- Ну, во-первых, как я и предполагал, фирмы "АНАТАС" по адресу, указанному в договоре, нет. Главрежа в кукольном театре тоже нет. Вернее, главный режиссер, конечно, имеется, но фамилия у него не Угольков. "Мастерская по изготовлению гробов" на кладбище существует, но никаких кукольных гробиков ей не заказывали и ни о каком Похмелкине там не слыхали. - Гвоздь на секундочку прервался, сбив с сигареты пепел.
- А Тюхин-Матюхин есть? - нетерпеливо спросила Рыжикова. Юльке очень понравился детектив. И ей не хотелось, чтобы он оказался убитым или наведенкой.
- Есть.
- Правда?! - обрадовалась Рыжикова.
- Вернее, нет.
- Как это? - разочаровалась Юлька.
- По адресу, который вы мне назвали, действительно находится контора Тюхина-Матюхина, но самого детектива сейчас там нет. Секретарша сказала, что он ведет расследование в другом городе.
- А в каком?
- Секретарша не в курсе.
- Кого же тогда застрелили у бара "Два урода"? - недоумевали подруги.
- Никого. Такого бара в Питере отродясь не было. На этом месте расположено кафе "Два пингвина". И ящика с кукольными гробами я на чердаке не нашел.
- Вы и на чердаке успели побывать, товарищ майор?
- Так точно, Жора!
- Выходит, у нас не осталось ни свидетелей, ни подозреваемых, - со вздохом сделал вывод Кипятков.
- Не делай скороспелых выводов, Жора. Один остался.
- Кто?
- Антон Налимов. - Гвоздь перевел взгляд на Пыжикова. - Юля, можно задать тебе нескромный вопрос?
- Вы у какой Юли спрашиваете? У Чижиковой или у Рыжиковой?
- У Чижиковой.
- Задавайте, Петр Трофимыч.
- Я вот что хочу спросить. - Майор смущенно кашлянул. - Ты с этим парнем-то целовалась?
- С Тохой? Целовалась.
- Какими поцелуями?
- Всякими.
- А японским целовалась?
- Да.
- Ты только не падай в обморок, Юля. Но, по-моему, твой Тоха - это Алиса Моллард.
У Пыжикова так челюсть и отвисла.
- Я фигею!
- Пока что особо не фигей. Это лишь мое предположение. Но смотрите, девчата, что получается. Наваждения у вас начались после того, как вы зашли в магический салон. Верно?
- Верно, - подтвердили девчонки.
- А кто вам надоумил зайти в этот салон?
- Никто. Мы случайно на него наткнулись.
- Не-е-ет, девчата, - покачал головой Гвоздь, - это была не случайность. Я думаю, Алиса давно вас вычислила, как наиболее подходящих кандидаток на трансформацию сознания. И, приняв облик шестнадцатилетнего паренька, искала с вами знакомства.
- А зачем?
- Ей надо было заманить вас в салон, чтобы провести с вашими сознаниями подготовительную работу. Вот поэтому, Юля, Тоха и поцеловал тебя японским поцелуем.
- При чем тут японский поцелуй?
- Вместе с этим поцелуем Алиса заложила тебе в подсознание приказ явиться в магический салон.
- Но она с нами там ничего не делала. Мы только поговорили, и все.
- Нет, не все. Вы же сами рассказывали, что вошли в салон около двенадцати, находились там от силы полчаса, а когда вышли, было полпятого. Это говорит о том, что Алиса с вами не разговаривала, а погрузила вас в транс и подготовила ваши сознания для трансформации.
Чижиковой все еще не верилось.
- Зачем тогда Тоха мне часы подарил, если он Алиса Моллард?
- А ты не догадываешься?
- Не-а.
- Эти часики - с определителем местоположения.
- А-а, - поняла Рыжикова. - По этим часам Алиса Моллард на Чижика наведенку наводила.
- Так точно! - подтвердил Гвоздь.
- А почему она мне такие часы не дала?
- С тобой она и без часов справилась. На одного человека наводить наведенку для Алисы пара пустяков. А одновременно на двоих - уже напряг. Вот она часиками и воспользовалась.
- Тоха - Алиса Моллард, - пробормотала Чижикова. - У меня в голове это не укладывается.
- Ничего, уложится со временем, - заверил ее майор.
- Но вы же говорите - это только ваше предположение. Может, Тоха к этой истории вообще не имеет никакого отношения.
- Может, и не имеет, - согласился Гвоздь. - Тем более что в Комарове я его могилы не обнаружил.
- Наверное, вы не там искали. Его могила между памятниками Чехову и Гоголю.
- Да ведь Чехов с Гоголем в Москве похоронены.
- В Москве? - удивились девчонки.
- Так точно! - козырнул Кипятков. - На Новодевичьем кладбище.
- Ну и ну, - почесали Чижикова-с-Рыжиковой затылок Пыжикова.
А Гвоздь приказал:
- Летим в Москву, орлы!
Глава XIX
ОЖИВШИЙ ПОКОЙНИК
И вот они уже в Москве. На Новодевичьем кладбище. Между могилами Чехова и Гоголя и впрямь был похоронен Антон Налимов. Но какой!.. На гранитном постаменте возвышался мраморный бюст пожилого мужчины в морском кителе, тоже, разумеется, мраморном. Надпись, сделанная золотыми буквами, гласила:
АДМИРАЛ АНТОН ЗАХАРОВИЧ НАЛИМОВ
- Вот так номер, чтоб я помер! - подкрутил усы майор Гвоздь. - Это что ж, твой Тоха?
Чижикова слова не могла вымолвить от изумления.
А Рыжикова сказала:
- Крутая фишка!
- Так точно! - козырнул капитан Кипятков.
- Я фигею, - уже вслух изумлялась Чижикова. - Тохе же было шестнадцать с хвостиком.
- А этому Тохе шестьдесят с хвостиком, - указал Гвоздь на даты жизни. - Поздравляю вас, орлы. Вот вам еще одна загадочка, которую нам подкинула Алиса Моллард.
- Вы думаете - она?
- Ну а кто ж еще?.. Жора, дай-ка лупу.
- Слушаюсь!
Капитан достал из дорожной сумки увеличительное стекло и передал майору. Гвоздь, поднеся увеличилку к памятнику, принялся внимательно его осматривать.
- Вот так номер, чтоб я помер! - воскликнул он минуту спустя. - Девчата, посмотрите-ка сюда, - передал он лупу Пыжикову.
Девчонки посмотрели.
В самом низу постамента виднелась едва заметная надпись: "Скульптор Савелий Ворончук". И проставлена дата.
- Ну и что? - не поняли подруги.
- А то. Выходит, памятник сделан в прошлом году. А адмирал умер в этом. Вам это странным не кажется?
- Нет, не кажется. Египетские фараоны себе вообще пирамиды за сорок лет до смерти начинали строить.
- Так то фараоны… - сказал майор. - Жора!
- Я!
- Дай-ка щуп.
- Есть!
Из той же дорожной сумки Кипятков вынул длинный металлический стержень, который еще и раздвигался, как антенна.
- Прошу, товарищ майор.
Гвоздь воткнул заостренный конец стержня в могилу и надавил. Штырь без труда вошел в мягкую землю. Лицо майора приняло сосредоточенное выражение.
- Так, так, так, - бормотал он в усы, погружая щуп все глубже и глубже. - Ага-а, вот он гробик… - нащупал Гвоздь и присвистнул: - А покойничка-то в гробу и нет.
- Как нет? - поразились все.
- Сами послушайте… - Гвоздь потыкал стержнем. - Слышите?! Когда в гробу кто-то лежит - звук совсем другой… Вот так номер, чтоб я помер! Куда ж адмирал-то подевался? А, Жора?
- Не могу знать, товарищ майор!
- Может, домой вернулся? Надо бы проверить.
Девчонки захихикали, думая, что Гвоздь шутит. Но майор и не думал шутить.
- Едем на "Третьяковскую"! - распорядился он.
- А почему на "Третьяковскую"? - спросили подруги.
- Вы к кому? - как и прошлый раз, осведомился охранник.
- К адмиралу Налимову! - отчеканил Гвоздь.
- Он умер.
- А кто теперь живет в его квартире?
- Адмиральша Налимова. Но она никого не принимает.
- Думаю, нас она примет. - Гвоздь показал охраннику удостоверение.
- Проходите, товарищ майор, - козырнул тот. - Я ей сейчас позвоню.
Шикарный лифт с зеркалами поднял фээсбэшников и Юлек на восьмой этаж. Дверь им открыла та самая женщина, которую Чижикова и Рыжикова видели в свой прошлый приход.
- Здравия желаю! - отдали ей честь майор с капитаном. Обе Юльки тоже поздоровались.
Адмиральша кивнула в ответ.
- Чем могу служить, господа? - довольно сухо спросила она.
- Хотелось бы с вами побеседовать, мадам, - галантно промолвил Гвоздь.
- О чем же?
- О вашем муже.
Адмиральша меланхолично вздохнула.
- Что о нем говорить. Он умер.
- И тем не менее, - настаивал майор.
- Хорошо, - согласилась адмиральша и впустила непрошеных гостей в квартиру.
В прихожей всем в ноздри ударил крепчайший запах табака. Чижикова-с-Рыжиковой, то есть Пыжиков закашлялся.
Майор же Гвоздь, наоборот, с удовольствием втянул ноздрями воздух.
- "Джек-Потрошитель", - определил он нюхом заядлого курильщика. - Самый крепкий трубочный табак. - Вы что, мадам, трубку курите?
- Представьте себе. Антон Захарыч всю жизнь курил. Ну и я пристрастилась.
Адмиральша повела их в комнату. На журнальном столике стояла полупустая бутылка ямайского рома и стакан. "Видимо, адмирал всю жизнь еще и ром пил", - одновременно подумали Гвоздь, Кипятков и обе Юльки.
- Прошу садиться, - указала адмиральша на массивные кресла и села сама. - Итак, я вас слушаю.
- От чего умер ваш муж? - напрямик спросил майор.
- От старости.
- Но ведь он был не такой уж и старый.
- Но не такой уж и молодой, - отпарировала адмиральша. И предложила: - Хотите рома, господа?
- Мы на службе не пьем, - отказался за всех Гвоздь.
- А я выпью. - Адмиральша залпом маханула целый стакан, даже не поморщившись. И потянулась к бутылке - налить еще.
И тут майор Гвоздь сказал:
- Послушайте, адмирал, может, прекратите этот маскарад?
Адмиральша так и замерла над бутылкой. Чижикова-с-Рыжиковой тоже замерли. И Кипятков замер. В общем, все замерли. Кроме майора Гвоздя. Повисла пауза. Все ждали, что скажет адмиральша.
- Чтоб меня пьяный кальмар проглотил, - басом сказала "адмиральша". - Как вы догадались, майор?!
Гвоздь с усмешкой подкрутил усы.
- Элементарно, адмирал. У вас в вырезе женской кофточки тельняшка виднеется.
- А может, это для красы, - тоже усмехнулся "оживший" Налимов.
- Сразу видно, что вы моряк, а не женщина. Женщина, к вашему сведению, никогда не наденет шелковую розовую блузку с сине-белым тельником.
- Ух ты, - восхитился Кипятков. - Вы, товарищ майор, и в женской моде разбираетесь.
- А как же, Жора, - подмигнул ему Гвоздь. - Я ведь в прошлой жизни женщиной был. И довольно симпатичной…
- В чем, собственно, дело, братишки? - спросил адмирал, наливая себе полный стакан рома.
- Давайте-ка по порядку, адмирал, - определил Гвоздь. - Вначале вы объясните, зачем покойничком стали. А уж потом мы вам все объясним.
- Боюсь, я в двух словах не сумею.
- Расскажите, как сумеете. Мы не торопимся. Верно, орлы?
- Так точно! - подтвердил Кипятков за себя и за девчонок.
- Ну что ж, слушайте. - Налимов осушил стакан и приступил к рассказу.
Глава ХХ
ТАЙНА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ "U -126"
- Случилось это, братишки, пятнадцать лет назад. Я тогда был еще не адмиралом, а кавторангом, то есть капитаном второго ранга. Подводная лодка "Рязань", которой я командовал, выполняла специальное задание у берегов Африки, у мыса Нун. Моряки всего мира считают это место проклятым, там частенько исчезают корабли и подлодки. На наше счастье, "Рязань" никуда не исчезла, наоборот, мы обнаружили затонувшую немецкую субмарину времен Второй мировой войны. Все члены экипажа субмарины давным-давно превратились в скелеты, и лишь капитан, будто живой, сидел в капитанской рубке. На руке у него имелась вот такая татуировочка… - Закатив правый рукав блузки, адмирал показал на своей руке вытатуированный якорь. - Такие якорьки себе многие моряки делают. Согласно морской традиции. А у немецкого капитана под якорьком было еще и имя вытатуировано - "Вальтер". Мы отбуксировали подлодку на нашу базу, в Североморск, а тело таинственного Вальтера было отправлено в Научно-исследовательский институт Министерства обороны в Нижний Тагил. Прошло пятнадцать лет. Я дослужился до адмирала и вышел в отставку. И вот год назад ехал я на поезде Нижний Тагил - Вышний Волочек и в купе повстречал… Вальтера. Поначалу я, конечно, решил, что обознался. Мало ли похожих людей. Потом гляжу - а у него якорек на руке вытатуирован и под ним - имя "Вальтер"… - Налимов прервался и пытливо взглянул на слушателей - как они отреагировали на столь странный рассказ.
Но слушатели никак не отреагировали. Чижикова и Рыжикова за последнее время столько уже всего насмотрелись, что какой-то там оживший утопленник не произвел на них особого впечатления. Ну а про майора Гвоздя и капитана Кипяткова и говорить нечего. Они были тертыми калачами.
Гвоздь лишь спросил:
- Где он сел?
- В Нижнем Тагиле.
- А сошел?
- Не знаю, я-то ехал в Москву. Но билет у него был до Вышнего Волочка.
- Вы уверены, адмирал?
- Абсолютно, майор. Я слышал, как проводник спросил: "Вы до Вышнего Волочка едете?" И видел, как Вальтер кивнул в ответ…
- Угу-у, - протянул Гвоздь, закуривая сигаретку.
Налимов тоже закурил, но трубку. И продолжил:
- И вот после этой встречи началась со мной твориться всякая чертовщина. Иду, к примеру, по лесу, грибы собираю, а на сосне - повешенный качается. Подхожу ближе - нет никого. Или купаюсь в реке, а меня кто-то за ногу - хвать!.. И дальше все в том же духе. Э-э, думаю, братишка, а не связана ли вся эта чертовщина с Вальтером?..
- Почему вы так решили?
- Да я ж вон таким салагой во флот попал, - указал адмирал трубкой на Пыжикова. - Все моря и океаны пробороздил. У меня за это время нюх на опасность выработался. Как у корабельных крыс. Знаете, что крысы всегда опасность чуют?..
- Знаем, - покивали все.
- Вот и я почувствовал опасность. Да не простую, а смертельную. Вдобавок какая-то тетка крашеная по ночам стала сниться и твердить мне в каждом сне: "Скоро ты умрешь, касатик".
- Опишите-ка эту крашеную тетку, - попросил Гвоздь.
- Волосы у нее ядовито-зеленые, губы - кроваво-красные, ногти на руках - мертвенно-синие.
- А сама она бледная, как поганка, - подхватили девчонки.
- Вот в рот пароход! - забористо выругался адмирал. - Откуда ты, парень, знаешь?
- Все вопросы потом, - напомнил майор.
- Ну, в общем, решил я "отдать концы", как у нас на флоте говорят. Я так рассуждал: ежели меня чутье не обманывает, то рано или поздно Вальтер меня прикончит. Видимо, он понял, что я его тогда в поезде признал. А раз так, то лучше я сам помру, он и успокоится. А я тем временем разберусь во всей этой чертовщине…
- А почему вы не обратились в милицию, товарищ адмирал? - поинтересовался Кипятков.
- Обижаешь, капитан! - рванул на груди тельняшку Налимов. - Я, старый морской волк, побегу в милицию жаловаться, что меня какой-то паршивый утопленник достает? Да ни в жизнь!.. И потом, - прибавил адмирал поспокойнее, - кто бы мне поверил? Подумали бы: сорвало у старика якорь… Короче, ни в какую милицию я не пошел, а "помер".
- Как же вам это удалось?
- Да братишки-матросики помогли, которые когда-то служили под моим началом. Один стал врачом, он мне справочку о смерти подмахнул. Другой - директор кладбища, он мне могилку организовал. И вот как только меня "похоронили", так ощущение смертельной опасности сразу и прошло, да и чертовщина всякая прекратилась. Видать, поверил Вальтер в мою смерть и успокоился. Ну а я приступил к расследованию. Первым делом отправился в Нижний Тагил, в Научно-исследовательский институт Министерства обороны. А института уж и в помине нет. Закрылся из-за недостатка финансирования. Походил я по бывшим сотрудникам, про Вальтера поспрашивал. Никто о нем и слыхом не слыхивал. Оно и понятно - пятнадцать лет прошло. Я решил с другого конца подобраться и поехал в Североморск, на ту самую базу, куда мы немецкую субмарину отбуксировали. А субмарины тоже в помине нет. На металлолом порезали. Узнал лишь, что бортовой номер у нее был - "U-126". Я тогда скоренько в Москву вернулся - и прямиком в Военно-морской архив. Раскопал там трофейную документацию и выяснил, что в апреле 1945-го подлодка "U-126" под командованием капитана Вальтера Штруделя выполняла задание у берегов Африки, у мыса Нун… - Налимов помолчал, попыхивая трубкой.
Воспользовавшись паузой, Кипятков спросил:
- Товарищ адмирал, а какое задание выполняла подлодка?
- "Строго секретное" - так в документах написано. И ни слова больше… На этом мое расследование и завершилось. Никудышный, прямо скажем, из меня детектив получился.
- А вы не можете описать внешность Вальтера, адмирал? - спросил Гвоздь, посасывая сигарету.
- Конечно могу, майор. У него круглые глаза, квадратный подбородок и…
- …треугольный нос, - закончил за Налимова Гвоздь и показал фотографию, сделанную "Полтергейстом-1". - Он?!
- Чтоб меня бешеная акула разорвала! - вскричал адмирал. - Да, он! Но откуда, майор…
- А вот откуда… - И теперь уже Гвоздь рассказал Налимову про "Полтергейсты", про свой Особый отдел и про девчоночьи заморочки…
- Три тысячи чертей мне в глотку! - снова вскричал адмирал, выслушав рассказ майора. - Кто ж такой этот Штрудель?!
- Инфернальное существо, которое воспользовалось телом утонувшего капитана.
- Но как оно появилось на субмарине?
- Из Зеленой дыры выползло.
- Из какой еще зеленой дыры?
- В космосе есть Черные дыры, - обстоятельно начал разъяснять майор Гвоздь, - а на дне океана, у мыса Нун, находится неисследованная впадина, которую называют Зеленая дыра. Вокруг нее ни рыбы не живут, ни водоросли не растут. Я предполагаю, что это выход из инфернального мира. Недаром же там все время корабли с подлодками пропадают…
- Так надо бросить в эту дыру водородную бомбу! - воскликнул Налимов, грохнув кулаком по столу. - Чтоб всей нечисти амба настала!
- А о Земле вы подумали? - вмешались девчонки. - Она ж расколется.
- М-да, не подумал, - почесал затылок адмирал. И добавил как бы в свое оправдание: - Мы, моряки, народ простой, вначале говорим, а уж потом думаем.
- Ну, Земля, положим, не расколется, - поправил девчонок Гвоздь. - Дело не в этом. Просто инфернальный мир бомбами уничтожить невозможно. Пока будет существовать Добро, будет существовать и Зло. Зло потому и существует, что Добро с ним борется. И чем больше Добро с ним борется, тем активнее сопротивляется Зло…
- Ух ты! - восхищенно ахнул Кипятков. - Вы, товарищ майор, прямо философ.
- Конечно, философ, Жора, - не отрицал Гвоздь. - Я закончил философский факультет Московского университета.
- Петр Трофимыч, - сказала Рыжикова, - а может, тогда и не надо с ним бороться?
- С кем?
- Со Злом.
- Да нет, девчата, надо, - майор ловким щелчком послал окурок в пустую бутылку из-под рома. - В мире должно сохраняться равновесие. Иначе говоря - вечная борьба Добра со Злом.
- А почему, почему? - не понимали девчонки.
- Нипочему, - просто ответил Гвоздь. - Так уж устроен мир.
- Не очень-то хорошо он устроен, - заметила Чижикова.