- Этим мы, между прочим, спасли вас!
- Но вазы-то разбиты! А что вы делаете на этом пароходе, барышня? Куда вы держите путь? Тоже в Бегипет?
- Сначала туда, а потом в Катай. Да это хорошо известно вашему спутнику!
- В Катай? Тогда вы, может быть, возместите мне потерю? Вазы ведь привезены именно оттуда!
- Боюсь, у нас не хватит на это денег.
- Ну, это не проблема! Отправьте вазы в адрес мэра, а он расплатится при доставке. О, я согласна умереть, чтобы только восстановить мою коллекцию!
Бриония вернулась к друзьям.
- Она хочет, чтобы мы купили ей вазы династии Кротов! Помните, мы перебили ее коллекцию, когда Баламут решил усыпить город.
- Ладно, не бери в голову! Смотри, мы уже поплыли!
Да, прозвучал корабельный гудок, и путешественники бросились на палубу. Там уже выстроились пассажиры, машущие провожающим белыми платочками. Хотя четверых ласок никто и не провожал, зрелище все равно растрогало их. Судно направлялось к устью реки, а параллельным курсом шел другой огромный пароход, на корме которого Нюх с удивлением заметил кузена Баламута. Тот тоже увидел Нюха. Они пялились друг на друга до тех пор, пока пароходы не разошлись настолько, что разглядеть что-либо стало невозможно.
Нюх подошел к помощнику капитана.
- Куда идет вон то судно? - спросил он.
- Это? - переспросил куница. - Кажется, в Слоновый Свет. Да, это же "Лимерика", конечно, в Слоновый Свет!
Нюх задумался: "Что на этот раз замышляет Баламут? Конечно, он не стал эмигрантом! Такого и силой не выставишь с Поднебесного! Но что же он выдумал? Надеюсь, он все-таки не взорвет Поднебесный, пока я буду в Катае! Этого я ему не спущу!"
- Дорого я заплатила бы, чтобы узнать, о чем ты думаешь! - сказала Бриония, незаметно подойдя к нему.
- Я думаю о Баламуте, и говорю тебе об этом совершенно бесплатно!
- А что с ним?
- Он вон на том пароходе, идущем на Запад!
- А мы - на Восток. Повезло же нам!
- Пожалуй!
Грязнуля с Плаксой вернулись в кают-компанию, чтобы сразиться в алтейку, а Нюх с Брионией остались на палубе полюбоваться заходом солнца. Несмотря на холодный ветер и волнующееся море, зрелище завораживало их. Волны с белыми гребешками бежали по водной поверхности, берег медленно исчезал из виду. Некоторое время были видны огни Туманного, а вскоре наступила полная темнота. И все же обоим не хотелось возвращаться в шумную кают-компанию.
- Странное чувство возникает вдали от земли, - произнесла наконец Бриония. - Словно уходишь от реальности.
- В некотором смысле так и есть, - согласился Нюх. - Здесь, на пароходе, за нашу жизнь отвечают другие. А мы, если можно так выразиться, плывем по течению.
Ветер усилился, на палубу стали залетать брызги, и им пришлось все-таки вернуться в кают-компанию, где Плакса с Грязнулей продолжали игру в алтейку.
6
Жизнь на борту парохода протекала в каком-то полусне. Пассажиры лениво играли в серсо и в теннис, прогуливались взад-вперед по палубе. Когда стало теплее, многие предпочли нежиться в шезлонгах. Чтобы разогнать скуку, некоторые утверждали, что им удалось увидеть дельфинов, китов и прочих крупных морских животных. Правда, никто не мог толком описать их, оправдываясь, что видели их лишь издали.
Плакса с Грязнулей придумывали себе всевозможные развлечения. Они плевали в наветренную сторону, норовя попасть в открытый иллюминатор, или собирали толпу зевак, говоря, что видят что-то, а потом незаметно исчезали, оставляя доверчивых зрителей ни с чем. Иногда они звонили в обеденный гонг раньше времени и хохотали, глядя, как доверчивые пассажиры несутся со всех лап в столовую. Но все эти игры быстро надоели, и друзьям не осталось ничего, кроме мечтаний об обеде и ужине, ставших единственными событиями в монотонной и размеренной жизни пассажиров.
Иногда они проходили мимо какого-нибудь острова, и час-другой не смолкали разговоры, даже если пассажиры сумели разглядеть всего лишь тонкую темную линию или горящие в темноте огни. Изредка попадались и суда, шедшие встречным курсом. И звери на ночь глядя начинали рассказывать друг другу всевозможные фантастические истории, где непременно фигурировали морские чудовища Левиафан и Кракен, но утром все волшебство куда-то исчезало, и завтрак сопровождался лишь монотонным позвякиванием ножей и фарфора.
Разумеется, на пароходе устраивались танцевальные вечера, немного разряжавшие обстановку, и ежевечерне вручался приз тому, кто правильно угадал, сколько миль они прошли накануне.
Однако скуку как лапой сняло в водах Плескайского залива, где разразился ужасный шторм. Страдая от морской болезни, бедняги перевешивались через борт или лежали на койках, окруженные ведрами и тазиками, и клялись никогда больше не выходить в море. Некоторые даже призывали смерть, видя, как огромная волна обрушивается на нос, а корма исчезает в кипящей пучине. Другие каялись в грехах и обещали начать праведную жизнь, если уцелеют, но это обещание забылось в первый же спокойный день.
- Земля! - воскликнул однажды утром Плакса. - Вон там!
- Конечно там, только ее не видно, - мрачно ответил Грязнуля.
- Нет, правда… Посмотри сам!
Грязнуля повернулся и действительно увидел скалистый остров, а справа по борту, вдали, появилась тонкая, как ломтик мышиного бекона, ленточка побережья.
- Жирафрика, - вздохнул Грязнуля, которому уже порядком надоели морские просторы. - Только самих жирафов в Бегипте мы не увидим. Они живут южнее.
- А как называется остров, который мы сейчас огибаем?
- Так и называется: Огибралтар, здесь живут обезьяны.
К моменту прибытия в Бегипет пассажиры уже оправились от последствий шторма и теперь толпились на палубе, любуясь диковинными сооружениями. Особенно поразила всех гигантская статуя кошки, установленная на входе в гавань этой земли, родины домашних кошек.
Ласки остановились в богатом, но грязноватом отеле неподалеку от моря. Бриония немедленно отправилась по магазинам посмотреть на заморские ткани и безделушки. Грязнуля с Плаксой увязались за ней, а Нюх приложил усилия, чтобы найти проводника. Путешественникам был нужен зверь, знающий Кашемировый Путь как свои пять когтей. Ведь им предстояло одолеть предательские пески пустынь и горы, каких ласки никогда не видели. Даже Нюху было не по себе от предстоящего похода.
В темной кофейне с медными столиками и маленькими табуретами кот в красном тюрбане подал Нюху густой темный напиток, напоминающий сироп.
- Кофе-е-е, - по-кошачьи растягивая "е", сказал кот и, облизнувшись, добавил: - Боюсь, молока у нас нет.
Неподалеку сидели несколько местных котов, наблюдающих своими раскосыми глазами за развитием ситуации.
- Прекрасно, - ответил Нюх. - Я как раз и не пью молока.
Официант удовлетворенно кивнул.
- Что еще пожелаете? У нас готовят прекрасного медового таракана в сдобном тесте.
- Да, будьте добры. А еще мне нужен проводник, который хорошо знает Кашемировый Путь.
Кот вытаращил глаза.
- Кашемировый Путь? О, вам предстоит опасное путешествие! Но за приличное вознаграждение можно…
Не успел официант закончить фразу, как из-за гобелена, висящего на стене, словно по мановению волшебной палочки, выскочило какое-то существо. Это был зверь, каких Нюх никогда прежде не видел. Он напоминал суслика, но с длинными, как у кенгуру, задними лапами. Зверь наклонился к Нюху, и тот увидел покрытую шрамами морду и полузакрытый глаз.
- Я - ваш проводник, - прошептал он.
- Но кто вы?
Когда незнакомец сел за столик Нюха, официант удалился и вернулся с тарелкой отлично зажаренных тараканов. Он поставил их перед незнакомцем вместе с бокалом густого дынного нектара. Зверь явно был завсегдатаем кофейни. Он поднял глаза и благодарно кивнул официанту.
- Калабаш Буряк к вашим услугам, мой господин, - ответил он на вопрос Нюха.
Голова незнакомца была повязана красным платком, а на плечи была накинута рубашка из драной мешковины. Выглядел он, прямо сказать, не ахти как, однако на морде его застыло смешанное выражение твердости, хитрости и крайнего упорства. С такого проводника станется завести экспедицию в ад и оставить там на веки вечные!
- А что я с этого буду иметь, мой господин? Вы заплатите золотом, да? Если на монетах голова вашей королевы, я их не отвергну.
- Я не хочу быть невежливым, господин Буряк, - немного поразмыслив, сказал Нюх, - но вы, вероятно, из семейства крысиных?
- Из отряда грызунов, если угодно.
- Расскажите же о себе.
- Тушканчик, - гордо представился тот. - Нас еще почему-то называют пустынными крысами, хотя мы из семейства беличьих. Всего нас двадцать пять видов, и все так же великолепны, как зверь, которого вы имеете удовольствие лицезреть! Все с песочного цвета мехом - уж пожалуйста, простите, что мой немного грязноват, - и с большими, влажными глазами. Мы скромные, бедные грызуны, однако и лучшие проводники во всей империи, - поспешно добавил он.
- Какой еще империи? - удивился Нюх.
- Ну, вашей империи… Вы же с Поднебесного, мой господин?
- Да, но мы, слава богу, перестали быть империей!
Тушканчик попытался изобразить огорчение:
- А вот я люблю империи. Они дают хорошую ед… хороших зверей. - Он щелкнул зубами, и морда его снова приняла прежнее веселое, хитроватое выражение. - Итак, мой дорогой господин ласка, что скажете? Берете меня в проводники?
Все коты, присутствующие в кофейне, в том числе и официант, замотали головами за спиной у тушканчика.
Но в Калабаше Буряке было что-то подкупающее, и Нюх не хотел прогонять его. Он решил поговорить с ним еще.
- Вы еще даже не знаете, куда мы направляемся.
- Кажется, знаю! - с негодованием воскликнул тушканчик. - Вы направляетесь в Катай по Кашемировому Пути, который я знаю, как свои передние зубы. Да я водил по Кашемировому Пути таких знаменитых исследователей, как Ласко да Гама!..
- Ласко да Гама был моряком.
- А до этого он совершал, сухопутные путешествия, и его проводником был я!
- Послушайте, давайте договоримся раз и навсегда! - прервал его Нюх. - Если я вас нанимаю, я вправе требовать от вас честности. Это мое основное требование. Я не могу нанимать проводника, который придумывает сказки.
- Разумеется, - ответил тушканчик. - Честность лучше всего. Хорошо, хорошо, мой дорогой господин, я не водил по Кашемировому Пути великого Ласко да Гаму, но исследователя с Поднебесного, Горн О'Стая, вел все-таки я.
- Но он ведь пропал в какой-то пустыне!
- Только не в экспедиции, которую вел Калабаш! - воскликнул оскорбленный тушканчик.
- Это правда?
- Чтоб мне хвост оторвало, если вру.
Официант принес Нюху тараканов в сдобном тесте, предварительно вымоченных в нектаре, и понимающе кивнул.
Нюх вздохнул, задумавшись, не пожалеет ли он о том, что собирается сделать.
- Вы мне нравитесь, господин Буряк. Может быть, потому, что с первой же минуты поразили меня своим упорством. И я поступлю следующим образом. Если вы докажете мне, что действительно знаете Кашемировый Путь, я найму вас. Условия мы обсудим позже, но я не прижимистый, так что не бойтесь, что вам недоплатят. Но мне нужны доказательства. На карту поставлена не только моя, но и другие жизни, так что я должен быть уверен, что нас поведет опытный проводник.
На глаза у тушканчика навернулись слезы. Он сжал лапу Нюха:
- Вы не пожалеете, мой господин! Благодарю вас. Сегодня я приду к вам в отель с доказательствами. Ваше мужество, мой господин, будет вознаграждено добросовестной службой. Такого проводника вы еще никогда в жизни не видели. Я поведу, ах как благополучно я поведу вас и ваших спутников хоть на край света!
Бегипетские коты прикусили губы и отчаянно замотали головами за спиной Калабаша. Всем своим видом они показывали Нюху, как жестоко он ошибается, нанимая этого бродягу, этого разбойника, этого корыстного авантюриста.
7
Тушканчика наняли против воли Брионии. Ей горячо возражал Грязнуля, который всегда был за то, чтобы дать зверю шанс. Плакса, разумеется, голосовал так же, как Грязнуля, и решающий голос остался за Нюхом. Наведя справки, тот убедился, что Буряк действительно служил проводником у известного путешественника с Поднебесного Горн О'Стая и вместе с ним благополучно вернулся в Бегипет. А сверх того Калабаш показал Нюху подарки, которые привозил своей семье и друзьям из экспедиции, что неопровержимо доказывало: тушканчик действительно бывал в местах, не отмеченных прежде ни на одной карте.
- Итак, Калабаш Буряк, вы будете нашим проводником.
- Спасибо, господа, спасибо, дамы! - произнес зверек с длинными задними лапами. - Вы не пожалеете о своем выборе. Я докажу, что стою вашего доверия. Я сам родом из пустыни и хорошо знаю тамошнюю жизнь. Мои соплеменники до сих пор обитают в пустыне Сахарные Пески, а их тела пропитались багровой краской их одежды. Племя воинов. Я тоже отважный воин и буду защищать моих господ и госпож от кровожадных разбойников, которые нападают на караваны.
- Заметьте, что здесь всего одна госпожа… - довольно натянуто произнесла Бриония. - Так перестаньте говорить обо мне во множественном числе.
- Простите, простите, моя госпожа, я не очень хорошо говорю на языке Поднебесного. Если вы знаете бегипетский язык, мы можем разговаривать на нем.
Как и ожидал Калабаш, это поставило Брионию на место.
- Значит, вы из багровых демонов Сахарных Песков? - спросил Нюх. - Почему вы сразу не сказали об этом? Я восхищаюсь этим отважным племенем.
- Ты восхищаешься грабителями? - насмешливо спросила Бриония.
Нюх повернулся к ней:
- Они давно не живут налетами и грабежами. Все это в прошлом. Теперь они выращивают мышиный горошек и заячью капусту. И весьма успешно, если учесть, сколь неплодородна тамошняя почва.
- Значит, выходим на заре, - предупредил Калабаш. - Если вы дадите мне денег, я куплю в дорогу необходимую провизию. Конечно, в пути нам придется промышлять охотой. Так что ни одна мышь в пустыне не останется в живых, - пошутил он.
Бриония с сомнением посмотрела на Нюха. Тот пожал плечами, словно говоря: "Лучше проверить сейчас, можно ли ему доверять". Он протянул тушканчику кошелек. Буряк тщательно пересчитал монеты, написал расписку на каком-то непонятном языке и выскочил в боковую дверь.
Вся компания направилась в столовую, где в одиночестве обедал Врун. Он кивнул путешественникам и в конце концов подошел к их столику.
- Вы, наверное, догадываетесь, что мне поручено следовать за вами по Кашемировому Пути и, насколько это возможно, мешать вам, - неожиданно сказал горностай.
- Догадываюсь, - ответил Нюх.
- Так вот, я не стану этого делать, - еще более неожиданно заявил шеф полиции. - Принцесса Сибил заболела. У нее что-то желудочное. Мы поехали смотреть призмаиды, было очень жарко, а у нас кончилась питьевая вода. Ей очень захотелось пить…
- И вы дали ей воду из Черного Нала?! - вскричала Бриония. - Да разве вы не знаете, что в нем плавают мертвые верблюды? Там можно подхватить любые болезни.
- Я ничего ей не давал, - ответил шеф. - Это наш проводник. Он уверил Сибил, что пьет воду из Нала всю жизнь и совершенно здоров. Сам я к этой воде даже не притронулся. В ней что-то плавало, и мне стало противно. Но принцессе нестерпимо хотелось пить. В конце концов она сделала два-три глотка, ну, и вот… - Врун повернулся к Брионии. - Я бы просил вас подняться к Сибил и осмотреть ее. Разумеется, я останусь в Бегипте и буду ухаживать за ней. Считаю это своим долгом.
- Конечно, вы ведь от нее без ума, - пробурчал Плакса.
- Простите?
Бриония вышла из столовой и через некоторое время вернулась. Шеф по-прежнему стоял возле стола.
- Жить она будет, - сказала Бриония. - Ей плоховато, но я дала ей порошки, которые должны помочь. Еще несколько порошков я оставила на столике. Пусть принимает их три раза в день. А когда принцессе станет лучше, нужно обязательно дать ей глистогонное.
- У принцессы глисты?! - в ужасе воскликнул Врун.
- Глисты не выбирают, в чьем кишечнике поселиться, - ответила ветеринар. - Полагаю, у нее королевские глисты. И не волнуйтесь, это всего лишь длинные, тонкие, круглые черви. Я не думаю, что у нее ленточные глисты.
- Не знаю, что и сказать!
- Даже когда принцессе станет лучше, некоторое время она будет очень слаба. Вероятно, вам придется обработать ее от блох!
- О, еще и блохи!
- Я ветеринар и называю вещи своими именами!
Ошеломленный шеф развернулся и, пошатываясь, направился в бар, где заказал двойную порцию дынного нектара.
- Это было немного жестоко, Бриония, - заметил Нюх.
- Жестоко, но необходимо. Смотрите, он возвращается уже повеселевшим.
- Знаете, по берегам реки… - начал Врун.
- Нал, - подсказал Грязнуля.
- Да, по берегам реки Нал рыбачат и возделывают землю горностаи! Похоже, здесь они принадлежат к низшим слоям общества!
- Страны развиваются неравномерно, - сказала Бриония. - Если на Поднебесном горностаи давно принадлежат к сливкам общества, это не значит, что здесь должно быть так же. Местные кошки никогда бы не смирились с таким положением вещей, ведь им когда-то поклонялись сами люди!
- Кстати, а где здесь, в Жирафрике, живут люди? - спросил Плакса.
- Южнее - по всему побережью. Они любят море.
- Дело в том, что эти местные горностаи смотрели на нас очень недоброжелательно, - продолжал Врун, словно его и не перебивали. - Я, конечно, понимаю: иностранцы, туристы и все такое, но откуда такая враждебность? Не понимаю. Очень странно. У меня от этих взглядов шерсть поднималась дыбом… - Шеф хотел продолжить, но один из служащих отеля доложил, что Однолюба Вруна просят в голубой номер, где лежит обессиленная Сибил. - Я должен идти. Счастливого вам пути. Нет, я действительно желаю вам счастливого пути, хотя не уверен, что мы снова увидимся. Боюсь, это наша последняя встреча. - С этими словами он поспешил к лестнице.
- Что ж, по крайней мере откровенно! - заметил Грязнуля. - А вот я думаю, что мы вернемся победителями. Делайте со мной что хотите, но я в этом уверен!
Пообедав, путешественники разошлись по своим номерам.
В пять часов утра их разбудили. В холле гостиницы стоял Калабаш, успевший приобрести необходимое снаряжение и провизию. Честность свою он доказал.
Бриония взяла свой вещевой мешок, тяжелый, словно там лежали камни.
- Еще совсем темно, - пожаловалась она. - Почему мы уходим так рано? Кому это нужно?
- Мне, - выглядывая из двери в темноту, пробормотал Калабаш. - Слишком многим я здесь задолжал!
- Так что же вы сразу не сказали мне?! - воскликнул Нюх. - Я бы выдал вам аванс, чтобы вы расплатились с кредиторами.
Тушканчик ужаснулся. Он даже подпрыгнул на своих непомерно длинных задних лапках:
- Расплачиваться до срока?! Это противоречит моим принципам! К тому времени, когда я вернусь, эти звери могут уехать в Новоселяндию или вовсе умереть. Нет, я верну долги только тогда, когда они вытащат меня из моего дома!