Красный и желтый, оранжевый и зеленый,
Пурпурный, серебряный и синий,
Радуга, которую мы творим, да будет щитом для всех,
Кого мы охраняем в градах и весях Балинора.
А Нуминор обратился к единорогам с вопросом:
- Когда пересечем мы Хрустальную арку, дабы сойти вниз на землю?
- Когда мы понадобимся жителям Балинора! - ответствовали единороги.
Затем они повернулись к восходящему светилу, к Повелителю людей и животных и могучим хором пропели молитву:
- Мы храним жизнь! Мы храним свободу! Мы храним мир!
Церемония Приветствия Солнца закончилась. Большинство единорогов тут же склонили головы до земли и принялись жевать траву, что было их излюбленным занятием, если только долг не призывал совершать деяния в дальнем мире. Аталанта приблизилась к Нуминору, и тот кивнул ей. Сейчас можно было побеседовать.
- Какие новости? - Глаза у Нуминора были мудрые и добрые.
- Дурные, - ответила Аталанта. - С помощью Балинорского движения сопротивления мы отправили через Брешь принцессу в безопасное место на ранчо "Глетчеров ручей". Солнцебег, разумеется, отправился ее сопровождать. Однако дело приняло дурной оборот. Она ранена. Но и это не все.
Золотистые глаза Нуминора расширились. В голосе почувствовалась тревога.
- Что может быть страшнее полученных принцессой увечий? Насколько они серьезны?
- Не могу сказать. Не отсюда. Она жива. У нее сломаны обе ноги.
- А Солнцебег? Он… не погиб?
- Он лишился рога и магического камня. Утратил дар речи. Я обращалась к нему, Нуминор. Я знаю, что он слышал меня. Но он меня не понял! И что хуже всего, - они разлучены. Она в человеческом облике с Анале и Фрэнком. Они охраняют ее, как и было задумано.
- А Солнцебег?
- Он на ранчо. Как мы и надеялись. Но он погиб для нас.
Нуминор прикрыл глаза и тяжело задышал, как это делают кони в гневе. Некоторое время он молчал. Потом произнес:
- А священные узы между принцессой и Солнцебегом? Означает ли потеря камня и рога, что он слеп и глух к принцессе?
Аталанта вздохнула:
- Не знаю. Многое зависит от самой Арианны. Мы еще ни разу не посылали обрученную пару через Брешь. А принцесса с Солнцебегом не просто пара, связанная узами, они источник уз между всеми человеческими и животными особями Балинора.
Нуминор нетерпеливо ударил оземь передней ногой. Он и сам знал это. А вот какие будут последствия, ее ли узы между принцессой и Солнцебегом разорвутся, этого он предугадать не мог. На протяжении многих поколений королевская семья Балинора обручала свою первую принцессу с единорогом из Небесной долины. Эти узы были магическими, эта магия порождала дружбу между людьми и животными в дальнем мире.
- Аталанта? Ты знаешь, что может произойти?
Она покачала головой:
- Я обеспокоена, Нуминор. У Злокозненного меняется характер его ворожбы! Он - или кто-то еще - умудрился похитить видение из самой Вещей заводи. Мне стоило немалых усилий вернуть его.
- Но тебе это удалось.
- Удалось. Но из-за этого я не видела, что происходило с Арианной на протяжении довольно долгого времени.
- А когда вновь смогла увидеть, что тогда?
- Вроде бы все в порядке. - Между глаз у нее пролегла тревожная складка. - По крайней мере, я на это надеюсь.
- Энций Злокозненный? Наш враг? - Нуминор чуть не встал на дыбы. Передние ноги ударили по воздуху, словно перед ним был сам Злокозненный. - Он посягнул на наших?
- Он послал свое Око следить за ними. Насколько я могу судить, ему еще не удалось найти их. Я сомневаюсь, что ему известен проход через Брешь. Но если мы нашли способ направить Арианну и Солнцебега на ранчо "Глетчеров ручей", рано или поздно найдет его и он.
Грива Аталанты взмыла вверх, закрыв на миг ее фиалковые глаза.
- Кто может знать, что тогда произойдет? На той стороне Бреши наша магия ограничена. Я полагала, что и его ворожба тоже. Но сейчас я в этом не уверена. Утрата видения в Вещей заводи неестественна. И я не имею ни малейшего представления, что произошло с Арианной в тот отрезок времени между двумя видениями, когда она была в больничной койке, а затем в инвалидной коляске. Одно я знаю наверняка: без Арианны и Солнцебега животные Балинора утратят способность говорить. А когда такое случится, наступит хаос. Если волам нельзя сказать, чтоб они тащили плуг, поля не будут испаханы и засеяны, нечего будет жать. Если единорогам Балинора нельзя будет объяснить, куда везти всадников, войско не сможет сражаться! И Балинор окажется во власти Злокозненного. И тогда… - Аталанта повернула голову к солнцу, и ее рог сверкнул горячим чистым светом. - Воды Вещей заводи потемнеют. И люди, и животные будут обречены стать рабами злой воли Энция Злокозненного. Державная река, Нуминор, высохнет, и лишенная воды Небесная долина погибнет. Злокозненный нападет на нас, и мы не сможем сопротивляться. - Голос Аталанты пресекся.
Она обвела взглядом дивную долину. Сапфировые ивы стояли в цвету. Луга переливались изумрудной зеленью тучных трав. Два единорога-жеребенка резвились на солнышке и пели. Она произнесла чуть слышным голосом:
- И это все погибнет.
Властный единорог предводитель стада смотрел на солнце. Он был мрачнее тучи.
- Да, Аталанта, именно этого хочет Злокозненный. Он спит и видит, чтобы всюду наступил хаос. Чтобы животных Балинора обратить в рабство и даже хуже. Чтобы править самовластно, не ведая никакого сопротивления. Он уже похитил короля и королеву. Спрятал принцев. Прежде, чем мы успели что-либо предпринять. Отправляя принцессу Арианну и Солнцебега через Брешь, мы надеялись, что, по крайней мере, люди и звери Балинора смогут общаться. Если они перестанут понимать друг друга, если люди и животные потеряют способность общаться, Злокозненного остановить будет невозможно.
Аталанта стояла рядом с Нуминором. От него пахло свежими травами и проточной водой. Страшное Око исчезло, но ей казалось, что слабый запах тлена и гибели все еще разлит в воздухе.
- Ты знаешь закон, Нуминор. Я не могу пересекать Брешь. Мне это запрещено, пока сами Арианна и Солнцебег не призовут меня. Я могу являться им только в снах. Это все. И если по каким-либо причинам узы ее с Солнцебегом нарушатся, нас действительно ждут великие беды.
- Но можем же мы что-то сделать, Аталанта!
Сновещательница задумчиво опустила голову:
- Есть, правда, один способ. Если б мне удалось отыскать магический камень Солнцебега и вернуть его ему, это помогло бы и Ари, и ему самому. Драгоценный камень - неотъемлемая часть уз, Нуминор.
- Я это знаю, - нетерпеливо сказал вожак. - Но где он? И как передать его Солнцебегу? И, наконец, как он узнает, что следует с ним делать, если даже получит его?
- Предоставь это мне.
- Но я уже предоставил. Предоставил и смотри, что вышло.
Аталанта взглянула на него долгим испытующим взглядом:
- Ты ищешь ссоры, Нуминор? После стольких лет совместной жизни? Злокозненный только и мечтает, чтобы мы вцепились друг другу в глотки.
- Твоя правда. Прости. Но это… это же вся наша жизнь! Если будет война, от нее может не остаться и следа!
- Я сделаю нее, что в моих силах. Но действовать нужно немедленно. Злокозненный тоже не сидит, сложа руки. Если он узнает… - Она закрыла глаза. - Даже думать об этом не хочу. Сейчас не до этого. Оставь меня, Нуминор. У меня много дел. Надо послать кого-то им на помощь.
Глава четвертая
Ари пробудилась от долгого сна. Это был звук колокольчика? Она тряхнула головой. Прошло, вероятно, много времени. Сколько именно, она не знала. И вдруг Ари с абсолютной уверенностью почувствовала, что в палате, кроме нее, есть еще кто-то.
Она инстинктивно потянулась за чем-нибудь тяжелым. Под руку подвернулся кувшин с водой. Она затаила дыхание. Пальцы сжались на рукоятке кувшина. Какая бы опасность ее не подстерегала, она готова.
К кровати подбежала собака и ткнулась холодным носом ей в руку. Ари вздохнула с облегчением. Пес вел себя явно дружелюбно. Это она могла сказать с уверенностью. Пес был кобелем-колли великолепной золотисто-черной масти с кремово-белым "воротником". У у него была элегантная узкая голова и стоячие уши, а вдоль рыжевато-коричневого носа тянулась белая полоска.
Ари ласково провела пальцами по его голове, потом запустила руку в его "воротник". Если на нем ошейник, она узнает имя владельца. Точно, есть. В длинной шерсти пряталась тонкая цепь. Уж не она ли издает эти нежные звуки колокольчика? Она поискала замочек и расстегнула ошейник.
Да это не ошейник, а целое ожерелье. Ари взвесила его в руке. Цепь из чистого серебра и золота. Каждое звено цепочки представляло собой изысканно закрученную спираль. На конце висел камень с ее большой палец, по цвету похожий на рубин. Лучи вечернего солнца заиграли на гранях камня.
- Ничего себе, - проговорила Ари. - Твой хозяин, наверное, хватился этого сокровища.
Пес гавкнул и положил лапу на ее руку.
- Может, пусть лучше побудет у меня? У тебя ему и пропасть недолго. А когда твой хозяин найдется, мы вернем.
Пес радостно прыгнул на нее и лизнул ей запястье своим розовым языком.
Ари надела ошейник себе на шею. Рубин удобно расположился у нее на груди. От собачьего тела он был еще теплым.
- Ты чей? - тихо спросила Ари. - И как сюда попал?
Пес потерся об ее руку головой и тут же с негромким ворчанием обернулся на входную дверь. Ворчание стало громче, а затем переросло в грозное рычание. Дверь открылась, и в палату вошел санитар, которого Ари раньше видеть не доводилось. Он толкал перед собой коляску. При виде угрожающе оскалившейся собаки санитар остановился.
- Эй-эй! - проговорил он и осторожно поднял обе руки вверх, не то пытаясь этим жестом заставить пса отступить, не то желая показать, что в руках у него ничего нет и он явился с мирными намерениями. - Не двигайтесь, мисс Ленгли. Лежите спокойно. - Он настороженно, боком прошел еще чуть дальше. Лай усилился. - Послушайте, мисс Ленгли. Я понимаю, с постели вы сойти не можете. Накройте голову и грудь подушками, поняли? А я сейчас сбегаю за охраной. Не могу же я хватать такую громадную псину голыми руками. Но не бойтесь, с вами все будет в порядке. Главное не двигайтесь. Спокойнее.
- Я и так спокойна, - усмехнулась Ари. - Все прекрасно. - Она погладила пса по холке. - Тихо! Сидеть!
Рычание прекратилось. Колли повернул голову в сторону Ари и посмотрел на нее, словно спрашивая: "Ты уверена, что все нормально?"
- Все в порядке, - успокоила его Ари. - Ложись, песик.
Огромная собака послушно легла на пол.
- Это ваша собака? - с удивлением спросил санитар. Лицо его тут же покраснело от смущения и негодования. - Но здесь нельзя держать собак!
Дверь позади него с грохотом распахнулась, и два человека в форме вбежали в палату. За ними торопливо шли Энн и худой мужчина с встревоженным лицом и длинными каштановыми усами.
- Линк! Линкольн! - крикнула Энн. - Вот он где! Иди сюда, милый. Ко мне! Фрэнк. Ну, сделай же что-нибудь!
Мужчина с встревоженным видом опустился на одно колено и стал звать собаку:
- Сюда, Линкольн. Ко мне, ко мне, иди сюда, песик.
Колли повернулся и посмотрел на Ари, не обращая ни малейшего внимания на Фрэнка. В его глубоких карих глазах стоял вопрос. Ари зарыла руку в его "воротнике".
- Он прыгнул в машину, когда мы выезжали с ранчо, объяснила Энн охранникам. - А потом выскочил из машины, как только мы остановились у больницы, и помчался сюда. Ума не приложу, как он узнал, где Ари. Он всегда был ее собакой, нас он ни в грош не ставит. Линкольн! - с отчаянием крикнула она. - Иди СЮДА!
- Линкольн, - повторила Ари. - Его так зовут?
Он залаял. Ари потянулась к вороту больничного халата. Рубин уютно лег на ладонь. Что же это такое? Если ожерелье принадлежит хозяину колли, стало быть, камень принадлежит ей самой?
- Ты не помнишь Линкольна? - спросила Энн и разрыдалась. Фрэнк ласково погладил ее по спине. - О, Ари. О, Ари! - рыдая, бормотала Энн.
- Мне плевать, пусть эта псина принадлежит хоть самому президенту Соединенных Штатов, здесь ей не место, бросил санитар. - Вы, ребята, охрана, так ведь? Вытащите его отсюда.
Линкольн зарычал и оскалился, обнажив острые белые клыки. Охранники нервно переглянулись. Один из них кашлянул и проговорил:
- Гм, что то сдается мне, это… как его… в моем контракте не записано. Нет уж. Увольте. Ни за какие коврижки
- Да не утруждайте себя, - нетерпеливо заявила Энн, шмыгнув носом и проведя по нему тыльной стороной ладони. - Ари едет домой, и он поедет с ней. Все само собой образуется.
- Но вы же знаете, что врач не уверена, что она достаточно здорова, чтобы ее выписывать, - засуетился санитар. - Если вы действительно ответственные приемные родители, вы бы оставили ее здесь. Ее место здесь.
- Ответственные приемные родители не доводят больничные счета до астрономической суммы, которую не в состоянии оплатить, - ехидно заметила Энн. - Кроме того, мы и сами с усами, и кое-что предприняли. Как раз сегодня объявилась наша знакомая, и она готова быть с Ари сколько понадобится. Она медик, ветеринар. Ее зовут док Бонс. Ты помнишь дока Бонс, Ари?
Ари не помнила. Она покачала головой. И вдруг в голове мелькнула невысокая коренастая пожилая дама с ярко-синими глазами и седыми волосами. Словно кто-то внезапно наслал на нее этот образ!
- Но как же. Ты должна помнить, - убежденно проговорила Энн. - Это же наша старинная приятельница, моя госпожа, то есть моя Ари. - Она повернулась к санитару. - Видите? Мы можем забрать ее домой. Доктор Бонс уже получила все инструкции по части ухода за Ари. О лучшем медицинском надзоре и мечтать не приходится. Собирайся, Ари. Мы едем домой.
Ари позволила усадить себя на коляску. Энн набросила легкую куртку ей на плечи и шаль на колени. Санитар повез коляску по длинному больничному коридору на залитый солнцем двор. Линкольн спокойно шествовал рядом.
Наконец покинуть больницу! Свобода! Ари заморгала от яркого солнечного света. На стоянке сверкали автомобили, над головой проносились авиалайнеры, кругом торопливо сновали толпы народу; в нос ударил запах бензина. Энн объясняла все, что видела Ари. Ари спрашивала и спрашивала, и с каждым новым вопросом все больше впадала в отчаяние. Все было чужим и незнакомым. Это ни капли не напоминало дом. Но что такое дом, она тоже представить себе не могла. Энн и Фрэнк помогли ей пересесть с коляски в фургончик, и они покатили на ранчо "Глетчеров ручей".
Ари вцепилась в холку Линкольна, пытаясь перебороть охвативший ее страх.
Фрэнк взял Ари на руки и усадил на заднее сиденье, а коляску сложил и сунул в багажник. Ари вцепилась свободной рукой в ремень над головой и всю дорогу до ранчо смотрела в окно. Машина быстро миновала центр города и выехала на автостраду, устремленную вперед, словно стрела в небо.
- Это дорога прямиком к нам, - пояснила Энн. - До ранчо минут двадцать. Ты хоть что-нибудь помнишь?
Но Ари ничего не помнила. Она не отнимала руку от "воротника" Линкольна. Машина съехала с автострады на пустынную грунтовую дорогу. Они уже колес или вдоль полей, засеянных хлебом и фиолетово-зеленой люцерной Наконец подъехали к тянущемуся в обе стороны забору из трех поперечных досок, выкрашенных белой краской. Над забором висела надпись "РАНЧО "ГЛЕТЧЕРОВ РУЧЕЙ"" со стрелкой, указывающей на восток.
Фрэнк свернул на петляющую дорожку из щебенки и гравия, и они поехали по ухабам к большому серому фермерскому дому, возвышающемуся на вершине холма. По склону холма были разбросаны длинные серые хозяйственные постройки с зелеными кровлями. Ари увидела пасущихся на залитых солнцем пастбищах лошадей.
- Сдается мне, первым делом ты хочешь увидеть Бега? - спросила Энн, поворачиваясь к Ари и глядя на нее поверх подголовника.
БЕГ! Сердце у Ари екнуло при упоминании его имени. Пальцы крепче впились в "воротник" Линкольна. Он сочувственно заскулил. Машина остановилась у самого большого сарая. Ари спокойно ждала, пока Фрэнк не спеша достанет складную коляску и развернет ее на земле. Затем он извлек Ари из машины и, пыхтя от напряжения, усадил в кресло.
- Осторожно с ногами, - командовала Энн. - Полегче. Это тебе не мешок с отрубями!
Фрэнк вкатил кресло в сарай. Ари затаила дыхание. Сарай ей сразу понравился. Это была конюшня. Сильно пахло лошадьми, сеном и соломой.
По обе стороны гравийной дорожки были выгорожены стойла. Большая часть их пустовала, но из некоторых сквозь створки калиток выглядывали лошадиные морды. Они с любопытством следили за процессией. Линкольн семенил рядом с коляской Ари. Он высоко держал голову, его уши стояли торчком, глаза блестели. А когда они стали подходить к концу длинного прохода к большому стойлу в углу, он приветственно залаял.
Фрэнк остановил кресло и отошел на шаг. Сначала Ари ничего не могла разглядеть в полумраке. Сердце се учащенно билось, она подкатила поближе, распахнула калитку в загон и впустила свет. В дальнем углу лежал, свернувшись, массивный конь. Ари въехала в помещение. Конь повернул голову в ее сторону и тут же вскочил на ноги.
Это был красавец жеребец. Световые блики играли на его бронзовой атласной шкуре. На широкой груди и массивном крупе проступали рельефные мускулы. Лоб был высокий, морда узкая, тонкие ноздри раздувались. Он сделал шаг вперед, и Ари пристально посмотрела в его большие карие глаза. В них была печаль.
- Бег, прошептала она. - Ты Бег. Я… Энн! - Она сбилась и вскрикнула. Луч света высветил глубокую рану на лбу коня. Края раны были сшиты.
- Несчастный случай, - мрачным голосом пояснила Энн. - Если б не док Бонс, мы бы и вовсе лишились его.
- Мы б и Ари лишились, - послышался резкий голос.
- О, это вы, док Бонс. - Фрэнк судорожно дернул свой длинный ус и почтительно обернулся. Женщина-ветеринар вошла в стойло и положила руку на плечо Ари. Это была маленькая, но крепко сколоченная женщина с седыми волосами и ярко-синими глазами. На ней были резиновые сапоги. На шее висел стетоскоп.
Ари наполовину развернула кресло, с неохотой отводя глаза от коня. Ах, если бы смотреть на него, не отрываясь, если б дотронуться до него…
- Ты что-нибудь помнишь? - мягким голосом просила она.
- Помню, как его зовут, - грустно ответила Ари. - Вот и все, пожалуй. Он ведь мой. Да?
- До скончания света. - Доктор Бонс хлопнула в ладоши с видом знатока. Ее синие глаза внимательно изучали Ари. - Хм, видать, не очень-то тебя хорошо кормили в этой больнице.
- Пожалуйста, - проговорила Ари, протягивая руки к коню. Он осторожно, словно ступая по стеклу, сделал шаг в ее сторону. Подойдя к Ари, он наклонил голову, и его дыхание коснулось ее волос. - Бег! - вскрикнула Ари. Она обвила руками его шею, насколько это было возможно, и прижалась щекой к его груди. Она слышала, как гулко бьется его могучее сердце. Оно билось ровно и спокойно. Таким же ровным было и его дыхание.
- Ты… хоть что-нибудь помнишь? - все также мягко спросила доктор Бонс.
- Я что-то потеряла! - вскрикнула Ари. - Вот все, что я запомнила. Но только что именно, не знаю!
Доктор Бонс с глубоким сочувствием погладила ее по плечу.
- Я скажу тебе, что именно, юная леди. Вот начнем работать над твоими ногами. А я отлично знаю, что тебе лучше всего поможет.
- Езда верхом? - поинтересовалась Ари, и в голосе ее послышалась радость.