Для королевы и ее окружения Диана сделала то, что должна была сделать. Не важно, что она была в плохой физической форме и беременна, - это не помешало посетить ей двадцать три мероприятия. В понимании королевской семьи - таков и был ее долг.
Однако хотела того Елизавета или нет, но вскоре ей пришлось обратить внимание на свою невестку. Вернее, на ту популярность, какой она пользовалась у "плебса". Конечно, в популярности Дианы были и свои плюсы - например, репутация королевской семьи среди подданных. Но все должно быть в меру - если кто-либо из членов семьи вызывает симпатии публики, он не должен затмевать старших членов. Но именно это и произошло. И если в Уэльсе Диана "украла" частичку общественного внимания у своего супруга, то 4 ноября, на открытии ежегодной сессии парламента, "жертвой" ее популярности стала сама королева.
В мае 1982 года Диана и Чарльз переехали в Кенсингтонский дворец, или, как его часто называла сама принцесса, - Кэй-Пи. Дворец был знаменит тем, что именно в его стенах 24 мая 1819 года свой первый крик издала Королева-эпоха Великой Британии Виктория.
Кенсингтонский дворец, состоящий из нескольких пристроенных друг к другу зданий, всегда был знаменит численностью своих обитателей, за что во времена Георга VI и его старшего брата Эдуарда VIII даже получил милое прозвище "Тетушкина куча".
За прошедшие несколько десятилетий мало что изменилось. К моменту переезда супругов Уэльских, которые заняли апартаменты "8" и "9", расположенные в северной части, во дворце проживали четыре члена королевской семьи, и каждый со своим обслуживающим персоналом: секретарями, конюшими, охраной, водителями, поварами, дворецкими и горничными. В апартаментах "1А" жила сестра королевы принцесса Маргарет, в апартаментах "10" - двоюродный брат Елизаветы II принц Майкл Кентский со своей супругой Мари. Помимо них - восьмидесятилетняя принцесса Эллис, герцогиня Глостерская, ее невестка Биржитт и сын Ричард.
Соседи есть соседи, и члены королевской семьи не исключение. Так, принцесса Кентская имела зуб на Маргарет за то, что та чуть не отравила ее кошку, пока боролась с местными белками.
Принцесса Уэльская в первое время была для Мари загадкой, поэтому она предпочитала наблюдать за новой соседкой сквозь узкие щели между шторами в гостиной. Диана платила супруге Майкла Кентского тем же, следя за "фюрером" (как она любила ее называть) при помощи маленького театрального бинокля.
Но все эти мелкие несуразицы были не столь важны. Главное, что теперь у Дианы появился собственный дом, в котором она могла почувствовать себя полноправной хозяйкой. Теперь она могла сама решать, какого дизайнера пригласить для отделки комнат, какой цвет выбрать для гостиной или спальни, как расставить мебель и какими картинами украсить стены. Разве мог с этой свободой сравниться Букингемский дворец, где молодоженам были отведены спальня, гостиная, кабинет, ванная комната и две комнатки для переодевания? Последние (вернее, одна из них) были единственными помещениями, где Диана могла побыть наедине сама с собой.
"Букингемский дворец совершенно не приспособлен для самых обычных вещей. Например, куда пригласить принцессе своих подружек? - комментировал один из ее помощников. - Да что там подружки, даже просто выпить чашку кофе. Если ей хотелось кофе, чая или еще что-нибудь, она должна была вызвать прислугу".
Справедливости ради следует отметить, что апартаменты в Кенсингтоне также не отличались просторностью.
"В этих помещениях невозможно было вести личную жизнь, - вспоминает пресс-секретарь Дианы Патрик Джефсон. - Если вам хотелось уединиться, этого просто негде было сделать".
Но какими бы маленькими ни были эти комнаты, главное, что они принадлежали принцессе. Что же до соседей, то с ними можно было найти общий язык. А близость с принцессой Маргарет имела даже свои преимущества. Все дело в том, что ее дверь, выходящая на Кингс-корт, была единственной во дворце, на которую не были выведены видеокамеры. Сделано это было специально, чтобы оградить младшую сестру королевы от излишнего внимания охраны. Напротив вышеуказанной двери имелся тайный проход, ведущий к заднему входу в помещения Дианы. Таким образом, при желании принцесса Уэльская могла спокойно провести к себе какого-нибудь человека, не боясь, что его заметят. Впоследствии она не раз будет пользоваться этой возможностью.
Между тем приближалось самое важное событие в жизни Дианы: она готовилась стать матерью. Беременность протекала сложно, принцессу постоянно мучили то тошнота, то приступы булимии, то периодически появляющиеся неврозы.
Иногда перепады настроения приводили к ссорам с Чарльзом; некоторые из них заканчивались весьма неприятно. Так, например, во время посещения в январе 1982 года родового поместья графа Спенсера, замка Элторп, между супругами разгорелся такой скандал, что результатом выяснения отношений стали разбитые окно и зеркало старинной работы, а также сломанная ножка от кресла XVIII века.
Именно с беременностью связан и еще один эпизод, вошедший в большинство биографий как проявление настоящей бесчеловечности со стороны Чарльза. Инцидент произошел в начале февраля 1982 года в королевской резиденции Сандрингем. Все началось из-за пустяка. Чарльз собирался поохотиться на фазанов, а Диана была против. Слово за слово. Нервы принца не выдержали, и он закричал:
- Я не собираюсь тебя слушать! Ты себя постоянно ведешь таким образом. Я немедленно отправляюсь на охоту!
Услышав это, Диана решила покончить все разом. Она выбежала из комнаты и бросилась с лестницы.
"Мимо проходила королева, она была очень напугана происходящим, - сказала принцесса в своем интервью Эндрю Мортону. - В результате падения я сильно ушибла живот и была уверена, что потеряю ребенка. Что же до Чарльза, то он спокойно сел на лошадь и умчался на охоту. После возвращения он был демонстративно безразличен ко мне".
Чарльз действительно выглядит в этой истории не лучшим образом. Но так ли было все на самом деле? Известно, что, редактируя записи Эндрю Мортона, Диана заменила слово "королева" на "королеву-мать".
Старшая из Елизавет фигурирует и в другом воспоминании принцессы:
"Как все глупо получилось! Я поскользнулась, упала с лестницы и очутилась прямо у ног королевы-матери. Я быстро обратилась к гинекологу, он успокоил меня, заявив: "У вас все в порядке, жизни ребенка ничего не угрожает"".
И это еще не все. С версией, которую принцесса первоначально поведала журналисту Эндрю Мортону, расходятся воспоминания очевидцев. Прислуга рассказала, что Чарльз не только не бросил жену после падения, но вызвал врача, пробыл с Дианой весь день, а затем отвез ее на барбекю на побережье Норфолка. Это несколько меняет расстановку акцентов во всем эпизоде.
Тем временем часы неумолимо двигались вперед, приближаясь к историческому моменту. В девять часов утра, в самый длинный день 1982 года - 21 июня, в больнице Святой Марии в Паддингтоне принцесса произвела на свет мальчика - "уэльского кроху", как она сама его назвала.
Рождение Уильяма Артура Филиппа Луи совпало с победой британских войск в Фолклендской войне, объединив страну в едином порыве патриотизма. В честь наследника престола был устроен салют (в Гайд-парке для этого установили 41 орудие), в Вестминстерском аббатстве торжественно звенели колокола, ощущение радости переполняло всю Британию.
Выражая благодарность, принц Уэльский преподнес Диане изысканное ожерелье из бриллиантов и культивируемого жемчуга.
По просьбе супруги все шестнадцать часов, на протяжении которых длились роды, Чарльз провел в больнице. Он стал первым принцем Уэльским, лично присутствующим при появлении своего отпрыска на свет.
В письме Патриции Маунтбетен Чарльз восторженно писал:
"Рождение нашего маленького сына - удивительное событие. Я даже представить не мог, что оно будет столько для меня значить. Если бы вы знали - я так благодарен, что смог стать непосредственным участником этого необычного действа, связанного с появлением ребенка на свет. Я был по-настоящему вознагражден за это видом маленького создания, которое теперь принадлежит нам, ну и всем остальным тоже. Я никогда еще не видел подобного проявления радости и восторга, когда покидал больницу той ночью".
Что бы Диана ни говорила впоследствии - будто ее роды специально стимулировали, только бы не нарушить календарь выступлений ее мужа на чемпионате по поло, - в тот момент счастливы были все, включая и саму принцессу, и королеву. Увидев своего внука, Елизавета радостно воскликнула:
- Слава богу, он не унаследовал отцовскую лопоухость!
Просьба Дианы о присутствии Чарльза на родах весьма показательна. Еще до рождения Уильяма она четко дала понять, что воспитание ее детей будет отличаться от общепринятого в королевской семье. На первое место она ставила теплоту и материнское участие. Когда супруги в марте 1983 года отправятся в официальный шестинедельный визит по Австралии и Новой Зеландии, принцесса настоит на том, чтобы и девятимесячный Уильям поехал с ними. Это превратилось в настоящую головную боль для организаторов поездки. Но Диана не собиралась отступать. Едва ей намекнули, что впоследствии не стоит брать с собой маленьких детей, как она тут же парировала:
- В таком случае я больше не поеду в длительные путешествия. Когда дети находятся в этом возрасте, их нельзя оставлять надолго без матери .
Появление Уильяма впервые сплотило супругов, появилась даже надежда, что все наладится, гнетущие душу эмоции, депрессии, неврозы останутся в прошлом и семья придет к долгожданной гармонии. Но этого не произошло: принцессу вновь закрутил водоворот королевского долга.
"Диана так и не смогла понять требования, которые стояли за этим коротким словом "долг", когда твоими соседями по столу может оказаться представитель любой профессии: архитектор, преподаватель или еще кто-нибудь, - замечает Майкл Колборн, - и к каждому подобному мероприятию нужно тщательно готовиться".
Драма принцессы заключалась не в том, что ее познания были далеки от энциклопедических, нервы не так прочны, как струны контрабаса, выносливость уступала выносливости шоссейного марафонца, а эмоциональная выдержка - выдержке дипломата. Нет! Беда Дианы заключалась в том, что женщины из ее нынешнего окружения как раз обладали этими качествами.
Выносливость королевы-матери, которая за год до своего девяностолетнего юбилея лично присутствовала на всех торжествах, связанных с 45-й годовщиной высадки союзных войск в Нормандии, где на французском языке много общалась с ветеранами, а после этого пять дней провела на официальных мероприятиях в Торонто, поистине вызывает восхищение.
Не менее выдающимся было и хладнокровие ее знаменитой дочери. В июне 1981 года во время церемонии выноса знамени какой-то семнадцатилетний юноша сделал в направлении королевы шесть холостых выстрелов. Елизавета, находившаяся в тот момент в седле, нисколько не растерялась - в мгновение ока укротив испугавшегося коня, она хлестнула его кнутом и ускакала прочь.
В другой раз, когда к ней в спальню залез посторонний, королева спокойно встала с кровати, надела халат, тапочки, а затем, решительно указав на дверь, произнесла:
- Убирайтесь прочь!
Обнаружив, что сотрудники службы безопасности запаздывают, Елизавета изменила тактику: присев на краешек кровати, в течение пяти минут выслушивала жалобы незнакомца о его семейной жизни.
Затем, когда охрана наконец появилась, королева спокойно сказала:
- Выведите его из моей комнаты и дайте ему сигарету.
Диана не была способна на подобное проявление героизма.
"Возникает такое ощущение, что я стала первой женщиной в этой семье, которая не только страдала депрессией, но и не стыдилась своих слез, - скажет она в 1995 году. - Конечно же это их пугало. И неудивительно - они не знали, как им вести себя с тем, чего никогда не видели".
Чарльз поступил так же, как и большинство людей на его месте. Для решения незнакомых головоломок он стал использовать хорошо зарекомендовавшие себя средства. Так в жизни Дианы вновь появился Лоуренс Ван дер Пост.
Столь частое обращение принца к услугам южноафриканского философа впоследствии вынудит Диану произнести сакраментальную фразу:
- В этом браке нас было трое: Чарльз, я и Лоуренс Ван дер Пост.
Что же установил семидесятипятилетний друг Чарльза после пространной беседы с Дианой? Ничего. Но это только для непосвященных. Своей же дочери Люсии он сказал следующее:
- Диана - самый настоящий параноик! Ее беда в том, что она слишком много времени проводит, подглядывая в замочные скважины.
Упоминание о "замочных скважинах" появилось не случайно. Нервозность Дианы достигла своего апогея именно после подслушивания разговора Чарльза и Камиллы. Завершая диалог, принц произнес:
- Чтобы ни произошло, я всегда буду любить тебя.
В беседах и личной переписке Чарльз часто использовал подобные обороты. По словам его близкого друга, "у принца была такая привычка - использовать фразы типа "масса любви", "я обожаю тебя", "я буду заботиться о тебе, если что-то случится"".
Как бы то ни было, слова, оброненные Чарльзом, для Дианы превратились в катализатор. Ее внутренний мир взорвался от лжи и собственного бессилия. У принцессы начался тяжелый приступ булимии с трехдневной бессонницей и безжалостной рвотой. Она даже хотела покончить с собой, вскрыв себе вены.
"У меня было такое ощущение, что меня никто не хотел слышать, - описывает она свое состояние. - Внутри скопилось столько боли, что я хотела причинить себе урон извне, лишь бы кто-нибудь пришел ко мне на помощь. В такой необычной манере выражался мой отчаянный крик о помощи. Я хотела, чтобы люди узнали, какие мучения, какую агонию мне приходится постоянно испытывать".
Как замечает один из наиболее авторитетных биографов принцессы Салли Беделл Смит, "согласно исследованиям, проведенным в 1986 году, 97 процентов больных членовредительством - женщины. Врачи относят членовредительство к серьезным заболеваниям, требующим психиатрического вмешательства, а порой и госпитализации. Членовредительство иногда сопровождается приступами булимии, хотя чаще свидетельствует о более серьезном психологическом нарушении. Основными ее причинами являются депрессия и чувство безнадежности, о которых так часто упоминала принцесса Уэльская".
Состояние Дианы начинает не на шутку беспокоить ее мужа. В одном из писем в октябре 1982 года он признается: "Основная проблема заключается в следующем. Если в какой-то день я предполагаю, что мы сделали шаг вперед, то буквально на следующий день с сожалением узнаю, что это на самом деле было полтора шага назад".
Даже среди прислуги за принцессой закрепляется репутация "непредсказуемой" девушки. Ярким примером подобной "непредсказуемости" стал День памяти погибших в двух мировых войнах, организованный Британским легионом13 ноября 1982 года в Альберт-холле.
До начала мероприятия супруги Уэльские сильно повздорили, и Диана отказалась сопровождать своего супруга. Придя немного в себя, она передумала и решила все-таки появиться на церемонии. Правда, сделала это уже после того, как Чарльз объявил, что его жена неважно себя чувствует и присутствовать не сможет.
Лучше бы принцесса не появлялась в тот день в Альберт-холле. Во-первых, она поставила своего мужа в неловкое положение. Во-вторых, приехав на торжество, супруги стали пререкаться. Только на этот раз не в уединенных комнатах Кенсингтонского дворца, а у всех на виду.
"Такое не забывается, - вспоминает присутствовавшая на церемонии дама. - Диана и принц Уэльский ссорились прямо здесь. Я хотела окликнуть Чарльза и сказать ему, чтобы он был более осторожен. Кто-нибудь мог прочитать по губам все, о чем они говорили".
И наконец, третье. Принцесса приехала на мероприятие после королевы. Согласно протоколу это была непростительная дерзость!
"Никто, никто, слышите меня, - никто не может НИКОГДА прийти на мероприятие после королевы!" - сокрушался известный журналист Джеймс Уитакер.
Диану можно понять. Она находилась в тяжелом психологическом состоянии, погружаясь все глубже и глубже в бездну неврозов, депрессии и булимии.
"Сейчас ты никто, а уже через минуту ты - принцесса Уэльская, мать будущего наследника престола, медиаигрушка, член королевской семьи, - описывала Диана метаморфозу в своем положении. - Не слишком ли это много для одного человека?"
Психологическая нагрузка на принцессу была огромна. И никакие таблетки, никакие советы выдающихся психиатров были не в состоянии прервать череду депрессий. Принцессу могло спасти только одно - поиск "своей колеи" при выполнении королевского долга, который давно уже не давал ей покоя.
В письме к своей подруге она писала:
"Внутри меня происходят необычные перемены. Как будто бы я разделилась надвое - вот Диана, которая мечтает куда-нибудь забиться и не показываться на публике. Есть и другая Диана. Она старается по мере своих возможностей справляться с возложенными на нее обязанностями. Я чувствую, что вторая половина побеждает. Но какую цену придется за это заплатить? И что ждет первую половину?"
В сентябре 1982 года Диане представилась первая возможность проявить себя.
14 сентября после травм, полученных в автокатастрофе, скончалась супруга князя Ренье принцесса Монако Грейс. Вместе со своей дочерью принцессой Стефани она возвращалась из поместья Гримальди. Их автомобиль не вписался в крутой поворот и, сорвавшись со скалы, пролетел тридцать с лишним метров вниз по склону.