Фантастическая повесть известного английского писателя рассказывает о встрече ребят с инопланетянами и о том, как обыватели-мещане пытались завладеть космическими существами, подозревая их в агрессивных намерениях.
Содержание:
-
ДЖОН БОЙНТОН ПРИСТЛИ 1
-
Глава 1 - КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ 1
-
Глава 2 - СУЩЕСТВО 4
-
Глава 3 - ПОЯВЛЕНИЕ МАЙОРА РОДПАСА 6
-
Глава 4 - ЗНАКОМСТВО 8
-
Глава 5 - НИКУДА НЕ ГОДИТСЯ 9
-
Глава 6 - ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН И ПЯТИЧАСОВОЙ ЧАЙ 11
-
Глава 7 - СВЕЖИЙ ВОЗДУХ И ТЯЖКИЙ ТРУД 13
-
Глава 8 - ПЕРВЫЙ МЕЖПЛАНЕТНЫЙ ТАНЕЦ 15
-
Глава 9 - ЕЩЕ ОДИН 17
-
Глава 10 - СНОВА ИНСПЕКТОР КРОУП 18
-
Глава 11 - ПОСЛЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ 20
-
Глава 12 - ДО СВИДАНИЯ, ДО СВИДАНИЯ! 22
ДЖОН БОЙНТОН ПРИСТЛИ
Джон Бойнтон Пристли не слишком знакомое имя для вас, ребята, правда? Ведь Дж. Б. Пристли не детский писатель, хотя и очень знаменитый. Он многое успел за свою жизнь. Представьте себе: он автор более чем 40 пьес, 15 романов, 2500 эссе и публицистических работ, а кроме того путевых заметок, теле- и радиопередач, критических статей, автобиографических произведений, научных и философских трудов… - всего не перечислишь.
Но не только литературная деятельность сделала его известным. В фильмах про войну, особенно старых, вам мог встречаться такой эпизод: оккупированная Франция или какая-нибудь другая страна… под страхом смерти запрещено слушать "Радио-Лондон", однако герои фильма все же включают приемники… Раздаются характерные позывные, и звучит низкий густой, красивый голос… Голос этот и в фильмах и в реальной жизни принадлежал Дж. Б. Пристли. Да-да! В войну писатель ежедневно готовил тексты для антифашистских передач и сам же их читал, а радиоволны разносили его информацию по странам и континентам. Тем самым Пристли принес значительную и неоспоримую помощь всем, кто противостоял тогда Гитлеру. Многое Пристли как общественный деятель осуществил и после войны. Например, в начале 50-х годов он стал организатором и участником Европейского конгресса за ядерное разоружение, был первым президентом Международного института театра, и можно было бы добавить еще многое, но вы уже и так почувствовали, какого размаха, какой мощи был этот человек.
И вот совсем неожиданно маститый писатель, который, казалось, отошел от художественной литературы и активно занялся социальной историей, прерывает свои исследования и пишет для детей фантастическую повесть "Сноггл". Не означает ли это, что, анализируя исторические события, писатель понял, что наиболее целесообразно обращаться не ко взрослым, а к вам, детям, и через вас к будущему? Думаю, что именно так. Поэтому и вложил писатель в "Сноггла" все свои самые сокровенные мысли и чувства. Какие? Растолковывать не стану. Раз такой мудрый человек, как Дж. Б. Пристли, счел, что вы сами во всем разберетесь, надеюсь на это и я.
Остается лишь пожелать вам получить удовольствие от общения с этим интереснейшим и достойнейшим автором.
И. Павлычева
Глава 1
КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ
Был один из тех дней, которые поначалу, кажется, не обещают ничего интересного, но потом, когда уже ни на что и не надеешься, преподносят все что угодно. Август - самое время для таких особенных денечков, а этот день как раз и пришелся на середину августа.
Хуперы - Джеймс, шестнадцати лет, Пег, четырнадцати, и Робин, тринадцати, разумеется, были на каникулах, но из дома не уезжали. Путешествовать на машине по Франции и Италии отправились их родители. "Присматривать за детьми", как они выразились, остался дедушка, однако у Пег было ощущение, что это они с мальчиками, а вернее, она, Пег, "присматривает" за дедушкой, а не наоборот. Нет, она не имела ничего против, она любила своего деда, профессора на пенсии Ричарда Хупера. Раньше он преподавал историю, а теперь пишет книги. И сейчас он работает над очень длинной и скучной - про каких-то там Уильяма Питта и герцога Ньюкасла. Дедушка - очень пожилой, ему за семьдесят, у него прекрасные седые волосы и густые брови, но из-за того, что он все время курит, от него чересчур крепко пахнет табаком. Хотя дедушка и совсем старый, Пег чувствовала, что он куда ближе к ним, детям, чем папа. Во-первых, он никогда не был так занят и обременен заботами, как отец, во-вторых, никогда не говорил про деньги, и опять же, несмотря на то, что он писал свою книгу в комнате, прямо над детской, никогда не возмущался, если они шумели.
Их комната - довольно просторная и полностью отданная в их распоряжение - была на первом этаже, рядом с кухней, у черного хода. В ней стояла порядком обшарпанная, видавшая виды мебель, - и отлично, зато не приходилось беспокоиться о ней. Главным и самым необходимым был необъятных размеров шкаф, битком набитый всякой всячиной: старыми игрушками, книгами, которые они больше не читают, теннисными ракетками, наполовину без жил, и прочим хламом. А еще ценным было то, что если хочешь быстренько выскочить из дома, совсем не обязательно бежать к выходу, потому что одну из стен детской занимали огромные окна, распахивавшиеся, как двери, прямо на лужайку - замечательная планировка.
В тот самый день эти окна-двери были широко раскрыты, и они, все трое, только что подкрепившись холодным мясом, салатом и летним пудингом, сидели в комнате. Гроза, пройдя над домом, немного поутихла, - а совсем недавно был жуткий гром и без устали полыхали молнии, - однако в округе по-прежнему сверкало и громыхало, так что выходить на улицу не было смысла. Джеймс, заядлый теннисист, напустив на себя крайне серьезный и чинный вид, стоя у окна, размахивал ракеткой - отрабатывал подачу, правда, без мячей. Робин уютно, насколько это возможно, устроился на том, что некогда было диваном, и погрузился в книгу не то по астрономии, не то о космических полетах, словом, о чем-то таком. Он был совершенно помешан на подобных вещах и спускался на землю разве что поесть. Сама Пег сидела за маленьким столиком, лицом к окну и сочиняла стихотворение. Она частенько коротала время так, когда нельзя было гулять. Не очень-то у нее получалось сегодня, да вот еще гром снова выдал такой неожиданный и мощный раскат, что она, подняв глаза, зло прикрикнула на него:
- Ой, да замолчи ты!
- Все и так молчат, - ответил Джеймс между подачами.
- Я - дурацкому грому. Мешает сосредоточиться!
Джеймс провел еще подачу.
- Опять стишки? - ехидно поинтересовался он.
А когда Пег промолчала, добавил:
- Снова о том, что мечтаешь стать деревом?
- А вот теперь ты замолчи, - бросила она ему, правда, не резко. Просто ей хотелось прекратить разговор. Ее стихотворение, действительно, было о дереве, хотя и не о том, что именно она хочет им стать. Собраться с мыслями не удавалось: гроза все еще не успокоилась, со всех сторон вспыхивали молнии, слышались раскаты и удары грома. А тут еще Робин помешал, что-то из прочитанного привело его в восторг.
- Представляете, если взять всего лишь крошку вещества Белого Карлика, окажется, что она весит сотни тонн.
Джеймс слушал вполуха, но счел нужным вставить свое слово:
- Каким образом крошка карлика может столько весить?
- Не валяй дурака! - возмутился Робин. - Я ничего подобного не говорил. Я сказал… Ты же не слушаешь.
- Не-а.
- И я - нет, - добавила Пег, хотя и покривила душой. Ей просто хотелось, чтобы они замолчали.
Но коли Робин завел речь о своих звездах, угомонить его было невозможно.
- Белый Карлик, - с нажимом начал он, - это маленькая и очень-очень тяжелая звезда. Ничтожная ее толика, которая поместилась бы, ну скажем, в чайную ложку, весит уйму тонн. - И он рассмеялся просто потому, что обожал все это. - Ты бы не удержал и кусочка с ноготь величиной, так как между атомами этой звезды нет свободного пространства, они плотно стиснуты. Здорово. А! - И он опять засмеялся.
Тут не выдержала Пег.
- Ну и что ты тут такого нашел?
- Как же, как же, вы только послушайте! - подхватил Джеймс прямо в ходе подачи.
Робин презрительно фыркнул.
- Отлично, отлично, вам не интересно, а мне интересно. - И опять уткнулся в книгу.
Но теперь, когда он смирился и затих, Джеймсу и Пег понадобилось непременно раздразнить его.
- Сотни миллионов звезд в галактике, - начал Джеймс нараспев.
Пег не удержалась и подстроилась в тон:
- И миллионы и миллионы галактик! - А потом с отвращением: - Тьфу!
И Робин был втянут в перепалку.
- Тьфу на тебя! Все это просто-напросто большая Вселенная.
- Слишком большая, - не унималась Пег, - кошмарная, страшная.
- Ты говоришь так, потому что перед Вселенной начинаешь чувствовать себя ничтожеством.
Пег не понравилось.
- А ты ее защищаешь только потому, что любишь астрономию и космос и все эти дела. И потом я вовсе не ничтожество. Я - Пег Хупер, Лолер Лодж, Мичлинг, Уилтшир, Англия, Земля.
- Погоди минуточку, Пег, - попросил Джеймс, - посмотрите-ка лучше на мою подачу. Итак, Хупер на подаче. Внимание! Там-там-бац! Еще одно очко! А? Как?
Робин внимательно проследил поверх книги и серьезно, без издевки, заметил:
- Нет, Джеймс, этак ты, извини меня, угодил бы прямо в сетку.
- Не думаю, а как по-твоему, Пег?
Пег покачала головой:
- Честно говоря, я не разбираюсь.
- А вот я разбираюсь, - сказал Робин, и, похоже, так оно и было. - Поэтому и говорю, что мячик через сетку не перелетел бы, ты недостаточно высоко берешь, Джеймс. И вообще, какой толк отрабатывать подачу без мяча и сетки?!
- Толк есть - закрепляется нужный ритм, хотя, - продолжал Джеймс, - когда погода наладится и корт подсохнет, я, разумеется, лучше потренируюсь там. И, пожалуй, буду брать чуть выше. Примерно так, смотрите!
Вот тут-то все и началось. Послышался странный свербящий звук, потом на небе высветилась необычная вспышка, которую Пег и Робин вполне могли бы и не заметить, если бы не смотрели в сторону окон, на Джеймса.
- НЛО!!! - прокричал Робин, скатился с дивана и выбежал из дома.
- Проклятье! - Джеймс был не на шутку раздосадован. - Что это с ним?
Ответ Пег прозвучал довольно неуверенно:
- Не знаю, там что-то странное… Жужжание, сияние…
- Конец грозы, и все тут.
Джеймс даже не потрудился взглянуть, куда умчался Робин. Пег ни капли не хотелось влезать в ссору между братьями, и тем не менее она не могла полностью принять сторону Джеймса.
- Не сказала бы, на грозу не похоже, и звук, и вспышка - все другое.
- Чушь! - Джеймс злился, видимо, потому, что выйти посмотреть, что стряслось, он не желал, а тренироваться дальше уже не мог.
- Робин идет, весь взбудораженный!
- Сейчас наплетет кучу чепухи.
- Судя по всему, это был НЛО, - возвестил Робин, едва не взвизгивая от крайнего волнения.
- Что-что? - Пег искренне не понимала, о чем он.
- НЛО - неопознанный летающий объект! - Робин торжествовал.
- Ты никак о летающих тарелках, которые мерещатся некоторым, - возмутился Джеймс еще больше. - Исключено, не будь тупицей.
- Сам ты тупица! - Робин распалился, его прорвало. - Что ж, по-твоему, если многие видят то, чего нет, или, не рассмотрев, как следует, принимают за летающую тарелку, скажем, атмосферный зонд или экспериментальный самолет, то настоящая летающая тарелка уж и появиться не может!
Тут он заметил, что его собираются перебить.
- Помолчите, помолчите и послушайте. Тут я знаю куда больше, чем вы оба, вместе взятые. - И он собрался было распространяться дальше, но смолк, потому что в этот момент к ним вошел дедушка и, глядя поверх очков, вечно у него сползавших на кончик носа, мягко поинтересовался:
- Ну и что же такое здесь происходит?
Как старший, Джеймс ответил за всех:
- Извини, дедушка, что мы тебе помешали.
- Это все я, - добавил Робин. Если дело не касалось его космических кораблей и галактик, он бывал обычно вполне разумным и добросердечным мальчиком.
- Да, все мы хороши, - объявила Пег, хотя, по правде говоря, не считала себя в чем-то неправой.
Но виноватых никто не искал.
- Нет, нет, вы мне не мешали. Я спустился кое о чем спросить. Видите ли, вместо того, чтобы работать над Уильямом Питтом Старшим и герцогом Ньюкаслом, я уставился в окно, есть у меня такая дурная привычка. И вдруг я услышал довольно странный звук и увидел любопытную вспышку света…
- Получил, Джеймс! - почти завизжал Робин.
- Просто так кончалась гроза, разве нет? Дедушка?
- Нет, не думаю, Джеймс. Было нечто совсем иное. - Дедушка вынул трубку изо рта и уставился на нее так, будто она может вот-вот преобразиться во что-нибудь еще. А потом медленно добавил: - Совершенно иное.
- Именно-именно, - подхватила Пег, которая не любила оставаться в стороне.
- Хорошо, дедушка, - не стал спорить Джеймс. - Но Робин-то опять о своих тарелках и космических кораблях талдычит.
- А дальше, - возмутилась Пег, - пойдет о миллионах и миллионах звезд, и биллионах и биллионах миль космического пространства, и прочее и прочее, а ведь знает, что я терпеть этого не могу!
Дедушка слегка ей улыбнулся:
- Я тоже не слишком люблю. Всегда начинаю чувствовать себя неуютно. Но Робин полностью принадлежит к космической эре, видимо, потому что он самый младший у нас. Тебе слово, Робин!
- Хорошо и спасибо, дедушка. Так вот, разве ты вчера не согласился, что еще до того, как на Земле стало так много людей, сюда мог прилетать космический корабль? Ты согласился ведь, да? - и он вопросительно посмотрел на деда.
Как пожилой человек и опытный профессор, на вопрос такого рода дедушка предпочел ответить весьма обтекаемо:
- Я лишь сказал, что полностью этого исключить нельзя, хотя преимущественное число доводов - против. Огромные расстояния и тому подобное. Кроме того, имеется еще одно немаловажное обстоятельство, которое я хотел бы отметить. Если на какой-нибудь планете живут существа достаточно развитые, чтобы нанести нам визит, то у них должно хватить ума, чтобы понять: мы этого не стóим.
Пег взглянула на него с упреком:
- Так уж и не стóим, дедушка?
- Как старый историк, полагаю, не стóим. Если бы те высокоразвитые создания предоставили мне решать, я посоветовал бы им держаться от нас подальше.
- Получил, Робин, - вставил Джеймс.
Робин сдаваться не намеревался:
- Но они могли приземлиться случайно, перезаправиться, например, или, скажем, передать домой сведения о земной коре, как мы передаем о Венере или Марсе, только у них возможностей больше…
- Робин, умоляю, - закричала Пег, - не начинай! Дедушка, скажи ему, а то он опять пустится плести рассказы про пришельцев с восьмью глазами и бесчисленным количеством, как их там, щупальцев. Они скоро мне по ночам станут сниться!
Дед выколачивал трубку, что он частенько проделывал, и при этом ему удалось постучать так, что мальчики воздержались от спора.
- Нет, мы не потерпим никаких чудовищ, Пег. Я тоже не расположен принимать твой корабль, Робин. Однако я не могу отделаться от ощущения, что произошло нечто весьма странное, совершенно исключительное, причем здесь, поблизости. Поскольку я был наверху, я ощутил это явственнее, чем вы.