Со временем преданность Тургенева-поклонника была вознаграждена: ежевечерне после спектакля его стали допускать в уборную певицы наравне с избранными почитателями таланта. Каждый из них должен был во время антракта рассказывать госпоже Виардо какую-нибудь забавную историю. Молодой писатель легко затмил своих соперников, к тому же он взялся давать ей уроки русского языка. Благодаря этим занятиям певица часто пела на сцене русские песни и романсы.
Чем же притягивала к себе эта неприметная сутулая женщина, с глазами навыкат и цыганскими, южными чертами лица, явно доставшимися ей от отца, испанского певца Мануэля Гарсиа. "Она отчаянно некрасива, но если бы я увидел ее во второй раз, непременно влюбился бы", - говорил один бельгийский художник о певице ее будущему мужу Луи Виардо.
Темперамента талантливой певице было не занимать: в юности ее первым увлечением был Ференц Лист, у которого Полина брала уроки фортепиано, позже она увлекалась композитором Шарлем Гуно, к которому Тургенев ее сильно ревновал. Остальные романы мадам Виардо останутся малоизвестными истории, оставив лишь имена, но, судя по парадоксальной привлекательности примадонны, многочисленными.
Удивляет, сколь многое сумела угадать в своей героине мудрая и страстная Жорж, знаток женских сердец. Однако угадала она не все, и, хотя Полина любила впоследствии указывать на Консуэло как на свое отражение, портрет не был полностью идентичен оригиналу, о чем я еще напишу. Но что-то было ею предсказано удивительно верно.
Например, в романе Андзолето, молодой итальянец, влюбленный в Консуэло, после недолгих сомнений в красоте любимой девушки, зародившихся в нем под влиянием окружающих, восклицает: "Консуэло - лучшая певица во всей Италии, и я ошибался, сомневаясь, что она к тому же и красивейшая женщина в мире". Похоже, что так могли воскликнуть многие, знавшие Полину Виардо.
В разное время ее чарам поддались Морис Санд (сын писательницы), Ари Шеффер, Шарль Гуно, Гектор Берлиоз - все они были влюблены в Полину, это можно сказать с почти уверенностью, так как остались воспоминания и отрывки документов, свидетельствующие о неких "тесных отношениях".
Этот список был бы не полон без Ивана Сергеевича Тургенева. Но с Тургеневым случай особый. Все перечисленные выше персонажи были сильно увлечены Полиной какое-то время, потом их чувства или ушли, или были перенесены на других женщин, ставших их женами или подругами. Иное дело, Тургенев. Любовь к Полине определила его жизнь, перевернула ее, дала ей новое наполнение.
Он был помешан на красоте. И Полина об этом знала. Знала, что всегда, со времен первой влюбленности, лицо ее казалось Тургеневу таким совершенством красоты, что он не хотел бы изменить ни единой точки. И она хотела, чтобы это восприятие сохранилось навсегда. О, умная женщина много может способствовать этому! Любимый мужчина не только не мог увидеть Полину непричесанной и в заношенном капоте (к слову, она ненавидела старые вещи - при всей своей бережливости). Он даже не знал, что ее пение - это тяжелый труд. То есть знал, конечно… однако, видя ее всегда счастливое лицо, думал, что ошибается, что она, его красавица, поет как птица - от природы.
Если Андзолето, герой "Консуэло", скоро и без особых мук признает свою подругу красивейшей женщиной, то у Тургенева показан процесс перерождения человека, кардинальной смены его эстетических вкусов под влиянием захватившего его чувства.
Она - невысокого роста, сутулая, с выпуклыми черными глазами и большим ртом. Настолько некрасива, что Гейне сравнивал ее внешность с экзотическим и чудовищным пейзажем. Казалось невероятным, что этот чернявый лягушонок способен блистать и покорять сердца. Но стоило Полине выйти на сцену - и происходило чудо. Она словно сбрасывала толстый панцирь, под которым прятала нежную и тонкую душу, - и ошеломленная публика вместо гальки видела россыпи жемчугов. Темные глаза вспыхивали, лицо озарялось внутренним светом. А голос… Голос обладал непередаваемым волшебством.
Художник Боголюбов, знаток и ценитель женской красоты, свои впечатления о Полине Виардо описал так: "была нехороша собой, но была стройна и даже худощава, у нее до старости были чудные черные волосы, умные бархатистые глаза и матовый цвет лица… Рот ее был большой и безобразный, но только она начинала петь - о недостатках лица и речи не было, она божественно вдохновлялась, являлась такой красавицей могучею, такой актрисой, что театр дрожал от рукоплесканий и браво, цветы сыпались на сцену, и в этом восторженном шуме царица сцены скрывалась за падающим занавесом…".
Даже Жорж Санд, узнав об увлечении сына Полиной Виардо, как бы оправдывала его, что он так откровенно потерял вдруг голову, а про себя не переставала презрительно повторять: "Вот уж полюбится сатана пуще ясна сокола… Ну что он в ней нашел?!". Именно этот вопрос будет задавать себе каждый, увидевший певицу Полину Виардо и знающий о неугасимой любви, которую питает к ней Иван Тургенев. Этот вопрос задаст себе и каждый, кто посмотрит на ее портрет. Впрочем, ни один портрет никогда не дает истинного представления о красоте женщины, потому что подлинная красота заключена не в классике черт, а в их гармонии, чаще вообще в выражении лица. Это выражение и есть очарование, которое составляет суть красоты. Тот самый огонь, мерцающий в сосуде! Поймать игру того огня, а главное - запечатлеть его на полотне почти невозможно.
Более или менее передает колдовскую игру ее черных глаз портрет Неффа, где Полина изображена двадцатидвухлетней. Она уже была знаменита в это время, она уже знала себе цену… она уже привыкла к тому впечатлению, которое производит ее голос… голос сирены. А между прочим, сирены, девы-птицы, были тоже неприглядны, если не сказать больше - страшны, однако их чарам, магии их пения никто не мог противиться. В 1843 году, когда в Петербурге устроили Итальянскую оперу и на роль примы пригласили молодую певицу Полину Виардо, не то француженку, не то испанку, не то и впрямь цыганку, знаменитый французский поэт Теофиль Готье еще не написал своего стихотворения "Кармен". Однако полное впечатление, что портрет Кармен списан им с Полины:
"Она худа. Глаза как сливы;
В них уголь спрятала она;
Зловещи кос ее отливы;
Дубил ей кожу сатана!
Она дурна - вот суд соседский.
К ней льнут мужчины тем сильней.
Есть слух, что мессу пел Толедский
Архиепископ перед ней.
У ней над шеей смугло-белой
Шиньон громадный черных кос;
Она, все маленькое тело, раздевшись, прячет в плащ волос.
Она лицом бледна, но брови чернеют и алеет рот;
Окрашен цветом страстной крови
Цветок багряный, красный мед!
Нет! С мавританкою подобной
Красавиц наших не сравнять!
Сиянье глаз ее способно
Пресыщенность разжечь опять.
В ее прельстительности скрыта,
Быть может, соль пучины той,
Откуда, древле, Афродита
Всплыла прекрасной и нагой!".
Глава 15. Театральная карьера
Поэт и переводчик Н. В. Берг так описывал произведенное Полиной Виардо впечатление: "Сверх необыкновенного голоса и высокой драматической игры эта артистка обладала такими достоинствами, которые даются немногим: она была образованна, как самая высшая аристократка, обладающая большими средствами; говорила на многих языках и отличалась чрезвычайным изяществом приемов. В салонах и на сцене ей прощали все; никто не видел, что она далеко не красавица, худощава, сутула, что черты ее лица чересчур резки. Пройди она по улице тысячу раз мимо самого наблюдательного ловеласа - он бы ее не заметил. А в театре, когда она играла, стоном стонал весь партер; большего сумасшествования и восторгов, казалось, до сих пор не видано. В особенности действовала на зрителей необыкновенная страстность ее игры… Известно высказывание Рубини, обращенное к ней после одного из спектаклей: "- Не играй так страстно. Умрешь на сцене…".
Русский поэт Н. Плещеев написал в 1846 году стихотворение "Певице", посвященное Виардо Гарсии. Вот его фрагмент:
Она являлась мне… и пела гимн священный, -
А взор ее горел божественным огнем…
То бледный образ в ней я видел Дездемоны,
Когда она, склонясь над арфой золотой,
Об иве пела песнь и прерывали стоны
Унылый перелив старинной песни той.
Как глубоко она постигла, изучила
Того, кто знал людей и тайны их сердец;
И если бы восстал великий из могилы,
Он на чело ее надел бы свой венец.
Порой являлась мне Розина молодая
И страстная, как ночь страны ее родной…
И, голосу ее волшебному внимая,
В тот благодатный край стремился я душой,
Где все чарует слух, все восхищает взоры,
Где вечной синевой блистает неба свод,
Где свищут соловьи на ветвях сикоморы,
И кипариса тень дрожит на глади вод!
Полина всегда мечтала о собственном театре, где она обучала бы своих учениц - Иван Тургенев, желая потакать капризам любимой, устроил его в собственном доме, который приказал построить в Баден-Бадене по соседству, чтобы быть с ней рядом. Она желала ставить оперы и водевили по-своему - он писал для нее тексты, а она сочиняла музыку. В 1863 году известная певица открыла школу вокального искусства, а затем - театр, задумав самостоятельно писать музыку к его спектаклям. Тогда в Европе только входил в моду жанр оперетты. Иван Сергеевич охотно помог любимой в ее композиторском дебюте, создав либретто к нескольким комическим операм.
В письмах Тургенева, написанных осенью 1867 года, ощущается атмосфера праздника, царившая в домашнем театре Виардо: "С утра до вечера - дым коромыслом. Ставятся балетные сцены, примеряются костюмы". Сам писатель с огромным удовольствием участвовал в репетициях, играл главные роли.
Глава 16
Музыкальная карьера
Как относились к внешности Полины Виардо зрители оперных театров? Был ли облик певицы препятствием для ее выступлений в партиях лирических героинь? Отчасти был. Соперницами Полины на сцене выступали такие признанные красавицы, как Джулия Гризи, Розина Штольц, Генриетта Зонтаг…
В концертах Полина в силу своего редкого голоса, необычного репертуара, темперамента и певческого мастерства, как правило, имела перед ними преимущество, Обладая великолепным меццо-сопрано чрезвычайно обширного диапазона и большим сценическим талантом, Виардо с 1837 г. стала выступать в концертах, а через два года сразу завоевала себе выдающееся положение на лондонской и парижской оперных сценах, отличаясь, главным образом, в репертуаре России. В 1840 г. она вышла замуж за Луи Виардо, а в следующие годы посетила Мадрид, Вену, Берлин, Эдинбург, Дублин, Лондон, Москву, Петербург (1843), везде имея блестящий успех. В Петербурге она познакомилась с Тургеневым, ставшим навсегда ее другом и связавшим свою судьбу с жизнью Виардо и ее семьи. В 1849 году она исполнила партию Фидес в "Пророке" Мейербера, в 1851 году - заглавную партию в "Сафо" Гуно. В 1860 году она имела громадный успех в возобновленной старинной опере Глюка "Орфей". Написала три комические оперы на либретто Тургенева ("L’ogre" ("Людоед"), "Le dernier magicien" (Последний волшебник), "Тгор de femmes" ("Слишком много жен")), серию романсов на французские тексты, двенадцать романсов - на русские (слова Пушкина, Фета, Тютчева, Лермонтова, Кольцова), переложила для пения шесть мазурок Шопена. Виардо выступала в концертах, часто исполняя произведения русских композиторов. Благодаря ей, между прочим, на западе заговорили о Чайковском. Под ее руководством получил музыкальное воспитание целый ряд русских и иностранных певиц.
В начале 1851 года над Полиной Виардо сгустились первые тучи. Европейские газеты в той или иной форме сообщали, что госпожа Виардо больше не поет, а каждая нота, исходящая из ее горла, - это раздирающий крик; что певица, которой столько восхищались, почти умерла для искусства.
Летом этого же года - провал в лондонском театре оперы "Сафо". Виардо вышла из труппы. В мае 1852 года у нее родилась дочь Клоди. Весной 1853-го - концерты в России и встреча с Тургеневым в Москве после трехлетней разлуки. Нетрудно представить, как они встретились. Он написал ей 17 апреля, вернувшись в Спасское: "Вы знаете то чувство, которое я Вам посвятил и которое окончится только с моей жизнью…".
Гастроли прошли без былого блеска, но, правда, и без громких европейских скандалов. Но мадам Виардо лучше всех знала состояние своего голоса и впервые начала задумываться о профессиональном будущем. Уже оставив театральную сцену, Виардо проявляет себя как великолепная камерная певица. Человек на редкость многогранного дарования, Виардо оказалась и талантливым композитором. Сборники ее романсов выходили в Петербурге и пользовались широкой известностью. На либретто Тургенева она написала также несколько оперетт - "Слишком мною жен", "Последний колдун", "Людоед", "Зеркало". Любопытно, что в 1869 году представлением "Последнего колдуна" на вилле Виардо в Баден-Бадене дирижировал Брамс.
Приехав из России, она стала давать первые уроки пения. А позже даже открыла школу, посещая которую, ученицы платили по 100 франков за урок.
Глава 17
Жизнь - это маленький театр
Полина Виардо - одна из самых интересных женщин своего времени. Где жизнь ее была настоящей - семья, подмостки или мужчины? Можно ли с уверенностью сказать, что она состоялась как певица и актриса, счастливы ли были ее муж и дети, счастлива ли была сама Полина? Эти факты своей жизни Полина Виардо пыталась тщательно скрыть. Ее привлекала сцена, она была безумно влюблена в образы, которые исполняла на сцене, с помощью прекрасной актерской игры ее талант раскрывался на сто процентов и публика это чувствовала. Это магия актерского мастерства. Может быть, это и была настоящая жизнь Полины Виардо. Семья, муж и дети - Полина постаралась дать детям большее, из того что умела и знала сама, старалась привить им дух творчества, что у нее получилось, и все дети были музыкально одаренными. Она старалась быть для них другом и наставником. Муж Полины, Луи Виардо был, казалось, доволен тем, что имел. Да и сама Полина понимала, что потеряет, если уйдет от верного, преданного, прощающего ей все капризы Луи, и всеми силами старалась избежать компрометирующих обстоятельств. Так, может быть, семья была для Полины смыслом жизни? А все остальное лишь прилагалось… Как же умела эта женщина все расставить на свои места - и сохранить семью, и с успехом перевоплощаться на сцене, гастролируя по странам, одновременно имея кучу поклонников. Любая женщина хочет любви и обожания, хочет, чтобы малейшие капризы ее исполнялись, Полина Виардо - не исключение.
В Луи Виардо не было той энергии, какая требовалась Полине для жизни, Луи был человеком посредственным, предсказуемым и "слишком" положительным. Для творческих порывов Полина черпала вдохновение в своих поклонниках, в тех мужчинах которые принимали ее творческий образ, обожали и боготворили ее. Со временем, когда театральные баталии стихли, и Полина Виардо выступала лишь в кругу друзей, ей для выплеска эмоций уже не требовалась та, скажем современным языком, - "сексуальная энергия". Достаточно было время от времени подтверждать, что есть мужчины, сердце которых занимает она лишь одна… И она это знала, по крайней мере, двое мужчин - с разным темпераментом и разными судьбами, сделали ее жизнь счастливой.
Полина Виардо по-матерински ровно держалась как с мужем, так и с Тургеневым. Но верность пылкая итальянка не хранила никому. Она поддерживала отношения с другими мужчинами, одним из которых стал известный немецкий режиссер Юлиус Риц. В 1856 году она родила сына, вопрос об отцовстве которого так и остался открытым. Мужу и вечному возлюбленному Полина предложила только дружбу, "свободную от эгоизма, прочную и неутомимую".
Но Тургеневу недостаточно было лишь дружбы. Он стал часто болеть, ездил от одного врача к другому. В свои 40 он считал, что жизнь прожита. Осенью 1860 года произошло очень серьезное объяснение между Тургеневым и Луи Виардо: "На днях мое сердце умерло… Прошедшее отделилось от меня окончательно, но, расставшись с ним, я увидел, что у меня ничего не осталось, что вся моя жизнь отделилась вместе с ним…".
Глава 18
Роковая женщина или ангел во плоти?
В литературе о Полине Виардо преобладают два противоположных мнения. Первое состоит в том, что певица весь свой пылкий темперамент и все свои силы отдала искусству, оставаясь холодно спокойной по отношению к тем мужчинам, которые добивались ее взаимности. Следуя этой версии, можно сказать, что единственным мужчиной в жизни Полины был ее муж и отец ее детей, Луи Виардо. Такое толкование характера и натуры певицы опирается на ее "литературный" образ, воплощенный в романе Жорж Санд "Консуэло", где показана целомудренная и чистая девушка, преданная своему искусству, уклоняющаяся от излишних эмоций, органически чуждая "порочным страстям".
В своей книге о Полине Виардо Майкл Стин проводит именно этот взгляд: последовательно рассматривая каждого из претендентов на любовь певицы, он приходит к выводу, что она была верна Луи.
С другой стороны, из Полины делают Цирцею, приписывая ей многочисленные и порой странные связи. Камил Сен-Санс, частый гость в доме Виардо, писал в мемуарах об ее "бесчисленных изменах". В распространении слухов о певице преуспели и русские мемуаристы - беллетрист Боборыкин и художник Боголюбов. Боборыкин, рассказывая о своем посещении Дюма-старшего в Париже, приводит диалог с ним относительно Полины Виардо и Тургенева: "Знаете что, - сказал мне Дюма тоном бывалого и в точности осведомленного человека, - отзыв господина Берга меня нисколько не удивил бы (Н. В. Берг говорил, что вряд ли было между Тургеневым и Виардо что-нибудь серьезное).
- Почему? - остановил его я.
- А потому, - Дюма даже не понизил тона, - что Полина всегда имела репутацию любительницы… женского, а не мужского пола, (Типе… И он употребил при этом циническое слово парижского арго".
Слухи о "лесбийских" пристрастиях Полины, скорее всего, возникли в связи с ее необыкновенной и нежной дружбой с Жорж Санд. Но надо сказать, что, кроме Боборыкина, ссылающегося на Дюма, на эту тему ввиду ее неправдоподобия, серьезно никто не пишет. В единственном экземпляре встретился мне и слух, приводимый А. П. Боголюбовым (в Бадене): "…горькое испытание для Тургенева. M-me Виардо уступила своему цыганскому темпераменту и временно жила с принцем Баденским, от которого, как говорят, родился в свет известный скрипач Поль Виардо". (Эта смешная сплетня, подхваченная русским художником, курьезна еще и тем, что Поль Виардо родился летом 1857 года, то есть за пять лет до начала "баденского периода").
Но следует сказать о муже Полины - Луи Виардо. Невысокого роста, с большим крючковатым носом, не красавец. Происходил из провинциальной семьи, его отец был либеральным адвокатом из Дижона, рано умерший, он оставил жену с пятью детьми в бедности. Луи должен был сам пробивать себе дорогу в жизни - сначала на адвокатской тропе, потом - на журналистской. В двадцать три года он уже служил в армии в Испании - французская армия реставрировала в Испании власть короля. Узнал язык, познакомился с испанской историей и культурой - впоследствии перевел на французский "Дон Кихота" Сервантеса. По своим политическим взглядам он был республиканцем, в бога не верил, но обожал охоту и охотничьих собак. Говорил, что слова "Да здравствует король!" произнес только однажды - при получении приглашения на королевскую охоту.