Возвращение велосипеда
Бабушка Бебешко нацепила очки. Несколько секунд она и Заец ошарашенно смотрели друг на друга. Потом она крикнула: "Караул! Грабят!" – и Саша вылетел задним ходом из форточки.
– Опускайте меня!
– А где яйца? – глупо спросил Свистунов со своего балкона.
– Да опускайте же! Быстрей!
Приземлился он во дворе. Хотел освободиться от веревки, но не тут-то было: Максим Дрозд завязал узлы хитрым научным способом.
– Держи вора! – грянул сверху крик. Голос у бабушки был не хуже, чем у молочника.
Саша стал удирать от этого крика, не разбирая дороги. За ним, как длиннющий хвост, волочилась бельевая веревка.
Какой ужас, какой стыд! Его, Заеца, приняли за вора! "Опозорил нашу фамилию!" – скажет папа. А Диктор!.. А Элеонора!..
Саша бежал-бежал и остановился в глухом переулке. Вдруг кто-то сильно дернул его за хвост – вернее, за веревку.
– Ну, Заец, погоди!..
Это был хулиган Лапоть. Он сидел, растопырив ноги, на Сашином велосипеде и – по всему было видно – не собирался его отдавать.
– Так шо ты там вякал Бородавке? Шо покажешь мне, где раки зимуют? А ну, давай показывай, я хочу поглядеть!
И Лапоть привязал конец веревки к велосипеду.
– "Плохо дело",- подумал Саша, но даже глазом не моргнул: кольцо КУК было у него на указательном пальце. Он презрительно посмотрел на своего противника:
– Отдай велосипед по-хорошему!
– Ой, страшный! Ой, боюсь! – стал кривляться Лапоть. Он пригнулся к рулю, заработал педалями и потянул Сашу на веревке, как моторная лодка тянет водного лыжника.
Понеслись навстречу деревья, мусорные урны, промелькнула Луна-соседка с жирной болонкой. Рот у Луны был широко открыт, и оттуда выскакивали слова:
– Совсем!.. С ума!.. Посходили!..
Еще немного – и Саша упал бы на припорошенный снежком асфальт, но он сумел в последний миг надеть кольцо на средний палец. Куда делась его храбрость! Душа юркнула в пятки. Зато в теле возникла такая сила, что веревка натянулась, как струна, велосипед остановился, как вкопанный, и Лапоть кубарем вылетел из седла через руль.
Саша со всех ног побежал назад. Велосипед, радостно звякая, скакал за ним на привязи. Им вдогонку летел дикий вопль, сметая с деревьев последние листья:
– Ну, Заец, погоди-и-и!!!!
Место подвига – цирк
Дома никого не было. Саша поставил велосипед на место, отрезал веревку и сел думать думу. Дума была горькая. Он съел конфету "Мишка на севере", но это не помогло.
Удивительное дело: кольцо КУК второй день приносит ему одни неприятности! Бабушка Бебешко считает его злодеем. Директор школы срочно вызывает родителей. Сестра Элеонора перестала с ним разговаривать – не может простить, что он победил ее жениха…
Только раз кольцо сделало ему хорошо – помогло забрать велосипед. Да и то, если честно, разве он его забрал? Велосипед сам забрался у Лаптя. Случайно.
Как же дальше жить? Как идти завтра в школу? Диктор и на порог его не пустит без родителей. Придется все им рассказать. Но не сразу. Сначала, чтобы меньше ругали, он совершит какой-нибудь подвиг.
Саша представил свою фотографию в завтрашней газете и подпись: "Маленький герой". А еще лучше – пусть его покажут по телевизору. Прямо сегодня!
Он взял у мамы на тумбочке телевизионную программу: "19.00 – передача из цирка"… Вот то, что ему нужно! Цирк смотрят все – от бабушки Бебешко до Диктора.
До начала представления оставалось меньше часа. Саша пошел в прихожую одеваться и… столкнулся с Аней Кураго. Ее красивые глаза смотрели загадочно.
– Что на завтра по природоведению?
– Ты как сюда попала?
– Очень просто. Дверь была открыта.
– Ты что, по телефону не могла позвонить?
– У нас телефон испортился… А здорово ты Крушинского!
Саша махнул рукой:
– Э, пустяки!
– Он говорит, что ты марсианин… Куда это ты собираешься?
– В цирк.
– Неправда.
– Почему ты так решила?
– Детей вечером не пускают.
– Меня пустят.
– Это почему же?
– Меня Арбалетов пригласил.
– Тогда возьми меня с собой! – потребовала первая красавица.
Кольцо КУК наполняло Сашу храбростью.
– Я лучше возьму Колотыркину.
– Ах, так?!
Кураго схватила с полочки мамину любимую вазу:
– Если сейчас же не пригласишь меня – уроню!
Храбрость храбростью, а ваза вазой.
– Ладно,- вздохнул Саша.- Пошли.
Силачи в слезах
У входа в цирк висело объявление: "ТРЕБУЕТСЯ СЛОНОВОЖАТЫЙ".
Саша не подозревал, что есть на свете такая интересная профессия.
В цирке все профессии интересные. Даже контролер. Постоит у входа, поотрывает билеты – и смотрит себе представление…
Народу в зале было полным-полно. Саша с Аней еле нашли два свободных местечка. В проходе стоял дяденька с телевизионной камерой. Он навел ее на Кураго, и первая красавица помахала телезрителям рукой.
Грянул веселый марш. На арену выехал артист на высоченном одноколесном велосипеде. Он стал подбрасывать в воздух блюдца и ловить их на голову. Постепенно у него между лбом и макушкой вырос целый блюдечный столб. Но артисту показалось, что этого мало. Он забросил на верхнее блюдце стакан, а в него – чайную ложку и два кусочка сахара.
– Браво! – закричали зрители, хлопая в ладоши, а толстяк слева от Саши даже затопал от восторга.
Потом выступали гимнасты, клоуны, акробаты. Все было интересно и красиво, но Саша сидел безрадостный: он ждал случая совершить подвиг.
– Выступают знаменитые зарубежные атлеты братья Спагетти!
На арену с чугунным гулом выкатились здоровенные шары. Вслед за ними тяжело шагали три брата. Кулаки у каждого были больше головы, а тело раздувалось от мускулов.
Сначала Спагетти взяли по железной палке и поиграли огромными шарами в бильярд. Потом они стали бросать их друг другу с криками "хоп!" и "оля-ля!"
– Во где сила! – восклицал Сашин сосед.
– А ты бы так мог? – шепнула Кураго.
Загрохотал барабан, и десять униформистов с трудом вынесли на арену стальную цепь. Двое младших братьев натянули ее за концы, а старший объявил:
– Этто якорни цэп болсой-болсой корабэль. Я его бистро ломай!
Зал замер. Атлет сжал в кулачищах два звена и стал растягивать их, громко скрипя зубами. Глаза его от напряжения полезли на лоб и долезли до прически, похожей на сапожную щетку. Еще немного – и они выскочили бы из орбит, но, к счастью, якорная цепь лопнула.
Как ракеты, понеслись возгласы:
– Браво! Бис!
Атлет стал отдуваться и кланяться. На арену вышел сияющий Арбалетов и вручил ему букет роз.
– Этому коронному номеру рукоплескала вся Европа! – прокричал директор цирка.
А Спагетти громко спросил шутки ради:
– Кто желай повторай?
– Я желай!..
Все с удивлением посмотрели на Сашу. Дяденька в проходе крутнулся со своей камерой и поймал его в объектив.
– Тю! – разинул рот Сашин сосед. Аня Кураго с гордой улыбкой слала телезрителям воздушные поцелуи.
Братья Спагетти, не веря своим ушам, взглянули друг на друга, потом на Арбалетова. Директор цирка пожал плечами и сделал знак музыкантам.
Оркестр заиграл туш. Заец храбро вышел на арену совершать свой подвиг.
– Держай, бамбино! – ухмыльнулись братья Спагетти, протягивая ему тяжеленный кусок цепи. Саша сделал вид, что потирает ладони, и быстро надел кольцо КУК на средний палец.
Р-раз! – он легко подхватил цепь.
Два! – вскинул ее на грудь.
Три! – стал растягивать, как гармошку.
Четыре! – разорвал…
Он ждал бурных аплодисментов, но в зале стояла мертвая тишина. Потом кто-то пронзительно свистнул.
– Жулики! – заорал Сашин сосед.
– Обман! Надувательство! Цепь из пластилина! – поддержали его сердитые голоса из разных концов зала.
– Это недоразумение, граждане! – прокричал Арбалетов.-Цепь настоящая! Честное цирковое!
Он попытался ее поднять, чтобы показать, какая она тяжелая, но раздался дружный хохот: никто ему не верил.
– Мамма миа! – воскликнули братья Спагетти и, рыдая, ушли за кулисы.
Оркестр заиграл полечку, на арену выбежали клоуны, но Саша их не увидел: Арбалетов вел его к выходу.
– Запомните хорошенько этого мальчишку, товарищ контролер! И никогда не пускайте его в наш цирк, даже если он предъявит четыре билета!
– Что я такого сделал? – захныкал Саша.
Сорвал представление! Довел братьев Спагетти до слез! Где ты рос, где ты воспитывался?
– На Марсе! – уверенно ответил за Сашу чей-то голос.
"Кончай эти штучки!"
Антон Крушинский знал и уважал всех знаменитых силачей мира. О братьях Спагетти он говорил с восхищением: "Супермужики!" и носил оранжевую футболку с их портретами. Когда они приехали в город на гастроли, Антон не пропускал ни одного их выступления. Был он в цирке и в этот вечер.
Когда хилый четвероклашка разорвал якорную цепь, Крушинский не подумал, как другие зрители, что она пластилиновая. Теперь он был твердо уверен, что Заец – вовсе не Заец: под этой невзрачной маской скрывается пришелец из космоса. Антон пошел за Сашей, которого выводили из цирка, и брякнул за спиной директора:
– На Марсе!
Арбалетова будто током ударило, но он тут же взял себя в руки.
– Что за глупые шутки? – смерил он Крушинского взглядом.
– Какие шутки? Он мне сегодня мячом чуть голову не оторвал! А цепь? Вы-то знаете, что она настоящая! Земной пацан ее даже не приподнимет!
– Мда…-произнес Арбалетов и с опаской взглянул в Сашину сторону.-Где он, товарищ контролер? Вы почему его выпустили?
– Так вы ж приказали не впускать, а про не выпускать не было приказа!
– Просто цирк! – проворчал Арбалетов и ушел в свой кабинет, чтобы принять успокоительное лекарство.
А Крушинский побежал догонять Сашу. Он настиг его на остановке троллейбуса.
– Не торопись, есть разговор.
– Мне домой пора…
– Кончай эти штучки!
– Честно, пора.
– Знаю я, где твой дом! – с этими словами Крушинский ткнул пальцем в небо.
– Не марсианин я.
– Расскажи кому-нибудь другому! Пойдем в сторонку, поговорим…
– Ты чего к ребенку пристал? Милиционера позвать? – напустились на Крушинского две тетеньки.
Саша воспользовался случаем и шмыгнул в отходящий троллейбус.
Гость номер два
Семья Заецов не смотрела передачу из цирка: ей было в этот вечер не до того.
– Через полчаса придет ГвоздИков,- объявила дочь.-Возможно, я скоро буду Элеонора ГвоздИкова.
– А как же Соколюк? – ахнули родители.
– С ним кончено. После вчерашнего позора он мне мелок в глазах.
– Скажи хотя бы, кто этот Гвоздиков? Он тоже борется? – спросила мама.
– Нет, он не борется, но зато и не проигрывает младенцам. Он поэт.
– Что-то мы не знаем такого поэта,- осторожно сказал папа.
– Зато хорошо знаете его стихи. Их даже из окна видно.
Элеонора указала рукой в сторону крыши, над которой сияло:
ГОВОРИТ ВСЕМ ДЯДЯ ВАСЯ:
"ДЕНЬГИ Я ХРАНЮ В СБЕРКАССЕ"…
Когда Саша вернулся из цирка, поэта угощали компотом. У него были черные усики и черные глазки, похожие на чернослив.
– А про лыжи – тоже ваше? – спрашивал Сергей Борисович.-"Покупай же лыжи, каждый человек"?
– Мое! – с достоинством отвечал Гвоздиков, выплевывая вишневую косточку.
– А про пирожки с капустой?
– Тоже мое. Сочинил по заказу треста столовых.
– Папа, оставь человека в покое! Поговори лучше о грибах.
– Про грибы у меня тоже есть,- обрадовался гость.-"Выйдя летом на полянку, бойся бледную поганку!" Сочинил по заказу "Скорой помощи".
– А над чем вы сейчас работаете, товарищ Гвоздиков? – вежливо спросила мама.
– О, у меня острая тема: гвозди! В хозяйственном магазине их скопилось семнадцать тонн. Завмаг умоляет меня написать такие стихи, чтобы за гвоздями выстроилась очередь.
– Трудная тема,- сочувственно вздохнула Элеонора.-Пушкин бы не смог.
– А я смог,- скромно сказал поэт.-Вот послушайте. "Оборвется полка, вас не пощадя, если вы не купите крепкого гвоздя!" Ну, как?
– Украли рифму у Маршака,- ляпнул Саша.-И вообще вы, наверно, ГвОздиков.
Гость поперхнулся компотом.
– Негодяй! – вскричала будущая Гвоздикова, хватая брата за шиворот.
Кольцо КУК пульсировало на указательном пальце, поэтому силы были неравными. Элеонора выдернула Сашу из-за стола, протащила через прихожую и заперла в кладовке.
– Пускай сидит! Совсем обнаглел! Он систематически разбивает мою личную жизнь!..
Саша уткнулся носом в лыжи, но не заплакал: он чувствовал себя виноватым. Испортил всем настроение, обидел гостя. Может, ГвоздИков и не читал стихи Маршака, про подкову, которая пропала…
А братья Спагетти? Взял и выставил их бессовестными обманщиками. Теперь вся Европа перестанет им верить. Называется, "подвиг совершил"…
Да и потом, какой это подвиг – порвать цепь просто так, от нечего делать? Вот если б ею были прикованы друзья, попавшие в лапы врагов!.. Саша представил страшную тюрьму, о которой читал в книге "Граф Монте-Кристо". Он выламывает решетку, разрывает цепь и освобождает Колотыркину с пиратом. Пират на радостях лижет его в нос, а Колотыркина…
В прихожей зазвонил телефон.
– Алло! – сказал папа.-Здравствуй, Катя. Сашу? Он не может сейчас подойти. Он очень занят…
Спасатель
После ухода гостя Саша был выпущен из кладовки, отруган, устыжен, накормлен и отправлен в постель.
Он поднялся, когда все еще спали, спрятал портфель под кровать и на цыпочках выскользнул из квартиры. Сегодня он признается родителям во всем – и в том, что пропустил уроки, тоже. А признавшись, добавит: "Я искупил свою вину. Я спас прохожего, тонувшего в речке Нетихой".
Мама всплеснет руками. Папа воскликнет: "Ты прославил нашу фамилию!". "Как мне стыдно, что я таскала тебя за шиворот!" – скажет сестра. А директор Диктор попросит у него дневник и напишет в обеих половинках: "Родители срочно вызываются в школу в связи с подвигом сына".
Остановка была за малым: чтобы кто-то тонул. И притом не на глубине, а возле самого берега, чтобы Заец, не умеющий плавать, мог его спасти.
Саша долго бродил вдоль Нетихой, внимательно наблюдая за прохожими, но никто не собирался падать в речку. Была небольшая надежда на дяденьку, который делал зарядку на берегу, но когда он разделся и уверенно полез в ледяную воду, стало ясно: это "морж", который сам кого хочешь спасет…
По берегу ехал на велосипеде парень с большой брезентовой сумкой через плечо. Он рулил одной левой, а в правой держал ведерко. Может, этот свалится в речку? Но велосипедист остановился возле афишной тумбы и стал расклеивать афиши.
*****************************************************
Ц И Р К
БРАТЬЯ СПАГЕТТИ!!!
Последние выступления перед отъездом в Гонконг!
***********************************************
"В Гонконг – это хорошо,- порадовался за них Саша.-Туда, наверно, не дойдут сплетни, что цепь из пластилина".
Парень разгладил братьев Спагетти щеткой и смазал клеем из ведерка следующую афишу. Ловким движением прилепил ее к тумбе. Это оказался плакат с языками огня и клубами дыма:
ЕСЛИ ВАМ ДЕТЕЙ НЕ ЖАЛКО,
ОТПРАВЛЯЯСЬ НА БАЗАР,
ДАЙТЕ ДЕТЯМ ЗАЖИГАЛКУ,
ДЕТИ СДЕЛАЮТ ПОЖАР!
Подписи под стихами не было, но Заец догадался, кто автор. Он еще раз осмотрел речку без утопающих и перевел взгляд на окна домов: не горит ли где? Дошел, принюхиваясь, до самого вокзала – пахло чем угодно, только не дымом. Все жители города жалели детей и не давали им зажигалку.
На привокзальной площади Саша увидел вывеску: "ПИРОЖКИ" и вспомнил, что сегодня не завтракал.
Вот такие пирожки
Как только он вошел в пирожковую, в нос ударил запах вареного гороха, а в глаза бросились рекламные стихи, написанные Гвоздиковым по заказу треста столовых:
ЕСЛИ ХОЧЕШЬ БЫТЬ РУМЯНЫМ
И СИЯТЬ, КАК ЛЮСТРА,
ЕШЬ В СТОЛОВЫХ РЕГУЛЯРНО
ПИРОЖКИ С КАПУСТОЙ.
В мутном зеркале над рукомойником отразилось чье-то бледное, осунувшееся лицо. "Мое!" – догадался Саша и понял, что надо немедленно съесть пирожок с капустой и засиять. Но чудо-пирожков не было. За стеклом автомата лежали продолговатые изделия из теста – такие же бледные, как Саша. Над щелью для монет светилась табличка:
ПИРОЖКИ РЫБНЫЕ – 20 КОП.
В помещении не было ни души, если не считать серого кота. Он сидел в углу рядом с нетронутым пирожком, который кто-то ему щедро бросил.
Заец нашел в кармане мелочь. Хотел уже опустить ее в автомат, как вдруг светящаяся табличка подмигнула и надпись на ней чуточку изменилась:
ПИРОЖКИ ГРЫБНЫЕ – 40 КОП.
Теперь бледные изделия за стеклом стоили вдвое дороже.
Заец удивился и посмотрел на кота: не объяснит ли он это превращение? Но серый кот не шелохнулся. Глаза у него были скучные и презрительные. "Ох, и надоело мне все это!" – говорил его взгляд.
На крыльце послышались голоса, дверь захлопала. Пирожковую наполнили люди с электрички. Они торопились в город и стремительно покупали "пирожки грыбные", не обращая внимания на их невзрачный вид. А уж странное название и подавно никого не смущало.
Саша оказался последним в очереди. Когда он приблизился к автомату, пирожковая снова опустела. Он отыскал в кармане пятьдесят копеек, но табличка. Подмигнув, стала прежней:
ПИРОЖКИ РЫБНЫЕ – 20 КОП.
Ну и автоматик! Получив, наконец, пирожок, Заец решил съесть его культурно – за столиком возле окна. Не меньше голода его мучило любопытство: что же все-таки в пирожке – рыба или грибы? Саша надкусил, пожевал и понял: внутри горох…