У многих из нас есть знакомые, которые постоянно следят за техническими новинками, носят в кармане или устанавливают на кухне образцы высоких технологий и регулярно заменяют их последними моделями. Чем бы вы ни питались, такой человек скажет вам, что новые исследования доказали пагубность этой диеты… до следующего месяца, когда очередное научное исследование приведет к противоположному выводу. Комический персонаж такого рода служит примером различия, иногда довольно тонкого, между новатором и любителем новых игрушек. Приобретение модных устройств и вера в последние "научно установленные факты" не равнозначны осмыслению этих вещей. Иными словами, популярность изобретения часто оказывается более важным мерилом его ценности, чем полезность.
Прежний лозунг Microsoft "Компьютер в каждый дом и на каждый стол" в наши дни, когда он получил почти буквальное воплощение, безнадежно устарел. Еще недавно многие лидеры в области высоких технологий открыто выражали сомнение в будущности персональных компьютеров. В 1977 году Кен Олсен, президент Корпорации электронного оборудования (DEC), выступая на форуме "Мир и общество будущего", произнес следующие слова: "Нет причины, по которой хоть бы кто-нибудь захотел бы держать компьютер у себя дома". Эти слова прозвучали, когда Стив Джобе и Стив Возняк выпустили компьютер Apple II, с которого началась революция в развитии индустрии персональных компьютеров. Ясно, что президент DEC, чью точку зрения разделяли многие, не смог предугадать перспективы развития технологии, в которой сам считался специалистом высокого класса.
Адаптации и нововведения происходят повсюду вокруг нас, хотя обычно в меньших масштабах. Возьмем, к примеру, вездесущий iPod. Когда все стали покупать портативные МРЗ-плееры, лишь немногие заинтересовались возможными последствиями того, что значительная часть населения постоянно носит с собой эти маленькие устройства. Хотя они использовались главным образом для прослушивания музыки, благодаря им появился подкастинг - новый способ распределения информационных потоков.
Понимание движущей силы изобретений
Как и эволюция в живой природе, глубинные эффекты инноваций проявляются сравнительно медленно. Если расширить эту аналогию, долгосрочные инновации определяют главное направление эволюционного процесса, а отдельные усовершенствования и изобретения играют роль мутаций. Если они приживаются в окружающем мире, то постепенно приводят к большим переменам и формированию нового образа жизни.
Главные вехи в истории развития информационных ресурсов и технологий - хорошие примеры такого рода. Каждая из них отмечает новую ступень развития цивилизации. Изобретение алфавита и письменности вывело человека из каменного века. Законодательные кодексы, письменные реестры и контракты произвели переворот в политической и деловой жизни, придав ей большую стабильность и постоянство. Печатный пресс упростил распространение информации и сделал ее гораздо менее контролируемой. Человечество перешло в современную научную эпоху, где данные стали подтверждаемыми и сравнительно легко доступными, благодаря системе ссылок и каталогов.
Интернет стал следующим шагом на пути к информационной глобализации. Он далеко продвинулся по пути установления безграничного и мгновенного доступа к сумме знаний, накопленных человечеством, и прямого общения между людьми. Влияние Интернета на общество уже огромно, но его возможности еще далеко не исчерпаны.
Мы так много слышим об Интернете, и для многих из нас он стал такой неотъемлемой частью жизни, что мы часто упускаем из виду его роль в формировании общества будущего. Наши дети растут уже совсем в другом мире. Трудно переоценить возможности Интернета для раннего обучения и новых карьерных возможностей. Шестилетний ребенок может за несколько минут найти массу сведений по любому интересующему его вопросу.
Картина, конечно, замечательная, но какие последствия всё это может иметь - положительные или отрицательные? Как это влияет на развитие критического мышления у наших детей и на их желание глубоко и серьезно изучать тот или иной предмет? Не приведет ли возможность получения мгновенных ответов на любые вопросы к атрофии мыслительной способности, подобно тому, как мышцы ног и бицепсы становятся вялыми от постоянной конторской работы за столом? Сможет ли гражданин Бангладеш выполнять работу, находясь за 10 000 километров от работодателя? Или, более оптимистичный вариант, сможете ли вы оставаться дома и работать по Интернету на компании из Германии, Бразилии и Индии?
Использование технологии - далеко не то же самое, что оценка ее перспектив и включение сделанных выводов в свою жизненную стратегию. За свою тридцатилетнюю шахматную карьеру я часто задавался вопросом, какое влияние технологические новшества могут оказать на мир шахмат, в котором я жил. Обычно мы узнаем о последних новинках из новостей или из общения с друзьями и знакомыми, но иногда вести приходят с совершенно неожиданной стороны.
И ребенок поведет нас
Когда я стал претендентом на шахматную корону, у меня появилась возможность обзавестись персональным компьютером, которых тогда в моем родном Баку было раз два и обчелся. Тот компьютер, конечно, был очень прост, но всё равно меня восхищал. Однажды я получил бандероль из Гамбурга от незнакомца по имени Фредерик Фридель, любителя шахмат и автора научно-популярных книг. Он прислал мне благодарственное письмо и гибкий диск с несколькими компьютерными играми, в том числе одну под названием "Хоппер", то есть по-русски "попрыгунчик".
Видеоигры в Европе тогда, в середине 80-х, еще не были таким феноменом, каким они стали в США, и я с энтузиазмом предался новой забаве. Признаться, в следующие несколько недель я тратил немалую часть свободного времени на достижение рекордных результатов в игре "Хоппер".
Несколько месяцев спустя, приехав по шахматным делам в Гамбург, я нанес визит вежливости господину Фриделю. Там я познакомился с его женой и двумя детьми, десятилетним Мартином и трехлетним Томми. Хозяева создали для меня домашнюю атмосферу, а Фредерик показывал мне на своем компьютере последние новшества. В разговоре я скромно упомянул, что стал мастером в одной из маленьких игр, полученных от него.
- Знаете, я лучше всех в Баку играю в "Хоппер", - сказал я, умолчав о полном отсутствии конкурентов.
- Какой у вас лучший результат? -? спросил он.
- Шестнадцать тысяч, - ответил я и немного удивился, когда эта внушительная цифра не заставила его хотя бы по вести бровью.
- Впечатляюще, - сказал Фредерик, - но в этом доме не такой уж рекорд.
- Что? Вы можете побить его?
- Нет, не я.
- Ага, значит, Мартин - мастер по видеоиграм?
- Нет, не Мартин.
Улыбка Фредерика, означавшая, что домашним чемпионом по "Хопперу" был трехлетний малыш, вызвала у меня гнетущее чувство.
- Не может быть, чтобы это был Томми, - недоверчиво сказал я.
Мои опасения подтвердились, когда Фредерик подвел мальчика к компьютеру и усадил его рядом с нами. После загрузки знакомой игры мне, как гостю, разрешили выступить первым, и я не ударил в грязь лицом, установив новый личный рекорд в 19 000 очков. Увы, когда за компьютер сел Томми, мой успех оказался недолговечным. Его пальчики порхали с поразительной быстротой, и вскоре счет достиг 20 000, а потом перевалил за 30 000. Я был вынужден признать свое поражение, чтобы не просидеть перед экраном до конца обеда. Мое положение было явно безнадежным.
Проиграть в "Хоппер" малышу было для моего самолюбия легче, чем уступить Карпову за шахматной доской, но это дало мне пищу для размышлений. Как моя страна будет соперничать с поколением маленьких компьютерных гениев, подрастающим на Западе? Вот я, один из немногих жителей большого советского города, имеющих компьютер, - и немецкий малыш обыгрывает меня без труда! А как насчет последствий для шахмат? Что получится, если архивировать и изучать шахматные партии в том же духе, как мы пользуемся компьютером для составления писем и хранения записей? Это будет мощное оружие, и я не должен стать последним, кому оно достанется.
Но первая возможность, которой я воспользовался после этого урока, не имела прямого отношения к шахматам. Когда я в 1986 году подписал спонсорский контракт с компьютерной компанией Atari, то взял в качестве платы более ста их компьютеров для первого в Советском Союзе детского компьютерного клуба (я был одним из его учредителей). Мы не могли оставаться в каменном веке, пока Томми и его проворные соотечественники завоевывают мир.
Я также обсудил с Фредериком важный вопрос о том, как превратить домашний компьютер в шахматный инструмент. Наши беседы привели к созданию первой версии программы ChessBase, название которой ныне стало синонимом профессиональных шахматных программ от одноименной компании, основанной в Гамбурге Фредериком и его компаньонами. ChessBase - это результат своевременного внедрения инноваций и бдительного наблюдения за возможностями и тенденциями. (Хотя Мартин и Томми так и не завоевали мир, они стали успешными профессионалами в области программирования и компьютерного дизайна.)
Компьютеры развивают человеческую игру
Хотя я и предвидел мощь такого компьютерного оружия, как шахматные базы данных, но не смог разглядеть другой важный аспект влияния компьютерных технологий на шахматы. Даже оглядываясь назад, трудно представить, каким образом я смог бы предугадать то влияние, которое окажут на развитие игры так называемые "шахматные машины". В 80-е годы шахматные компьютеры и программы были почти смехотворно слабыми. Мы смутно понимали, что со временем они станут сильнее и в конце концов смогут одолеть даже лучших шахматистов из плоти и крови, но лишь немногие догадывались, что это будет означать для нашего вида спорта в более широком смысле слова.
Вы простили бы мою недооценку потенциала этих машин, если бы присутствовали на гамбургском представлении 1985 года. Я провел сеанс одновременной игры с 32 разными шахматными компьютерами, переходя от одного к другому и делая ходы в течение более пяти часов. Четыре ведущих производителя представили свои лучшие модели, включая восемь компьютеров "Kasparov" от фирмы Saitek. Моя победа с сухим счетом 32:0 не вызвала ни у кого особого удивления. И все-таки я испытал один неприятный момент.
В одной из партий я понял, что назревают неприятности, причем именно в партии с моделью "Kasparov". Если бы машина победила или даже добилась ничьей, многие, и в первую очередь конкуренты, сразу же начали бы говорить, что я поддался специально, чтобы сделать рекламу компании. Поэтому мне пришлось удвоить усилия. В конце концов я нашел способ обмануть программу с помощью жертвы, от принятия которой ей следовало отказаться. Ах, добрые старые времена игровых компьютеров…
В наши дни вы можете купить за пятьдесят долларов немало программ (например, Fritz или Junior), побеждающих большинство гроссмейстеров. В 2003 году я играл серьезные матчи против новых версий этих программ, запущенных на мощных (но коммерчески доступных) многопроцессорных сериях, и в обоих случаях счет оказался равным. Разумеется, о сеансе одновременной игры на этот раз не могло быть и речи. Многие обозреватели и программисты еще десять лет назад предсказывали, что такой день неизбежно наступит, но ни один из них не сознавал в полной мере, какое значение для профессиональных шахматистов будет иметь супергроссмейстер, упакованный в жестком диске ноутбука.
Существует много сценариев того, как с возвышением машин люди утратят интерес к шахматам. Это будет Судный день шахмат - игра как таковая будет решена, то есть компьютеры смогут математически убедительно просчитать с самого начала ее результат. Ни одно из этих мрачных предсказаний пока не сбылось и вряд ли сбудется в обозримом будущем. Но быстрое распространение мощных шахматных программ имело много неожиданных последствий, как положительных, так и отрицательных.
Дети любят компьютеры и привыкают к ним естественным образом. Неудивительно, что с распространением сверхмощных программ появилась возможность иметь дома шахматного оппонента высшего уровня вместо профессионального тренера, занимающегося с ребенком с раннего возраста. В странах, не имеющих глубоких шахматных традиций и опытных наставников, всегда было много нераскрытых талантов, которые теперь выходят на сцену.
Повсеместное использование компьютерного анализа продвинуло игру в новых направлениях. Машине нет дела до стиля игры или шахматных схем, сложившихся за столетия. Она рассматривает исходный материал, анализирует сотни миллионов позиций и выбирает лучший ход. Она совершенно лишена предрассудков и поэтому способствует развитию шахматистов, почти столь же свободных от шахматных догм, как и компьютерные программы, с которыми они тренируются. Фраза "покажи мне" стала лозунгом современной игры. Шахматный ход всё чаще считается хорошим или плохим не из-за своей оригинальности или производимого впечатления - он хороший, если дает положительный результат, и плохой, если этого не происходит. Хотя для игры на высоком уровне нам по-прежнему необходимы сильная логика и интуиция, люди всё больше начинают играть, как компьютеры.
"Отрицательный результат - тоже результат"
Новаторская позиция имеет не так уж много недостатков, но может приводить и к неудачам, получающим широкую огласку. Излишняя поспешность и опережение рыночных ожиданий иногда оборачиваются против новатора, но даже такие ситуации закладывают основы нового образа мысли и, подобно большинству ошибок, полезны своим опытом, зачастую не менее ценным, чем опыт успеха.
Ученый Джон Кэри Экклз на раннем этапе своей карьеры приложил много сил для доказательства того, что синаптические реакции головного мозга имеют электрическую, а не химическую природу и что разум до некоторой степени отделен от мозга. В целом он заблуждался, но его доводы и эксперименты привели ко многим важным открытиям, следовавшим из причины его заблуждения. Последующие работы об устройстве нервной системы принесли ему Нобелевскую премию. Эдисон хорошо подытожил такие результаты, сказав: "Я не ошибался, а просто нашел десять тысяч способов, как не следует этого делать".
Мир высоких технологий изобилует примерами разработок, не оправдавших или не раскрывших потенциала стоявших за ними идей. После Второй мировой войны корпорация Northrop разработала для военно-воздушных сил США самолет типа "летающее крыло", по всем параметрам более эффективный, чем модели конкурентов. Но самолет выглядел очень непривычно и имел много новых характеристик, вызывавших недоверие у руководства. Некоторые называли его "более изощренным, чем нужно"; это странное утверждение в мире технологии, но вполне точное, если ввести фактор реалистических рыночных соображении. Проект был положен на полку и оставался без внимания до 80-х годов, когда он был успешно возрожден в виде бомбардировщика В2 ("Стеле").
Для обычного покупателя вещи тоже могут быть "слишком новыми". Потребительский рынок часто не принимает новый продукт, который может произвести настоящий фурор через десять лет. Незначительные изменения внешнего вида товара и культуры потребления могут означать разницу между катастрофой и революцией на рынке.
Некоторые компьютерные специалисты, участвовавшие вместе со мной в 1986 году в основании Московского компьютерного клуба, разработали программу распознавания рукописного текста, впоследствии проданную компании Apple Computers. Эта программа использовалась в начинке одного из первых наладонных компьютеров MessagePad, позднее названного Newton. Теперь, когда мы окружены наладонниками Palm Pilot, Blackberry и десятками имитаций, вид Newton кажется привычным каждому. Он продавался с 1993 по 1999 год и никогда не имел громкого коммерческого успеха. Он был очень дорогим и слишком большим, чтобы носить его в кармане, - серьезная недоработка для карманного устройства.
Первые наладонники Palm Pilot появились на рынке, когда Newton уже с него сходил. Они были немного меньше, дешевле, имели лучшую систему распознавания рукописного текста и сразу же стали хитом продаж. (Говорят, что один из создателей Palm Pilot, Джефф Хоукинс, носил в кармане деревянный брусок такого же размера, чтобы проверить удобство будущей коммерческой модели.) В данном случае имитатор добился большого успеха, а новатор потерпел относительную неудачу. Но сам рынок, потребители и компьютерная индустрия только выиграли от этого "провала" Apple. Как и в случае с Экклзом, неудачные попытки в конце концов проложили путь к правильному решению.
Эволюция не отдает должное своим движущим силам, даже если они этого заслуживают. Ей безразличны рынок сбыта и нарушение патентных прав. Эволюция заботится лишь о сохранении лучших идей в том или ином виде. Нововведения корпорации Northrop впоследствии нашли практическое применение во многих других устройствах точно так же, как лучшие элементы наладонника Newton сохранились в других моделях. Хорошие идеи почти всегда переживают своих творцов.
Слишком большое опережение на стратегическом уровне может обходиться очень дорого, особенно если идеи не успевают укорениться или вызывают обратную реакцию. Неспособность внедрять новшества и подталкивать эволюционные перемены из-за внешних обстоятельств или обычной нерешительности приводит к катастрофическим последствиям.
Граф Михаил Сперанский, главный советник Александра I, был реформатором-идеалистом, ратующим за создание нового конституционного устройства с региональными выборами и демократическим представительством на местном и государственном уровнях. Несмотря на огромное влияние, он сумел осуществить лишь очень немногие идеи, утопичные для того времени. Карьера Сперанского завершилась в Сибири, когда он проиграл придворную борьбу за влияние на царя, уступив более могущественным вершителям судеб России.
Феодальная система продолжала существовать в России до реформы Александра II в 1861 году, освободившей крепостных крестьян и во многом вызванной тяжелым поражением России в Крымской войне. Дух свободы, вырвавшийся на волю, намного превзошел ожидания царя, и при первых же признаках революционного движения он заколебался. Это, в свою очередь, привело к нескольким покушениям на него. В 1881 году группа террористов все-таки совершила убийство Александра II - в тот самый день, когда он подписал документ о своем намерении провести конституционную реформу, которая в результате так и не была принята. Начиная с этого поворотного момента явная потребность в проведении кардинальных реформ в России всегда подавлялась волей царя, опасавшегося, что он не сможет справиться с их последствиями. Это инстинктивное недоверие к переменам привело в 1917 году к падению монархии и, в конечном счете, к приходу большевиков к власти.