употреби все усилия, чтобы быть его достойным.
Рауль мгновение стоял неподвижно, прощаясь с оружием. Губы его чуть заметно дрогнули. Глубокая морщина пересекла лоб.
Пьер растерянно смотрел на отца. Он знал: только перед лицом смерти рыцарь мог решиться на такое.
- Не хочу, чтоб он достался им… - Рауль, не закончив фразы, решительным жестом протянул меч сыну. - Иди, уже темнеет. Господь поможет тебе.
Закутанный в чёрный плащ, Пьер медленно шёл по улицам Тулузы. Декабрьский воздух неприятно холодил спину под одеждой. Казалось, всё вокруг было пропитано промозглой сыростью. Даже люди, попадавшиеся на дороге. Его верный конь, понуро опустив голову, шагал рядом. Монотонный цокот копыт немного успокаивал. И всё же Пьеру было не по себе: чудилось, что из-за каждого угла за ним следят злые, подозрительные глаза. Приходилось озираться, опускать взгляд при встрече с прохожими. Будь его воля - вскочил бы на коня, как вихрь, промчался по улицам Тулузы, оставляя позади этот некогда любимый, а теперь унылый и ненавистный город. Но нет, нельзя, надо быть осторожным…
Пьер свернул на узкую улочку, решив, что так безопаснее. Народу меньше, да и шанс встретить инквизитора - человека в коричневой сутане, перепоясанной верёвкой - не слишком велик. Высматривая и вынюхивая всё подозрительное, эти люди внушали тулузцам неподдельный страх. Казалось, их глаза видят сквозь стены, а уши слышат даже самые потаённые мысли человека. Руководствуясь фанатичной ревностью к своему делу, инквизиторы в каждом видели прежде всего еретика. Прислушиваясь к разговорам, они могли по-своему истолковать услышанную речь. Взгляд, ненароком брошенный прохожим в их сторону, мог быть отнесён к разряду дерзких или презрительных. И тогда подозреваемого хватали прямо на улице.
"Тулуза - убежище еретиков, - с ненавистью вещали инквизиторы. - Изгнанные из других мест, эти дети Сатаны сосредоточились здесь. И если не уничтожить зачатки дьявольского огня, то выйдет пламя, которое пожрёт всех истинных католиков".
В сгустившихся сумерках узкая улица казалась погружённой в сон. Темнота будто обволокла Пьера. И вместе с темнотой пришло ощущение спокойствия и безопасности. Пьер прибавил шагу и даже тихо стал насвистывать любимую мелодию. Но быстро спохватился и замолк, опасливо оглянувшись. И, как оказалось, вовремя. Шагах в тридцати от него резко распахнулась дверь. Пьер вжался в стену и схватил коня под уздцы, прячась от человека с факелом в руках, вышедшего на улицу. Свет пламени высветил строгое лицо воина-крестоносца и красный крест на его белом плаще. Рука Пьера судорожно сжала рукоятку меча. Глаза напряжённо следили за движениями воина. Тот услужливо держал дверь открытой, ожидая кого-то. Вскоре появилась фигура в тёмном одеянии. Пьер из тысячи узнал бы в этом человеке инквизитора. Сразу накатил безотчётный страх.
"Господи, помоги", - одними губами проговорил он.
Человек в сутане что-то держал в руках. Пьер пригляделся. Это были книги. Остановившись и повернувшись к крестоносцу, инквизитор произнёс:
- Ты слышал, что сказал этот "праведник"? Будто бы ему неизвестно, что библейские книги запрещено иметь в доме! Да ещё на провансальском языке! - Он потряс стопкой книг и выкрикнул в глубину дома: - Денно и нощно нужно Господу молиться, чтоб избавил он землю от такого мерзкого стада! Давай, быстрей собирайся! Предстанешь перед святым следствием. А книги сжечь! Ишь, развели тут своеволие, - уже тише, но в сердцах проговорил он. - Каждый будет читать святое Писание и толковать как вздумается. Иди к епископу, он всё и объяснит, что знать надобно. Слышал я об этих сборищах неверных. Как только не перетолковывают Библию. И ведь надо такое внушать добропорядочным католикам, что хлеб, освящённый в алтаре, вовсе не есть тело Христово. Что не Господь создал человека, а сам дьявол. Тьфу ты, отступники, лицемеры… Жечь вас всех, а пепел бросить свиньям, чтобы памяти не осталось… Ну, скоро ты? Хватит уже прощаться. Лучше о душе позаботься. Иначе гореть тебе в адском пламени.
Наконец вышел хозяин дома. Пьер узнал его. Это был уважаемый в городе мастер по изготовлению конской сбруи. Добропорядочный католик.
- Я никогда не был еретиком и жил без всяких уклонений, под властью и наставлением Церкви, - возмущённо проговорил мастер. - Никогда не было суда столь несправедливого и безжалостного.
Инквизитор погрозил пальцем:
- Крамольные речи разводишь против святого следствия. Смотри, поплатишься и за это. Учти, хоть ты ещё и не предстал перед судом, но вина твоя уже доказана! - Он снова потряс книгами. - Мы поставлены хранить и защищать церковное спокойствие от всякого неверного сброда. Подумать только, до какого разложения дошла здесь язва ереси! Всякое богослужение поносят и искажают. Чего только не услышишь в этой богом забытой стране. Но, благодаря усилиям нашим, мы откроем глаза страждущих в вере, направим их на путь истинный…
Голоса постепенно стихли. Пьер выждал немного и двинулся дальше. Ему хотелось быстрее бежать отсюда. До городских ворот оставалось уже недалеко. Самый короткий путь - по главной улице. Какой смысл плутать по переулкам? Ведь оказалось, что и здесь не безопасно.