А Михаил Сергеевич с Борисом Николаевичем ставили, между тем, последние точки в демонтаже Советской державы - сначала упразднили правительство страны, очистили Верховный Совет СССР от несогласных депутатов, а в него по списку Бурбулиса кооптировали русофобов со стороны. Затем с помощью созданного ими Госсовета подорвали мощным зарядом несущую конструкцию всей социально–экономической системы Советского Союза - так называемую девятку.
"Девятка" - это детище главы правительства СССР Алексея Косыгина, созданное им в процессе реформы 1965 года. После известного "обрезания" Хрущевым Советской армии в 61–м мы начали отставать от США в обороноспособности по многим параметрам. Американцы собрали все силы в единый кулак, а наши военные разработки были разбросаны по предприятиям множества ведомств. Что снижало результаты.
И Косыгин тоже сгруппировал силы под один знаменатель. Было создано Министерство общего машиностроения - в нем сосредоточились работы по ракетно–космической технике. В увязке с ним действовали министерства оборонной промышленности, авиационной промышленности, радиопромышленности, электронной промышленности, электротехнической промышленности и приборостроения, судостроительной промышленности, химической промышленности и среднего машиностроения. Они и составили "девятку" военно–промышленного комплекса.
Страна достигла паритета с США и кое в чем опередила их. К тому же с годами предприятия "оборонки" стали локомотивом экономики Советского Союза - там сосредоточились лучшие научно–технические разработки и кадры. До 3/4 всех НИОКР (научно–исследовательских и опытно–конструкторских работ) производилось в сфере ВПК. Там же выпускалась качественная гражданская продукция: телевизоры, холодильники, пылесосы, электроплиты и проч.
Хорошо это или плохо, когда даже товары ширпотреба выходили из цехов ВПК, - дело другое. Но так было: на "девятку" опирались и оборона страны, и весь технический прогресс. Одномоментная ликвидация "девятки" означала полное уничтожение высокотехнологичной экономики.
Но именно это и сделал Госсовет 14 ноября 91–го - по команде Михаила Сергеевича и Бориса Николаевича он упразднил все перечисленные мной министерства, кроме Минсредмаша. Предприятиям "девятки", ее конструкторским бюро, институтам перекрыли финансирование еще раньше - их попросту бросили на произвол судьбы. А там работала четвертая часть населения страны.
И что в итоге? Ценное оборудование с заводов стали выламывать и сдавать в металлолом, а миллионы классных конструкторов, инженеров, технологов подались в челночники. Несколько тысяч специалистов вынудили уехать за рубеж.
Среди них должен был оказаться и директор Института физико–технических проблем металлургии и машиностроения в Новосибирске Лев Николаевич Максимов. Он выдающийся изобретатель - автор проекта подземных атомных электростанций с использованием тория вместо урана. Нефтегазовые месторождения истощаются, залежи урана остались в Узбекистане и Казахстане, а тория в России очень много. Но главное - ториевые реакторы надежны и безопасны: в случае любого теракта, любой аварии исключают радиоактивное излучение и не образуют плутония в процессе использования. А значит, снимают проблему утилизации отработанного ядерного топлива. Немного урана, причем высокообогащенного оружейного нужно только в качестве запального элемента в ториевых реакторах.
Максимов начал стучаться в двери московских инстанций, когда эпидемия ликвидаций катилась по всей стране. Никому до него не было дела. Зато однажды к нему пришли эмиссары Бнай Брита (представились "уполномоченными от особо влиятельных сил") и предложили уехать в одну из стран на выбор - Америку, Израиль или Канаду. Там очень заинтересованы в его изобретении: он может спокойно продолжать работу, а на России пусть ставит крест. Максимов отказался ("никакими деньгами меня не купишь") и даже написал заявление в КГБ. Ноль внимания. Но после этого на него дважды нападали и дважды избивали до полусмерти: один раз приговаривая: "Уезжай из России. Не запалишь ты здесь свои реакторы - урана не найдешь ", а другой - уже молча ударили кастетом по голове.
- Я сейчас имею основание говорить, - сделал заключение Лев Николаевич, - что многие уехали за рубеж не по доброй воле. Институт Максимова был ликвидирован, а все материалы по прорывным изобретениям, подготовленные к патентованию за рубежом, - похищены. И фраза палачей: "Урана не найдешь" наполнилась смыслом, когда он узнал о договоренностях Ельцина с Клинтоном. По этой договоренности в феврале 93–го Черномырдин подписал документ о продаже США за копейки всех запасов российского высокообогащенного оружейного урана, извлеченного из ядерных боеголовок. Такого урана страна со времен Сталина накопила 500 тонн (а США, начиная с 1945 года, произвели 550 тонн). Ничего у нас теперь не осталось: нечем ракеты оснастить, нечем Максимову запалить ториевые реакторы.
Не нужны будут новым хозяевам недвижимости под названием Природные Богатства России ни ядерное оружие у нас, ни высокие технологии, ни изобретатели экстра–класса. Им нужен сырьевой придаток по типу нищих полуграмотных африканских стран. И Ельцин с Горбачевым спешили довести нашу страну до этой кондиции.
10
В начале своих заметок я часто противопоставлял двух этих политиков. Потом все больше начал смещать их в один ряд. Это не прихоть автора. Это отражение реального психологического сдвига, когда оба лидера дрейфовали навстречу друг другу и сблизились окончательно.
Конечно, они очень разные люди. Михаил Сергеевич широко образованный человек, не чужой в интеллигентской среде, способный доказать свою правоту в острых дискуссиях. Этим он импонировал многим, это же помогло ему подняться наверх. От него ждали ювелирной работы в политике.
Бориса Николаевича к энциклопедистам не относили, а комиссарской манерой руководства он прославился еще в Свердловске. За это его вытащили в Москву, чтобы прищучить столичную мафию. Рабочий люд уважает крепкую руку, и Ельцин стал для народа на какое–то время своим.
Он не обременял себя мыслями, как переустроить мир. Он просто очень хотел Большой Власти, причем не ее ответственности, а вызывающих зависть обывателя атрибутов - огороженных охраной водоемов для спецрыбалки, охотничьих угодий, резиденций. Но Ельцин пока умело прятал это желание за словами о благополучии страны и призывами к борьбе с привилегиями других. И все активнее поддакивал Горбачеву в его спорах с "консерваторами".
Начинал генсек реформы, как я уже говорил, с хитрого накопления сил, а продолжал, не совсем понимая, куда его тащит чужая воля. Ему желалось и социализма с человеческим лицом, и западного капитализма. Иногда был он не прочь натянуть на Советский Союз европейский костюм, а иногда - милицейский мундир. В одно ухо ему дули гегемонисты, в другое - их супротивники, и Михаил Сергеевич качался, как пьяный, из стороны в сторону. Он не был генератором идей - с комсомольских времен привык исполнять чью–то волю. А тут иногда самому приходилось решать, куда кантовать глыбы проблем. Куда именно - это всегда зависит от тех, кто командует ситуацией.
И Ельцин не был генератором идей. Это их сближало. Несмотря на то, что кредо Горбачева: "За власть не цепляйся!", а кредо Ельцина было: "Лишь бы власть в руках да семья в собольках! ". Сблизило их и другое. Они продвигались в политике, надувая свои паруса случайными порывами попутных ситуаций. И не имели перед собой Большой Благородной Цели, ради которой приходят к власти. Эта Цель открывается человеку, когда он любит свой народ, сострадает ему.
А они народ не любили.
Михаил Сергеевич нагородил своей политикой такой непроходимый лес проблем, что в конце концов сам заблудился в этой политике. Ему хотелось достойно, без серьезных потерь выкарабкаться из дебрей. Черт с ней, с властью - она уже уплывала из–под ног. Черт с ней, со страной. Она уже представляла из себя выжженное пространство. Так сказать, прошла предликвидационную подготовку. Надо только держаться везунчика Ельцина, не отталкивая от себя, а по–умному использовать его страстное желание окопаться единолично в Кремле. Пусть распускает там по–павлиньему хвост, управляя всего–то Российским протекторатом.
С разных сторон, но одновременно они подошли к Беловежскому перекрестку.
У меня на лестничной площадке была пожилая соседка, которая, заметив непорядок в подъезде, всплескивала руками: "Ох, тошно мне!" Так вот и мне тошно, когда я слышу притворные всхлипы одного: "Тайком от меня спрятались в Пуще и ломали Союз, как дрова" и гусарскую похвальбу другого: "Мы рисковали - нас могли арестовать. Но мы делали верное дело".
Ну какой там риск? Все было безопасно, как на любой царской охоте. В Беловежской Пуще много утепленных вышек (сам видел!) с раздвижными окошками для стрельбы по кабанам и оленям. И ельцинскую поездку туда в тайне никто не держал. Бориса Николаевича проводил в дальний путь из своего кабинета лично Михаил Сергеевич.
На сей счет много свидетельств. Приведу только одно из них - свидетельство человека, незамеченного в антипатиях к Ельцину с Горбачевым. Это Иван Степанович Силаев. Его признания корреспонденту газеты "Коммерсантъ" дорогого стоят.
Ельцин должен был принять Силаева в Кремле 6 декабря 91–го (а 7–го состоялась встреча в Беловежской Пуще). Но позвонил Коржаков и предупредил, что Борис Николаевич просил подождать - он пошел к Михаилу Сергеевичу.
- Я жду час–два. Звоню снова. Оказалось, еще не пришел, - поведал Силаев. - Принял он меня только в 18 часов и сказал примерно такие слова: "Долго сидели с Горбачевым, советовались. Сейчас я еду в Белоруссию. Это обычный политический визит. Хотим пригласить туда Кравчука, чтобы уговорить его отказаться от идеи выхода из состава СССР".
Насчет "уговорить" это, конечно, привычный ельцинский туман, обычная "деза". Уговаривать Кравчука в Белоруссии? Для этого были Киев, Москва. Байка для легковерных! И второй очень важный момент - зачем для обычного мужского разговора "у костра" Ельцин взял с собой в Беловежскую Пущу спецкоманду: Геннадия Бурбулиса, Егора Гайдара, юриста по особо важным поручениям Сергея Шахрая и министра иностранных дел России Андрея Козырева. Понятно, что не для освежевывания трофеев. Команда ехала проводить операцию, обговоренную в Кремле.
Еще одно свидетельство - того самого Леонида Кравчука. Корреспонденту издания "Время новостей" он рассказал, как они (Ельцин, Шушкевич, Кравчук) подписывали документ о прекращении существования Советского Союза и как Борис Николаевич через своего министра–переводчика Козырева бросился докладывать об этом событии Президенту США Бушу–старшему. А потом…
- Шушкевич дозвонился Горбачеву, - рассказал далее Кравчук. - Тот обиделся, что мы проинформировали Буша первым. Видите, как все было обыденно и спокойно. Михаил Сергеевич не затопал ногами, не поднял "в ружье" войсковые подразделения, не зарычал от ярости. А только тихо "обиделся" и почему?
Он, видимо, сидел у себя в кабинете как на иголках. Ждал сообщений от везунчика Ельцина, чтобы первым отрапортовать Бушу - старшему о глобальном свершении. Как я предполагаю, Михаил Сергеевич, даже текст набросал примерно такой:
"Сэр! Имею честь донести и Вам, и всему влиятельному руководству Бнай Брита, что первая фаза спецоперации под кодовым названием "Трындец Советскому Союзу!" успешно завершена.
В довесок к Нобелевской премии прошу занести мощность тротилового эквивалента моей власти в Книгу рекордов Гиннесса.
Передаю дежурство, как и договаривались, нашему парню Борису Ельцину.
Вторую фазу спецоперации под кодовым названием "Триндец России!" будет выполнять он и те, кого Борис назначит после себя. Если, конечно, народ к тому времени не пробудится и не даст всей нашей шобле крепкого пендаля".
Какой политический капитал дополнительно можно было срубить за океаном этим рапортом! Но Ельцин подсуетился и высунулся с донесением первым. Будто он один заваривал кашу.
Михаил Сергеевич не раз говорил: "Всей правды я вам не скажу никогда!" Ну, еще бы! Зачем идти на самоубийство, когда жизнь так прекрасна. Это страну можно раздеть донага. А себя нужно беречь - самому надо всегда оставаться в смокинге. Для встреч в верхах. Для презентаций. Для получения зарубежных премий.
Да и что он дразнит правдой–утайкой, будто шмотками под прилавком. Она наверху и очевидна. Правда в том, что очень медленно и трудно формируются государства. Через войны, через порванные жилы целых поколений. Но при безответственности выскочек от власти и деградации нации даже мощные сверхдержавы мгновенно сметаются с исторической сцены.
И в завершение разговора о последних днях нашей страны - показательная история с банкиром Георгием Гавриловичем Матюхиным.
Этот сибиряк, родом с Алтая, служил раньше в политической разведке и был резидентом в Уругвае. Но там мидовская шпана его засветила - он превратился в отработанный материал. Вернулся на родину, стал доктором экономических наук и ведущим сотрудников Института США и Канады Академии наук СССР.
Людей на финансовые потоки бнайбритские эмиссары отбирали для России поштучно, своих. А тут недоглядели, и Матюхин стал с подачи Хасбулатова председателем Центрального банка РСФСР. Председателем правления Госбанка СССР был в то время видный член ЦК КПСС Виктор Геращенко (как показывают архивные документы, перекачку средств за рубеж ЦК осуществлял с помощью Госбанка). Сразу после Беловежского соглашения Матюхин стал принимать дела у него и других банкиров.
- Когда мы начали в декабре 91–го работать с Внешэкономбанком, - рассказал Георгий Гаврилович, - то обнаружили пропажу 12 миллиардов долларов валютного резерва и 300 тонн золота. О поисках украденного Матюхин упоминал в корпоративном сборнике воспоминаний банкиров - ездил в Базель, подключал к работе зарубежных коллег. Постепенно перед ним открылась такая картина: в октябре - декабре 91-го на круизных теплоходах сначала по Волге, затем по Черному морю деньги и золото покинули пределы страны. И это в то время, когда сама страна сидела на бобах.
Информация о рытье Матюхина в "грязном белье" дошла до Ельцина и кое–кого из экономического блока правительства. И это, как считает Георгий Гаврилович, стало одной из причин его быстрого освобождения от работы.
Уколотый Геращенко отреагировал на утверждение Матюхина негативно: по его мнению, это требовало разъяснений. Но Георгий Гаврилович публичных разъяснений давать не стал. А при их приватной беседе я не присутствовал. Зато был свидетелем спешного снятия с работы Матюхина.
В июне 92–го Ельцин собрал в Ново-Огареве Руслана Хасбулатова с заместителями и нас - вице–премьеров правительства России. Речь шла о Центральном банке. По закону его председателей мог снимать и назначать Президиум Верховного Совета, и потому почти весь состав его сидел за длинным столом резиденции. Егор Гайдар сказал, что нужно убрать Матюхина, а на его место он предложил "профессионала" Виктора Геращенко.
Борис Николаевич посмотрел вопросительно на Хасбулатова ("Вы не против?"), тот не стал отстаивать Георгия Гавриловича. Другие члены Президиума тоже не возразили.
- Тогда решено, - твердо сказал Ельцин. - Матюхина снимаем, Геращенко назначаем. И поручил мне тут же связаться с ИТАР - ТАССом, чтобы агентство распространило эту информацию в сверхсрочном порядке. Зачем такая спешка? "Надо", - ответил Ельцин. Сказал так, будто кто–то стоял за ново–огаревским забором и с нетерпением ждал информации.
"Профессионал" Геращенко благополучно довел Россию до "черного вторника" 11 декабря 94–го - обвального падения курса рубля на биржевых торгах. И ушел. Многие тогда поживились на этом.
Матюхин предположил, что украденными в 91–м средствами новая финансовая мафия откупалась от старой. Вполне возможно.
Только мне ближе иное мнение. Это был - первый? очередной? но далеко не последний - транш из России в жадные закрома Бнай Брита.
Глава V Воруй–страна, или Чеченизация России
1
В этих записках не могу не сказать о моих встречах с Джохаром Дудаевым. И о роли троицы - Ельцин, Хасбулатов, Гайдар - в выпестовывании враждебного России режима на Кавказе. Как получилось, что не вайнахский адат уступил в нашей стране место законам цивилизации, а страна взяла за правило жизни на всей территории самые дикие нормы адата? Но сначала поделюсь своими долгими наблюдениями за чеченцами - их нравами, их отношением к морали и людям.
Впервые я увидел чеченцев весной 1944 года. Мы жили в Восточно-Казахстанской области, куда и привезли несколько эшелонов депортированных вайнахов. Я был еще маленький, но в детскую память "чечены" (так их у нас называли) врезались своим необычным видом: все поголовно в галошах на толстые шерстяные носки, женщины закутаны в темные большие платки.
За огородами, на склонах оврагов они семьями рвали молодую крапиву. На пригорках, где раньше всего сходил снег, мы тоже промышляли слизун или заячью капустку, а вот то, что можно есть и крапиву, - не знали. Вайнахи нас этому научили.
Русские женщины - сердобольный народ. Тянули детей без мужей, погибших на фронте, но делились с чеченцами кто одеждой, кто хлебом, кто молоком. Так было все время, пока те строили свои саманные чечен–городки, оформлялись на работу и получали по квитанциям крупный рогатый скот вместо изъятого у них на Кавказе.
И в ту весну, и несколько последующих лет нам с чеченцами выделяли за городом общие пашни для посадки картошки. Делились и картошкой. Мы резали каждый клубень на несколько частей с глазками для всхожести и аккуратно укладывали в лунки, чтобы эти росточки смотрели вверх. Мне, маленькому, почти не надо было сгибаться, зато у взрослых поясницы "отваливались ". Никто не позволял себе такой роскоши - бросать в лунку целую картофелину. Время было тяжелое.
В олигархической российской печати сейчас полно публикаций, будто чеченцев в послевоенные годы специальноморили голодом. Из мести. Вроде бы другие народы страны особо не бедствовали, а их обрекали на гибель. Эта своеобразная трактовка истории очень нравится горским сепаратистам. Они ее вдалбливают своей молодежи, объясняя кознями русских.
Да, вайнахи прошли через голод в 1946 и 1947 годах. Но прошла через него и вся страна - из–за засухи, из–за гибели миллионов земледельцев на фронтах. Старшее поколение это помнит, а тем, кто моложе, картина откроется в телеграммах послевоенной поры. Их в рассекреченных архивах тысячи.
Телеграммы шли в основном, на имя зампредов Совмина СССР Алексея Косыгина и Лаврентия Берии.
"По неполным данным на 20 марта 1947 г., - сообщал, например, председатель Костромского облсовета Куртов, - насчитывается 10.000 больных дистрофией. В Полкинском районе имеется 76 смертных случаев, в Макарьевском районе 36 смертных случаев от истощения".
"Начиная февраля 1947 года Ульяновской области регистрируются случаи дистрофии среди населения, - телеграфировал председатель облсовета Семикин. - На первое марта зарегистрировано дистрофиков 8213 человек".
"Проведенным обследованием комиссией Читинского облздравотдела физического состояния шахтеров Букачачинского рудоуправления установлено, - писал министр Востокугля Оника, - что из 2500 рабочих 36% страдает упадком сил, 55% цингой и часть рабочих дистрофией первой степени".