- Если Фитилю голову обратно запросто пришивают, может быть, и тебе башку чужую пришьют, чуток поумнее только.
Череп долго соображал, что ему делать, то ли обидеться и полезть в драку, то ли молча проглотить оскорбление. Противоречивые чувства отражались на лице, а победило ненасытное желание грести под себя, поумнеть за чужой счет.
- А что, разве можно чужую пришить?
- Какая разница врачам, чью пришивать, лишь бы донор согласился.
- А если без его согласия? - Череп с надеждой смотрел на Данилу.
- Ну, иногда согласия донора не требуется.
- Да? Вот здорово! А когда это?
Данила ухмыльнулся и нанес неотразимый удар.
- Когда голова свиная! Голову хряка хоть завтра тебе пришить можно, и копать клады легче будет. Враз станешь миллионером.
Хорошо что лопату Череп оставил в яме. Пока он спрыгнул обратно, мы отошли на безопасное расстояние. До нас донесся возглас кладоискателя.
- Я серьезно говорю, чудище Фитилю голову откусило.
- Ага, - крикнул в ответ Данила, - а потом выплюнуло, скус не понравился, башка небритой была.
Но самую правдоподобную версию, случившуюся с Фитилем, мы услышали на пятачке у местной незатейливой пивнушки. Рассказывал местный краснобай - Брехунец. Его рассказ существенно дополнял незатейливый ассортимент закусок в пивной. Когда мы подошли, вокруг Брехунца скомпоновалась толпа мужиков.
- Это ж какая силища должна быть, чтобы мотоциклетный шлем прокусить? - вопрошал рассказчик. - Я вот в прошлом году участвовал в гонках Гран-при.
- Гран-ври!
Брехунец оскорбленно замолчал. Он отлично разбирался в психологии толпы. Сейчас кто-нибудь попросит его продолжать рассказ, несмотря на завиральные моменты. Так и есть, послышался голос доброхота:
- Что за народ, не нравится, не слушай или отойди в сторону. Человек, можно сказать, делится с нами самым сокровенным, а они его перебивают. Продолжай, Брехунец.
Моральная поддержка всегда приятна. Рассказчик обвел толпу покровительственным взглядом и продолжал:
- На старте я был последним, но вы же меня знаете, у меня всегда есть в заначке сюрприз для соперников.
- А на чем ты выступал?
- На мотоцикле!
- На каком? "Судзуки"? "Хонда"?
Брехунец отрицательно качнул головой.
- На трофейном, он у меня еще с Отечественной войны.
Мужики улыбнулись и попросили объяснить.
- Но тебе же и сорока нет, а война шестьдесят лет назад закончилась, тебя тогда еще и в проекте не было.
- И это правильно! - согласился Брехунец. - Но вы не так считаете. Вы от шестидесяти отнимите сорок, сколько будет?
- Двадцать!
- Двадцать для меня магическое число. В двадцать раз у моего мотоцикла увеличивается мощность, если знаешь один секрет. Его ведь немцы в конце войны в единственном экземпляре сделали, по спецзаказу, для Гитлера, чтобы он смог в Альпы сбежать на нем.
Тот же недоверчивый голос из толпы возразил:
- Что ты мелешь, нет таких секретов, чтобы можно было в двадцать раз увеличить мощность движка.
Брехунец презрительно оглядел оппонента и важно заметил:
- Говоришь, нет таких секретов? А ты слышал, что у немцев уже в конце войны были на вооружении ракетные двигатели?
- Ну слышал!
- Так вот один из них был установлен на том мотоцикле, что по спецзаказу делали для Гитлера, а потом он мне как трофей достался.
Тот же голос поддел:
- При взятии Берлина!
- А в чем секрет?
- Да не перебивайте!
- Расскажи!
Для Брехунца наступил звездный час. Он боязливо оглянулся по сторонам и перешел на шепот.
- Исключительно вам доверяю. Верю, вы не продадите секрет японцам или американцам. Вы ведь патриоты? Среди вас агентов нет?
Толпа безмолвствовала. Она, по-моему, не поняла, что у нее спрашивают. Кто-то один только подал голос:
- Я за свободу!
- Ну и дурак!
Брехунцу не было резона уводить разговор от своей драгоценной персоны в джунгли политических страстей. Здесь он пуп земли, ему все внимание, а в политике, как и в футболе, каждый считает себя докой и имеет тысячи готовых рецептов. Поэтому он предложил толпе придвинуться к нему поближе, поманив ее пальцем. Голос у него заговорщический и хриплый.
- У моего мотоцикла в выхлопной трубе есть специальный клапан, создающий реактивную тягу.
- Что за клапан?
- При чем здесь клапан?
- Чушь собачья.
А Брехунца уже несло.
- Из аэродинамики и гидродинамики известно, что энергия потока газа равна произведению его массы на квадрат скорости движения, деленное на два. Если учесть, что масса, протекающая через единицу сечения, пропорциональна скорости этого же потока, то в итоге энергия потока пропорциональна кубу скорости. Понятно?
Оппонент с кружкой пива ошалело крутил головой. А Брехунец стал его добивать.
- Нет у тебя инженерной мысли и не было никогда, а перебиваешь.
- Да не слушай ты его!
- Рассказывай!
Брехунец сделал большой глоток и только после этого в наступившей тишине вновь зазвучал его голос:
Что делаю я. Я специально отстаю, и клапаном в глушителе мотоцикла перекрываю отверстие. Оно сужается в двадцать раз. Итак, что мы имеем по факту сего изобретения? Струя газа прежняя, а отверстие в двадцать раз меньше. Газ и превращается в реактивную тягу, а мотоцикл - в ракету. Я лечу на нем, как на самолете, и прихожу к финишу первым. Собирай медали, не хочу! Цветы, овации, сама принцесса Монако меня в щечку целует, а я ее обнимаю за талию.
А при чем здесь твой шлем мотоциклетный? - раздался тот же недоверчивый голос. - Как он у Фитиля оказался?
А, этот, который из титана сделан? Я его Фитилю одолжил. Он у меня уроки вождения брал! На "Формулу-I" парня готовлю!
Как? Он же на озере плавал на гидроцикле. А "Формула-I" проводится на автодромах, на земле!
Брехунец и тут отбрил недоверчивого слушателя.
Правильно! На озере только и учиться вождению, падать мягко, не разобьешься, мотоцикл-то гоночный, реактивный.
А медали у тебя есть?
Целая кошелка.
Покажи хоть одну!
Мой пес, ротвейлер, их носит на груди, чтобы не украли. Не взял его с собой. Он не любит, когда от меня спиртным несет.
Ну и врать ты мастак!
Глава X
В больнице
Поиски Кешки так ни к чему и не привели. Мы облазили с Данилой весь берег, на подступающих к озеру улицах поспрашивали жителей о пропавшем козленке, но никто ничего вразумительного ответить не мог. Пропал, сгинул он у нас на глазах. Ищи теперь его, где хочешь. Когда мы проходили мимо больницы, Данила предложил заглянуть к Фитилю. На наше счастье, во дворе мы встретили молоденькую медсестру в белом халате.
- О-о, вот и капитан ночного судна, - обрадованно буркнул мой дружок. Без предисловий, прокурорским тоном он спросил ее: - Операция закончилась? Пришили? - Расстроенное лицо моего приятеля говорило как минимум о том, что он является родным братом оперируемому. Служительница скальпеля так и поняла и выразила сочувствие.
- Идет еще, пришивают.
Мы с Данилой переглянулись. Ответ прозвучал как-то двусмысленно.
- Я Фитиля имею в виду, - обескураженно уточнил Данила. Медсестра постаралась его успокоить.
- Тот парень с озера?
- Да!
- Не волнуйтесь, у нас хирург хоть и молодой, но руки у него от бога, он что хочешь пришьет, даже голову. Такую практику прошел в Чечне!..
Мы стояли, открывши в изумлении рты. Неужели правда Монтря откусил Фитилю голову и она телепалась бог знает на чем. Испуг в наших глазах пробудил в ней сочувствие.
- Операция уже закончилась, ее делали под местным наркозом. Ваш родственничек должен быть уже на ногах. Может, если не захочет в больнице остаться, домой идти.
- Как?
- Как все! Пешком! Не машину же ему подавать! - Медсестра рассмеялась. - Паникер он у вас, ваш родственничек. Мы, девушки, протыкаем себе насквозь и не боимся, а он сразу в обморок.
- Что вы протыкаете насквозь?
- Мочку уха. А вы что подумали?
- А в городе говорят…
Наконец и до нас дошло, что с Фитилем ничего серьезного не случилось. Только мы собрались уходить, как к больнице подъехал джип. Из него вывалились два человекообразных упитанных бычка. Окинув двор больницы цепким взглядом, они обрадовались, увидев рядом с нами медсестру.
- Местная братва! - громко прошептал Данила. - Что им здесь надо?
- Красавица, - обратился один из братков к внезапно зардевшейся девушке, - кажется, ты работаешь на подхвате у хирурга, ухо Фитилю зашили?
Медсестра оказалась дамой не робкого десятка, гневно сузив глаза, она недобро смотрела на подъехавших очередных родственничков.
- Я вам еще прошлый раз сказала, меня звать Катерина, по отцу - Ивановна! Так что будьте любезны обращайтесь по имени-отчеству.
- Да ладно, что ты ломаешься, - сбавил тон один из бандитов, - заплатим мы, сколько надо и тебе, и твоему доктору. Мы за Фитилем приехали.
Однако медсестру не так легко было уломать. Как всякий медработник, она считала, что имеет право повелевать людьми, не взирая на их титулы и ранги. То, что у молодых ребят были волчьи загривки и крутые плечи, ни о чем ей не говорило.
- Ему еще часа два лежать, от наркоза отходить, подождите!
- Некогда нам ждать! - раздражаясь, нетерпеливо заявил первый бандит. - Если мы его сейчас не привезем, босс и нам уши поотрывает!
- Вы что же хотите сказать, - удивилась Катерина Ивановна, - ваш босс такой страшный, что не только Фитиль, но и вы его боитесь? - Она презрительно оглядела накачанные фигуры молодых ребят. - Теперь мне понятно, чего это ваш дружок так трясся в страхе. Значит, босс ему завтра голову отвинтит.
- Зачем завтра, он ему ее сегодня открутит, - хищно улыбнулся второй бандит, - готовьте операционный стол и никуда не уходите, мы его в таком разе скоро обратно привезем, без головы.
Бандит заржал, как жеребец. Свой юмор он оценивал высоко и думал, что мы его поддержим. Однако и медсестра, и я с Данилой окинули его презрительным взглядом. Бандит перестал смеяться и повторил вопрос:
- В какой палате, красавица, говоришь, он лежит?
Ответ не понадобился. На свою беду, неожиданно в окне третьего этажа появилась голова Фитиля. Увидев бандитов, он тут же отпрянул назад, но было поздно, они его тоже увидели. Молодые качки бросились к подъезду.
Минуты через две под белые ручки качки вывели Фитиля во двор. Он несильно упирался.
- Пошли, пошли, - настойчиво подталкивали они его в спину.
Фитиль огрызался:
- Помереть спокойно не дадут, что ему от меня надо?
- Не знаем! Рвет и мечет и бородатого козла поминает!
Фитиля затолкали в джип, и машина резво рванула с места. Данила ткнул меня в бок.
- Ты слышал? Нет, ты слышал? У них тоже пропал козел. Фитиля подозревают! Пошли скорее.
А мне показалось, что бородатый козел - это Рэм-Ефрем, исчезнувший со своей байдаркой.
Данила так уверенно тянул меня за собою, что я понял: дорогу он знает. Быстрым шагом мы прошли по окраинным улицам городка, затем пересекли заросший мелким березняком лесок и с тыльной стороны вышли к поселку "новых русских".
- В этом доме живут Сучки! - делая ударение на втором слоге, сказал Данила. Как два потерявшихся кота мы ходили за трехметровым забором, не зная, как попасть на территорию дома. И лишь завернув за угол, увидели тянущуюся вдоль забора канаву с заплесневелой водой. В одном месте она подныривала под забор. Сэкономили владельцы элитного поселка на канализации и очистных сооружениях, а нам облегчили задачу. Я еще сравнительно нормально перебрался на другую сторону, а вот Данила умудрился по пояс искупаться в канаве. Когда он вылез из воды и оглядел себя, злости у него прибавилось.
- Ну, Фитиль, не за козленка, за козла ответишь!
Единственное, что мне нравится в домах "новых русских", так это их желание придать своему участку вид старого ботанического сада. Чего только у них не растет в северном климате, начиная с пальм, плюща и кончая диким виноградом. Среди этой экзотики прятаться хорошо. Мы с Данилой пробрались незамеченными почти к самому дому. Из окон сначала слышны были приглушенные голоса, затем они стали громче. Среди них мы узнали тенорок Фитиля. Он оправдывался.
- Как чуть что, так я! Я не согласен!
- А кто тебя спрашивать будет. Ты последняя спица в колесе. Тебе доверили такое дело, а ты его провалил.
Когда глаза привыкли к полумраку, царящему в огромной гостиной, мы смогли рассмотреть расположившихся в креслах людей.
Слева сидел кряжистый мужчина с квадратной челюстью.
- Это Сучок, - шепнул мне Данила. Справа находился Хват-Барыга, мы его хорошо знали, а напротив виднелась спина длинноногого, как журавль, Фитиля. Как всегда, он немного сутулился. Похоже, никого больше в доме не было. Видно, не хотел Сучок посвящать братву в свои дела. Привезли Фитиля - и все. Сучок медленно поднял руку и начал речь:
- Хват, я тебе доверился, а теперь у меня ни денег, ни товара. А ты уводишь разговор в сторону и спрашиваешь, почему я занимаюсь именно этим делом. Так и быть, я тебе отвечу.
Мы придвинулись ближе к окошку. Ничего себе попали на свадьбу. Да тут не вино будут пить, а кровь станут лить. Хват-Барыга, которого мы знали как вальяжного, независимого и неторопливого мужчину, на этот раз предстал перед нами в совсем ином свете, в движениях его появилась торопливость и нервозность. Знать не простой партнер сидел перед ним, раз он так волнуется, а человек, имеющий власть над ним. После минутного молчания Сучок задвигал бульдожьей челюстью.
- Банальные вещи я тебе, Хват, говорить не буду, но кое-что для порядка напомню. То, что ты попал мне в компаньоны в мой каменный бизнес, для тебя, Хват, чистая случайность и везение. Считай, что это тебе отступные за Наташку. Ты скажешь, что мы с тобой ее вдвоем раскрутили и сейчас пора собирать дивиденды. Скажешь и прав будешь, но независимо от убедительности твоих доводов, Наташку я забираю себе.
Хват заерзал на месте. Заерзаешь от такого заявления. Корявый Сучок, как восточный деспот, как падишах, кажет при свидетелях, при Фитиле кукиш Хвату и еще хочет, чтобы тот радовался. Мне показалось, это заявление оглушило больше Фитиля. Стоя у раскрытого окна спиной к беседующим, он мог не скрывать своих чувств. При последних словах Сучка, где он объявлял Наташку чуть ли не наложницей, Фитиль резко побледнел. Кривая и мстительная улыбка озарила его лицо.
"Не все так просто в доме у Корявого Сучка, - подумал я. - Кто-то кому-то готовит здесь большую свинью, если уже не приготовил и не подложил ее".
И еще мелькнула мысль, что Корявый Сучок не столько просвещает старого проходимца Хвата-Барыгу, сколько иносказательно воспитывает Фитиля. Хотя при его-то деньгах мог и прямо сказать.
Свои уши я превратил в локатор. А Корявый Сучок, глядя на Хвата, неспешно рассказывал:
- Продолжу, коллеги, лекцию!.. Драгоценный камень радует глаз. Огненно-красный рубин, царственно-синий сапфир, живой зеленый цвет изумруда и золотисто-желтый топаз должны вызывать восхищение. Возьмите меня! Почему я работаю только с драгоценными камнями? Потому что обычные люди предпочитают редкое красивому. То, что доступно, мало ценится. Каждый человек хочет иметь эксклюзив, начиная от жены и кончая ювелирной поделкой.
За долгую жизнь у меня накопились наблюдения. Я пристально изучал ассортимент крупнейших ювелирных магазинов и выяснил для себя, что, несмотря на кажущееся многообразие, число представленных видов камней невелико. Бриллиант, рубин, изумруд, сапфир, жемчуг и опал - вот чем, как правило, ограничивается выбор. А несравненный изумруд является одним из самых дорогих драгоценных камней.
- А почему ты не стал заниматься алмазами? - спросил Хват. Корявый Сучок криво усмехнулся и сказал:
- Я тебе отвечу, Хват, потому что алмазы, бриллианты стоят на первом месте и за ними установлен самый жесткий контроль. А я хочу спокойно жить и радоваться отпущенной мне жизни, чего и вам всем желаю. А каким камнем торговать и какую цену за него просить - это уже дело вкуса, а о вкусах, говорят, не спорят. Я для себя выбрал минерал "берилл" и его разновидности: изумруд густой ярко-зеленой окраски и синевато-зеленый или голубой аквамарин. Спрос на эти камни всегда устойчив, а в кризисные годы так еще и повышается. Понятно?
- Ага! - поддакнул Фитиль, хотя его меньше всего спрашивали. Сучок как будто и не слышал Фитиля и продолжал обращаться к Хвату-Барыге.
- Так вот, это была присказка, чтобы всем было понятно, чем я занимаюсь. Продолжу. Никого я не собирался приглашать в свой бизнес. Но сейчас наступили благословенные времена. Из чего хочешь можно делать прибыль. Ты, Хват, предложил мне на паях участвовать в шоу-бизнесе, учредить конкурс "Север России". Я с тобой согласился и благодарен тебе. Мы с тобой раскрутили Наташку и должны были выходить уже на другой уровень, мировой, но у меня изменились обстоятельства.
Мне стала нужна Наташка! Вместо нее я решил предложить тебе отличный эквивалент, место в моем изумрудном бизнесе. Ты, Хват, не стал спрашивать, чего это я вдруг расщедрился, а сразу согласился. Заглотнул ты крючок вместе с грузилом. Пожадничал. Но у тебя, мой дорогой партнер, сразу почему-то получается сбой. В чем дело, прошу пояснить. У нас ни денег, ни очередной партии товара. Я спрашиваю, где изумруды? Ты, Фитиль, можешь пока присесть, до тебя еще очередь дойдет. А сейчас послушаем тебя, Хват!
Хват-Барыга хотел было докладывать, сидя в кресле, но потом, под тяжелым взглядом Сучка, встал. Он начал свою речь с иронии, которую при желании можно было принять за мелкий подхалимаж.
- Уважаемый король самоцветного бизнеса! Мы преклоняем колена перед вашим умением вести дела, связанные с драгоценными камнями…
- Хват, ты бы покороче, мы не на приеме по случаю вручения верительных грамот. Ты лучше расскажи, почему изменил мою обычную схему получения товара?
Хват-Барыга прокашлялся.
- Я человек осторожный. Не люблю никакого риска, и если есть возможность, то напрочь его исключаю. А в твоей, Сучок, схеме получения изумрудов всегда присутствовал большой процент провала. Представь себе, откуда тянется к нам цепочка с изумрудами, аж с самого Урала! Пока дойдет до нас, тысячу раз органы могут сесть на хвост. Дорожка-то длинная - месторождение, карьер, скупка на месте, затем дальняя дорога. Вот и не знаешь, кто к тебе в следующий раз придет на встречу, то ли переодетый оперативник МУРа, то ли действительно гонец. А на земле, сам знаешь, товар никуда не сбросишь, да и никуда не убежишь. Вот я и придумал новую схему, по которой передача товара происходит на воде. Во-первых, к берегу незаметным практически невозможно подобраться, во-вторых, на гидроцикле уплыть можно в любую сторону озера, а это десять километров, в-третьих, всегда есть шанс незаметно избавиться от товара, утопив его в любом конце озера, чтобы затем поднять, в-четвертых, все происходит под нашим визуальным контролем. - Хват горестно вздохнул. - Мы же, Сучок, за получением изумрудов с твоего бельведера смотрели в бинокль.