Все Холты дружно бросились открывать багажник, причем каждый изо всех сил старался оказаться самым первым и самым главным, они буквально карабкались друг по другу, образовывая живую двигающуюся гору. Но тут, лениво позевывая, с полки высунулась голова Саладина; кот спрыгнул на пол, потянув за собой шлейф мелких бумажных крошек, легко и безмятежно, словно маленькое облачко, рассеявшихся в воздухе. Это было все, что осталось от таинственных нот, написанных рукой самого Моцарта.
- Наш ключ! - закричала Нелли.
- Как, это и был ваш ключ? - взревел Эйзенхауэр. Он схватил Саладина и начал трясти его вверх тормашками, надеясь, что кот изрыгнет ключ, но он лишь издал какой-то непонятный звук, похожий на икоту, и выплюнул комок шерсти вперемежку с изжеванными и изорванными огрызками старой бумаги.
Это был конец, и ничего нельзя было спасти. Сплошное конфетти.
Эйзенхауэр Холт буквально взорвался от негодования, при этом выяснилось, что его голосовые связки по силе ничуть не уступают его мышцам, но тут перед ним возник кондуктор, с трудом протиснувшийся сквозь толпу бросившихся врассыпную пассажиров.
- Что здесь происходит? - с сильным французским акцентом строго поинтересовался он. - Немедленно предъявите ваш билет на поезд.
- Что? И вы смеете называть это поездом? - взревел Эйзенхауэр. - Да у себя в Штатах я бы не посадил в этот драндулет даже своего хомяка!
Лицо кондуктора стало красным:
- Сейчас же предъявите ваш паспорт, месье! На следующей станции вам придется иметь дело с властями!
- Зачем же так далеко ходить? - Тут Эйзенхауэр швырнул кота в Эми. - Забирай свою крысу! Полный вперед, Холты!
И вся пятерка Холтов дружно выпрыгнула из поезда и, к великому изумлению Эми, кубарем покатилась вниз по железнодорожной насыпи.
- Ну и ну! Не часто такое увидишь, - восхищенно пробормотала Нелли.
Но Эми была на грани срыва:
- Ненавижу их. Из-за них мы потеряли наш единственный ключ.
- Никакой это не ключ, Эми, а самая обыкновенная музыка, хоть и написанная большой шишкой - Моцартом.
- Но он и правда большая шишка, - рыдала Эми, - и если мы ничего не нашли, это не значит, что там ничего нет. А я еще хотела сыграть ее. Вдруг ключ был в самой музыке?
- Так тебе нужны просто ноты? - удивился Дэн. - Это же легко!
И он раскрыл складной столик, вытащил из него салфетку и начал что-то писать. Эми в изумлении смотрела, как ее брат начертил пять линий и начал записывать на них ноты.
- Но ты же никогда раньше не сочинял музыку!
- Может, и так, - согласился Дэн, не отрываясь от салфетки. - Но зато я смотрел на них все время с самого Парижа. Вот и все. Достоверность гарантирована.
Эми даже не собиралась с ним спорить, она знала, что ее брат обладал фотографической памятью. Когда-то ей об этом говорила бабушка Грейс. Но могла ли она тогда догадываться, что этот дар сыграет в их жизни такую важную роль.
К тому моменту, когда поезд пересек немецкую границу, у Эми уже были ноты, восстановленные со всеми нюансами. И надо ли говорить, что Саладина к ним даже близко не подпустили.
Выходя с венского вокзала Вестбанхоф, ни Эми, ни Дэн, ни Нелли даже не подозревали о том, что за ними кто-то наблюдает.
На заднем сиденье шикарного черного лимузина, припаркованного напротив центрального входа в здание вокзала, сидела Натали Кабра и внимательно следила в бинокль за каждым их шагом.
- Я вижу их, - сообщила она своему брату Иану, сидевшему рядом с ней, и брезгливо поморщилась: - Почему они всегда выглядят, как какие-нибудь бродяги? И у них что, совсем нет багажа? Одна котомка и рюкзаки. Неужели они и правда такие нищие?
- Это не оправдание для Кэхиллов, - безучастно заметил Иан, обдумывая следующий шахматный ход. С самого Парижа его партнером был электронный шахматист из Владивостока. - Какой глупый ход, я думал, что программа умнее, - ворчал он всю дорогу.
Это уже начинало действовать Натали на нервы:
- Иан, послушай меня. Быть суперумным еще не означает не делать глупостей.
Да, Иан был известным интеллектуалом и считал, что умнее его нет никого на всем белом свете. Но порой здравый смысл бывает важнее самого высокого IQ, особенно учитывая, что умственные способности Иана были на максимальном уровне. И хотя Натали ценила своего брата за это, она знала, что с ним всегда надо быть начеку.
Иан презрительно ухмыльнулся, отдал противнику слона, но в уме уже просчитывал игру на семь шагов вперед.
- В наших руках бутылка из Парижа, у всех остальных нет никаких шансов, и уж тем более у этих клиентов благотворительных заведений, - успокоил он сестру. - На этой дистанции мы точно будем первыми.
- Или последними, если кто-то и дальше будет таким же самоуверенным. Смотри-ка, они берут такси! - Она постучала в окошко водителю: - Шофер, следуйте за этой машиной.
Глава 3
Когда дело касается гостиниц, то большее не всегда значит лучшее. Вот только их номер в отеле "Франц Иосиф" был и вовсе размером со спичечный коробок. Но по крайней мере они могли его себе позволить, что без устали повторяла Нелли.
Дэн все время ныл, повторяя, что хочет в отель "Винец".
- Не "Винец", а "Венец", - занудствовала Нелли. - Так называют жителя Вены, это то же самое, как в Бостоне - бостонец.
Но Дэн не унимался:
- Все равно смешно. Пойду лучше поищу что-нибудь для своей коллекции.
- Мы не для этого сюда приехали. - Эми раздраженно опустила Саладина на пол, и кот тут же принялся обнюхивать все углы в поисках красного окуня. - Мы в Вене, но у нас по-прежнему нет никаких идей, что делать дальше.
Дэн вытащил из рюкзака свой ноутбук и подключил его через адаптер к розетке:
- Можешь до ночи смотреть в свои ноты, а я попробую найти ответ в Сети.
- Это отвратительно. Неужели ты думаешь, что можешь найти в Гугле решение всех мировых проблем?
- Вовсе нет, но я могу найти в Гугле Моцарта. Ух ты! Тридцать шесть миллионов страниц! Посмотри на это: "Моцарт - самый знаменитый в мире житель Вены". Спорим, Оскар Майер, изобретатель хот-догов, круче!
Нелли все это время не отрывала взгляд от вида из окна:
- Так, я чувствую, мне пора заняться вашим воспитанием. Вы знаете, что Вена - один из самых красивых городов мира? Посмотрите на эти здания, некоторые из них были построены в тринадцатом веке!
- Скорее всего, это колокольня собора Святого Стефана, - сказала Эми, указывая на одно из них. - Удивительно, она, должно быть, такая же высокая, как небоскребы в Штатах!
Украшенные барельефами и горгульями, все дома сверкали покрытой золотом лепниной фасадов. Прямо под ними шумел широкий и оживленный бульвар Рингштрассе.
Однако Дэна вся эта красота совершенно не трогала, и он продолжал сидеть в Сети.
- Слушай, Эми, я сейчас скачал всю эту музыкальную дребедень. Тут можно найти что угодно. Напомни, как называлось то произведение?
Эми мгновенно оказалась рядом с Дэном:
- KV-617. Это одно из самых последних его произведений, он его написал незадолго до смерти. Вот оно!
Дэн открыл нужную страницу:
- Ага, вот оно, но только… как странно. Здесь оно другое, а здесь такое же.
Эми достала салфетку:
- Как другое? Где?
- Вот смотри, здесь оно такое же, потом идет повторение. В Сети нет вот этих трех строк посередине, между началом и повторением. Странно, не может же что-то пропасть из Интернета.
И тут глаза Дэна засверкали огнем первооткрывателя:
- Я понял! Значит, Моцарт специально вставил эти три строчки в своем тайном послании Бэну Франклину в Париж!
- Так значит, Дэн, эти ноты и есть часть тайной переписки между двумя великими людьми, а эти три строчки и есть ключ! - воскликнула Эми.
Но Дэн был невозмутим:
- А что это дает нам, если мы даже не знаем, что могут означать эти строчки?
Эми словно подрезали крылья. Ее брат был совершеннейшим ребенком и все время ее раздражал, но самое противное в нем было то, что он почти всегда был прав.
Моцартхаус, или Дом-музей Моцарта, находился по адресу улица Домгассе, 5. При нем располагалась старинная семейная библиотека. Так как из всех зданий, в которых жил и работал великий композитор, это было единственным сохранившимся, к нему всегда, начиная с девяти часов утра, вела огромная очередь.
Дэн был в шоке:
- Что здесь делают все эти люди? Это же Моцарт, а не Диснейленд!
Эми сделала огромные глаза:
- Это квартира Моцарта, ты понимаешь? Может, он спал на этой кровати, сидел вот на этом стуле, обмакивал перо в эту самую чернильницу, когда создавал свою бессмертную музыку.
Дэн сразу погрустнел:
- Мне что, придется стоять в этой очереди, чтобы увидеть старую мебель?
- Да, - заявила Эми строго. - Ты будешь стоять здесь столько, сколько нужно. До тех пор, пока мы не поймем, что значит этот ключ. Нам надо узнать о Моцарте все, ведь разгадка его тайны может оказаться где угодно.
- Ага, в каком-нибудь стуле, - робко пробормотал Дэн.
- Может, и в стуле. Слушай, ты же знаешь, что за нами гонятся Холты, и все остальные, скорее всего, тоже у нас на хвосте. И они старше, опытнее и богаче нас с тобой. Нам ни на секунду нельзя расслабляться, понимаешь?
Они простояли в очереди еще минут сорок, и надо ли говорить, что Дэн не был от этого в восторге, но зато как только они вошли в музей, он понял, что очередь была все же самой интересной частью программы.
Оказавшись в тесной толпе противных туристов и восторженных меломанов, они со скоростью черепах двигались вдоль бархатного каната, протянутого по всему дому. Один турист из Австралии был настолько растроган присутствием Маэстро, что начал рыдать.
- Не плачь, дружище, - пробормотал Дэн, - скоро все закончится.
Оставалось только самому в это поверить.
Детям на шести языках было сказано нигде ничего не трогать. Да и одного взгляда на Дэна было достаточно, чтобы понять, какую он представлял угрозу для музея. Плечи Дэна опускались все ниже и ниже с каждым новым охом и ахом благоговейной публики. У Эми настроение было не лучше, но по другой причине. Нельзя искать то, не знаю что. Она до боли в глазах обыскивала взглядом каждый экспонат, каждый квадратный сантиметр стен в надежде найти зашифрованное послание или какой-нибудь тайный знак, пока, наконец, ее глаза не начали вылезать из орбит, а в висках не затрещали пулеметы.
Однако довольно скоро стало ясно, что Моцартхаус - это всего лишь музей, вернее, превращенная в музей старинная квартира, которой более двухсот лет.
"И что я здесь собиралась увидеть? - мрачно размышляла Эми. - Неоновую вывеску, гласящую: "Внимание, Кэхиллы! Ключ за подзеркальником"?"
Да, все-таки жизнь не такая простая штука.
Когда, наконец поток туристов вынес их к выходу, Дэн облегченно вздохнул:
- Слава богу, этому конец. У Бэна Франклина хотя бы были разные прикольные изобретения, а этот парень целыми днями только и писал музыку. Пойдем отсюда, Эми, мне нужен глоток свободы.
Эми неохотно признала, что он прав, тут нечего искать.
- Нам пора в гостиницу. Вдруг Нелли все-таки удалось накормить Саладина?
Дэн и сам все время беспокоился за кота:
- Знаешь, я думаю, нам надо продать какое-нибудь бабушкино украшение и купить Саладину на эти деньги красного окуня.
Эми охнула и крепко схватила Дэна за руку.
- Хорошо, хорошо, не будем трогать ожерелье, продадим что-нибудь другое, - поспешил успокоить ее брат.
- Я не об этом. В подвале ведь осталась библиотека Моцарта!
- Эми, прошу тебя, не делай этого! Ты хочешь найти противоядие от скуки в еще большей скуке!
Они спустились по темной лестнице и оказались в небольшой мрачной комнате. Поразмыслив немного, Дэн решил, что Эми, в конце концов, была права, ведь свои самые главные открытия они сделали именно в библиотеках. И потом, если они там что-нибудь найдут, получится, что он не зря страдал все это время.
Библиотека оказалась не совсем обычной. На столе стоял единственный компьютер двадцатилетней давности, в котором находился весь перечень материалов. Чтобы получить нужную информацию, нужно было сделать запрос и передать его библиотекарше, которая выглядела так, словно сама была бабушкой Моцарта.
Пока дети дожидались своей очереди, Эми занялась компьютером. Переключив язык на английский, она набрала KV-617 и имя Бэна Франклина. Не найдя ничего нового, она перешла к биографии Моцарта. И тут она впервые обнаружила имя Марии Анны "Наннерль" Моцарт.
- Представляешь! У Моцарта тоже была старшая сестра!
- Мои ей соболезнования, - зевнул в ответ Дэн.
- Кажется, я припоминаю, что Грейс мне что-то о ней рассказывала. Ну, конечно! Она была такой же одаренной, как и Моцарт, но с ней не занимались и не устраивали для нее выступлений, так как она была девочкой. - Она стала листать дальше. - Дэн! Оказывается, здесь хранится оригинал ее личного дневника!
Дэну все это уже давно начало действовать на нервы. Конечно, у Эми всегда были более близкие отношения с бабушкой, но все равно его каждый раз раздражало, когда она вспоминала, как много у них с Грейс общего.
- Мне кажется, мы ищем что-то о Моцарте, а не о его сестре.
- Но если Моцарт был Кэхиллом, то, значит, и Наннерль была Кэхилл, - заметила Эми. - Дело не в этом. Понимаешь, все, что мы с тобой сейчас увидели, останется в твоей памяти каким-то смутным воспоминанием, а в моей голове сохранится каждая подробность, каждая мелочь. Что, если и Моцарт с Наннерль были такими же, как мы с тобой?
Дэн был оскорблен:
- Приехали. Значит, ты хочешь сказать, что Моцарт был полным идиотом и я такой же?
- Ну почему сразу идиотом? Просто у мальчиков и девочек голова устроена по-разному. Я просто уверена, что Наннерль записывала в своем дневнике то, чего Моцарт никогда бы даже не заметил.
Она быстро заполнила заявку и передала ее библиотекарше. Та в свою очередь с удивлением воззрилась на двух детей:
- Но этот дневник написан от руки и на немецком языке. Вы, дети, умеете читать на немецком?
- Н-н-ну… - начала мямлить Эми.
- Нам необходимо его увидеть, - бойко ответил Дэн.
Когда, шаркая своими библиотечными тапочками, строгая дама скрылась за шкафами, Дэн прошептал:
- А вдруг там будет что-то вроде зашифрованных посланий и рисунков Франклина?
Эми пришлось с ним согласиться, ведь, в конце концов, что-то все же лучше, чем ничего.
Им показалось, что прошло уже довольно много времени, а старушки все не было видно. Вдруг они услышали какой-то сдавленный крик, и в комнату белее снега, с глазами огромными, как блюдца, вбежала старушка-библиотекарша.
Дрожащими руками она набрала какой-то номер и страшным голосом быстро заговорила по-немецки, из чего дети поняли только одно слово - polizei.
- Это значит "полиция", - перевела Эми.
Дэн испуганно посмотрел на сестру:
- Ты думаешь, она как-то догадалась, что нас разыскивают социальные службы Массачусетса?
- Да откуда? Она даже не знает, как нас зовут.
Ответ пришел от самой библиотекарши:
- Прошу меня простить, но произошла ужасная трагедия! Дневник Наннерль Моцарт исчез! Его похитили!
Глава 4
Нелли Гомес никогда не была кошатницей. Во всяком случае, до того как стать главной хозяйкой египетского мау, объявившего голодную забастовку. Она выключила айпод и обеспокоено посмотрела на Саладина. Поразительно, но кот до сих пор ничего не ел. Да, видимо, он был крепче, чем казался. Она слышала, что у Грейс Кэхилл был удивительно твердый характер, и видимо, он перешел по наследству ее коту.
Более того, Саладин все время чесал себя вокруг шеи и за ушами. Нелли взяла кота на руки:
- Что с тобой, котяра? Может, у тебя блохи?
Сказав это, она вдруг замерла и поспешно опустила кота на пол. Нелли была способна бродить с двумя чужими детьми по свету, искать сокровища, подвергаться смертельной опасности и даже построить целую школу неуправляемых детей.
Но она ненавидела насекомых.
Вдруг она услышала скрип двери, и в комнату, еле волоча за собой ноги, ввалились Эми с Дэном.
- Ну как, тяжелый выдался денек?
- О, просто офигенный! - съязвил Дэн. - Представь себе старый дом, которому тысяча лет в обед, без единой видеоигры, и где то, что ты долго ищешь и потом, наконец, находишь, вдруг прямо у тебя из-под носа куда-то исчезает. Куча безмозглых тупиц! Представляешь, они вызвали целую армию, чтобы найти какой-то пропавший дневник, которым наверняка уже сто лет назад позавтракали термиты!
- Термиты питаются деревом, а не бумагой, - заметила Эми. - Зато мы раздобыли еду.
И она бросила на пол сумку с продуктами.
- Бургер Кинг? И вы это называете едой? Мы же в Австрии, дети, а это страна сочных шницелей, квашеной капусты и белой спаржи. А еще здесь продаются самые вкусные в мире булочки! И вы покупаете американский фаст-фуд? Ну ладно - Дэн, но ты, Эми, как ты могла? - запричитала Нелли.
На что Дэн, как ни в чем не бывало схватил бургер, включил телик и плюхнулся на диван.
- Белая спаржа! Им мало зеленой? Не угодно ли отведать мокрых сигар, сэр? - не унимался Дэн.
Но тут зажегся экран, и у всех троих разом отвисли челюсти.
Во весь экран, больше, чем сама жизнь, на них смотрел изумительной красоты тинэйджер в шикарнейшем супер-пупер-модном рэперском прикиде.
Он улыбался, щедро выставляя напоказ все свои у тридцать два сверкающих идеальной белизной зуба. Молодой человек давал пресс-конференцию, и вокруг него была целая толпа журналистов и поклонников.
По всему было видно, что этот тип чувствовал в себя совершенно непринужденно в лучах собственной славы. А впрочем, почему бы и нет? Ведь у него уже было собственное самое рейтинговое реалити-шоу на телевидении, его сингл стоял на первой строчке хит-парадов, у него вышла своя линия модной одежды, серия популярных детских книг, экшен-мэны, сувенирные ножички для стейков и, наконец, собственные игрушки-конфеты. Вот так.
Звали это чудо природы Йоной Уизардом, или Йоной-Волшебником. Магнат и мировая звезда, кузен Кэхиллов и их соперник в поисках тридцати девяти ключей.
- Йона! - воскликнула Эми и тут же осеклась.
Ну почему с теми, у кого было все - слава, сила, опыт и куча денег, вынуждены состязаться двое никому не нужных сирот? Она заметила дату в нижнем углу экрана:
- Так это было вчера! Что он здесь делает? В Вене!
Нелли, как всегда, была больше информирована:
- На этой неделе выходит европейская версия его альбома "Кто хочет стать гангстером?", так что это, скорее всего, рекламная кампания.
- Да это просто прикрытие, он здесь тоже потому, что знает, что следующий ключ связан с Моцартом. Может, он нашел в Париже что-то такое, о чем мы не знаем, - удрученно заметил Дэн.
- Либо он работает на пару с Холтами. Откуда-то ведь они узнали, в какой поезд мы сели, - добавила Нелли.
Эми недоверчиво глядела в экран. Было что-то знакомое в том месте, откуда шел репортаж. И вдруг ее осенило:
- Дэн!!! Так это же на Домгассе!