* * *
В годы Первой мировой войны (1914–1918) германская агентурная разведка имела строгую систему вертикали. Во главе всей разведывательной деятельности стоял отдел III-Б большого Генерального штаба. Отдел делился на несколько бюро, каждое из которых ведало разведкой в нескольких соседних странах. При пограничных корпусах существовали местные разведывательные отделения, выполнявшие задания центрального отдела: организовывали и руководили местной разведкой в отведенной им определенной зоне или полосе.
Кроме того, в различных приграничных городах имелись местные специальные разведывательные бюро. Помимо этих местных разведывательных органов отдел III Б также непосредственно занимался разведкой. Исполнителями на местах являлись секретные сотрудники и официальные военные атташе. Разведываемые страны делились на так называемые "инспекторские районы" во главе с инспектором. Районы инспекторов разделялись на бригадные участки. Для контроля инспекторов районов существовали специальные разъездные инспектора-контролеры. Их подбирали с особой тщательностью из среды подготовленных сотрудников, преданных делу разведки и имевших конкретные оперативные результаты в прошлом. Они вели работу, то есть контролировали и наблюдали за деятельностью отдельных агентов и резидентур, которые тогда назывались "ячейками".
Австрийская разведка не отставала от германской. Так, полковник австрийского генерального штаба Максимилиан Ронге (1874–1953) в работе "Разведка и контрразведка", изданной книгой Воениздатом НКО СССР в 1939 году писал:
"На основании обширного опыта я могу сделать общий вывод, что для разведывательной службы наиболее важны: трезвая оценка и последовательность, знание людей, компетентность в специальности, знакомство с неприятельской организацией и знание языков. Естественность, здравый смысл и осторожность - вот лучшие свойства разведчика".
Эти самые требования присущи и контрразведывательным службам. Надо отметить, что австрийские и германские спецслужбы уже тогда активно использовали формы и методы зарождающейся радиоразведки, подслушивания телефонов, наблюдения за противником с аэропланов и дирижаблей, средства тайнописи и глубокий опрос неприятельских пленных.
К началу ХХ века в царской России орудовало свыше полутора десятков основных шпионских организаций германо-австрийской разведки. Они действовали двумя группами. Первая - австрийская работала, главным образом, на территориях Юго-Западной России, в пределах Киевского и Одесского военных округов. Германские группы были раскинуты на просторах всей России. Основная сеть германской разведки располагалась в границах планировавшегося театра военных действий - нынешняя Польша, Литва и Петербургский военный округ.
Центральными органами, руководившими и направлявшими деятельность обеих разведывательных групп, являлись соответствующие посольства в Петербурге - Германское и Австрийское. Их агентура проникала к обобщенным секретам, сосредоточенным в верхах российского руководства, и имела конкретный успех. Так весь план подготовки России к войне четырнадцатого года был вскоре известен обеим разведкам. И они немало сделали для того, чтобы сорвать боеспособность русской армии. Также в значительной степени была парализована наша деятельность в Германской и Австро - Венгерской империях.
Масштабы предательства доходили до того, что в эти страны направлялись списки русской агентуры, а даваемые ей задания во многих случаях становились известными германской и австрийской контрразведке. Только поэтому в ходе "неизвестной войны" наша агентура легко ловилась противником и ликвидировалась.
Мотор германской разведки
Полковник Вальтер Николаи (1873–1947) родился в городе Брауншвейге в семье военнослужащего прусской армии и дочери крестьянина. В 1893 году посвятил себя военной службе. С 1901 по 1904 годы учился в Военной академии Генерального штаба в Берлине, а уже в 1906 году был принят на службу в ряды сотрудников уже упоминаемого выше отдела III Б военной разведки кайзеровской Германии. Его сразу же заметило руководство и послало руководить разведывательным пунктом в Кенигсберге.
Он сделал свой пункт образцово-показательным разведывательным форпостом против России, что не осталось вне поля зрения высокого берлинского начальства. В 1913 году его назначают руководителем разведывательной службы (отдел III Б), которая стала во главе с новым начальником решительными темпами готовить свою спецслужбу к войне. Николаи молча творил подвиги во имя кайзеровской Германии. На его служебном небосводе было много ярких звезд шпионажа. Одни незаслуженно блистали, превращаясь в идолов, каким до сих пор является Мата Хари, действовавшая в основном против французских войск, командование которых прикрыло свои поражения на фронтах происками голландской куртизанки. Она пала жертвой правосудия. На "знаменитую" шпионку века парижские судьи списали многие военные неудачи. Другие, более яркие и важные, десятилетия находились в тени из соображений секретности. Такими можно назвать птенцов гнезда Николаи: "агента № 17" - барона Августа Шлуга и сотрудницу разведотдела "фрейлейн доктора" - Элизабет Шрагмюллер.
27 сентября 1945 года на одном из первичных допросов в Берлине генерал НКВД Петровский на вопрос: назвать ценную агентуру, работавшую в пользу Германии на территории России, ответил так:
- Ценной агентуры в России разведорганы Германии вообще не имели, причем ни одного агента я не знаю, потому что вся агентура находилась под руководством офицеров разведки. А лично под моим руководством ни одного агента не было…Еще раз заявляю, в России ценных связей или ценной агентуры германская разведка не имела…
Потом к отставному полковнику Николаи в Берлине подвели более настырного следователя НКВД майора Афанасьева. На вопрос о характере заброски в Россию агентуры отделом тайной разведки, Николаи опять ответил прямолинейно:
- Заброска агентуры в Россию отделом тайной разведки проводилась самостоятельно! Так Афанасьев ничего толкового не добился от дремучего шефа германской разведки.
Все протоколы допросов, естественно, читал генерал-полковник Иван Серов, бывший в то время заместителем главнокомандующего Советской военной администрации Германии и уполномоченным НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск в Германии. Кстати, будучи близок к маршалу Жукову, историк Никита Петров отмечал их участие в мародерстве в послевоенной Германии, "вывозе оттуда трофейного имущества". Арестованный после войны по приказу министра госбезопасности Абакумова адъютант Серова (с 1942 по 1947 годы) М.А. Хренков на следствии показал, что по приказанию своего шефа в особняке гросс-адмирала Редера в Бабельсберге был выломан мраморный камин, который отправили в Москву и установили на квартире генерала.
"Крепкий орешек, - подумал уполномоченный НКВД, - даже если бы что и знал, не скажет этот немец. Ничего, на Лубянке из него выбьют спесь, развяжут язык наши мастера-следователи. Отвечать на задаваемые вопросы ему придется честно, иначе соседство с крысами обеспечено".
28 октября 1945 года Серов подписал документ:
"Согласно указанию народного комиссара внутренних дел Союза ССР товарища Берия Л.П. направляю самолетом в Москву арестованного бывшего начальника разведслужбы генерального штаба германской армии, полковника Николаи В.Г. Одновременно высылаю следственные материалы и материалы, изъятые при обыске на квартире Николаи в Нордхаузене".
На допросах в Берлине из уст Николаи слетели только фамилии этих трех помощников германской военной разведки. Других он не назвал ни нацистам, ни сотрудникам НКВД СССР, арестовавших по приказу генерал-полковника И.А. Серова в своем доме № 58 по Штольбергерштрассе города Нордхаузен и доставивших пленника и его архив поздней осенью 1945 года в Москву - на Лубянку. Он не ожидал ареста и был потрясен.
Посадили полковника в одиночную камеру и стали "разматывать" шефа германской разведки периода Первой мировой войны.
Причиной повышенного интереса к престарелому немецкому полковнику - герою и жертве Первой мировой войны, явилась публикация в октябре 1941 года книги некого Курта Рисса "Тотальный шпионаж" в американском издательстве "Г.П. Путнаме Санс". В ней автор нарисовал Николаи супергероем, этаким шпионским гуру всех времен и народов, принимавшим участие в невидимых сражениях как в период Первой, так и начавшейся Второй мировой войны. Особо подчеркивалась его близость к руководителям Третьего рейха. В конце войны, а точнее в апреле 1945 года, "Тотальный шпионаж" на 228 страницах появился и на прилавках книжных магазинов нашей столицы. В книге по существу возводилась напраслина на руководителя германской разведки во время войны 1914–1918 годов.
Сотрудники, особенно следователи НКВД, почему-то поверили, что в ходе допросов Николаи "расколется" и назовет десятки агентов, внедренных в руководящие органы партии, правительства и разные штабы Красной Армии. Но получился облом…
* * *
Что касается судьбы Николаи, то он после Первой мировой войны в звании полковника уходит в отставку и занимается творческой работой, а с приходом к власти Гитлера принял деятельное участие в составе экспертной комиссии Имперского института по изучению и написанию истории новой Германии.
Дело в том, что Николаи слыл "королем" шпионажа и по существу являлся кладезем германской разведки, нацистам и нашим следователям его надо было "ошкурить" для "расширения кругозора, а также получить максимум данных о формах и методах деятельности германских спецслужб - заполнить белые места в истории противостояния Германия - Россия в Первую и Вторую мировые войны.
В начале января 1946 года с Вальтером Николаи беседовали начальник Главного управления контрразведки генерал-лейтенант Е.П. Питовранов и нарком госбезопасности СССР генерал армии В.Н. Меркулов.
16 января 1946 года, спустя несколько дней после этих встреч, на имя Сталина ушла докладная записка, в которой говорилось:
"Из Берлина в Москву распоряжением НКГБ СССР доставлен бывший начальник разведслужбы генерального штаба германской армии в период Первой мировой войны полковник в отставке Николаи Вальтер Германович, 1873 года рождения, автор известных книг "Тайные силы" и "Германская разведка и контрразведка в мировой войне" (русский перевод книги "Разведка, пресса и дух народа в мировой войне"). Допросы Николаи показали, что он окончил военную академию, с 1906 по 1910 год руководил разведслужбой против России в городе Кенигсберге, а во время Первой империалистической войны с 1914 года по 1918 год возглавлял службу разведки и контрразведки при Верховном командовании германских вооруженных сил.
Как показал Николаи, после поражения Германии в 1918 году он был вынужден уйти в отставку и с тех пор якобы отошел от работы в разведке, проживая на пенсию, назначенную ему германским правительством.
В 1925 году турецкое правительство через германского посла Надольного предлагало Николаи возглавить турецкую разведывательную службу, а в 1926 или в 1927 году японский военный атташе в Берлине Ватанабе также просил Николаи оказать командованию Японии помощь в деле улучшения деятельности разведывательной службы, но оба эти предложения Николаи, с его слов, отклонил.
В период с 1930 по 1938 год Николаи имел несколько встреч с Гитлером, Гиммлером, Геббельсом, Гессом, Розенбергом и другими, предлагал им свои услуги, но гитлеровцы якобы отказались от сотрудничества с ним.
В архиве Николаи, изъятом при его аресте, обнаружено письмо Гиммлера от 15 июня 1934 года, в котором последний вежливо отказывается от сотрудничества с Николаи не по личным, а по деловым причинам.
С 1935 по 1945 год Николаи работал в качестве референта-советника в Институте истории новой Германии в Берлине.
Николаи обратился к следствию с заявлением, в котором просит предоставить ему возможность собственноручно изложить свой опыт руководства работой германской разведкой примерно по следующим разделам:
1. Разведывательная служба немецкого генерального штаба в период Первой мировой войны - контрразведка, печать, пропаганда.
2. То же самое в период между Первой и до конца Второй мировой войны, но с учетом, что Николаи в подробности этого периода не был посвящен и не имеет возможности изложить свои личные впечатления и наблюдения.
3. Русская оккупационная зона Германии, как объект разведки, контрразведки и пропаганды и как база для организации со ответствующими советскими органами разведывательной службы на другие страны.
Ссылаясь на свой преклонный возраст (72 года), Николаи просит в случае, если ему будет разрешено выполнить эту работу, создать ему для этого благоприятные условия во внетюремной обстановке.
НКГБ СССР считает целесообразным:
1. В течение ближайших двух-трех недель продолжить активные допросы Николаи в целях выявления возможного его сотрудничества с гитлеровской разведкой.
2. За этот же срок закончить проверку Николаи по имеющимся в НКГБ СССР агентурным разработкам и материалам.
3. В случае, если не будет установлена причастность Николаи к работе разведки гитлеровской Германии, предоставить ему возможность написать свои заметки по указанным выше вопросам, для чего освободить его из тюрьмы, поместить под охраной и наблюдением на одной из конспиративных квартир НКГБ СССР в окрестностях Москвы и обеспечить необходимые условия для этой работы".
Внизу документа на имя Сталина стояла подпись наркома госбезопасности генерала армии В. Меркулова.
В дальнейшем с Вальтером Николаи работали переводчица старший лейтенант госбезопасности С.В. Суходолец, которую он принял за свою соотечественницу, которая имела высокий уровень языковой подготовки, и следователь советских органов государственной безопасности подполковник А.А. Болховитин. Первые допросы проводил следователь Следственной части по особо важным делам полковник Лев Леонидович (Аронович) Шварцман.
Вот как описали этот инцидент авторы книги "Таинственный шеф Мата Хари" Жан Таратута и Александр Зданович.
"Все произошло во время одного из допросов в Москве, когда перед полковником Николаи предстала переводчица старший лейтенант Софья Суходолец. Немецким языком она владела с детства, занимаясь с гувернанткой немецкого происхождения. Безупречное произношение, "нордическая" внешность и гражданское платье, в котором она прибыла в кабинет Шварцмана, настолько насторожили подследственного, что он отказался отвечать на вопросы.
- Эта фрау немка, - заявил Николаи, - она не сотрудница спецорганов, а предательница. В ее присутствии я не буду давать показания!
Он не мог поверить, что русская переводчица столь безупречно разговаривает на его родном языке, что даже он, немец, не заметил в ее речи изъянов. Но когда Николаи были предъявлены доказательства, что он разговаривает с офицером НКВД, допрос начался".
Военными контрразведчиками СМЕРШа, а потом МГБ СССР, изучались материалы его личного архива, обнаруженные в ходе обыска в его доме в Нордхаузене. В этих документах нашлось место воспоминаниям об императоре Вильгельме II, фельдмаршале Гинденбурге, видных генералах Первой мировой войны Людендорфе, Фалькенгайне и Мольтке, а также Гитлере, Гиммлере, Гессе, ну и, конечно, о его агентах большой величины. Кроме того, в чемодане полковника оказались и аккуратно сложенные и в хронологическом порядке подобранные письма, написанные Вальтером Николаи своей возлюбленной жене - Марии Кольгоф.
Следует отметить, что мировую известность Вальтер Николаи получил благодаря ярко и честно написанной книге "Тайные силы", изданной в 1923 году и переведенной на английский, французский, шведский, турецкий, болгарский и русский языки.
По его оценке Германия проиграла войну 1914–1918 годов по вине некоторых стратегических ошибок политического руководства и начавшихся революционных событий в стране. Именно эти два фактора, по его мнению, "вонзили нож в спину" фронтовикам, которые могли довести войну если не до победы, то, во всяком случае, до почетного мирового соглашения.
Этот позор рейхсвера с критиканских позиций использовал Гитлер для достижения власти, но и его вермахт шлепнулся в эту же самую лужу позора.
В бытность учебы автора в Высшей школе КГБ при СМ СССР, преподавателем специальных дисциплин был полковник Масленников В.И. Именно его слушатели называли "баскетболистом" из-за высокого роста. И только недавно стало известно, что ему Вальтер Николаи передал свою рукопись "Разведка 1900–1945 гг. Обобщенный опыт", написанную на оперативной даче МГБ СССР в июле 1946 года.