Хорошо обстояло дело и с обменом информации о новых технических средствах и методах ведения подрывной работы. Стороны передавали друг другу образцы документов Германии и оккупированных ею стран для оснащения забрасываемой в эти страны агентуры (удостоверения личности, штампы и печати, продовольственные карточки и т. п.), обменивались данными о диверсионном снаряжении и экипировке агентуры, образцами раций и вооружения, различного типа взрывателей и мин.
Английская сторона положительно оценивала полученные от советской разведки образцы диверсионной техники. Со своей стороны 4-е управление НКГБ также высоко оценивало полученные через английскую разведку аналогичные материалы и образцы.
За время сотрудничества руководство английской разведки организовало для Чичаева посещение ряда специальных закрытых объектов, на которых он мог ознакомиться с подрывной спецтехникой: экспериментальной станции вблизи Лондона, выставки-музея спецтехники в Лондоне, парашютной школы в Манчестере.
Однако далеко не все гладко было в решении вопросов, связанных с выполнением достигнутых соглашений. Откровенно некорректную позицию английская разведка стала занимать в 1944 году, когда Красная Армия начала приближаться к странам Восточной Европы. В документах 1941 года о сотрудничестве было согласовано, что поддержка партизанского движения в Болгарии и Румынии будет входить в сферу деятельности советской разведки. Однако английская сторона активно пыталась внедриться в эти страны с целью сохранения в них своих позиций и влияния. Имели место откровенные задержки с передачей нам важной оперативной информации. В середине 1944 года Дж. Хилл сообщал из Москвы в Лондон: "Не могу не чувствовать, что у русских имеется довод, хороший довод против нашей готовности сотрудничать и довод против нас в смысле задержания разведсведений, которые могут быть для них ценными".
В начале 1945 года, когда приближалась к концу война, стало очевидным, что сотрудничество с английской разведкой зашло в тупик. 10 марта И. А. Чичаев получил из Центра указание проинформировать союзников о своем предстоящем отъезде в Союз. Дж. Хилл со своей стороны заявил о готовности выехать в Лондон. С окончанием войны миссии по связи с английской и советской разведками в Лондоне и Москве были закрыты. Они были созданы для решения задач, возникавших в ходе войны, и с подписанием Акта о капитуляции Германии изжили себя.
Сотрудничество советской разведки с управлением стратегических служб США
В декабре 1943 года в Москву для установления контакта с руководством советской внешней разведки прибыл руководитель американской разведки - Управления стратегических служб США (УСС) - генерал-майор Уильям Джозеф Донован. Официально он являлся гостем главы военной миссии США в СССР генерал-майора Дж. Дина.
Визит Донована имел свою историю. В последний день работы Тегеранской конференции с ним встретился Сталин и предложил посетить Москву для встречи и переговоров с руководством советской разведки. Донован доложил об этом разговоре Рузвельту и вскоре получил "добро" на поездку.
27 декабря состоялась встреча Донована с начальником разведки Фитиным и его заместителем Овакимяном. Стороны договорились обмениваться информацией о противнике и оказывать друг другу содействие в заброске агентуры и диверсантов в немецкий тыл.
Накануне встречи Фитин получил от одного из источников нелегальной резидентуры в США, хорошо знавшего Донована, следующую характеристику на американского разведчика: "Это республиканец Гувера и ирландский католик - этим все сказано. За глаза его называют "Диким Биллом", чем Донован гордится. По характеру он умен, хитер и чрезвычайно энергичен. В кратчайшие сроки ему удалось почти невозможное - сколотить вполне действенную американскую разведку, костяк которой составили вчера еще штатские люди - большей частью такие же, как он, юристы, которых Донован знал лично".
5 января 1944 года генерал Донован был проинформирован о положительном решении советским правительством вопроса относительно сотрудничества между американской и советской разведками. Оно сводилось к следующим основным направлениям:
- обмен разведывательной информацией о противнике;
- консультации по вопросам проведения диверсионной работы на территории врага;
- содействие в заброске агентуры в тыл врага;
- обмен материалами по диверсионной технике и радиоаппаратуре и их образцам.
В результате достигнутых в Москве договоренностей Донован направил 4 февраля 1944 года во все подразделения УСС указание подготовиться к передаче СССР "оригинальной разведывательной информации, которая может быть полезна стране, ведущей войну против Германии". Однако процесс обмена представителями разведок в каждой из столиц откладывался на неопределенное время из-за позиции, занятой директором ФБР Гувером. Он считал, что обмен представителями будет способствовать внедрению агентов НКГБ в правительственные организации США и изложил свои соображения по этому поводу в письме личному помощнику президента Гопкинсу.
Подобная позиция Гувера вызвала негативную реакцию Донована, который заявил, что НКГБ уже имеет своих представителей в США и было бы лучше, чтобы здесь была их официальная миссия, чтобы иметь возможность контролировать ее сотрудников. Тем не менее, 16 марта 1944 года посол США в Москве Гарриман получил телеграмму от президента Рузвельта, в которой сообщалось, что обмен официальными миссиями связи пока откладывается.
7 апреля 1944 года по поручению посла глава американской военной миссии в СССР генерал Дж. Дин встретился с руководителем советской внешней разведки Фитиным и его заместителем Овакимяном и сообщил им о решении своего президента. Реакция Фитина на слова генерала была спокойной. Он заметил, что "поскольку инициатива исходила от американской стороны, мы не возражаем против временной задержки и считаем возможным продолжить наши контакты через самого генерала Дина". В дальнейшем вопрос об обмене официальными представителями больше не поднимался.
Обмен разведывательной информацией о гитлеровской Германии между УСС и советской разведкой был весьма плодотворным. Только в апреле - мае 1944 года Донован передал Фитину информационные материалы относительно положения в Германии и оккупированных ею странах объемом свыше двух тысяч листов. По оценке информационного отдела советской внешней разведки, эти материалы представили "значительный интерес и ценны как богатый справочный материал".
Часть переданных материалов (87 листов) приходилась на разведывательные сводки по различным вопросам: состояние вооруженных сил Германии, общее экономическое и внутриполитическое положение Третьего рейха и оккупированных им стран, в частности Финляндии, Австрии, Греции, Норвегии и Франции. Они представили интерес для Главного разведывательного управления Генштаба армии (военной разведки).
Аналогичные материалы (в количестве 20 штук) были переданы американцами в августе, сентябре и декабре 1944 года. В письме от 10 мая 1944 года генерал Донован сообщил П. Фитину перечень вопросов, интересующих американскую сторону. В нем на первом месте стояли вопросы по Дальнему Востоку (Япония, Корея, Маньчжурия). УСС интересовалось также деятельностью "Кэмпетай" и других японских разведывательных органов, деятельностью германской разведки в Финляндии, положением в ряде балканских стран. Для УСС представляла интерес и информация о состоянии вермахта нацистской Германии, его вооружение и будущее Германии.
Относительно политического будущего Германии советская разведка подготовила справку для УСС на 76 листах. В ней давалась оценка внутриполитического положения, наличия запасов стратегических материалов, численности и вооружения армии и делался вывод о том, что Германия сможет продолжать активные боевые действия не более года.
В сентябре 1944 года П. Фитин передал американцам сведения о секретных немецких химических заводах на территории самого рейха, а также Польши, на которых производились боевые газы, гранаты и бомбы с ядовитой начинкой. В подготовленной справке содержалась также информация о подземном заводе в Свинемюнде, выпускавшем торпеды и реактивные снаряды Фау-2, и об испытательной станции ракетных торпед в районе немецкого города Мерзебурга. Эти сведения были получены от агента советской разведки, направленного А. Коротковым через Турцию и Болгарию в Германию.
В октябре - декабре 1944 г. УСС, в свою очередь, передало советской стороне около 1,5 тысяч страниц материалов по Румынии (состояние ее нефтяной промышленности, снабжение Германии нефтепродуктами, военное сотрудничество с Германией в производстве и ремонте военных самолетов и т. п.). Эта информация представила интерес для советской военной разведки.
В ноябре американские спецслужбы поделились с советской разведкой своим анализом возможностей германской промышленности, а в декабре дополнили их оценкой общего положения. В нем делался вывод о том, что "в Германии, несмотря на растущее понимание того факта, что война проиграна, признаков разложения внутреннего фронта не отмечается. Германия имеет возможность оказывать сопротивление до конца 1945 года".
Наибольший интерес для советской разведки представила информация об обстановке в нацистском руководстве Германии, полученная источником УСС в Швейцарии и переданная П. Фитину 31 декабря 1944 года. В документе внутреннее положение в Германии после покушения на Гитлера 20 июля 1944 года оценивалось как "еще более критическое, чем это вообще считается". О Гитлере говорилось: "Находится в Берлине в бункере под имперской канцелярией… Периоды угнетенного и возбужденного состояния так непреодолимы, что его окружение не может предсказать за полчаса, как он будет действовать в том или ином положении". В этой ситуации верховную власть практически осуществляют триумвират Гиммлер-Геббельс-Борман, причем Гиммлер играет главную роль.
С командующими Западным фронтом - Рунштедтом и Восточным - Гудерианом Гиммлер заключил соглашение о том, что отступление должно определяться стратегическими соображениями, а не соображениями престижа или сумасбродными приказами Гитлера. Нацистская верхушка, включая Гитлера и Гиммлера, рассчитывает вызвать разногласия между союзниками по антигитлеровской коалиции, чтобы добиться разрыва между Советским Союзом и США с Англией. В случае, если этот план не удастся, Гиммлер намерен распространить слух о том, что англосаксы предпринимают "какие-то усилия в Германии" за спиной СССР.
П. Фитину было известно, что еще в предвоенные годы, когда в США практически не было разведки, корпорации США, адвокатские конторы, исследовательские фонды и т. п., среди них и адвокатская контора Донована, приобрели в нацистской Германии ряд источников информации, в том числе в непосредственном окружении Гитлера. В этой связи поступившая от Донована информация была высоко оценена разведкой, которая на основе полученных от американца материалов направила специальное сообщение в адреса Сталина, Молотова и Берии.
В конце декабря 1944 года, когда Советская Армия приближалась к Будапешту, от Донована была получена информация о планах антихортистской оппозиции во главе с генерал-полковником Геза установить контакт с Москвой и оказать помощь при штурме венгерской столицы. Эта информация также была направлена в эти три адреса.
В свою очередь, американскую разведку интересовало положение в Болгарии. 4 января 1944 года генерал Донован обратился к Фитину с просьбой предоставить ему сведения о положении в этой стране. Такие сведения объемом в 30 листов были переданы генералу Дину 10 марта для отправки Доновану, на которого она произвела, по его оценкам, хорошее впечатление.
В конце сентября 1944 года Донован проинформировал Фитина о том, что группа его разведчиков ведет специальные операции на территории Чехословакии, оккупированной Германией. В ноябре связь с ней была потеряна. Он попросил советскую разведку выяснить их судьбу. В декабре Донован был проинформирован, что 15 американцев находятся в распоряжении Второй чехословацкой бригады, судьба остальных 25 неизвестна. Советская разведка также передала поименный список 21 офицера и сержанта летного состава ВВС США, находящихся в плену в различных городах Чехословакии. В марте 1945 года советская разведка сообщила американским партнерам, интересовавшимся судьбой американской и британской разведгрупп в этой стране, что, по полученным данным, в Словакии были захвачены и расстреляны 11 американцев и англичан. Судьба остальных семерых осталась неизвестна.
Помимо обмена конкретной разведывательной информацией, американцы в мае 1944 года запросили у Фитина сведения о механизмах и методах диверсий, которые им были переданы. 10 января 1945 года они передали послу СССР в Вашингтоне А. А. Громыко свыше 1,5 тысяч фотоклише различных материалов, содержащих ключи к советским шифрам. Они были захвачены американцами у немцев в Северной Италии. Это была наиболее важная информация, переданная УСС советской разведке за годы войны. Однако экспертиза документов, произведенная в Москве, показала, что речь идет о фронтовых кодах, которые в связи с их дискредитацией больше не используются.
После капитуляции Германии 8 мая 1945 года сотрудничество между НКГБ и УСС практически прекратилось. Правда, 23 июля того же года Донован сообщил, что союзники захватили в Австрии руководителя нацистской разведывательной сети на Балканах Вильгельма Хеттля и его штаб, находившийся в австрийском городе Штайре. Он предложил предпринять совместные меры по ликвидации этой организации. Завязалась переписка, однако против этой идеи выступила объединенная группа начальников штабов. Она пришла к выводу о том, что после передачи В. Хеттля русским остальные немцы могут отказаться работать на американцев. После этого эпизода вопрос о продолжении сотрудничества между разведками СССР и США больше не ставился.
Глава 11
О ратных подвигах, о доблести и славе
Ежегодно 10 сентября свой день рождения отмечает одно из необычных подразделений СВР России - Зал истории внешней разведки (до 2011 года - Кабинет истории внешней разведки).
Он был создан приказом бывшего в то время начальником Первого главного управления (ПГУ) КГБ при СМ СССР В. А. Крючкова и открыт 10 сентября 1977 года, в канун 100-летия со дня рождения первого руководителя чекистских органов, отважного рыцаря революции Ф. Э. Дзержинского. Примечательно, что одним из первых посетителей "музея разведки" стал Председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов. Осмотрев с большим интересом представленную в нем экспозицию, он отметил, что она является данью памяти разведчикам всех поколений.
Председатель КГБ высказал рекомендации по дальнейшему совершенствованию экспозиции, подчеркнув необходимость широкого использования возможностей Кабинета для воспитания молодых разведчиков в духе патриотизма и верности служебному долгу.
Первоначально экспозиция размещалась в небольшом помещении основного здания штаб-квартиры внешней разведки в "Ясенево" и называлась Кабинетом чекистской славы. И это полностью соответствовало действительности, так как содержание выставленных в нем экспонатов иначе как страницами славы внешней разведки нашей страны не назовешь.
В своем нынешнем виде - четыре зала, мемориальный комплекс, выставка подарков руководству и сотрудникам разведки - "музей разведки" действовал с 30 октября 1987 года.
После августа 1991 года внешняя разведка была выделена из структуры органов государственной безопасности страны и стала самостоятельной службой - Службой внешней разведки Российской Федерации. В этой связи с февраля 1992 года Кабинет чекистской славы был преобразован в Кабинет истории внешней разведки.
Таковы основные даты истории создания "музея разведки". Однако задуман он был несколько раньше и вот в связи с какими событиями.
В конце шестидесятых - начале семидесятых годов прошлого столетия начали один за другим уходить из жизни отважные разведчики первой советской волны, о которых мало кто знал даже среди сотрудников службы, поскольку в то время о разведке вообще не принято было говорить и писать: Ян Буйкис, Артур Баевский, Василий Пудин, Николай Тищенко.
В ходе траурных мероприятий выяснилось, что их боевая оперативная жизнь оставалась в тени, а сами они в большинстве своем были неизвестны молодым сотрудникам, работавшим в ПГУ. Такое положение вызвало определенную озабоченность у руководства внешней разведки, взявшего курс на воспитание молодых разведчиков на боевых традициях ветеранов. С целью восстановления связи времен было принято решение активизировать работу с ветеранами разведки с привлечением к этому важному делу молодых сотрудников.
Выполнению принятых решений способствовал и комплекс мероприятий, проведенных к полувековому юбилею внешней разведки, который отмечался в декабре 1970 года. Как раз в тот период впервые был поставлен вопрос о создании летописи каждого из ее подразделений. Это была необычная работа, которая требовала архивных изысканий и восстановления истоков их практической деятельности.
Конечно, далеко не все оперативные дела могли быть рассекречены, но ценным в этой работе было то, что восстанавливалась связь времен и становились известными имена первопроходцев, которые в сложных, не изведанных дотоле условиях начинали разведывательную деятельность за кордоном. Именно летописи подразделений разведки легли позже в основу экспозиции Кабинета ее истории.
Пятидесятилетний рубеж в истории внешней разведки стал, по существу, отправным в плане осмысления пройденного разведкой пути. К тому времени в литературе появились произведения, освещавшие в известной мере отдельные эпизоды деятельности внешней разведки.
На Западе в ходе операций "Трест" и "Синдикат-2" ее сотрудниками были вскрыты и обезврежены антисоветские подрывные центры.
На Дальнем Востоке советские разведчики в 1921–1925 годах боролись с контрреволюционными бандами в Приморье, откуда тянулись связующие нити к белогвардейским центрам, обосновавшимся в различных городах Китая. Главным резидентом внешней разведки в Пекине был бывший первый начальник Иностранного отдела ВЧК Яков Христофорович Давтян (Давыдов). Крупные операции против антисоветских подрывных центров, которые активно использовались спецслужбами Японии, Англии и США в своих целях, проводились резидентурами в Харбине и Шанхае. Имена таких разведчиков, как Федор Карин, Василий Пудин, Василий Рощин, Дмитрий Федичкин вошли в летопись внешней разведки на Дальнем Востоке.
Большой вклад внесли чекисты-разведчики в разгром таких наиболее враждебных советской власти контрреволюционных организаций за рубежом, какими являлись "Высший монархический совет" и "Русский общевоинский союз". В решении этой задачи особенно результативно действовали разведчики Яков Серебрянский, Леонид Линицкий, Вениамин Гражуль, работавшие с нелегальных позиций.