"И они приехали. Вот они идут по перрону Белорусского вокзала. Уверенной, чуть развинченной походкой ковбоев, знающих себе цену. Идут как бывалые, поездившие по миру парни, себя показавшие и других посмотревшие. Не глазеют по сторонам, как новобранцы туристической группы, а присматриваются привычным глазом к незнакомой толпе встречающих. Толпа огромная, на всю привокзальную площадь. Истины ради оговоримся, что в то время она была значительно меньше. На месте памятника Горькому стояли дома. А рядом была трамвайная станция, тоже занимавшая изрядное место на площади.
Интерес к приезду басков определялся количеством заявок, поступивших в дирекцию стадиона "Динамо". Желающих попасть на первую встречу с "Локомотивом" оказалось два миллиона человек.
Баски не уронили своего престижа. Более того, они покорили нашего зрителя. Когда я в своей памяти перебираю высшие эмоциональные переживания, которые я когда-либо испытал, наблюдая футбол, то зримо вижу перед собой игру басков на стадионе "Динамо" в июне 1937 года. Подобное же восхищение я испытал еще только один раз, когда увидел сборную Бразилии на Шведском чемпионате мира в 1958 году. Это матчи-спектакли. Именно такое мастерство, артистизм исполнения позволяют употреблять слово "искусство" применительно к футболу.
С большими опасениями вышел я на поле. Предстояло впервые играть роль центрального защитника. "На языке театра, - говорил Яншин, - амплуа героя-любовника меняете на резонера". Действительно, требования резко изменились. Центральный полузащитник - стержневой исполнитель: он и в атаке, и в обороне. Амплитуда действий - все поле. Нередко мне приходилось выходить на линию огня - "к рампе" и поражать цель, действуя на самом переднем крае, во главе атаки. В урожайные сезоны я забивал не меньше голов, чем любой нападающий. Персональной ответственности за какого-либо форварда из противоборствующей команды я не нес. Центровая тройка противника находилась под условным надзором всей нашей линии обороны. Центральный полузащитник являлся свободным художником; его творческие возможности не имели ограничений".
В той памятной встрече получил травму голеностопа и не смог продолжить игру капитан спартаковцев Александр Старостин. Капитанская повязка перешла младшему брату. Счет к тому времени был 2:2. Но после перерыва мячи влетали только в ворота Грегорио Бласко. Андрей Петрович четыре раза следовал традиции, установленной предыдущими капитанами "Спартака" - Николаем и Александром Старостиными, - пожимал руку игроку, забившему гол.
После этой блистательной победы были еще и выигрыш рабочей Олимпиады в Антверпене, и блистательная поездка в Париж, и громкие успехи в чемпионате СССР. Имена братьев Старостиных гремели на всю страну. Советское правительство наградило Николая Петровича орденом Ленина - высшей государственной наградой. Достались ордена и двум другим братьям: Александру - Трудового Красного Знамени, Андрею - "Знак Почета". Награды вручал сам "всесоюзный староста" Михаил Иванович Калинин. До опалы оставалось менее пяти лет.
Расширялся круг знакомых. Расширялся и… сужался. Так, был репрессирован основатель комсомола, близкий друг семьи Старостиных, оказавший огромную помощь в основании общества "Спартак", Александр Косарев. Был арестован и муж сестры, Клавдии Старостиной.
Андрей Старостин играл дольше своих братьев, был капитаном и лидером "Спартака". И лишь по окончании чемпионата 1940 года объявил о своем уходе. Незадолго до завершения спортивной карьеры Андрею Петровичу было присвоено звание заслуженного мастера спорта.
На какое-то время Андрей Петрович отошел от большого футбола и сосредоточился на работе на фабрике "Спорт и туризм", где он дослужился до директора. По-прежнему увлекался театром и бегами. В июне Андрей Старостин узнал радостную весть - Ольга Николаевна ждала ребенка. Но вскоре грянула беда.
Весть о начале Великой Отечественной войны застала Старостиных в Ленинграде - они отправились туда на матч "Спартака". В шесть утра Андрея разбудил в номере телефонный звонок школьного друга Сергея Ламакина, который в то время занимал руководящую должность в системе гражданской обороны Ленинграда: "Вставай, война! Игры не будет". К двенадцати часам участники матча всё равно собрались на стадионе, где транслировалось по радио выступление Молотова. А вечерним поездом москвичи отправились домой.
Вернувшись в столицу, братья Старостины выступили на страницах газеты "Красный спорт" с обращением к советским людям. Приведем его полностью:
"Грозен в своем гневе наш великий народ. Вдвойне грозен он после подлого провокационного выступления гитлеровских бандитов и изуверов. От Львова до Владивостока, от Мурманска до Еревана, всюду в едином порыве встала нерушимая семья русских, узбеков, грузин, эстонцев, украинцев, белорусов, латышей, казахов… У нас есть что защищать и у нас есть чем громить зарвавшегося врага.
Под игом гитлеровских палачей стонут германские рабочие и крестьяне, стонут многие беззащитные народы Европы. Но коричневая чума со свастикой на рукаве будет выкорчевана. Ее сотрут с лица земли мощные и меткие залпы орудий воинов страны социализма, ее уничтожат до основания железные полки бойцов Красной Армии.
Физкультурники Советского Союза не раз доказывали свою беззаветную преданность любимой отчизне на полях сражений. В их рядах воспитаны многие орденоносцы, Герои Советского Союза.
Физкультурники СССР будут лучшими у станков на заводах и фабриках, у топок паровозов, у рулей пароходов и кораблей, у конструкторских столов. На полях сражений они будут передовыми у прицелов зенитных батарей, за штурвалами самолетов, в башнях танков, в полках пехоты.
Мы, четыре брата-спортсмена, воспитанные и взращенные партией большевиков, Советским государством, в любую секунду готовы с гордостью надеть краснозвездные шлемы и пойти на поле битвы сражаться, не жалея ни сил, ни жизни, ибо наша жизнь принадлежит любимой родине, ее гениальному вождю и полководцу Иосифу Виссарионовичу Сталину.
Заслуженный мастер спорта, орденоносец Н. Старостин; заслуженный мастер спорта, орденоносец, депутат райсовета Ал. Старостин; заслуженный мастер спорта, орденоносец, депутат райсовета Ан. Старостин; мастер спорта П. Старостин".
Опала
Петр Старостин просился на фронт - был забракован медкомиссией. Александру удалось, пусть и не сразу, попасть в армию. Николай остался руководителем общества "Спартак", а фабрика, где трудился Андрей Петрович, переключилась на выпуск оборонной продукции. Тяжелые дни осады Москвы братья провели в столице.
В феврале Андрей Петрович стал отцом - родилась дочка Наталья. Но уже через несколько дней молодой отец и его братья Николай и Петр были арестованы. Чуть позже был отозван с фронта и также помещен под арест Александр.
Это трагическая и загадочная страница в истории семьи. Существует немало версий того, как и почему знаменитые спортсмены оказались за решеткой. Но какая из них верная - мы, увы, до сих пор не знаем. Сам Андрей Петрович не рассказывал о причинах несчастья, постигшего его и братьев. А может, просто не мог об этом писать. Не будем и мы выкладывать разные непроверенные гипотезы. Скажем лишь о том, что все четыре брата были осуждены. Каждому дали по десять лет лагерей.
И футбол помог Андрею Петровичу перенести неволю. Оказавшись за полярным кругом, знаменитый футболист стал тренировать спортсменов местного металлургического комбината.
"Весной 1942 года шальная "фугаска" упала не по адресу. Бывают такие случайности во время войны, когда снаряды ложатся по своим. Взрывная волна огромной силы разбросала нас кого куда: Николая в Комсомольск, Александра в Воркуту, Петра в Соликамск, меня в Норильск. Столица Таймыра, так условно я назвал бы этот город, еще ждет своего летописца. Он бесспорно появится и напишет, как наперекор стихии, у семидесятой параллели, среди пустынной тундры, на вечной мерзлоте вырос современный город, с многоэтажными домами, комфортабельными квартирами для трудящихся крупнейшего металлургического комбината, гостиницами, театрами, современными спортивными сооружениями и производственными корпусами самого разнообразного профиля. В горячем желании оправдать приказ, подписанный начальником комбината, генералом Панюковым Александром Алексеевичем, любившим спорт и ценившим физическую культуру, в условиях Заполярья в особенности, об организации в Норильске местного совета общества "Динамо" и назначении меня начальником оборонно-спортивного отдела, я "засучил рукава" телогрейки, обычного наряда многих норильчан в хорошую погоду, и приступил к исполнению обязанностей. Футбол и хоккей вновь вернулись на свои рубежи, разумеется, на уровне дальнего севера. Я приехал в Норильск, будучи достаточно известным спортсменом в футбольном мире, имея широкий круг друзей и знакомых в кругах творческих работников - артистов, литераторов, художников. Я понимал, что здесь, на футбольной целине, от меня ждут приложения моих знаний в области футбола по самому большому счету. Тренерского диплома у меня не было. Зато был огромный опыт. Футбольную жизнь я прошагал с мячом в ногах большую".
Друзья не забывали Андрея Петровича. Хлопотал за Мастера Яншин, который сумел навестить Старостина в Норильске. Приезжала в Заполярье сестра Клавдия. Супруга Ольга Николаевна, отбыв свой восьмилетний срок заключения в Казахстане, дважды посетила Андрея Петровича. Вот только дочка Наташа увидела отца, когда ей было уже 14 лет. В 1954 году Андрей Петрович Старостин освободился и вернулся в Москву. Вскоре он был реабилитирован. Целых 12 лет оказались выброшены из жизни.
Перед Андреем Петровичем встал вопрос - чем заняться дальше.
Мячики и трусики
"В Сухуми состоялся семейный совет, где, несмотря на возражения подросшей дочери: "Папа, тебе скоро пятьдесят, а ты все о мячиках да трусиках", - я при категорических высказываниях Яншина и молчаливом одобрении жены утвердился во мнении, что работать надо продолжать в области спорта.
Сомнения возникли потому, что был выбор. В Норильске последнее время я работал начальником планово-финансового отдела управления местных стройматериалов. Тренировки по футболу вел по совместительству. Несмотря на то, что работа инженера-экономиста, в особенности по планированию сложного производства - железобетон, шлаковата, стекло, термоизоляционный и строительный кирпич, деревообделочные детали и прочие виды строительных материалов, - дело интересное, но без футбола было скучно жить. Я понял: без стройматериалов могу, без "мячиков и трусиков" нет. Это соображение и решило дело".
Старостин был назначен сотрудником аппарата Центрального совета в обществе "Спартак". А через несколько лет ему была доверена другая, очень ответственная работа. Он стал начальником главной команды страны - сборной Советского Союза.
"Накануне первого чемпионата Европы (тогда он разыгрывался как Кубок Европы) у меня был разговор с Николаем Николаевичем Романовым. Настоящий государственный деятель в области развития физической культуры и спорта, Николай Николаевич знал и, самое главное, любил футбол.
Еще в 1940 году, будучи секретарем ЦК ВЛКСМ, он возглавлял спортивную делегацию в Болгарию. Я тогда был капитаном команды. Воспитанник комсомола, он не любил людей инертных. Сам очень инициативный, требовал активного дела и от подчиненных.
Сидя в кабинете председателя Союза спортивных обществ и организаций - тогдашняя его должность, я пытался уйти от ответа на прямой вопрос - пойду ли я работать во Всесоюзную федерацию футбола в заместители к В. А. Гранаткину.
"А мне как раз сговорчивые и не нужны. Нужны специалисты. Вот вас трое заслуженных мастеров - Гранаткин, Мошкаркин и ты, будете отвечать за футбол, - сказал при встрече Романов. - Но чтобы не я предлагал вам, что надо делать, а вы мне рекомендовали, как двигать наш футбол вперед".
Вскоре я поехал в Венгрию руководителем делегации и начальником сборной команды страны на ответный матч. Первый, в Москве, наши футболисты выиграли с запасом в два мяча.
Старшим тренером был Михаил Иосифович Якушин. За время моей работы с 1959 по 1970 год, с небольшими перерывами, начальником команды старшими тренерами в ней были Гавриил Дмитриевич Качалин и Константин Иванович Бесков.
С ними я делил самые великие радости и самые большие печали. Кажется, в какой-то восточной стране существует секта самоистязающихся. Человек сам наносит себе рану для того, чтобы потом испытать прелесть выздоровления. Чем тяжелее увечье, тем больше радость. Нечто подобное мы испытываем от футбола. Иногда думаешь: а что, если бы моя команда никогда не проигрывала? Ведь скучно стало бы. К счастью, таких команд нет. Но, к сожалению, с этим не хочет считаться, как говорится, вышестоящее звено".
На годы работы Андрея Петровича Старостина в сборной СССР пришлись яркие достижения - победа на Кубке Европы 1960 года, второе место на континентальном первенстве 1964-го, бронза чемпионата мира-66. В 1968 году сборная СССР не пробилась в финал чемпионата Европы из-за злосчастной монетки, а в 1970-м на чемпионате мира советские футболисты пострадали от судейской ошибки в четвертьфинале.
Андрей Петрович очень быстро сходился с новыми людьми и устанавливал с ними контакт. Футболисты тянулись к нему, словно не было ощутимой разницы в возрасте. Сам начальник сборной находился в приличной спортивной форме и мог даже погонять мяч с игроками. Например, незадолго до Кубка Европы-60 Андрей Старостин принял участие в двусторонней игре. Играл на месте центрального защитника, действовал против Виктора Понедельника и не дал развернуться будущему герою финальной встречи. Сам же Виктор Понедельник вспоминал, как Андрей Старостин напутствовал футболистов в перерыве финального матча на "Парк де Пренс":
"Самые точные слова, обращенные ко всем, нашел, пожалуй, Андрей Петрович Старостин. Я не смогу воспроизвести их дословно, но смысл передаю точно. Старостин сказал, что в первом тайме мы ничего не показали и потому наши истинные возможности по-прежнему остаются загадкой для соперника. Сказал, что нужно всего ничего: встряхнуться, сбросить оцепенение и заиграть в свою силу. Сказал, что мы - счастливчики, которым выпала возможность вписать свои имена в историю футбола золотыми буквами. Напомнил, что идет прямой репортаж с "Парк де Пренс" и в ожидании исхода матча не спит вся страна. Словом, для продолжения матча из нашей раздевалки, на беду югославов, вышла совсем не та команда, с которой они имели дело в первом тайме".
Неудача, хотя какая там неудача - грубая судейская ошибка, помешала сборной СССР выйти в полуфинал чемпионата мира 1970 года. Но оргвыводы были сделаны. Андрей Петрович был снят с должности и на какое-то время остался не у дел. Но в 1971 году его опыт и профессионализм были востребованы в Московской федерации футбола, которой он руководил на протяжении шестнадцати лет.
Андрей Петрович не мог оставаться равнодушным к судьбе родного "Спартака". В 1976 году, когда москвичи впервые в истории выбыли из высшей лиги, председатель федерации футбола Москвы сделал всё, что в его силах, чтобы возвратить клубу прежнюю славу. На должность начальника команды вернулся Николай Петрович Старостин, а должность главного или, как говорили в те годы, старшего тренера была предложена Константину Ивановичу Бескову. Причем инициатором приглашения Бескова был именно Андрей Петрович.
Николай Петрович и Константин Иванович не были единомышленниками. Более того, их отношения были далеки от идеальных. Слишком разные люди, да и динамовское прошлое Бескова вызывало раздражение у Старостина-старшего. Но у Андрея Петровича еще со времен сборной СССР сложились прекрасные отношения с Константином Ивановичем. Он и стал тем посредником, который сумел соединить две несовместимые личности в творческий тандем. Андрей Петрович сглаживал все противоречия, гасил конфликты на лету, сумел разделить должным образом сферы деятельности брата и старшего тренера. "Спартак" уже через год вернулся в компанию сильнейших, а еще через год стал чемпионом страны и потом на протяжении восьми лет неизменно попадал в призовую тройку. Яркая и комбинационная игра "красно-белых" сделала их самой популярной командой страны.
За время существования тандема спартаковцы дважды стали чемпионами СССР. Свой второй титул они взяли уже после кончины Андрея Петровича. А через год дуэт Н. Старостин - Бесков распался.
Андрей Петрович умер 22 октября 1987 года, не дожив двух дней до своего восьмидесятилетия. Уже летом близкие друзья заметили, что Старостин немножко не такой, как обычно. Стал быстро уставать, а это как-то не по-старостински. Даже в свои почти восемьдесят Андрей Петрович всегда держался бодро, а тут, посещая могилу брата Александра и сестры Клавдии на Ваганьковском кладбище, не смог пройти каких-то 300 метров до могилы Андрея Миронова. Тем не менее Андрей Петрович старался быть активным и даже собирался посетить матч Кубка УЕФА между "Спартаком" и бременским "Вердером", назначенный на 20 октября. Но немецкий клуб из-за непогоды не смог вовремя прибыть в Москву, и встреча была перенесена на субботу. На эту встречу спартаковцы вышли с траурными повязками в память об одном из основателей клуба. Причиной смерти стал инсульт.
ГРИГОРИЙ ФЕДОТОВ
Григорий Иванович Федотов прожил короткую, но яркую жизнь. Всего 41 год. Но за этот небольшой срок Федотов успел многое - как в жизни, так и в спорте. Три раза становился чемпионом СССР, дважды выигрывал Кубок страны, первым в истории нашего футбола забил 100 мячей. Недаром символический клуб лучших бомбардиров страны носит его имя. Его любили не только болельщики ЦДКА, все отечественные любители футбола с огромным уважением относились к Федотову и называли его исключительно по имени-отчеству.