- Я - из благоразумной предосторожности, - ответил гоблин побасовитее. - Отказался выполнить просьбу, которая представилась мне чрезмерно наглой, и понял, что моя безопасность под угрозой.
- А о чём вас попросили? - поинтересовался Тед.
- Об исполнении обязанностей, лежащих ниже достоинства моего народа, - ответил гоблин, и голос его при этом стал более грубым и меньше похожим на человеческий. - Я им всё-таки не домовый эльф.
- А что вы, Крюкохват?
- Да примерно то же, - ответил голос более высокий. - Мой народ уже не контролирует "Гринготтс" целиком и полностью. А иметь в хозяевах волшебника я не желаю.
Он прибавил что-то на гоббледуке, и Кровняк рассмеялся.
- Что вас рассмешило? - спросил Дин.
- Он сказал, что существуют вещи, которые волшебникам невдомёк, - ответил Дирк.
Наступило недолгое молчание.
- Не понял, - сказал Дин.
- Я немного отомстил им, когда уходил, - сказал на человеческом языке Крюкохват.
- Правильный человек… виноват… гоблин, - торопливо поправился Тед. - Надеюсь, вы заперли кого-то из Пожирателей смерти в один из особо надёжных сейфов?
- Если бы я это сделал, его оттуда никакой меч наружу не вывел бы, - ответил Крюкохват. Кровняк расхохотался снова, и даже Дирк испустил сухой смешок.
- И всё же мы с Дином так ничего и не поняли, - сказал Тед.
- Вот и Северус Снегг тоже. Правда, он об этом не догадывается, - ответил Крюкохват, и оба гоблина злорадно расхохотались.
Гарри уже еле решался дышать от волнения, он и Гермиона переглядывались, изо всех сил вслушиваясь в разговор.
- Так вы не слышали об этой истории, Тед? - спросил Дирк. - О детях, которые пытались стащить меч Гриффиндора из кабинета Снегга в Хогвартсе?
Гарри словно током ударило. Он замер на месте, и теперь каждая жилка его тела точно позванивала.
- Ни слова, - ответил Тед. - "Пророк" об этом ничего не писал, так?
- Да уж навряд ли, - ответил Дирк. - Мне все рассказал Крюкохват, а он услышал об этом от Билла Уизли, который работает в банке. Среди детишек, пытавшихся спереть меч, была младшая сестра Билла.
Гарри взглянул на Гермиону и Рона - оба цеплялись за свои Удлинители ушей, как утопающий за соломинку.
- Она и ещё двое её друзей пробрались в кабинет Снегга и разбили стеклянный ящик, в котором, судя по всему, держали меч. Снегг застукал их, когда они уже тащили меч вниз по лестнице.
- Ах, благослови их Бог, - произнёс Тед. - Они что же, собирались пронзить мечом Сами-Знаете-Кого? Или Снегга?
- Ну, что бы они там ни задумали, Снегг решил, что держать меч на прежнем месте небезопасно, - сказал Дирк. - И через пару дней - думаю, он разрешения ждал от Сами-Знаете-Кого - отправил меч на хранение в Лондон, в "Гринготтс".
Гоблины снова расхохотались.
- Я всё-таки не понимаю, что тут смешного, - сказал Тед.
- Это подделка, - проскрежетал Крюкохват.
- Меч Гриффиндора?
- Он самый. Это копия. Правду сказать, копия великолепная, но сделана волшебником. Настоящий меч много веков назад сковали гоблины, он обладает свойствами, присущими лишь оружию гоблинской работы. Где сейчас подлинный меч Гриффиндора, я не знаю, но только не в сейфе банка "Гринготтс".
- Вот теперь я понял, - произнёс Тед. - А Пожирателям смерти вы об этом сказать не потрудились?
- Не видел причин обременять их этой информацией, - чопорно сообщил Крюкохват, и теперь уже Тед с Дином расхохотались вместе с Кровняком.
В палатке Гарри закрыл глаза, молясь, чтобы кто-нибудь задал вопрос, ответ на который он жаждал услышать, и спустя минуту, показавшуюся ему не одной, а десятью, Дин исполнил его желание - ведь Дин (внезапно вспомнил Гарри) тоже когда-то ухаживал за Джинни.
- А что сделали с Джинни и другими? Теми, кто пытался украсть меч?
- О, их наказали, и очень жестоко, - безразлично произнёс Крюкохват.
- Но они хоть целы? - сразу спросил Тед. - Уизли вовсе не нужно, чтобы покалечили ещё одного их ребёнка.
- Увечить их, сколько я знаю, не стали, - ответил Крюкохват.
- Ну, будем считать, что им повезло, - заметил Тед. - При послужном списке Снегга можно только радоваться, что они ещё живы.
- Так вы верите в эту историю, Тед? - поинтересовался Дирк. - Верите, что Снегг убил Дамблдора?
- Конечно, верю, - ответил Тед. - А вы хотите сказать, что верите россказням о причастности к этой смерти Поттера?
- В наши дни трудно понять, чему можно верить, - пробормотал Дирк.
- Я знаю Гарри Поттера, - сказал Дин, - и считаю его замечательным человеком - Избранным, называйте как хотите.
- Да, сынок, очень многие верят, что таков он и есть, - сказал Дирк, - и я в том числе. Но где он? Судя по всему, сбежал. Тебе не кажется, что если бы он знал что-то, чего не знаем мы, или обладал какими-то особыми способностями, то был бы сейчас здесь, - сражался, сколачивал сопротивление, а не прятался неведомо где. Ну и сам знаешь, "Пророк" выдвинул против него очень серьёзные обвинения…
- "Пророк"? - презрительно фыркнул Тед. - Если вы читаете эту гнусную газетенку, Дирк, то вполне заслуживаете того, чтобы вам врали. Хотите получить факты, обратитесь к "Придире".
Внезапно раздался взрыв давящегося кашля и чуть ли не рвоты плюс гулкие удары по спине - судя по всему, Дирк подавился рыбной костью. Наконец он произнёс, отдуваясь:
- К "Придире"? Листку для душевнобольных, который издаёт Ксено Лавгуд?
- Теперь уже не для душевнобольных, - ответил Тед. - Вам стоило бы в него заглянуть. Ксенофилиус сообщает факты, которые игнорирует "Пророк", а об этих его морщерогих кизляках в последнем номере вообще нет ни слова. Долго ли ему это будет сходить с рук, я не знаю, но на первой странице каждого номера Ксено твердит, что всякий, кто настроен против Сами-Знаете-Кого, должен считать помощь Гарри Поттеру первейшей своей задачей.
- Трудновато помогать мальчишке, который исчез с лица земли, - сказал Дирк.
- Знаете, то, что его до сих пор не схватили, уже достижение, и не малое, - сказал Тед. - Я, конечно, рад был бы услышать о нём. Но ведь и мы пытаемся сделать то же, что он, сохранить свободу, верно?
- Да, тут вы меня подловили, - неторопливо ответил Дирк. - Целое Министерство, все его осведомители ищут мальчишку, остаётся только дивиться, что его до сих пор не сцапали. Хотя, как знать, может, и сцапали уже, и убили, а сообщать об этом не стали.
- Ох, Дирк, не надо так говорить, - пробормотал Тед.
Наступило долгое молчание, заполнявшееся скрежетанием ножей и вилок по тарелкам. Когда разговор возобновился, то пошёл уже о том, стоит ли им заночевать на берегу или лучше вернуться в лес. Решив, что под деревьями укрываться лучше, они затушили костер, полезли вверх по склону и вскоре голоса их стихли вдали.
Гарри, Рон и Гермиона смотали Удлинители ушей. Гарри, которому так трудно было хранить молчание, пока они подслушивали разговор, обнаружил теперь, что не способен сказать ничего, кроме:
- Джинни… меч…
- Знаю! - ответила Гермиона.
Она снова схватила бисерную сумочку, и на этот раз засунула в неё руку по самую подмышку.
- Ну-ка… Ну-ка… - повторяла она сквозь стиснутые зубы, вытягивая что-то с самого дна.
Наружу начала медленно выползать богатая рама портрета. Гарри поспешил на помощь, и, как только они вытащили наружу пустой портрет Финеаса Найджелуса, Гермиона направила на него палочку, готовая в любой миг произнести заклинание.
- Если кто-то подменил настоящий меч поддельным прямо в кабинете Дамблдора, - отдуваясь, сказала Гермиона, едва они прислонили портрет к стене палатки, - Финеас Найджелус мог всё видеть, его портрет висит прямо над стеклянным ящиком.
- Если только он в это время не дрых, - отозвался Гарри, но тем не менее затаил дыхание, когда Гермиона опустилась перед пустым холстом на колени, наставила палочку в самую его серёдку, откашлялась и произнесла:
- Э-э… Финеас! Финеас Найджелус!
Ничего не произошло.
- Финеас Найджелус! - повторила Гермиона. - Профессор Блэк! Прошу вас, поговорите с нами. Пожалуйста!
- "Пожалуйста" всегда помогает, - произнёс холодный, язвительный голос, и в раму портрета скользнул Финеас Найджелус.
Едва увидев его, Гермиона воскликнула:
- Затмись!
Умные тёмные глаза Финеаса Найджелуса тут же закрыла чёрная повязка, отчего он врезался лбом в раму и вскрикнул от боли.
- Что… как вы смеете… что вы…
- Мне очень жаль, профессор Блэк, - сказала Гермиона, - но это необходимая предосторожность.
- Немедленно уберите это безобразное добавление! Уберите, говорю! Вы портите великое произведение искусства! Где я? Что происходит?
- Где вы, не суть важно, - ответил Гарри, и Финеас Найджелус немедля замер, прекратив попытки содрать с себя писанную маслом повязку.
- Уж не голос ли это неуловимого мистера Поттера?
- Вполне возможно, - ответил Гарри, понимая, что такой ответ пробудит в Финеасе Найджелусе любопытство. - У нас есть к вам пара вопросов о мече Гриффиндора.
- А, - отозвался Финеас Найджелус, вертя головой и стараясь хоть краем глаза увидеть Гарри, - ну да. Глупая девчонка повела себя чрезвычайно неразумно.
- Не смейте так говорить о моей сестре! - грубо рявкнул Рон.
Финеас Найджелус надменно приподнял брови.
- Кто здесь с вами? - спросил он, поворачивая голову из стороны в сторону. - Мне не нравится этот тон! Девчонка и её друзья вели себя до крайности безрассудно. Попытаться обокрасть директора школы!
- Это не было кражей, - сказал Гарри. - Меч не принадлежит Снеггу.
- Он принадлежит школе, которую возглавляет профессор Снегг, - заявил Финеас Найджелус. - А какими правами на него обладает девчонка Уизли? Она заслужила полученное ею наказание, равно как и идиот Долгопупс с придурковатой Лавгуд.
- Невилл не идиот, а Полумна не придурковатая! - воскликнула Гермиона.
- Где я? - спросил Финеас Найджелус и опять попытался содрать повязку. - Куда вы меня затащили? Зачем унесли из дома моих предков?
- Не важно! Какому наказанию Снегг подверг Джинни, Невилла и Полумну? - требовательно спросил Гарри.
- Профессор Снегг отправил их на исправительные работы в Запретный лес, к этому олуху Хагриду.
- Хагрид не олух! - снова и уже визгливо вскрикнула Гермиона.
- Снегг мог счесть это наказанием, - негромко сказал Гарри, - но Джинни, Невилл и Полумна, скорее всего, от души смеются над ним вместе с Хагридом. Запретный лес, подумаешь… они видали места и похуже Запретного леса.
Он испытывал облегчение, поскольку успел уже напридумывать всяких ужасов, самым меньшим из которых было заклятие Круциатус.
- Что мы действительно хотели бы узнать, профессор Блэк, - начала Гермиона, - так это… м-м-м… извлекался ли меч из ящика прежде. Может быть, его уносили, чтобы почистить или ещё куда-то?
Финеас Найджелус помолчал, снова попытался освободить глаза, а потом хихикнул.
- Отродье маглов, - сказал он. - Оружие гоблинской работы не требует чистки, недотёпа вы этакая. Серебро гоблинов отталкивает любую земную грязь, принимая в себя лишь то, что его закаляет.
- Не надо называть Гермиону недотёпой, - сказал Гарри.
- Я устал от возражений, - сообщил Финеас Найджелус. - Может быть, мне уже пора вернуться в директорский кабинет?
Он на ощупь двинулся по портрету, пытаясь отыскать край рамы, чтобы покинуть холст и возвратиться в Хогвартс. И тут Гарри ощутил внезапный прилив вдохновения.
- Дамблдор! Вы не могли бы привести сюда Дамблдора?
- Прошу прощения? - удивился Финеас Найджелус.
- Там же висит портрет профессора Дамблдора. Вы не могли бы привести профессора сюда, в ваш портрет?
Финеас Найджелус повернулся на голос Гарри:
- Похоже, невежество присуще не только отпрыскам маглов, Поттер. Те, кто изображён на портретах Хогвартса, могут беседовать друг с другом, однако они не способны перемещаться за пределами замка. То есть способны, но лишь для того, чтобы навестить другой свой портрет, висящий где-то ещё. Дамблдор не может прийти сюда вместе со мной, а после всего, что я от вас натерпелся, я и сам сюда возвращаться не стану, будьте уверены!
Гарри, немного павший духом, наблюдал за Финеасом, возобновившим попытки покинуть раму.
- Профессор Блэк, - произнесла Гермиона, - а не могли бы вы сказать нам, пожалуйста, когда меч в последний раз вынимали из ящика? Я имею в виду, до того, как его забрала Джинни.
Финеас нетерпеливо всхрапнул.
- Сколько я помню, в последний раз меч Гриффиндора покидал при мне ящик, когда профессор Дамблдор вскрывал с его помощью некий перстень.
Гермиона стремительно повернулась к Гарри. Но говорить что-либо в присутствии Финеаса Найджелуса, сумевшего наконец нащупать выход, они не решились.
- Ну что же, спокойной вам ночи, - не без желчности произнёс он и начал выбираться из портрета. Когда на виду остались лишь поля его шляпы, Гарри вдруг крикнул:
- Постойте! А Снеггу вы об этом говорили?
Финеас Найджелус просунул украшенное повязкой лицо обратно в картину:
- Профессору Снеггу хватает важных предметов для размышлений и без многочисленных причуд Альбуса Дамблдора. Всего хорошего, Поттер!
И он исчез окончательно, оставив после себя лишь грязноватый холст.
- Гарри! - вскрикнула Гермиона.
- Я понял! - крикнул в ответ Гарри и, не сдержавшись, пронзил кулаком воздух. Они получили гораздо больше того, на что он смел рассчитывать. Он начал мерить палатку шагами, чувствуя, что может сейчас пробежать целую милю, даже ощущение голода и то покинуло его. Гермиона запихала портрет Финеаса Найджелуса обратно в сумочку и, застегнув её, отодвинула в сторону и подняла к Гарри сияющее лицо.
- Меч способен уничтожать крестражи! Оружие гоблинской работы принимает в себя лишь то, что его закаляет. Гарри, этот меч пропитан ядом василиска!
- И Дамблдор не отдал мне меч, потому что ещё нуждался в нём, собирался уничтожить им медальон…
- …и, наверное, понял, что, если он завещает меч тебе, они его не отдадут…
- …и сделал копию…
- …и поместил подделку в стеклянный ящик…
- …а настоящий спрятал… Где?
Они уставились друг на друга. Гарри чувствовал, что ответ незримо висит где-то прямо над ними, совсем близко. Почему Дамблдор не сказал ему? Или всё же сказал, а Гарри просто не понял?
- Думай! - прошептала Гермиона. - Думай. Где он мог оставить меч?
- Только не в Хогвартсе, - ответил Гарри, возобновляя ходьбу.
- Где-нибудь в Хогсмиде? - предположила Гермиона.
- В Визжащей хижине? - сказал Гарри. - Туда теперь никто не заглядывает.
- Да, но Снегг умеет входить в неё, Дамблдор не стал бы так рисковать.
- Дамблдор доверял Снеггу, - напомнил ей Гарри.
- Не настолько, чтобы сказать ему о подмене меча, - ответила Гермиона.
- Да, ты права, - согласился Гарри и даже обрадовался при мысли о том, что доверие Дамблдора к Снеггу всё же было хоть и немного, но ограниченным. - Ладно, допустим, он спрятал меч вдали от Хогсмида, - но где? А что думаешь ты, Рон? Рон?
Гарри оглянулся. На один озадачивший его миг ему показалось, что Рон покинул палатку, но тут он увидел каменное лицо Рона, лежавшего на нижней койке.
- О, и обо мне наконец вспомнили, - сказал Рон.
- Что?
Рон, не отрывая взгляда от донышка верхней койки, всхрапнул:
- Продолжайте, продолжайте. Не позволяйте мне портить ваш праздник.
Гарри недоуменно взглянул на Гермиону, рассчитывая на её помощь, но она, озадаченная, по-видимому, не меньше его, лишь покачала головой.
- В чём проблема-то? - спросил Гарри.
- Проблема? Никакой проблемы нет, - ответил Рон, по-прежнему отказывавшийся смотреть на Гарри. - Во всяком случае, если верить тебе.
По брезенту над их головами ударило несколько капель. Начинался дождь.
- Ладно, значит, проблема имеется у тебя, - сказал Гарри. - Ну так давай, высказывайся.
Рон сбросил с койки длинные ноги и сел. Лицо его было теперь озлобленным, он почти не походил на себя.
- Хорошо. Выскажусь. Только не жди, что я буду скакать по палатке, радуясь ещё какой-то обнаруженной вами дряни. Лучше добавь её к списку вещей, о которых ты ничего не знаешь.
- Не знаю? - переспросил Гарри. - Я не знаю?
Плюх, плюх, плюх - дождь становился всё гуще, барабанил по покрытому листьями берегу, по реке, что-то тараторившей в темноте. Страх погасил ликование Гарри. Рон говорил в точности то, что, как подозревал Гарри, должен был думать.
- Как-то не похоже, что я переживаю здесь лучшие дни моей жизни, - продолжал Рон. - Сам понимаешь, рука искалечена, жрать нечего и задница каждую ночь отмерзает. Я надеялся, видишь ли, что, пробегав столько недель с высунутым языком, мы хоть чего-то достигнем.
- Рон, - произнесла Гермиона, но так тихо, что он сделал вид, будто не услышал её сквозь лупивший по брезенту дождь.
- Мне казалось, ты знаешь, на что идёшь, - сказал Гарри.
- Да, мне тоже.
- Так что же именно не отвечает твоим ожиданиям? - спросил Гарри. Теперь на помощь ему приходил гнев. - Ты полагал, что мы будем останавливаться в пятизвёздных отелях? Находить каждый день по крестражу? Думал, что на Рождество уже вернёшься к мамочке?
- Мы думали, ты знаешь, что делаешь! - крикнул Рон, вскакивая, и эти слова словно пронзили Гарри раскалёнными ножами. - Думали, Дамблдор тебе объяснил, что нужно делать! Мы думали, у тебя есть настоящий план!
- Рон! - снова произнесла Гермиона, на этот раз перекрыв голосом шум дождя, но Рон и тут не обратил на неё никакого внимания.
- Ну, прости, что подвел тебя, - ответил Гарри. Голос его был совершенно спокойным, хоть на него и навалилось ощущение пустоты, собственной никчёмности. - Я с самого начала был откровенен с вами, рассказывал всё, что услышал от Дамблдора. И ты, возможно, заметил - один крестраж мы нашли…
- Ага, и сейчас близки к тому, чтобы избавиться от него, примерно так же, как ко всем остальным. Иными словами, и рядом со всем этим не стояли!
- Сними медальон, Рон, - непривычно тонким голосом попросила Гермиона. - Пожалуйста, сними. Ты не говорил бы так, если бы не проносил его весь день.
- Да нет, говорил бы, - сказал Гарри, не желавший подыскивать для Рона оправдания. - По-твоему, я не замечал, как вы шепчетесь за моей спиной? Не догадывался, что именно так вы и думаете?
- Гарри, мы не…
- Не ври! - обрушился на неё Рон. - Ты говорила то же самое, говорила, что разочарована, что думала, будто у нас есть за что ухватиться, кроме…
- Я не так это говорила, Гарри, не так! - закричала она.
Дождь молотил в брезент, по щекам Гермионы текли слёзы, восторг, который они испытывали несколько минут назад, исчез, как будто его и не было никогда, сгинул, подобно фейерверку, который вспыхивает и гаснет, оставляя после себя темноту, сырость, холод. Где спрятан меч Гриффиндора, они не знали, да и кто они, собственно, такие - трое живущих в палатке подростков, единственное достижение которых сводится к тому, что они пока ещё не мертвы.
- Так почему же ты всё ещё здесь? - спросил Гарри у Рона.
- Хоть убей, не знаю, - ответил Рон.
- Тогда уходи, - сказал Гарри.