Надька же прошелестела ей в ухо: - Ой, я такое узнала, Олька, такое-растакое! Ты просто в ужас придешь!
Однако с Надей это происходило практически каждую минуту: она снова и снова узнавала "такое-растакое". Поэтому Ольга спокойно продолжала слушать висюлькинские словеса.
А говорил он, между прочим, презанятные вещи! О том, что накануне в зрительном зале сидели специальные люди, называемые "клакерами", ребята уже знали. Но Висюлькин пояснил: этих людей нанимают для того, чтобы они слушали юных певцов - мол, надо приучать их к другим, более трудным испытаниям.
Но еще, оказывается, там сидели и музыкальные критики; очень серьезные, даже знаменитые люди, имена которых Висюлькин по понятным причинам назвать не мог. Но зато эти критики написали свои отзывы.
- Вот они!
Тут Юра вынес из соседней каюты толстенную стопку больших конвертов, каждый из которых был тщательно заклеен.
- Дело в том, - сказал Висюлькин, - что пока это большая тайна. Конверты распечатывать ни в коем случае нельзя. Вы узнаете отзывы о себе.
Обязательно! Однако не сейчас. А сейчас проверяют вашу выдержку. Каждый должен довезти конверт в целости и сохранности! А потом с этими лее конвертами мы поедем в Москву. Но поедет только тот, у кого конверт будет в целости и сохранности.
И уже в Москве, когда заявимся прямо к Алле Борисовне... - Тут он сделал многозначительную паузу, дескать, понимаете, о какой Алле Борисовне идет речь?.. - Только в ее присутствии мы их и распечатаем. Ну, еще на этом торжественном акте обычно бывают Кристина с мужем и Филипп...
Все, конечно, офонарели от таких слов. Ничего себе конвертик! Само собой, каждый тут же поклялся себе и другим довезти его в целости и сохранности!
Тут и музыка в кают-компании заиграла какая-то особая, торжественная.
- Андрей Астапов! - возвестил Висюлькин с торжественным видом.
К нему подошел один из певцов. Висюлькин протянул ему конверт:
- Бери и помни!
Астапов взял конверт и прижал его к груди.
- Бескина Татьяна!
И так Висюлькин прошел всех по алфавиту. Каждому дал по конверту и каждому при этом сказал что-то торжественное и значительное. Ольга со своей фамилией оказалась где-то в конце списка. А вот Надька, наоборот, была в первой половине. Остановилась возле Ольги с конвертом в руке, шепнула:
- Ты свой будешь открывать?.. Я-то свой непременно открою!
Ольга сделала страшные глаза - мол, нашла место для шуток!
- Пойдем, откроем! - громко прошептала Надя.
- Прекрати! Ведь решается наша судьба!
Вскоре все разошлись по каютам. И каждый нес свой пакет как величайшую драгоценность. Висюлькин особо подчеркнул - беречь печать, черную, массивную, из сургуча. Потому что каждый конверт был еще дополнительно запечатан сургучом.
- Алла Борисовна лично проверит сохранность печати, знайте это! Сохранный конверт, но с поврежденной печатью она не примет!.. И, кстати, пощупайте по краям... Только осторожно... Осторожнее! .--Чувствуете, слой специального пластилина. Это тоже сделано по требованию Пугачевой.
В общем-то, все это выглядело странно: зачем великой певице проверять конверты? Но Висюлькин тут же пояснил: вот, например, она ездит на длиннющем "Роллс-Ройсе", который застревает в каждой пробке, а куда было бы удобнее на простом "Мерседесе". Но таковы уж прихоти звезды.
Ольга вспомнила, как видела несколько раз Филиппа с Аллой Борисовной - те вылезали из длинного железного крокодила - и не могла не согласиться: в таких машинах, наверное, очень неудобно.
- Все равно я открою, - шептала Надя.
Брось ты, Надька! Только все себе испортишь... И он же сказал, что еще пройдет по каютам, проверит сохранность пакетов.
Да ничего он не пройдет!
А может и пойти...
Ольга разделась и легла. Время-то уже было позднее, а режим... режим у нее в крови. Артисты - это только кажется, что они веселятся ночи напролет. Напротив, они как раз спят ночи напролет. Попробуй-ка, не выспавшись, на проволоке попляши! Вряд ли ты хоть пять секунд там продержишься.
Надь, ты как хочешь, а я спать.
Зря! Я с тобой кое о чем еще посоветоваться хотела.
На самом деле она надеялась, что Ольга тоже согласится на "эксперимент" с конвертом...
А завтра можно посоветоваться, а, Надь?..Не обижайся!
Хорошо, пожалуйста. - Надя пожала плечами.
Она все-таки немного обиделась. Но, с другой стороны, и Ольгу можно понять. У нее режим, у нее уже завтра два представления... если не три!
Спрятала драгоценный конверт под подушку и... мгновенно уснула.
Глава XV ПОХИЩЕНИЕ?
Утром в каюте не оказалось Нади. Ее не было и на палубе... И на всем пароходе. Наконец случайно встреченный Ольгой помощник Юра сказал, что Надька и еще несколько ребят уехали ранним утренним поездом... Оказывается, вся группа поедет в Ростов поездом - так и быстрей, и удобней. Правда, им придется ехать в разных вагонах. Но с этим уж ничего не поделаешь - время летнее, все куда-нибудь едут. Так объяснил Юра ситуацию.
Ну и ничего страшного. Тем более что Юра и Сергей Евдокимович будут ходить по вагонам, их регулярно проведывать. Так, собственно, и было. Только при выезде из Туапсе по составу прошли пограничники... вернее, не пограничники, а сотрудники службы по борьбе с наркотиками. Их встречали шутками про самогон, про то, кто сколько везет - в багаже и в желудке.
Военные улыбались, однако осматривали багаж внимательно. Впрочем, к Ольге это не относилось. Она показала им свой чемоданишко, да они туда даже и не заглянули. Действительно, какие у девочки могут быть наркотики?! А тут еще и Висюль-кин появился со всеми положенными документами. Да еще и с газетами... Про которые Ольга вообще-то знала, что они... не совсем настоящие.
Таможенники улыбались Висюлькину, кивали головами:
У вас и дальше по составу ребята сидят?..
Ну, так мы будем иметь это в виду.
Нет, знаете, я уж с вами, если не помешаю.
Чтобы всех деток своих повидать. Так спокойнее.
И он поспешно удалился. Ольга, мучаясь от жары и духоты в плацкартном вагоне, кое-как доехала до Ростова. Вышла на вокзале, когда уже надвигался вечер. И тут же услышала зычный голос Висюлькина, который, держа в руке мегафон, созывал своих ребят. Все собрались - усталые, измученные духотищей и однообразием железнодорожного путешествия. Им пожелали счастливо добраться до дому и спросили, все ли в порядке с драгоценными конвертами. Но ребята их даже не доставали со дна чемоданов и рюкзаков. Висюль-кин сказал, что и правильно делали. Сказал, пусть все едут по домам, "а мы вас о дальнейшем известим".
Едва Ольга добралась до дому, как в комнате ее появилась бабушка Тома и сообщила, что к ней "какой-то мальчик".
Ольга выглянула за дверь - Миша Щеглов, один из тех, с кем она ездила в Туапсе. Вид у него был озабоченный.
В общем, я по распоряжению Сергея Евдокимовича, - сказал Миша. - Дело в том, что тебя просят временно сдать твой творческий конверт...
В смысле, - который вчера?..
Ну да...
А почему именно меня?.. Что я такого?..
В ответ Миша лишь пожал плечами. Ольга принесла ему злосчастный конверт. Заставила проверить сохранность сургучной печати.
Да мое-то какое дело, - проворчал Щеглов.
Твое - никакого. А мое - очень большое! Чтоб ты потом не говорил, если окажется сломанной!
Миша уже раскрыл рот, видимо, собираясь выдать какую-нибудь "любезность", но тут дверь открылась и появился Олег. Миша решил промолчать. Взял конверт и ушел. А Ольга посмотрела в окно... Ого, ничего себе! На просторной Театральной площади Мишу, оказывается, ждала машина. Миша сел в нее вполне уверенно, даже с каким-то равнодушным видом. Так мальчишки не садятся! И Ольга сделала вывод, что Миша не только к ней заезжал за конвертом. У нее полегчало на душе: значит, это не наказание, а просто... так нужно.
И она тут же решила позвонить Наде, узнать, к ней Щеглов уже приезжал или еще нет. Да и вообще, хотелось узнать, как дела.
Но в трубке Ольга услышала довольно нервный голос Надиной мамы, которую звали Маргарита Владимировна. Мама сказала, что Нади дома нет.
Ну, нет, так нет - а жаль. Однако разговор на этом не закончился.
- А у тебя ее случайно нет? - спросила мама."А почему она должна быть у меня?"
Так собиралась ответить Ольга, но не ответила, конечно, потому что это было бы невежливо. Но ведь и сама Маргарита Владимировна заподозрила Олю во лжи, словно та прятала Надю под диваном.
Все же Оле удалось сдержаться, и она спокойно рассказала, как было дело. Мол, сегодня утром узнала, что Надя уехала ранним поездом... вот и все.
Дело в том, - сказала мама, - что Надя звонила мне сегодня утром. Из Ростова. Я, говорит, приехала, но сейчас мне надо к Ольге заехать...
Она не могла так сказать! - невольно вырвалось у Ольги. - Я тогда в Туапсе еще была.
И Оля рассказала, как их группу отправили в разных вагонах из-за сложностей с билетами... Надина мама долго молчала. Наконец спросила:
- Так ее у тебя точно нет?
Ольга даже не знала, что ответить. Потому и промолчала.
- Ладно, извини. Она вообще-то не говорила, что к тебе собирается. Просто сказала, что скоро будет дома, что она с вокзала... А ты же от нас близко. Но с тех пор ее нет!
Вот так история... Впрочем, Ольга не очень беспокоилась. Ведь Надя Морова такой человек... Да что уж тут объяснять?.. Увлеклась чем-нибудь, какой-нибудь, например, бабочкой, пролетающей по улице, и побежала за ней, чтобы узнать, какие у бабочки муж и детки.
Это, конечно, шутка, но в ней большая доля правды! Поэтому Ольга спокойно поехала на дневное представление и осталась в цирке до вечернего, чтоб не таскаться по жаре. И, соответственно, домой Сильверы вернулись поздно, жутко усталые, конечно. Ольга мечтала только об одном - завалиться спать, и до свидания, до завтра.
Не тут-то было!
Едва она вышла из душевой, как мама крикнула, что ее к телефону... "какая-то женщина". Ну ясно: "какая-то девочка" без двадцати двенадцать уже позвонить не могла бы, сами понимаете.
Оказалось, Маргарита Владимировна. Сказала, что Надька еще не вернулась!
Она опять спрашивала, - очень таким неприятным голосом, - не знает ли Ольга, где Надежда. А потом сказала, что общалась с Висюлькиным, который заявил, что раз дочь звонила ей из Ростова, то дальше он за нее ответственности не несет.
Стало быть, Маргарита Владимировна на него сильно давила, если Висюлькин заговорил про ответственность. И в самом деле: Надька же приехала, позвонила с вокзала, ведь так? Висюлькин-то ее до дому провожать не обязан! Они ведь не грудные дети!
Тем не менее Ольга рассказала эту историю Олегу. Как-никак начинающий детектив... Да и с кем же еще поделиться, как не с родной половинкой?
Олежка вообще-то быстро соображал - Ольга это не раз замечала. Вот и тут сразу все сообразил. Потому что спросил:
- Надя твоя с этим своим, который талантливый, ехала?
Ольга догадалась, что брат говорил про Леню Шальнева.
Ну, Генка-то ее вполне мог похитить... когда увидел, что она с Шальневым! - выпалил Олег.
Похитить?..
Конечно. Этот Геннадий, он такой...
- Да что ты?.. Зачем ему это?!
Олег усмехнулся, пожал плечами:
- Зачем мужчины воруют красивых женщин?..
- Да ладно выдумывать!
Олег, однако, продолжал развивать свою теорию:
Он ее и убить мог!
Слушай, Олежка, хватит!
К тому же время было жутковатое - двенадцать ночи, полночь то есть. В такое время про смерть говорить не рекомендуется.
- А почему ты думаешь, что "хватит"? Уверяю тебя, люди от ревности и не такое делают!
И все же как-то не верилось... Выдумки в духе Стивена Кинга.
Но вдруг братишка хотя бы отчасти прав?
- Теперь такие "отморозки", сама знаешь, - проговорил Олег замогильным голосом, да еще в темноте, да еще из-за своей ширмы.
Хотя вроде бы ни с какими такими "отморозками" близнецы не сталкивались...
И тут одна мысль запала ей в душу: пусть не убил, в это Ольга, конечно, не верила, но ведь мог схватить и где-нибудь спрятать! Теперь такие странные мальчишки попадаются...
В общем, на следующее утро, вместо того, чтобы пойти купаться, а потом порепетировать номер, они решили заняться Генкой.
Ольга представления не имела, где его искать, где он живет, этот Генка. Да и Надя, кажется, не знала "мест его обитания". Просто однажды он свалился на голову бедной Надьке и стал ее... преследовать!
У Ольги была только одна надежда: встретить злодея возле Надиного дома. Так она и сказала брату. Тот в ответ лишь пожал плечами. А что, собственно, еще остается, если никакого другого выхода нет, а делать что-то надо?
И они поехали к Надиному дому.
Глава XVI ОХ, ЛЕНЯ-ЛЕНЯ!
Самое удивительное, что Генка действительно сидел там - на "своей" лавке, под "своим двулапым" деревом. И тут Ольге стало понятно: Генка абсолютно ни при чем! Она посмотрела на брата - дескать, все напрасно. Однако Олег отрицательно покачал головой, а потом прошептал ей в самое ухо:
- Вовсе не факт. Преступники, как известно, возвращаются на место своего... Понятно?
Ольга посмотрела на брата со всей возможной выразительностью: в смысле, ну мало ли что пишут в разных книжках. Преступники на самом деле вовсе не такие дураки. Они совершат что-нибудь и потом рвут когти куда подальше. Люди же, которые не совершали, наоборот, околачиваются вокруг места преступления - им-то ведь бояться нечего!
Точно так же и Генка - просто сидит тут, ждет свою ненаглядную Надечку. Значит, с ним надо войти в контакт, все рассказать. Ведь он столько про Надю знает! Сообразит что-нибудь и поможет. Но с Олежкой не поспоришь. Он жутко "упертый". Он, видите ли, старше на несколько секунд! А Ольга, следовательно, должна безропотно подчиняться.
Они стояли за деревьями и смотрели, как Генка сидит на лавочке. Дурацкое занятие.
Но вдруг этот странный мальчишка вскочил и опрометью кинулся в дом. Олег схватил сестру за руку, мол, что я тебе говорил? Но минуты через три Генка снова появился на улице... Причем явно нервничал. Было ясно: он что-то узнал! Но от кого?
Скорее всего от мамы, которая сказала, что ее дочь исчезла!
Тогда что должен предпринять Генка?
Наверное, броситься на поиски...
Но если допустить, что он знал: Нади нет...
Если он сам все это устроил? Ведь этот Генка он же такой непонятный!
Но у них просто не было другого выхода - оставалось только следить за "подозреваемым" и надеяться, что он куда-нибудь их да приведет!
Именно так думала Ольга, хотя и не верила, что Генка преступник. Но ведь преступники... они всякие бывают... Например, живет-живет себе человек, на работу ежедневно ходит, на завод металлоконструкций. А с работы каждый день вывозит по тачке мусора - шлак, металлические обрезки разные, никому не нужные. Я, говорит, хочу у себя на приусадебном участке засыпать канаву. Ну и засыпай себе на здоровье.
А он так вывозит каждый день, лет двадцать, а потом уходит на пенсию. И бдительный охранник, который тоже уходит на пенсию в тот же день и который каждый раз весь тот мусор пересматривал, чуть ли не рентгеном его просвечивал, но ничего не находил, этот охранник и говорит:
- Ведь я же чувствую, ты что-то воровал. Но вот что?.. Теперь-то уж все равно, мы на пенсии оба, скажи!
А второй пенсионер отвечает:
- Ладно, так и быть, скажу. Я воровал тачки!
Это, конечно, анекдот. Но в то же время здесь про наши жизненные странности говорится очень правильно.
Так или иначе, но Ольга не стала спорить с "родной половинкой", а стала, как и Олежка, следить за Генкой... А тот, не задумываясь, куда-то устремился, будто и впрямь имел четкий план действий! Вышел на трамвайную остановку... В Ростове трамваев не так уж много; если уж человек пришел на трамвайную, стало быть, он точно знает, куда ему надо ехать!
Следить в транспорте, да еще и днем, - дело довольно сложное. Например, оглянется "объект" - и все ему ясно. А, скажет, так вы, голубчики, шпионите? Приятно было узнать!
Но за Генкой следить оказалось очень просто, потому что он никуда не смотрел, все думал о чем-то. Взял у кондукторши билет, уселся у окна да так и сидел, глядя в пол, все пятнадцать минут, что они ехали.
Трамвай довез их до широкой магистрали со сплошным потоком машин, летевших навстречу друг другу, словно на каком-то огромном адском конвейере. Но зато кругом было хорошо, зелено - все сады да скверы. Ростов вообще очень зеленый город, и это Ольге нравилось. А "конвейер", между прочим, назывался проспектом Стачек.
Здесь они пересели на автобус, в котором Генка вел себя не так идеально - в том смысле, что нервность его опять вылезла наружу, и он вдруг стал то и дело озираться.
Однако двойняшкам и тут сопутствовала удача. Потому что в автобус набилось просто жуткое количество народу. И в результате они стояли в каких-нибудь полутора метрах друг от друга, но Генка их не видел за людьми... Но он и не приглядывался. Да и вряд ли помнил Ольгу. А Олега вообще не знал.
Наконец вышел. Двойняшки, конечно же рискуя, вышли за ним следом. И сразу повернулись, якобы двинули в противоположную сторону. Но за первое же дерево - шмыг и стали следить... Генка высматривал номера домов. А они в Ростове, как почти везде у нас, написаны так, что ничего найти невозможно.
Однако Генка отыскал нужный ему дом - высоченную башню с одним подъездом. Внизу, как и положено, сидели бабушки, которые хотели его остановить хотя бы вопросом, но Генка прошел мимо них, точно мимо статуй каменных. Ольга с Олегом последовали Генкиному примеру.
Когда близнецы вошли в подъезд, двери лифта как раз закрывались. Что оставалось делать? Только надеяться на свои тренированные ноги. И ноги, между прочим, не подвели. До пятого, даже до шестого этажа Ольга и Олег неслись вровень с электрической божьей коровкой. Но, по правде сказать, и этажики здесь были лилипутские. Три прыжка сделал - лестничный пролет миновал, еще три прыжка - одолел этаж!
Потом они, конечно, отстали. А вы думаете, можно добежать до одиннадцатого этажа со скоростью лифта?
Однако все обошлось, в каком-то смысле. Так получилось, что никто не вызвал лифт до того, как близнецы добежали до одиннадцатого и увидели стоявшую там кабину. От лестничной площадки расходились два коридора. Оба длинные - чуть ли не метров по сто. Это был не просто дом, а так называемый СГТ, то есть "строение гостиничного типа". Или, как их называют в Ростове, "гостинка".
Итак, длиннющие коридоры со множеством дверей. А за каждой дверью крохотная прихожая, крохотная кухонька и кукольная комнатка.
Коридоров два - и близнецов двое.
- Я в правый! - сказал Олег.