Вообще, у Гусинского существовала (не знаю, существует ли сейчас) своеобразная иерархическая классификация окружающих. Не окружающих людей вообще, а только тех, кто имеет отношение к делу. Такая "Табель о рангах". Эта очень лаконичная шкала насчитывала всего четыре позиции. На самой нижней ступени располагались "людишки", по-другому не скажешь, которые именовались "сам никто и звать никак". То есть абсолютный мусор, болтающийся где-то под ногами, на который ни при каких обстоятельствах не стоило обращать внимания. Вторую ступень занимали "полицаи" – те, с кем уже приходилось иметь дело лично, хотя никакого интереса это не вызывало и никакой радости не приносило. К "полицаям" могли относиться как персоны сторонние, так и вовлеченные непосредственно в бизнес-проекты Гусинского, просто доверие к ним с его стороны не всегда было всеобъемлющим. Самой многочисленной группой в этой системе ценностей были (je vous demande pardon!) "п…дарасы". Практически все подчиненные высокого уровня, бизнес-партнеры, конкуренты, чиновники и политики числились именно по этому разряду. Когда я стал руководителем российского отделения RTVi, я автоматически влился в ряды "п…дарасов", причем перескочив через позицию "полицай". И, наконец, на самом верху пирамиды размещались великие и ужасные "кровавые п…дарасы" – люди, равные Владимиру Александровичу. Этих людей было крайне мало, что объяснялось весьма высокой самооценкой Гусинского. Не потому что он – мизантроп, совсем нет. Просто, насколько я смог понять своего многолетнего работодателя, для него значимость человека сводилась лишь к его умению решать деловые вопросы. Если этот противник в чем-то переигрывал Гусинского, то становился тем самым "кровавым п…дарасом" – вроде бы гад, конечно, но… Так вот, Лесин всегда оставался для Гусинского таким персонажем – враждебным, но заслуживающим уважения. Иначе говоря, он занимал высшую строчку по шкале Гусинского, а вот Кох, разумеется, нет.
Надо сказать, что скоропостижная и во многом загадочная смерть Михаила Лесина в ноябре 2015 года, спустя неполных пару месяцев с момента рождения его младшей дочери, стала шоком для всех, хотя очень многие знали о проблемах со здоровьем, преследовавших Лесина после тяжелой травмы позвоночника. Он перенес несколько сложных операций. Но укоренившийся в общем сознании образ набычившегося "Боцмана", "Бульдозера" (именно так называли Лесина в медийной среде), не замечающего никаких преград на своем пути, как-то не способствовал осознанию того факта, что этот некогда очень влиятельный человек ушел в возрасте 57 лет. И, на мой взгляд, реакция на его смерть у людей, вовлеченных во все те драматические события, о которых я рассказываю, во многом соответствовала сложным и запутанным отношениям, сложившимся между Лесиным и Гусинским.
Я приведу с небольшими сокращениями фрагмент монолога главного редактора "Эха Москвы" Алексея Венедиктова из программы "Персонально ваш", которая вышла в эфир радиостанции 8 ноября 2015 года: "В разные этапы моей жизни Михаил Лесин был для меня разным человеком и играл разную роль в истории моей профессиональной жизни. Какое-то короткое время мы были с ним достаточно дружны, (…) а потом мы с ним где-то в 1990-е годы разошлись очень активно, он ушел на государственную службу. И мы с ним первый раз, помнится, сцепились, когда он стал начальником Управления информации президента Ельцина в 1997 году. (…) И это был другой Лесин, который очень грубо разговаривал со мной после этого как государственный чиновник. Ну, я как бы отвечал с присущей мне любезностью. (…) Потом, (…) когда господин Лесин и господин Кох разносили по поручению Путина НТВ, захватывали его, (…) наши отношения не улучшились. (…) Ну а затем все было на ваших глазах, когда он в 2013 году пришел на пост главы "Газпром-Медиа". Мы продолжали с ним воевать вплоть до его отставки, вплоть до последнего дня. Делали это публично. Поэтому Михаил Лесин был очень противоречивой фигурой. (…) Непростой, очень сложный человек. Может быть, об этом будет когда-нибудь написано. Я писать об этом не буду, потому что мои последние впечатления от него тяжелые. Я совсем не узнавал того Лесина, которого я знал в начале 1990-х. Просто совсем не тот человек, с которым… к которому я ходил на день рождения и который ко мне ходил на день рождения".
Несколько раз в этой передаче Венедиктов повторил, что он – "подбирает слова". А хорошо зная Алексея Алексеевича как человека, который за словом в карман не лез никогда, я должен подтвердить, что Венедиктов, говоря о Лесине, был очень осторожным в формулировках. И не из-за страха перед представителем власти, пусть и бывшим. И не из-за боязни обидеть память только что ушедшего из жизни человека. В словах Венедиктова я услышал растерянность, непонимание охвативших его чувств! Потому что ему приходилось говорить о человеке, сделавшем для него лично много плохого, но не заслуживающем однозначно негативной оценки! Простите за, возможно, некорректное сравнение, но мне оно кажется очень подходящим. Помните, когда господин Олливандер говорил Гарри Поттеру об удивительном родстве его волшебной палочки с палочкой Волан-де-Морта, он дал Темному Лорду следующую характеристику: "Тот, Чье Имя Нельзя Называть, совершил много великих дел – да, ужасных, но все же великих"…
Но вернемся к предложению, которое в конце концов принялись обсуждать друг с другом представители "Газпром-Медиа" и "Медиа-Моста". Оно выглядело так: триста миллионов долларов наличными и полное списание долгов. В верхушке "Моста" произошел раскол. Часть топ-менеджеров, в том числе некоторые члены "Летающего цирка главных редакторов", склонялась к тому, чтобы взять деньги и жить долго и счастливо. Часть – требовала отказаться. Причем по этой позиции существовало два объяснения. Первое – отказаться, потому что это было наглое вмешательство государства в деятельность средств массовой информации, а второе – отказаться, потому что мало предложили… Что, кстати, во многом являлось правдой – некоторое время назад активы "Медиа-Моста" стоили гораздо больше, одно только НТВ некоторые эксперты оценивали в миллиард долларов. Но… это время было упущено.
В результате многодневных мозговых штурмов наши начальники нашли, казалось бы, "соломоново решение". 18 июля Гусинский, в присутствии двух адвокатов, написал заявление, суть которого сводилась к тому, что его силой заставляют продать принадлежащие ему компании по заниженной цене, взамен обещая прекратить уголовное преследование и разрешить выезд за границу. Также в этом заявлении указывалось, что министр печати России Михаил Лесин является тем человеком, который непосредственно принуждает Гусинского заключить эту кабальную сделку. Естественно, заявление было совершенно секретным.
Через два дня, 20 июля 2000 года, также в обстановке строжайшей секретности, между компаниями "Медиа-Мост" и "Газпром-Медиа" было заключено соглашение о переуступке бизнеса. Никто из наших руководителей – ни Киселев, ни Венедиктов, ни Малашенко, ни тем более Гусинский – и не думал ставить журналистов в известность о случившемся. Нам была уготована другая роль – через пару месяцев скандал должен был выйти на новый уровень и нам, журналистам НТВ, следовало снова выделять эфирное время и тратить силы на защиту самого святого, что у нас было… Вы понимаете, конечно, что речь опять шла о "свободе слова".
Пока же, 27 июля (через два дня после моего тридцатидвухлетия!), мы получили грандиозный подарок. Генеральная прокуратура отменила в отношении Владимира Гусинского меру пресечения в виде подписки о невыезде в связи со снятием с него всех обвинений! Гусинский тут же сел в свой самолет и улетел в Испанию, в дом, расположенный в "Сотограндовке". Курортный район Сотогранде в испанской Марбелье был уже несколько лет как оккупирован различными представителями российской бизнес-элиты, отчего и получил свое "русифицированное" название. Считается, что с тех пор Владимир Гусинский никогда не бывал в России. Осмелюсь предположить, что один, возможно, два раза он все-таки прилетал. На мой прямой вопрос, заданный в октябре 2013 года (я тогда встретился с Гусинским в Израиле, где мы с женой были в отпуске), Владимир Александрович, кокетливо улыбаясь и пряча глаза, ответил: "Ну… какая разница, был – не был… Отстаньте от несчастного Дедушки Черепахи!" Дедушкой Черепахой Гусинский изредка именовал себя, когда бывал в особенно хорошем расположении духа…
После отъезда Гусинского мы, конечно, воодушевились! Начальник на свободе, "вновь продолжается бой" и все такое. 31 июля в эфир НТВ даже вышло новое шоу – информационно-успокоительная программа "Тушите свет!". Внешне она выглядела как пародия на "Спокойной ночи, малыши!": живой ведущий и два кукольных персонажа, поросенок и заяц. Только в "Тушите свет!" вместо кукол действовали компьютерные модели, да и по остальным характеристикам Хрюн Моржов и Степан Капуста очень сильно отличались от своих прототипов – Хрюши и Степашки. В качестве постоянного ведущего программы был заявлен Лев Юрьевич Новоженов. Не "дядя Лева", как это могло бы звучать в "Спокойной ночи, малыши!", а – "Юрьич" (для Хрюна Моржова) или "Левушка" (для Степана Капусты).
"Тушите свет!" задумывалась как острая сатирическая программа, в качестве тем которой выбирались политические новости. Особенно заметно это стало после событий апреля 2001 года, когда Хрюн и Степан в числе многих других сотрудников НТВ покинули телекомпанию в знак протеста. Производством шоу занималась компания Александра Татарского "Пилот ТВ", а с нашей стороны проект курировал продюсер Александр Левин. Зрители встретили новое шоу в штыки – такого шквала обвинений в пошлости, дурновкусии, потакании низменным инстинктам публики и т. д. не выпадало на долю ни одной другой программы. По крайней мере я ничего подобного не припомню. Вот, например, что писала газета "Труд" 17 августа 2000 года в статье под заголовком "Хрюшу произвели в Хряки, или Тушите свет": "Трудно сказать, чего больше в ее аллегорических кивках: изящного юмора Шендеровича, инвектив Киселева или убийственной иронии "Кукол". Пожалуй, ничего подобного в ней уловить вообще невозможно, кроме прямолинейной злорадности, неприличной даже в воспитательных целях. Трогательные зверушки из "Спокойной ночи, малыши!", выродившиеся в невыносимых демагогов, способны вызвать оторопь и все то же чувство неловкости, которое обычно появляется в тех случаях, когда сталкиваешься на экране с чем-то неорганичным и вымученным. Чувство меры тут явно изменило энтэвэшникам, которые, похоже, призывая тушить свет, сами погружаются во тьму. А наспех придуманные нескладные частушки, которыми навязчиво завершается каждый выпуск передачи, воспринимаются и того пуще – как грубое, злое, скверное шутовство. Вряд ли эта программа может прибавить поклонников каналу НТВ. Есть все основания предположить обратное" .
К счастью, коллеги из "Труда" поспешили с прогнозами. За пару месяцев "Тушите свет!" превратилась в телевизионный блокбастер, а выражения Хрюна "Мощно задвинул!" и "Внушаить!" стали популярными афоризмами. После перехода на ТВ-6 вместо Льва Новоженова в роли соведущих программы стали выступать как журналисты самого канала, так и приглашенные звезды. Пару раз заходил в гости к Хрюну и Степану сам Владимир Познер, бывали на их кухне Марк Захаров, Михаил Швыдкой, Александр Ширвиндт и даже депутат Николай Харитонов. Мне посчастливилось несколько раз принимать участие в этой программе. Причем последний эфир относился уже к тому времени, когда я покинул Уникальный журналистский коллектив и работал на RTVi. В том выпуске Хрюн сказал, что я "променял их на длинный шекель"! Я, возвышаясь на почетном месте ведущего на фоне хромакея, мог только вяло возражать сценаристам передачи Владимиру Неклюдову и Ростиславу Кривицкому, которые, сидя на полу, изображали, соответственно, Степана и Хрюна, озвучивая их реплики.
С течением времени аллюзии на "Спокойной ночи" стали менее заметны, потому что "Тушите свет!" все больше стала напоминать информационную программу "Сегодня". Этому способствовало и усиление образа корреспондента Шарика, появлявшегося в прямых включениях, и, главное, ротация специально приглашенных гостей передачи. Все они представали в образе кота, который каждый раз выступал в новом качестве, в новой должности и под новым именем. Например, это мог быть "Главный имиджмейкер Глеб Трепловский", "Министр денег Алексей Запудрин" или "Директор "Газпром-радио" Альфредди Крюгер" – то есть, соответственно, политолог Глеб Павловский, тогда воспринимавшийся нашей стороной как враг, обслуживающий интересы "кровавого режима", министр финансов России Алексей Кудрин и глава "Газпром-Медиа" Альфред Кох. Иногда виртуальному коту подкрашивали губы, надевали на него женское платье, и он превращался в Валерию Невтудверскую, то бишь – в Новодворскую.
"Тушите свет!", к сожалению, повторила путь всего Уникального журналистского коллектива. Постоянно прыгая с канала на канал (но собирая при этом премии ТЭФИ!), программа в конце концов прекратила свое существование, хотя Хрюн и Степан еще появлялись в гораздо менее удачных проектах, таких как "Красная стрела" или "Персональный счет". К последнему из них я имел косвенное отношение, поскольку программу показывали не только региональные партнеры компании "Интерньюс" Мананы Асламазян, но и RTVi, а я какое-то время был координатором всей этой истории.
Тем не менее даже появление в нашем эфире новой развлекательной программы не означало, что мы веселились с утра до ночи. 12 августа 2000 года в Баренцевом море произошла катастрофа подводной лодки "Курск", трагедия, унесшая жизни ста восемнадцати человек. Мне не хочется сейчас ничего писать об этих августовских днях, когда вся наша страна ждала новостей о членах экипажа "Курска". Я не хочу обвинять никого из моих коллег, но сегодня для меня очевидно, что те события в Баренцевом море руководство телекомпании в очередной раз превратило в инструмент политической борьбы. Точно так, как это делалось на протяжении нескольких месяцев с жизнями журналистов телекомпании, поступили тогда и со смертью ста восемнадцати моряков. Слабым утешением является то, что гибель "Курска" как повод для атаки на государство использовали не только мы, но и ОРТ – Березовский к этому времени снова стал союзником Гусинского, понимая, что, возможно, станет следующим "кандидатом на выход". Единственным исключением в этой чернушной кампании я бы назвал фильм Григория Кричевского "Женщина русского лейтенанта", посвященный вдове командира турбинной группы дивизиона движения "Курска", капитан-лейтенанта ВМФ Дмитрия Колесникова – Ольге. Но этот фильм вышел только через год, который мы (я-то уж точно!) целиком посвятили борьбе за финансовое благополучие нашего телевизионного руководства.
В конце августа (напомню, мы все еще ничего не знали о том, что сделка по продаже НТВ идет полным ходом) произошел пожар на Останкинской телебашне, в результате которого погибли три человека, а вещание большинства отечественных телеканалов было прервано. Внешне пожар на телебашне не выглядел особенно эффектным зрелищем, москвичи в основном видели только клубы дыма. Но на самом деле случившееся в Останкино являлось крупнейшей техногенной катастрофой, и ее последствия некоторое время оставались абсолютно непредсказуемыми. Никто не верил в то, что башня упадет, но, как выяснилось позднее, не произошло этого просто чудом.
Причиной пожара называли самовозгорание из-за перегрева аппаратуры. Чуть позднее виновником ЧП "назначили" систему фидеров, пронизывавших башню по всей ее высоте. Фидер, применительно к телевидению, – это передающая линия, доставляющая потребителю электромагнитные волны от их источника. То есть это не просто кабель, а целая сеть, включающая и кабели, и передатчики либо антенны. Вот в одном из этих фидеров и произошло короткое замыкание. Корреспондент НТВ Елизавета Листова, всегда выделявшаяся среди коллег мастерским умением мыслить и говорить афористично, заклеймила подлое устройство, спровоцировавшее пожар, термином "фидер гнойный", которое ввиду своей очаровательной двусмысленности тут же было подхвачено коллективом.
НТВ, кстати, пострадало от пожара на башне меньше других телекомпаний, потому что имело на орбите свой собственный спутник. Пожалуй, это стало единственным эпизодом, когда "Бонум-1" – как выражаются биржевики, "в моменте" – принес НТВ пользу, а не финансовые проблемы. Двое суток улица Академика Королева и примыкающие окрестности находились в милицейском оцеплении. Движение транспорта было ограничено, а за цепочку милиционеров пропускали только местных жителей и сотрудников телецентра. В какой-то момент в коридорах Останкино стало заметным реальное беспокойство. Знатоки утверждали, что башня не может, скажем так, "упасть на бок": она должна сложиться внутрь, подобно телескопической трубе. Тем не менее многие сотрудники телецентра уже прикидывали на глаз, достанет ли башня здания АСК-1, если рухнет наискосок через улицу Королева.
Единственным человеком, сохранявшим в эти дни олимпийское спокойствие, был Владимир Кулистиков. Правда, следует признать, что заместитель генерального директора НТВ и глава нашей службы информации в тот момент пребывал в заграничном отпуске. Ответственный секретарь редакции Татьяна Голова кричала по телефону: "Володя, ужас! Кошмар! Башня горит!" "Танюююша, – тянул в ответ Кулистиков в свойственной только ему расслабленно-вальяжной манере. – Ну горит башня, и что? Ведь я же не пожаааарный! Ну приеду я, что-то изменится?" Голова молча повесила трубку…
К концу вторых суток пожар удалось ликвидировать, хотя ремонтные работы на башне растянулись на несколько лет. Тем не менее вещание телеканалов было восстановлено в первую очередь, и таким образом зрители НТВ оказались полностью готовы к наблюдению за очередным публичным разбирательством конфликта нашей телекомпании с властями. Я говорю о той самой передаче "Глас народа" от 22 сентября, с упоминания которой началась текущая глава этой книги…
Глава 10
17 сентября в британской газете The Financial Times, а 18 сентября – на лентах российских информационных агентств появилось сообщение о срыве сделки между "Медиа-Мостом" и "Газпром-Медиа". За этой краткой новостью последовало заявление концерна "Газпром", в котором говорилось, что (цитирую по публикации в газете "Известия" от 19 сентября 2000 года) "холдинг "Медиа-Мост", фактически принадлежащий Владимиру Гусинскому, в одностороннем порядке отказался от условий сделки, заключенной еще 20 июля. В связи с этим "Газпром" планирует обратиться в Генпрокуратуру РФ с просьбой проверить факты выведения активов компаний, входящих в ЗАО "Медиа-Мост", и целевого использования заемных средств" .