– Представляете, – возмущенно произнес Адольф Руфимович, – глава поселка запросил с нас за ночевку сто пятьдесят долларов. Это при том, что ни хижины, ни ужина нам предоставлено не было. Когда же я отказался, прибежали голые аборигены с автоматами Калашникова наперевес. Интересно, откуда у них оружие?! Пришлось заплатить. Если дальше пойдет в том же духе, то у нас совершенно не останется денег на возвращение домой.
– Но лодку-то вы нашли? – поинтересовался Борис.
– Да, есть два маленьких долбленых каноэ. Сейчас рядом с ними остался Нафтали. Давайте поспешим, а то опять деньги за что-нибудь сдерут! Ума не приложу, зачем им здесь доллары?!
Профессор Шварц помог мальчишкам собраться, и они быстро отправились к реке. Там, на воде, покачивались две небольшие лодчонки. Когда мальчики и профессор погрузили в них вещи, лодки почти до половины опустились в воду.
– Значит так, – заявил Адольф Руфимович, – поедем по двое! Я и Геннадий сядем в одну лодку, а Борис и Нафтали – в другую. Держаться будем рядом. При малейшей опасности для любой из лодок помогаем друг другу. Все понятно?
– Конечно! – кивнули Борька, Генка и Нафтали.
Затем все аккуратно расселись на свои места. Первыми тронулись в путь Нафтали и Борька, профессор и Генка последовали за ними. Каноэ погрузились в воду почти до бортов. Это сильно нарушило их маневренность. Сначала сплавляться было очень сложно. Река была узкая, и всюду торчали коряги. Один раз лодка профессора и Генки чуть было не перевернулась. Но потом русло расширилось. Плыть стало легче. Только изредка профессору Шварцу и Нафтали приходилось маневрировать между огромными валунами, которые непонятно как оказались в воде. Таким образом наши герои сплавлялись весь день. К вечеру река стала еще шире, а ее течение спокойнее. Всюду кишела рыба, и Нафтали предложил порыбачить прямо с лодок. Он снял с себя рубаху, застегнул ее на все пуговицы и завязал воротник бечевкой, которую извлек из кармана коротких штанов. Затем он опустил рубаху в реку. Она тут же наполнилась водой и стала напоминать собой большой пузырь. Борька и Генка принялись подшучивать над подобным способом рыбной ловли, но, к их удивлению, несколько рыбин сами заплыли в импровизированный мешок. За какие-то полчаса Нафтали натаскал в лодку штук восемь крупных рыбин. Он радовался, как ребенок.
– Ну вот, на ужин рыбу будем жарить, – улыбаясь, говорил он.
Вечерело. Адольф Руфимович предложил пристать к берегу и подготовиться к ночлегу. Нафтали сказал, что чуть ниже по течению будет очень пологий берег. И действительно, минут через десять правый берег реки выровнялся и опустился почти к воде. Наши путешественники пристали к берегу и вытащили лодчонки на сушу.
– Пусть тут лежат, а то еще течение унесет, – заметил Нафтали.
Тем временем Генка и Борис набрали сухих веток для костра. Профессор было принялся за сооружение шалаша, но Нафтали произнес:
– Здесь недалеко есть хижина. В ней и переночуем!
После этого Адольф Руфимович и Нафтали принялись готовить ужин. Честно говоря, бананы и консервы всем порядком надоели. Так что жареная рыба была принята на ура!
Тем временем быстро темнело.
– Пора идти! – произнес Нафтали. – Завтра рано вставать.
Генка затушил догорающий костер, профессор и Борька прихватили из лодок вещи, и все отправились вслед за проводником. Тот углубился в лес. Минут через десять Нафтали вывел всех на небольшую поляну, в центре которой возвышалось толстое высокое дерево.
– Здесь, – сказал он.
Борис посветил вверх фонариком, и наверху и в самом деле оказалась небольшая хижина.
– Да, но как мы туда попадем? – спросил профессор.
– Сейчас, – сказал проводник.
Проворно, как обезьяна, он вскарабкался по стволу наверх в хижину и сбросил оттуда некое подобие лестницы. Это была толстая веревка с навязанными на ней узлами. По этой импровизированной лестнице путешественники кое-как поднялись наверх. Генка осветил хижину фонариком. Вдоль ее стен были обустроены две лежанки из соломы и крупных листьев. В центре стояли три бутыли, выдолбленных из тыквы. В них оказалась чистая питьевая вода.
– Это брошенная хижина, – заметил Нафтали. – Когда кто-то из рыбаков задерживается, он может остановиться здесь.
– Да, но тут только два лежака, – произнес Адольф Руфимович. – Как будем размещаться?
– Я буду спать на полу, профессор на одном лежаке, а мальчишки на другом, – предложил Нафтали.
– Ну нет, – заупрямился Борька. – Эти лежанки такие узкие, что вдвоем на одной никак не поместишься! Я тоже буду спать на полу, вернее, на рюкзаках, если вы не против.
Никто не стал возражать. Все очень устали и мечтали поскорее отдохнуть. Поэтому Адольф Руфимович и Генка улеглись на лежаках, Борька соорудил постель из одежды и рюкзаков, а Нафтали лег прямо на голом полу. Борис пытался и ему подложить что-нибудь помягче, но проводник категорически отказался. Он сказал, что привык спать на голой земле, и на полу ему будет очень даже удобно. Наконец все устроились и выключили фонарики. Спустя некоторое время все мирно засопели, кроме Борьки. Что-то ему никак не спалось. Тогда мальчуган открыл глаза и начал просто тупо смотреть в темноту. Он и сам не заметил, как задремал. И тут Борису привиделся странный сон. Он почему-то парил над какой-то болотистой местностью. Вдруг внизу мальчик увидел колодец и начал в него спускаться. Чем ниже он опускался, тем становилось светлее и теплее. Вскоре Борька очутился в длинном светлом коридоре, по разные стороны которого находилось множество помещений. Стены и перегородки в них были сделаны из блестящего металла. Мальчишка стоял на месте, но его глаза как бы сканировали все комнаты по отдельности. Внезапно его взгляд остановился на дальнем помещении, где находилась какая-то аппаратура. Паренек снова отделился от пола и поплыл в том направлении. В этой комнате размещалась огромная белая панель с различными кнопками и рычажками. В самой панели были вырезаны углубления различных форм: овал, круг, квадрат, звезда и т. д. Внутри каждого углубления были нарисованы разные знаки. В углублении с формой квадрата были нарисованы… ступни! Точно такие же, как и на кубе, который теперь хранился в рюкзаке у Бориса. Единственное различие было в том, что Борька, рассматривая куб, всегда поворачивал его таким образом, что ступни как бы "уходили" от него. А здесь же все было наоборот – ступни "шли навстречу". Неожиданно в руках у Борьки оказался найденный куб. Он совместил рисунок ступней на грани куба с рисунком ступней в углублении и засунул куб в панель. Что-то громко щелкнуло. Замигали все лампочки. Помещение начало вибрировать. Парнишка понял, что сейчас что-то произойдет, и быстро "выплыл" из колодца. И тут раздался колоссальный взрыв! Какой-то огромный предмет взлетел высоко в небо, перевернулся и снова рухнул на землю. Он был похож на огромный котел, стоящий вверх тормашками. В том месте, откуда его вырвало взрывом, зияла глубокая воронка. Борис посмотрел в нее и увидел, что на самом ее дне находится красноватая приплюснутая арка, а за ней начинается винтообразный спуск. Мальчуган "соскользнул" вниз к спуску и… И здесь он услышал голос:
– Борь, просыпайся, пора!
Борька потерял нить сна. Он приоткрыл глаза и увидел рядом с собой Генку.
– Уже утро? – спросил Борис.
– Да, – ответил Генка. – Уже давно все встали. Профессор и Нафтали проверили лодки и приготовили завтрак. Осталось только тебя поднять.
– Иду, иду, – недовольно пробубнил Борька.
Он встал, собрал вещи и упаковал их в рюкзаки. Затем Генка помог ему все это спустить с дерева вниз.
– Геннадий, Борис! Где вы? – услышали они голос Адольфа Руфимовича.
– Идем! – крикнул Генка.
Они вышли к берегу. Там уже догорал костер, и вкусно пахло жареной рыбой.
– Ешьте, – сказал профессор, – мы с Нафтали уже позавтракали.
Мальчишки принялись уплетать рыбу, запивая ее травяным чаем. Нафтали же расхаживал вдоль берега реки и всех поторапливал.
– Сегодня будут камни, – вдруг сказал он. – Нужно ехать пораньше.
– Какие камни? – не понял Генка.
– Камни в реке.
– Наверное, он имеет в виду пороги, – заметил профессор Шварц.
– Все, уже идем! – кивнул Борька, и мальчишки быстро закончили свой завтрак.
Адольф Руфимович с Генкой разместились в своей лодке, а Борис и Нафтали – в своей. Профессор и Нафтали оттолкнулись веслами от берега, и течение понесло лодки вперед. Ярко светило солнышко. Над водой летала мошкара.
– Такое спокойное течение, не скажешь, что будут пороги, – заметил Борька.
– Когда солнце будет прямо над головой, увидишь, – произнес Нафтали.
Пролетело несколько часов, и действительно, течение изменилось. Оно стало более сильным, местами бурлящим.
– Теперь будьте осторожны! – крикнул Нафтали профессору. – Держитесь середины реки!
Нафтали выровнял лодку по центру, Адольф Руфимович поспешил последовать за ним. Он сделал это весьма своевременно, потому что река внезапно сделала резкий поворот, а за поворотом начались пороги. То справа, то слева возникали огромные валуны, перегораживающие путь. Нафтали и профессору пришлось несладко. Они отталкивались веслами и маневрировали среди больших камней. Но и Борька с Генкой без дела не сидели. Они громко кричали, указывая очередной камень. Все это сумасшествие длилось не меньше часа. Когда течение вновь стало спокойным, профессор Шварц бросил весло и уселся в лодке на свою сумку. Вскоре река вынесла наших путешественников к поселку.
– Это Янивуд! – сказал Нафтали.
Он причалил к берегу и помог профессору и Генке.
– Ура! – закричал Генка. – Мы на суше, и все живы!
– Геннадий, не паясничай! – заметил профессор Шварц.
После этого путешественники взяли вещи и отправились к домику миссионера. Миссионер, которого звали Филипп, увидев, в каком состоянии находятся наши герои, немедленно вызвал по рации спасательный самолет. Через пару часов Борька, Генка и Адольф Руфимович, расположившись в маленьком миссионерском самолете, вылетели в городок Ваймену Здесь они встретили своих старых знакомых: Патриса, Франсуа и Мишель. Те с огромным интересом принялись расспрашивать мальчишек и профессора об их приключениях. После долгого повествования Адольф Руфимович заметил, что попытается уговорить руководство Национального музея Джакарты вернуть большого идола колдуну Барнабасу. Мишель, Франсуа и Патрис горячо его поддержали. На следующий день они все вместе вылетели в город Джайапура, а оттуда с пересадкой в Джакарту. В Джакарте Адольф Руфимович вместе со своими французскими коллегами принялся убеждать руководство музея отправить статую большого идола назад – туда, где она была найдена. Пока ученые занимались полемикой, Борька и Генка отмывались, отсыпались, отъедались и гуляли по городу. На третий день профессор Шварц, поняв, что решение по идолу откладывается на неопределенный срок, обратился к Мишель, Патрису и Франсуа с просьбой завершить предприятие. Те согласились и пообещали держать профессора в курсе всех дел. А Адольф Руфимович с мальчишками вылетел в Москву.
33. СНОВА В РОССИИ
М осква встретила наших героев непогодой. Небо было серым, моросил мелкий дождик. Впервые за все путешествие возникли проблемы при прохождении таможни. Таможенники никак не могли взять в толк, что золотой жезл – это не контрабанда, а предмет искусства, причем древнего. Пришлось профессору Шварцу куда-то звонить и что-то кому-то говорить. Звонок оказался действенным. Через пару часов Бориса, Генку и Адольфа Руфимовича отпустили. Из аэропорта они поехали в гостиницу "Украина" и разместились на отдых. Профессор взял себе отдельный номер, а Борьке и Генке достался шикарный двухместный люкс.
– Профессор, а нельзя ли домой смотаться? – поинтересовался Генка.
– Миссия еще не выполнена, – коротко ответил Адольф Руфимович. – Но вы можете "смотаться" на переговорный пункт, он здесь совсем недалеко, и позвонить родным.
После этого профессор объяснил мальчишкам, как добраться до ближайшего переговорного пункта. Кроме всего, он выдал им некоторую сумму наличными и сказал, чтобы Борис и Генка пообедали без него. Собственно, ребята были не против предоставленной им свободы. Профессор Шварц ушел, а Генка с криком: "Чур, я первый!" занял ванную комнату Борису не осталось ничего, кроме как ждать. Он уселся в кресло, включил телевизор и принялся размышлять: "Почему до сих пор не позвонила Лена? Она обещала! Да и Влад куда-то пропал… Надо срочно им позвонить! К тому же Генка все равно ничего не слышит!"
Борька решительно достал телефончик-рацию, подаренную ему Максом в Институте. Он нажал на красную кнопку и подождал несколько минут. Ответа не последовало. Он нажимал кнопку еще пару раз. Наконец на четвертый раз ответил голос запыхавшейся Лены:
– Борис, прием! Я тебя слышу!
– Лена, что случилось?
– Тьма! Она вырвалась из тоннеля! Она все больше поглощает наш мир!
– "Наш мир"?
– Мир, в котором расположен Институт! Слава богу, пока нам удается не выпустить ее в мир людей.
– Где Влад, Прокоп Тихонович?
– Они с Аглафирой Кировной в Комнате Значения. Только с помощью Колпака еще как-то и можно сдерживать Тьму. А я прибежала к Максу, чтобы зачитать тебе информацию о Долине Смерти. Слушай!
...
Долина Смерти тянется вдоль правого притока реки Вилюй. По сути, это целая цепочка из долин вдоль ее поймы. Якуты называют это легендарное место "Елюю черкечех". Здесь якобы находятся гигантские металлические "котлы", прикрывающие входы в подземную базу пришельцев. Старики считают место запретным: "Зимой под котлами тепло, как летом, а люди, переночевавшие в них, неминуемо отправляются "пасти небесных оленей"…". "Находиться в долине жутко, – рассказывает якутский краевед Айталина Никифорова. – Деревья стоят мертвые, черные, вокруг топи. Как свидетельствуют древние сказания, посреди болот из земли выступает приплюснутая арка, под которой находится множество металлических комнат. Внутри даже в самые лютые якутские морозы тепло, как летом. Любопытные охотники заходили внутрь, даже ночевали в этих помещениях, но потом начинали сильно болеть и умирали. Об этом же месте в XIX веке писал географ Ричард Маак: "На берегу речки Аглый тимирнить, что означает "Большой котел утонул", находится гигантский котел из меди. Величина его неизвестна, так как над землей виден только край". В 30-х годах ХХ века житель села Сюльдюкар Саввинов заночевал с внучкой в "железном доме". Они отыскали приплюснутую красноватую арку, где за винтообразным проходом оказалось много металлических комнат. В 1971 году документально засвидетельствованы показания старого охотника-эвенка о том, что в районе междуречья Нюргун Боотур ("Богатырь") и Атарадак ("Шибко большая трехгранная железная острога") есть железная нора, в которой лежат худые, черные, одноглазые люди в железных одеждах…"
– Алло, Борь! Ты все услышал? – спросила Лена.
– Да!
Больше никаких сведений нет. Все источники пересказывают одно и то же.
– Спасибо и на этом.
– Вы только с Талисманом поторопитесь! А то неизвестно, сколько мы еще продержимся.
Голос Лены дрогнул. Борька сильно разволновался.
– Лен, вы там… осторожнее! Мы торопимся!
– Ну, давай, удачи! Мне пора, а то меня Прокоп Тихонович заждался.
– Всем привет! Мы скоро приедем на помощь!
– Надеюсь…
Лена выключила рацию. У Борьки от волнения вспотели руки. Генка все еще плескался в ванной. Борис стал нервно прохаживаться по комнате туда-сюда. Он еле дождался, когда выйдет Генка, и буквально "вывалил" на него информацию:
– Генк! Я сейчас связывался с Леной… У них большие проблемы!
– Как это связывался? – не понял Генка. – Звонил что ли?
– Да, да! Звонил! – закивал головой Борис. – Она сказала, что Тьма уже проникла в мир, созданный Институтом. Те, кто остались там, с трудом сдерживают ее наступление. Мы должны поторопиться с поисками Талисмана!
– А я что, против?
– Да нет! Просто я хочу поторопить профессора Шварца с вылетом в Якутию. А ты меня поддержишь, если что…
– Ок! Договорились. Ты пока в ванну зайди, а то когда еще нормальный душ сможешь принять?! – усмехнулся Генка.
Борька кивнул и отправился в ванную. Действительно, после душа он почувствовал себя абсолютно другим человеком. Они вышли с Генкой из номера и спустились в ресторан на обед. Плотно поев, мальчишки отправились на переговорный пункт. Генка набрал домашний номер. Трубку взяла его сестра.
– Алло! Кто это? – спросила она.
– Угадай с трех раз! – пошутил Генка.
– Генка?! – обрадовалась сестра. – Где ты? Ты совсем со своими соревнованиями пропал! Когда домой?
– Совсем скоро, – заверил Генка. – Еще парочка дружеских матчей – и всё! Мама, папа как?
– Все нормально. А ты мне сувенир какой-нибудь привезешь?
– Обязательно! Ладно, мне пора! Тут тренер пришел…
– Пока! Удачи!
Генка положил трубку и вопросительно посмотрел на друга.
– Не смотри на меня так! – попросил Борька. – Звонить пока не буду. Все равно кроме "как дела – нормально" мне сказать нечего.
– Да ладно Не хочешь – не надо Пойдем тогда прогуляемся Борис и Генка вышли на улицу. Дождь прекратился. Но тучи по-прежнему закрывали все небо. Мальчишки немного прошлись, потом Борька решительно потянул Генку назад к гостинице.
– Мне нужен Адольф Руфимович, – только и сказал он.
Не успели друзья зайти в холл гостиницы, как буквально нос к носу столкнулись с профессором Шварцем.
– Нужно срочно лететь в Якутию! – одновременно сказали друг другу Борька и Адольф Руфимович.
После чего профессор вопросительно поглядел на Бориса, а тот на профессора.
– Мы на переговорном пункте были, – начал объяснять Генка, – Борька позвонил Лене. У них проблемы…
– А я разговаривал с Прокопом Тихоновичем… – произнес профессор, не сводя вопросительных глаз с Бориса. – И в виду сложившихся обстоятельств мы вылетаем через три часа.
Быстро бегите в номер, собирайте вещи. Если мы опоздаем, то следующий рейс на Якутию только через два дня.
Мальчишки галопом бросились к себе. Собрались они минут за пятнадцать. Еще минут десять ушло на сдачу номеров. У гостиницы путешественников уже ждало такси, которое вызвал предусмотрительный профессор.
– Лишь бы не было пробок, – сказал усатый таксист.
Нашим героям повезло. Пробок не было. Но все равно до аэропорта они добрались уже тогда, когда посадка была закончена. По счастливому стечению обстоятельств, трап еще не убрали, и Адольфа Руфимовича с мальчишками пустили на рейс. В самолете Генка и профессор Шварц задремали. Но Борька никак не мог сомкнуть глаз. У него перед глазами всплывали разные образы. То он видел Лену, то Прокопа Тихоновича, то вспоминал Темный Мир, то смерч, который гнался за ним, то Первого и Стеллу, Барнабаса и ворона Ратмира. Казалось, Борис грезил наяву. Очнулся он только тогда, когда объявили посадку в городе Мирный.