Тот рассеянно посмотрел на свою руку и кивнул.
- Да, верно, топаз.
- Угу, - неопределенно промычала в ответ Мила, опуская глаза на стакан с Крокодамусом и с преувеличенным интересом рассматривая на свет двоих крокодильчиков в своем коктейле: зеленый все так же гонялся кругами за желтым, пытаясь ухватить его за хвост. Желтый выглядел напуганным и с неестественно выпученными глазами удирал от зеленого.
- Кхм! - демонстративно кашлянул Гарик, и Мила невольно подняла на него глаза.
Он едва заметно улыбался.
- Эй, я не черный маг! - с наигранным возмущением воскликнул он.
Его глаза искрились таким озорством, что если и были у Милы какие-то мысли о черной магии, то улетучились они в одно мгновение. Она криво улыбнулась.
- Ты что, мои мысли читаешь? - Мила чувствовала себя пристыженной.
Гарик засмеялся и, сделав глоток Крокодамуса, с улыбкой покрутил в руках стакан.
- Да нет, - наконец ответил он. - Просто Андрей с Дамиром меня с пятого курса донимают своими шутками по поводу "величайшего черного мага будущего" и "Владыки Триумвирата". И все из-за топаза - камня "влияющих на умы". Ну, знаешь, маги-правители, Древиш и все такое…
- Владыки Триумвирата? - переспросила Мила.
- Ну да, - кивнул Гарик. - Таврикой правит Триумвират. И все маги, живущие во Внешнем мире на территориях, приближенных к Таврике, подчиняются Триумвирату. То же самое относится и к остальным существам, владеющим магией. Ты не знала?
Мила смутилась.
- Э-э-э… Ну, я просто…
- Не интересовалась, - с улыбкой закончил за нее Гарик.
Мила кивнула. Она заметила, как Гарик насупился.
- Не собираюсь я никем править, - хмуро сказал он. - Хотя мой приемный отец и пытается навязать мне свое видение моей карьеры после окончания Думгрота. Он считает, мое будущее - это Верховные Палаты Таврики и коридоры Менгира. Хотя не удивлюсь, если его планы на мой счет гораздо амбициознее. - Гарик с грустной иронией усмехнулся. - Иногда мне кажется, что отец спит и видит меня одним из троих Владык Триумвирата. Когда-нибудь. В более… отдаленном будущем.
- А их трое? - удивилась Мила. Она почему-то считала, что в Таврике только один Владыка - Велемир.
Гарик хмыкнул.
- Ну и невежда мне попалась в напарницы, - шутливо возмутился он и добавил: - Ладно, сама напросилась. Прочту тебе маленькую политическую лекцию.
Мила не возражала.
- Таврикой правят трое Владык, - сказал Гарик. - Власть троих - это и есть Триумвират. Первое лицо Триумвирата наш Велемир. Но "первый" - не значит "главный". Из троих Владык никто не имеет преимущества, их власть равна. Однако Владыка, возглавляющий Научную палату, - сейчас это Велемир - номинально считается первым лицом Триумвирата, потому что наука - это самые светлые умы, а в любом организме, в том числе и государственном, первую скрипку должен играть ум, то есть - голова, а не другие органы. Примерно так. Еще не зеваешь?
Синие глаза Гарика смотрели на Милу насмешливо.
- Нет, - серьезно сказала Мила. - Мне интересно.
Гарик недоверчиво, хоть и с улыбкой, покосился на нее, словно хотел понять, действительно ли Миле интересно, или она только делает вид. Но Мила не притворялась, она действительно внимательно его слушала. Раньше, скорее всего, ничего из сказанного Гариком не показалось бы ей заслуживающим внимания. Но прошлой весной Некропулос, поведав ей о том, кем был ее прадед, упомянул Триумвират. Он сказал, что именно Триумвират принял решение скрыть от Милы, что ее прадедом, мужем ее прабабушки Асидоры Ветерок, первой жертвы Гильдии, был основатель этой тайной организации, уничтожившей за время своего существования огромное количество магов. С тех пор Мила чаще стала задумываться о том, что это такое - Триумвират.
- Похоже, тебе действительно интересно, - озадаченно хмыкнул Гарик. - Это ненормально, чтобы девушка твоего возраста с интересом относилась к таким вещам. Даже мне это кажется ужасно скучным.
Мила хотела спросить о двух других Владыках, но после слов Гарика не стала - постеснялась. Чтобы изменить тему, она снова кивнула на топаз в его перстне.
- Значит, когда-нибудь в более… отдаленном будущем, - с иронией процитировала она его, - править всеми нами ты не будешь?
Гарик покачал головой.
- Нет. Даже если станете умолять.
Они оба засмеялись.
- И черным магом, пожалуй, тоже не буду, - добавил он. - Пустоголовые зомби, это, по-моему, не самая веселая компания.
- Тогда почему же заклинатели выбрали для тебя топаз? - спросила Мила. - Кем ты будешь?
Гарик посмотрел на свой золотистый камень.
- А ты знаешь, что кроме всего прочего, топаз - это камень добрых дел и разоблачения тайн? - спросил он и, лукаво глянув на Милу, пожал плечами: - Так что я буду разоблачать тайны и делать добрые дела.
Он направил перстень на стакан Милы. На Крокодамус пролилась слабая струя золотистого света. Мила с интересом заглянула в стакан, пытаясь понять, что сделал Гарик. Но в стакане по-прежнему был зеленоватый молочный коктейль - и ничего больше.
- А ты по-другому посмотри, - сказал Гарик.
"По-другому" означало сквозь стекло. Мила послушалась, приподняла стакан повыше и невольно засмеялась: зеленый крокодильчик, всего несколько минут назад пытавшийся укусить своего желтого соседа по стакану за хвост, теперь со счастливым видом точно так же, кругами, катал его на своей спине.
- О, - сообщила Мила, - кажется, ты их сдружил.
Посмотрев на довольное лицо Гарика, она попыталась пошутить:
- Добрые дела, которыми ты собираешься заняться, это сдружить всех маленьких крокодильчиков? - И уже серьезнее добавила: - Или не только?
Гарик вдруг задумчиво посмотрел на стакан Милы.
- Помнишь, я говорил, что, когда был мальчишкой, мечтал стать очень сильным магом, чтобы отомстить за смерть своих родителей?
Улыбка мгновенно сошла с лица Милы. Сердце внутри будто остановилось: конечно, она помнила. Из-за этих его слов она и пыталась избегать его. С трудом Миле удалось кивнуть.
- Я по-прежнему хочу быть сильным магом, - сказал Гарик, все так же не отрывая взгляда от ее стакана, - чтобы суметь защитить тех, кого люблю. Я не хочу больше никого терять, как потерял своих родителей.
Гарик наконец поднял взгляд от коктейля Милы и посмотрел ей прямо в глаза.
- Вот этим я и собираюсь заниматься всю свою жизнь, - просто сказал он, - защищать тех, кого люблю.
Мила сглотнула. Внутри нее что-то дрогнуло, словно там находилась невидимая струна, которую сначала натянули, а потом отпустили. Мила знала, о чем он говорит. После смерти Горангеля она уже никогда не сможет избавиться от страха за тех, кто ей дорог. Она жизнь готова отдать, лишь бы только больше никто из ее друзей не умер, как два с лишним года назад на ее глазах умер Горангель. Мила даже знала, от кого именно она хочет защитить своих друзей - от человека, который, возможно, приходится ей родным отцом.
- Странно, - задумчиво сказала Мила, вдруг подумав о другом.
- Что? - заинтересовался Гарик.
- Странно, что ты учишься в Золотом глазе, а не в Львином зеве, - пояснила Мила.
Гарик кивнул.
- Честно говоря, я и мечтал о том, чтобы поступить в Львиный зев, - сказал он. - Но Зеркальный Мудрец на Распределении сказал, что… м-м-м… - Гарик нахмурил брови, словно пытался припомнить дословно, - что мой путь лежит через лавровую рощу и безжизненную пустыню и ведет он к престолу, что моя судьба предопределена. После чего отправил меня в Золотой глаз.
- К престолу? - переспросила Мила; туманное предсказание Зеркального Мудреца ее не слишком удивило, волшебное зеркало любило изъясняться загадками. - Э-э-э… царей сейчас вроде нет.
Гарик задорно усмехнулся и заговорщицким тоном заявил:
- Это все, наверное, проделки моего приемного родителя. Он поднимет переворот, свергнет власть Триумвирата и объявит Таврику королевством, а меня посадит на трон.
Мила весело засмеялась.
- Здорово… Я обещаю купить тебе корону! С сегодняшнего дня начинаю копить тролли.
Теперь уже они смеялись вместе, и Мила вдруг посреди этого веселья поняла, что отныне для нее будет совершенно невозможно избегать Гарика, потому что сегодня помимо ее воли и вопреки ее желаниям они окончательно стали друзьями. Она не сможет отвернуться от друга.
Глава 8
Улица Ста Личин
- Сегодня вам представится шанс показать, на что вы способны. Ваше первое испытание начнется с минуты на минуту, - раздался в абсолютной тишине голос Гурия Безродного.
Мила вдруг поняла, что воспринимает слова профессора почти бессознательно. Кажется, она была не готова. Месяц, отведенный им для подготовки к первому испытанию, пролетел слишком быстро. И вот уже день испытания настал, а ее так и подмывает возмутиться, почему так скоро.
Каждую субботу и воскресенье прошедшего месяца Мила с Гариком посвящали тренировкам. Чтобы освободить выходные для подготовки к испытанию, ей приходилось выкладываться по максимуму, выполняя все домашние задания в учебные дни после занятий. На будни Мила перенесла и изучение славянских рун вместе с латынью, и если со славянскими рунами она с грехом пополам разобралась, то латынь продвигалась откровенно плохо.
Тренировались они во внутреннем дворике особняка Северные Грифоны, принадлежащего отцу Гарика - Сократу Суховскому. Поначалу Милу пугала вероятность встретиться с неприветливым и строгим господином, главой одной из верхних палат Менгира, которого она видела лишь однажды - год назад в Театре Привидений во время Шоу монстров Массимо Буффонади. Тогда в ложе Амальгамы он сидел рядом с Гариком и произвел на Милу самое мрачное впечатление. Восковое лицо с холодным, брезгливым выражением невольно вызывало внутренний трепет.
Однако ни разу за все свои визиты в особняк Мила так и не встретила его хозяина. Однажды она вслух предположила, что приемный отец Гарика, видимо, очень редко появляется дома, проводя большую часть времени в Менгире. На что Гарик, горько усмехнувшись, ответил:
- Если бы! Четыре года назад отец не одобрил моего участия в Соревнованиях. Глупо подвергать себя риску ради какой-то студенческой забавы, сказал он тогда. В этот раз, накануне Дня Выбора, отец высказался в том же духе, только еще жестче. Он фактически выдвинул мне ультиматум: либо в этот раз я не принимаю участия в этой глупой затее, именуемой Соревнованиями, либо он отказывается со мной разговаривать. Меня ждет большое будущее, сказал он, а я веду себя несознательно, потому что готов пожертвовать этим самым будущим ради баловства. Отец вполне мог бы спуститься к нам как минимум из вежливости - чтобы поздороваться с тобой. Он не так уж занят. Наши тренировки он просто игнорирует - намеренно. Таким образом отец дает мне понять, насколько сильно я его разочаровываю.
К удивлению Милы, Гарик не стал учить ее новым заклинаниям, вместо этого, имитируя нападение, вынуждал ее саму искать лучшие способы защиты из того арсенала заклинаний, который она уже имела. В целом Гарик был доволен уровнем их подготовки. Единственное, что его огорчало - у Милы до сих пор не получалось левитировать. Впрочем, в этом он был не одинок. Профессор Воробей на уроках левитации, глядя на Милу поверх очков в черепаховой оправе, вздыхал и удрученно произносил нараспев "Ох-ох-ох". Милу утешало только то, что такие же вздохи и охи учитель адресовал доброй половине ее однокашников-меченосцев.
- Сегодняшнее испытание будет заключаться в следующем, - прорвался сквозь мысли Милы голос профессора Безродного. - Каждая из трех пар должна найти на улице Ста Личин артефакт. Их три - для каждой пары свой. Что представляют собой артефакты, вы узнаете только тогда, когда найдете их. Как вы уже, видимо, догадались, артефакты были спрятаны заранее. Чтобы найти артефакт, каждая пара должна будет пройти определенный путь. Этот путь нанесен на карты, которые я сейчас вам раздам.
Мила подняла взгляд на учителя боевой магии. В руках у него находилось три свитка, каждый был скреплен красноватой сургучной печатью. Когда профессор вручил один из свитков Гарику, Мила заметила выдавленные на сургуче буквы "СР". "Смелый", "Рудик" - машинально расшифровала она в уме значение аббревиатуры. Глянув краем глаза на стоящего в шаге от нее Фреди, Мила увидела на сургуче свитка у него в руках буквы "ВК" ("Векша", "Капустин"), и поняла, что догадалась верно.
- Свитки, на которые нанесены карты, вы развернете не раньше, чем начнется испытание, - произнес профессор. - Сразу должен вас огорчить: на карте вы не увидите весь путь сразу - он скрыт Туманными Чарами (видишь то, что близко, дальнее - скрыто). Карты будут вести вас: когда вами будет пройден первый отрезок пути, карта откроет следующий.
Гурий Безродный окинул взглядом шестерых участников Соревнований.
- На испытание вам дается два часа. К истечению этого времени вы должны вернуться на это самое место, где вас буду ждать я и судьи.
Судьи… Мила непроизвольно повернула голову в сторону заросшей плющом старой парковой беседки, где расположились учителя Думгрота: профессор Чёрк и малознакомый Миле преподаватель курса "Инверсии" профессор Шмигаль. Высокий, сухощавый, с черными волосами, всклокоченными так, что казалось, будто на голове у него пробиваются маленькие рожки, с длинным крючковатым носом и острым взглядом черных глаз он выглядел поистине инфернальной личностью. Магические инверсии начинали изучать только в Старшем Думе, поэтому на уроках с профессором Шмигалем Мила еще не встречалась. В качестве третьего судьи на первом испытании присутствовал Владыка Велемир. Гурий Безродный пояснил, что каждое испытание будут оценивать трое судей, каждый раз новые. Последнее и заключительное - по традиции - должны будут судить деканы факультетов.
- Когда отпущенное вам время выйдет, вы останетесь без карты. На этом поиски артефакта будут закончены. Задача ясна?
Шестеро ребят закивали головами в знак согласия.
- В таком случае, господа участники Соревнований, ваше первое испытание началось. Улица Ста Личин уже ждет вас. Удачи!
* * *
В начале улицы дорогу преграждал темно-серый, словно покрытый вековым слоем пыли, шлагбаум. Рядом стоял дорожный указатель с надписью "Улица Ста Личин". Мила бросила взгляд в глубь улицы: пыльная дорога, всюду копоть и серость, лишь от домов исходил тусклыми пятнами слабый оранжевый свет - легкая размытая дымка.
Шестеро ребят, приближаясь к шлагбауму, невольно замедлили шаг - с обеих сторон улицы из-за домов стал выползать пепельный туман. Он поднимался вверх, словно вырастал над домами двумя плотными высокими стенами, превращая улицу Ста Личин в узкий коридор, замкнутое пространство, отрезанное от остального мира.
- Кажется, нам не рады, - бодрым голосом заметил Гарик; на лице его заиграла улыбка человека, который принимал брошенный ему вызов.
Мила пока еще не понимала, что происходит.
- Кикиморы почувствовали приближение чужих, - пояснил Фреди. - Они дают нам понять это.
- Проще говоря, - присоединилась Улита, - это предупреждение не соваться на их территорию.
Краем глаза Мила заметила, как Сергей Капустин набрал полную грудь воздуха, явно намереваясь выкрикнуть какое-то заклинание.
Не одна она это заметила: Гарик приподнял правую руку и быстро соединил концы всех пальцев, словно имитировал этим жестом захлопнувшую пасть собаку. Одновременно золотистый топаз на его руке коротко вспыхнул. Капустин поперхнулся, не успев произнести ни слова, и удивленно вытаращился на Гарика.
- Если приходишь в гости, а хозяева тебе не рады, лучше вести себя потише, - с улыбкой сказал ему Гарик. - Обидно, конечно, когда твоя физиономия не вызывает у хозяев приступа щенячьей радости, но это еще не повод кричать.
Капустин нахмурился. Мила заметила, что на лицах Фреди и Улиты появились снисходительные улыбки.
- Гарик, кончай выпендриваться, - миролюбиво сказала Улита.
Гарик не обиделся. Он сделал глубокий вдох, словно втягивал в свои легкие туман, подкрадывающийся к шлагбауму - черте, отделяющей шестерых ребят от улицы Ста Личин.
- Я не выпендриваюсь, - сказал он, изучая туманную дорогу по ту сторону шлагбаума. - Я настраиваюсь на нужную волну.
- А, так это у тебя сейчас прелюдия перед битвой? - догадалась Улита; в ее голосе прозвучала ирония. - Вступительная часть. Я правильно поняла?
- Схватываешь на лету, - усмехнулся Гарик.
Мила с Сергеем многозначительно переглянулись и оба пожали плечами, как бы молча соглашаясь с тем, что старшие чего-то мудрят, но лучше не вмешиваться. Украдкой Мила покосилась на Лютова: на его лице явственно читалось холодное презрение. Прелюдии его не интересовали - ему хотелось выиграть, и промедление действовало ему на нервы.
- Открой путь, - ровным голосом негромко и отчетливо произнес Гарик, отправив вперед неяркую вспышку золотистого света от своего перстня.
Серый, запыленный шлагбаум медленно с гнетущим скрежетом поднялся, пропуская шестерых ребят на улицу Ста Личин.
- Время прелюдии истекло, - сказал Гарик. - За этим шлагбаумом начинается испытание.
Он посмотрел на Милу и, обращаясь только к ней, словно все остальные в этот момент перестали для него существовать, сказал:
- Пошли, Мила.
Они прошли под шлагбаумом. Мила старалась не отставать от Гарика ни на шаг. Краем глаза она видела, что остальные идут следом, чуть поодаль, но она не смотрела на них. Какой-то частью своего сознания она четко ощутила: после того как все шестеро миновали шлагбаум и ступили на улицу Ста Личин, они стали соперниками.
- Будем держаться левой стороны улицы, - негромко сказал Гарик Миле. - Здесь туман не такой густой и дома стоят реже, а значит, здесь меньше кикимор. Когда их меньше, справиться с ними легче, да и сами они будут осторожничать и не станут лишний раз нападать.
Мила невольно восхитилась. Теперь она поняла, чем была "прелюдия" Гарика. Он проводил рекогносцировку - изучал улицу, пытаясь вычислить, где притаилась наибольшая опасность.
- Помни, - добавил Гарик, - не оглядывайся и старайся держаться как можно ближе ко мне. Если улица разделит нас, потом будет трудно найти друг друга.
Мила кивнула. Гарик тем временем сломал сургучную печать и развернул свиток с картой.
- Загляни, - предложил он Миле.
Она подошла к нему ближе и посмотрела в развернутый свиток поверх его руки.
Судя по карте, улица Ста Личин представляла собой волнообразную кривую, со множеством ответвлений, каждое из которых заканчивалось тупиком. От начала улицы, там, где был изображен шлагбаум, поверх основной дороги тянулась узкая тропинка. Чуть выше на карте тропинка обрывалась.
- Эта тропинка наша, - сказал Гарик. - Именно она должна вывести нас к артефакту.
- Следуем, куда она указывает, и никуда не сворачиваем? - уточнила Мила.
- Именно, - кивнул Гарик.
Мила осторожно изучала улицу Ста Личин. Издали дома показались ей обычными, ничем не примечательными. Сейчас она видела, что ошиблась.