- Помнишь, вчера "Мерседес" стоял возле моей дачи. В нем они и приехали.
- Кто?!
- Ну, эти, которые украли. Мама должна была с отцом ехать на дачу, а они ее увели куда - то. Я из окна их видел, да поезд уже тронулся. Я еще подумал, может, это старые знакомые.
- И ты мне вчера ничего не сказал! - возмутился Сашка.
- А что бы ты сделал? Я хотел колесо спустить или открыть багажник, чтобы там можно было спрятаться, да сигнализация сработала.
- Да я! Я бы перебил им все стекла в машине.
- И никогда бы не узнал, где они прячут маму.
- Ну и что. Они же все равно уехали.
- А я записал номер машины.
- Как же ты ее по номеру найдешь?
- Надо сначала найти отца, а него друг в милиции работает. Вычислит.
- Возьмешь меня с собой, а? Ты же просил меня помочь. Я могу, я много чего могу.
- Кричишь ты громко, это точно, - припомнил Тоник вчерашнюю историю с волком.
- Да я… да я вообще ничего не боюсь, - покраснел он. - Не веришь! - казалось, еще чуть - чуть, и он бросится в драку.
- Теперь верю. - Тоник открыл дверь веранды и прошел во внутрь. - Вот гады! - он поднял с пола фарфоровые осколки. - Мне этого самурая отец на день рождения подарил.
- А мне отец вообще ничего не дарит.
Сашка прошелся по комнатам, рассматривая дачу.
- Хорошо у вас здесь.
- Раньше мы с мамой здесь все лето жили, а отец по выходным приезжал. Сейчас уже реже выбираемся. Держи кастрюлю. - Он всыпал туда стакан гречки. - Вымой и влей туда два стакана воды. Но не больше.
- Есть, товарищ командир! - Сашка отдал по - военному честь и побежал на улицу. Вода была подведена к самому дому, нужно было только открыть кран.
Тоник включил плиту, взял веник и собрал все осколки в совок. Вернулся Сашка.
- Что делать дальше?
- Ставь кастрюлю на плиту и закрой крышкой, а я пойду тоже умоюсь.
- А мне что делать?
- Если ты хочешь уметь драться, то для начала научись вести бой с тенью.
- С чем?
- Это только так называется. Вставай у занавески и молоти руками изо всех сил. Только старайся ее едва касаться. Смотри. - Он провел серию ударов.
- Здорово, - восхищенно сказал Сашка и приступил к тренировке.
Тонику нравилась роль учителя. Раньше его всему учил отец, а теперь уже он сам учит. "Ты становишься учителем, - думал он, мужественно обливаясь холодной водой, - тогда, когда у тебя появляется ученик."
Его ученик в это время, услышав дребезжание крышки, помешивал ложкой кашу.
- Ты что, - закричал Тоник, появляясь на веранде, ее же нельзя мешать.
- Да ладно врать - то, кашу всегда мешают, - не поверил Сашка.
- Только первые три минуты после того, как она закипит, - сурово сказал Тоник. - Каша должна варится паром.
Он посолил ее и, закрыв крышку, убавил огонь до минимума.
- Засеки время, ровно через десять минут выключишь плиту, а еще через десять каша будет готова. Только не вздумай больше поднимать крышку.
- Да нужно очень, - обиделся Сашка. - Пусть пригорает, если тебе не жалко. Там и так ее кот наплакал.
- Ладно, покажи лучше, как ты тренируешься, - решил продолжить обучение Тоник.
Сашка встал возле занавески в боевую позицию и, стараясь стукнуть посильнее, замахивался тоже изо всех сил.
- Эй, ты не ветряная мельница, - остановил его Тоник. - Удар должен быть максимально эффективен, это значит внезапность и скорость - наносишь его с любой точки, где бы не находилась твоя рука; сила - концентрируешься, то есть окончательно сжимаешь ее в кулак перед самим ударом, а до этого она идет совершенно расслабленной; и точность - ты должен уметь остановить удар, например, в сантиметре за кончиком носа или за два после удара в корпус, как сейчас останавливаешь перед занавеской. С твоим весом это самый эффективный удар. Это даже не удар, а жало. Ты должен жалить, как змея и мгновенно возвращаться обратно.
- Здорово, - сказал Сашка и стал жалить ударами занавеску.
- А потом, - многозначительно сказал Тоник, - ты должен так же, как сейчас тренироваться перед кирпичной стенкой. И если ошибешься, то тебе будет больно.
- А ноги? - вспомнил Сашка. - Ногами бы тоже хорошо научиться.
- Удары я тебе потом покажу, а пока тренируй связки. Холодная растяжка - слышал о такой?
- Не - а.
- Это просто. Раз или два в день нужно ногой махнуть вперед, назад и в сторону. Без всякого разогрева - в этом весь секрет. Только не перестарайся, а то растянешь связки.
Он выключил плиту и отправился за укропом. Промыв его под водой вместе с зеленым луком, он мелко покрошил зелень в кашу.
Сашка был поражен. Крупа получилась рассыпчатая, нежная, необыкновенно вкусная.
- Вот так каша - самоварка, - удивлялся он. - Моя мама от плиты не отходит, а получается гораздо хуже.
- Слушай, - вдруг спохватился Тоник, - а как же твоя семья, они же тебя ищут?
- Они думают, что я в деревне, у друга. Да им только лучше - все равно денег на жизнь нету.
- Подожди, - выскочил из - за стола Тоник. - У меня же здесь целый склад. Я вырастал, а вещи оставались. - Он притащил целую коробку с обувью. - Примерь, как тебе. Есть и рубашки, куртки, джинсы.
Через десять минут Сашка преобразился. Он стал в чем - то похож на Тоника.
- Антон, - сказал он совершенно серьезно, - а можно я буду твоим младшим братом?
- Конечно, - засмеялся Тоник, - я всегда мечтал, чтобы у меня был братишка. Как раз такой, как ты.
- Дай пять, - сказал Сашка. - И едем спасать маму.
Малиновый "Мерседес" подъезжал к дому, в котором жил Тоник. Слон на скорости влетел в переулок и резко затормозил, остановившись, не доезжая дома.
- Ты что! - Раф едва не влетел головой в лобовое стекло.
- Я подумал, - Слон сделал паузу, - лучше оставить машину здесь.
- Ты когда начинаешь думать - предупреждай. Это опасно для окружающих.
Он громко хлопнул дверцей машины и пошел к дому, крутя на пальцах связку ключей.
Слон, пыхтя, догнал Рафа около лифта.
- Может, припугнем его, чтобы шевелился?
Раф снисходительно скривил губы.
- Ты, главное, молчи, и он сам испугается. Лишь бы был дома.
У дверей он спрятал ключи в карман.
- Не будем сразу показывать козыри, - и позвонил.
Дверь открылась почти мгновенно. Виктор стоял в дверном проеме, готовый ко всему.
- Почему так рано? - спросил он Рафа. - Договаривались же на двенадцать часов.
- Разговор есть, - коротко сказал Раф и вслед за Слоном вошел в квартиру.
- Где у тебя горло промочить можно? - с порога спросил Слон.
Виктор провел их на кухню, достал из холодильника бутылку минералки.
- А покрепче ничего нет? - захохотал Слон.
- Рассказывайте, с чем пришли. У меня мало времени, - сказал Виктор, с трудом сдерживаясь, чтобы не выбросить их из дома.
- Не с чем, а за чем, - уточнил Раф.
- Рано пришли еще, рано, - повторил Виктор. Ему в голову пришла спасительная мысль. Их машину он видел, не успел только разглядеть номер. Наверняка они опять приехали на ней. Нужно под любым предлогом уйти из дома, отыскать эту машину и по номеру вычислить, где сейчас может быть Светлана. А если ее освободить, то уже он будет диктовать условия. По крайней мере появится время, чтобы разобраться во всей этой истории.
- Слушай, старик, а чего тянуть кота за хвост? - гнул свою линию Раф. - Гони бабки и разойдемся красиво.
- Сколько? - стараясь выиграть время, спросил Виктор.
- Шестьдесят штук, зелененькими.
- Как это шестьдесят? - поразился Виктор. - А десять штук откуда взялись?
- За вчерашний день проценты набежали, - ехидно сказал Раф. - Фирма терпит убытки.
- Это же грабеж, - возмутился Виктор.
- Нет. Это экспроприация капитала. Ты на нас нажиться хотел. А теперь мы наживемся на тебе. И не вздумай дергаться. Ты у нас на крючке.
- Ладно, мужики, мы вчера договорились на двенадцать, так что у меня еще есть время. Ждите меня здесь, я никуда не денусь.
- Учти, что твоя жена у Деда, - бросил свой главный козырь Раф. - Если исчезнешь - закопаем.
Виктор резко повернулся и вышел. Малиновый "Мерседес" он нашел неподалеку от дома. Переписав номер, он зашел в телефонную будку и достал записную книжку.
- Где же ты, где же? - бормотал он, листая страницы. - Ага, кажется, нашел.
Телефон долго был занят. Это обнадеживало, значит кто - то был дома. Наконец в трубке раздались длинные гудки.
- Говорите, - включился в линию самоуверенный мужской голос.
Виктор узнал Петровича сразу. Два года назад он отбил его у банды хулиганствующих подростков и потом почти неделю не мог вернуться к себе домой. Светлана с Тоником тогда отдыхали на юге, а он должен был устраиваться на работу. Конечно, ни на какую работу его тогда не взяли, но гостеприимство Петровича запомнилась надолго. На эту неделю он словно вернулся в прежнюю бесшабашную холостую жизнь.
- Петрович, это Вик. Мне нужна твоя помощь, - сказал он сразу.
- Виктор, - ахнули на другом конце провода, - приезжай немедленно. Ты подлец, Вик! Ты не оставил мне своего телефона. Но теперь ты так легко не отделаешься.
- Петрович, я к тебе сейчас приеду. Но пока я буду добираться, ты найдешь мне адрес по номеру машины. Это очень важно и очень срочно.
- Записываю, - голос Петровича стал серьезным и деловым. - МЮ - 28–45. "Мерседес" вишневого цвета. Витя, Ты адрес мой еще не забыл. Пока доедешь - все будет готово.
- Еду, - сказал Виктор и бросил трубку.
Его старенький "москвичок" завелся с полуоборота и через минуту влился в сверкающий поток машин, несущихся, казалось по бесконечному замкнутому кругу.
Светлана проснулась внезапно, как от толчка. Обычно она вставала трудно, стараясь продлить утреннюю расслабленность и негу, но сейчас сон улетел в одно мгновенье и она сразу вспомнила весь вчерашний кошмар.
Она сбросила телогрейку, которой накрывалась на ночь, и села. С тех пор, как ее заперли здесь, на даче никто не появлялся, иначе она бы услышала лай собаки. Может быть, эти бандиты добрались до Виктора, и он их избил? Для него это пара пустяков. Однажды она видела, как он один разогнал большую компанию пьяных парней. Ударов почти не было видно, просто люди валились в разные стороны, а он шел сквозь толпу, как бы танцуя, словно для него это была забавная игра.
А вдруг они уже в больнице? Лежат под капельницами, в гипсе и не могут никому о ней рассказать. Ей что же тогда, умирать придется от голода? Хотя вода здесь, кажется, есть.
Светлана встала, подошла к умывальнику и открыла кран. Тугая струя холодной воды ударила в раковину. Уже легче. Она умылась, напилась воды и приступила к детальному осмотру помещения.
Предбанник был в два раза больше самой бани. Около зарешеченного окошка стоял большой дубовый стол с лавками. Напротив - кожаный диванчик, на котором она спала сегодня ночью. Справа на небольшом столике она увидела электрическую плитку, а слева в углу были сооружены две кабинки, в одной из которых она обнаружила душ, а в другой - биотуалет. Что, в общем - то, тоже было не лишним.
В самой бане почти половину всего пространства занимала печь, а остальное было обычным - тазы, скамейки. Маленькое окошко тоже было забрано решеткой. Если даже его и высадить скамейкой, то вылезти в такое узкое отверстие все равно не получится.
Светлана осмотрела еще раз входную дверь и убедилась снова, что ей отсюда без ключей не выйти. Придется сидеть в клетке. Настроение стало снижаться к нулевой отметке. Она задумчиво провела пальцем по деревянной обшивке стены. Ее внимание привлекла тонкая линия, проходящая поперек шва. Как будто именно в этом месте не хватило длинных досок и вместо них поставили несколько коротких, или здесь должен быть какой - то тайник.
Она тщательно осмотрела стены, но больше ничего подозрительного не нашла. Правда, несколько неуместно выглядела медная гравюра, изображающая, видимо, Леля. Она висела очень низко и смотрелась инородным элементом среди массивных деревянных предметов.
Светлана нажала на нее рукой и - о чудо - с мягким щелчком из стены вышла дверца, за которой скрывался обычный холодильник. Он был полон самой разнообразной еды. Светлана выбрала себе мясо в желе, огурец и два помидора. Если учесть пропущенный ужин, то для завтрака это уже хорошо.
Она с аппетитом все съела и только потом продолжила обследование холодильника. По самым скромным подсчетам на этих продуктах можно было запросто продержаться недели две. Это только в крайнем случае, если вчерашние ублюдки больше не появятся. А потом вернется с гастролей хозяин дачи. А если они приедут сегодня?
На боковой полке стояли две запотевшие бутылки водки. Светлана поставила их сбоку от входной двери. Как только кто - нибудь сунется в баню, то она разобьет об его голову бутылку и выскочит с криками о помощи на улицу. Это лучше, чем ждать неизвестности. Светлана вспомнила липкие взгляды толстяка и ее передернуло от отвращения. Ничего, она за себя постоять сможет.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Как приятно днем идти по дороге, на которой ночью тебя все пугало. Тот же самый путь, а насколько он приятнее и короче. Тоник шел с Сашкой к электричке через кукурузу и чувствовал, что все будет хорошо. Он теперь знает номер машины и рядом с ним новый друг.
А Сашка пел песни. Как выяснилось, он их знает в невероятном количестве. Причем большинство этих песен были написаны явно задолго до его рождения. Тоник не выдержал и спросил, откуда он знает все эти песни?
- Их пел мой батя, - сказал Сашка. - Он пел их под гитару и его всегда приглашали в гости. Мама говорит, что из - за этого он и спился.
- А сейчас он поет?
- Поет, когда напьется, - вздохнул Сашка. - Только гитара его давно сломана, а без нее он не может. Получается уже не песня, а пьяное нытье. А раньше… Ты знаешь, как его слушали раньше! За столом же всегда шум, гам. И он берет в руки гитару. Два аккорда и все - полная тишина. Весь вечер слушают только его.
- А ты сам на гитаре умеешь играть?
- Не успел научиться. Я тебе не рассказывал. В общем, мама нас бросила. А когда она уходила, батя и шарахнул гитарой об пол. Все вдребезги. Теперь ни мамы, ни гитары.
Тоник задумался. Он даже представить себе не мог, чтобы его мама могла их бросить.
- Вообще - то она на другой день вернулась, - решил исправиться Сашка, поняв, что перегнул палку. - Только гитары уже нет. У него была отличная испанская гитара. Сейчас такую не купишь. А батя стал пить еще больше. Неделю только держался, а потом то же самое. Я хочу, чтобы его закодировали. У наших соседей дядя Вася раньше каждый день пил, а сейчас уже год как закодировался и ни капли. Даже пиво, представляешь?
- Представляю, - ответил Тоник. У него отец прекрасно обходился без горячительных напитков. - А сколько стоит закодироваться?
- Много, - сказал Сашка. - Но я заработаю, лишь бы у меня деньги не отнимали.
- А что это ты в карманы понапихал? - Тоник потрогал непомерно раздутый карман Сашкиной куртки.
- Веревка. - Сашка вытянул из кармана конец бельевой веревки и, проверяя на прочность, подергал ее одновременно в разные стороны. - Будет чем бандитов связывать.
Тоник усмехнулся, представив себе, как Сашка связывает двоих бандитов сразу, но ничего не сказал - нужно было уже покупать билеты.
В электричке они сели у окна, напротив друг друга. Говорить среди общего шума было бы непросто и у Тоника появилась возможность как следует рассмотреть Сашку.
Он был моложе Тоника года на два, не меньше, но сколько в нем самостоятельности и уверенности в себе. Он совершенно точно знает, чего хочет от жизни и как этого добиться.
Откуда в нем это? Тоник видел перед собой обычное лицо совершенно обычного мальчишки и не мог угадать, в чем же он отличается от него. Белобрысый, синеглазый. Да таких же вокруг тысячи. И в то же время в нем чувствовалась какая - то тайна.
Сашка только улыбался, чувствуя на себе пытливый взгляд Тоника. Внезапно он наклонился вперед и, как заговорщик, сказал:
- Давай поиграем.
- Давай, - согласился Тоник, радуясь возможности скоротать время.
- А во что ты умеешь играть?
- В буриме, - улыбнулся Тоник.
- На деньги?! - Сашка от удивления даже привстал. Уж такого от Тоника он никак не ожидал.
- Какие деньги? - возмутился Тоник. - Это же не в карты играть. Это древняя интеллектуальная игра. В нее еще в прошлом веке играли. Может быть, даже Пушкин или Лермонтов. Это игра поэтов.
- А мы здесь при чем? - Сашка отодвинулся назад, в глубину лавки, с недоверием глядя на Тоника.
- А чем мы хуже? - придвинулся к нему Тоник. - Я не имею в виду Пушкина или Лермонтова, а вообще. Чем мы хуже других? Ты что, не сможешь срифмовать пару строчек. Мила - кобыла, Сашка - промокашка, понял?
- Сам ты промокашка, Тоник - панассоник.
- Вот видишь, - обрадовался Тоник, - получается же. Назови какое - нибудь слово.
- Электричка, - нехотя сказал Сашка.
- Птичка. А теперь я говорю слово, а ты должен придумать рифму. Ну, например, цветок.
- Свисток.
- Отлично. Теперь нужно придумать четверостишье с этими словами. Через пять минут проверим, у кого лучше получится.
Тоник прикрыл глаза и сосредоточился. Сашка с веселым недоумением смотрел на него. Первый раз в жизни он видел живого поэта, который к тому же был его названным братом.
Тоник внезапно открыл глаза:
- А ты что, уже придумал?
- Ага, - ответил Сашка.
- А я - нет, - сказал Тоник и снова закрыл глаза.
Через пять минут Сашка первым читал свое стихотворение.
В электричку
Залетела птичка.
Подарила дедушке цветок,
Утащила у мента свисток.
- А почему дедушке, а не девушке? - рассмеялся Тоник.
- Дедушка старый, ему надо. А девушка молодая, сама нарвет.
- Ну, хорошо, - согласился Тоник. - Слушай теперь мое.
Когда вдали смолкает электричка,
А сердце рвется из груди как будто птичка,
След на тропинке - сломаный цветок,
Как заблудившегося поезда свисток.
- Не очень понятно, - дипломатично заметил Сашка.
- А это про любовь. Про любовь и должно быть непонятно. Но если хочешь, я тебе все объясню.
- Да нужно очень. Давай лучше в мою игру сыграем, - оживился Сашка. - Ты считаться умеешь?
- Смотря как.
- Очень просто. На раз, два, три одновременно выбрасываем пальцы, кто сколько захочет. Потом складываем и считаемся. Кто последний - получает щелбан, согласен?
- Согласен. - Тоник потер свой лоб и улыбнулся. Слишком очевидным было желание Сашки его надуть.
- Раз, два, три, - Сашка выбросил вперед три пальца, Тоник - четыре.
- Семь. - Сашка посчитался и последним оказался Тоник. - подставляй лоб.
Тоник покорно склонил голову.
- Получите. - Сашка положил ему ладонь на лоб и, оттянув средний палец, щелкнул им изо всех сил.
- Ничего себе щелбан, - Тоник схватился за свой лоб. - Мы так не договаривались.
- Ладно, я могу и потише, - снизошел Сашка и начал опять отсчет. - Раз, два, три. Девять. - сосчитал он.