Моей дочери Надежде Ивановне Беляевой.
За ее привет и ласку в подарок от отца
И. Беляева..
Подпись: И Беляев.
Переписав содержание дарственной надписи, тут же прячу эту бумагу в папку с самыми дорогими и важными документами. Для меня все, что связано с родителями, священно!.
Эта книга по астрономии вызывала у меня восхищение и огромный интерес. Там было много цветных изображений Марса, Венеры, Юпитера, Сатурна с его знаменитыми кольцами и других планет. Для меня читать эту книгу было большим удовольствием. Вот было время!
Во время войны, когда было очень голодно, сестра отнесла ее в букинистический магазин. Вырученных денег хватило на полбуханки черного хлеба. Целая буханка стоила 500 рублей. Инженер получал около 600 рублей, главный бухгалтер на стройке 950, а главный инженер строительства - 1050. Невероятно огромные деньги! Услышав такие суммы, глаза людей становились квадратными и, придя в себя от шока, они с трудом выдавливали:: - !Вот это деньжищи! Живут же, люди!" Почему мне так хорошо запомнились эти цифры? Очень просто - мой отец до ареста работал на стройке кассиром.
1500 рублей - это была уже астрономическая сумма. В то время, в нашем городе, из уст в уста передавалась такая история. В пригороде, в землянке, жила семья, которая продала корову за 1500 рублей. Грабители ночью убили всю семью и завладели этими деньгами.
У читателя возникнет вопрос. что такое землянка? Бездомные люди отрывали в земле яму прямоугольного сечения., перекрывали ее подручными материалами, оставляя лаз для проникновения в землянку. Этот вход занавешивался. В таких землянках в то время некоторые люди жили всю жизнь. Бедно жил народ!
Воспоминания это хорошо, но все же, как мне отметить это важнейшее в моей жизни событие? Наверное, надо съесть, что - то вкусненькое. А где его достать? На рынке, конечно!
Проверил свои капиталы. Совсем мало! Все - таки, можно попросить нянечку, купить на рынке хоть немного вкусненького. Подзываю нянечку и, даю ей деньги. Она их взяла и пообещала купить. Совсем упустил из вида, что нянечки сутки работают, а потом двое отдыхают. Медицинское начальство решило разгрузить этот госпиталь, отправив большое количество раненных, в том числе и меня, в глубокий тыл…
Нас погрузили в санитарный эшелон. Это были пассажирские вагоны очень хорошо оборудованные - белоснежные простыни и подушки, хороший уход. В этом эшелоне нас привезли в Казань.
Из вагонов нас выносили на носилках и клали на привокзальной площади очень пожилые женщины. На площади было много автобусов, оборудованных для перевозки раненных, и те же женщины переносили нас в эти автобусы. Когда они подошли к моим носилкам, мне стало стыдно, что такого молодого парня понесут старушки. Со словами - "В автобус пойду сам" - встал и тут же упал. Из моего благородства ничего не вышло!
Старушки увидели мое фиаско и дипломатично сказали: - Ничего! Мы Вас сейчас отнесем в автобус!
Эвакогоспиталь в Казани помещался в четырехэтажной школе. Это было типовое здание из силикатного кирпича. Такие школы строили по всей стране. Мы с сестрой в своем родном городе учились точно в такой же школе.
Эти здания были двойного назначения: в мирное время - школа, а во время войны - военный госпиталь. Классы были палатами. В каждой такой палате помещалось довольно много коек -20 или 25 уж точно и не помню..
Всем известно, что вход в классную комнату находится справа, если смотреть на доску. Моя кровать была второй от этого входа, а ближе к входу лежал раненный боец Белоногов. У него, в результате контузии, был нарушен какой - то центр в головном мозге, что привело к недержанию мочи. Каждое утро санитарки меняли простыню на.его постели, но ни одного раза его не упрекнули.
На противоположной стороне классной комнаты, там, где окна, стояли койки с молодыми раненными бойцами. Мы сразу же познакомились. Койки и на их стороне и на нашей стояли изголовьем к стене, поэтому общаться было очень удобно.
Точно напротив моей койки была койка Василия Новикова. У него была ампутирована нога. Как - то он заявил:
- Пятка на отсутствующей ноге чешется. Хочу почесать, а ноги нету! Что делать?
Его сосед Анатолий Дементьев возмутился:
- Ну, что ты мелешь Васька! Сам подумай, разве может чесаться пятка на ноге, которой нет!
Чувствую, что мне надо заступиться за Новикова.
- Анатолий! Ничего необычного в этом нет. В головном мозгу записаны ощущения, которые время от времени всплывают. Думаю, со временем это пройдет.
- Только одно мне неясно, что мне делать без ноги? Как зарабатывать на хлеб? -не унимался Василий
Тут в разговор вмешался боец по фамилии Хирург.
- Подаяние просить будешь!
Мне не понравился этот прогноз Хирурга, поэтому своим высказыванием решил его опровергнуть..
- Я так думаю, Раз человек стал инвалидом на войне, значит государство обязано взять его на свое иждивение. Будут платить какое - нибудь пособие или пенсию. Жить - то человеку надо!
Хирург был неумолим:
- А ты много видал инвалидов гражданской войны, которым платили бы пенсию? Ни одного! И нам ничего платить не будут! Новиков - выжитый лимон. Он никому не будет нужен. Отдал свое здоровье Родине и катись на все четыре стороны.
Мне отступать не хотелось
- А, я все - таки верю в справедливость.
- Блажен, кто верует, тепло ему на свете! - завершил разговор Хирург.
- Эту же цитату мне на передовой сказал мой приятель по роте, Гуляев.
- А, где он теперь? - спросил Хирург.
- Остался висеть на колючей проволоке перед первой немецкой траншеей.
- А. раз ты остался живой, значит, перевалил через проволочное заграждение. Расскажи, как все там было! - попросил Хирург.
Мне ничего не оставалось делать, как рассказать свою историю. Конечно, о том, что я увидев начальника Особого отдела, загнал патрон в патронник, ни слова. Зато подробно рассказал о том, как меня избивали в Особом отделе.
- А, по мне, так я этому зверю не стал бы перевязывать ноги, - сказал Васька.
- Пристрелить его надо бы и все дела! - заявил Анатолий.
Тут в разговор вмешался боец Лукьянов. Его койка стояла за проходом в палату у самой стены. Это был худощавый, небольшого роста пожилой человек.
- Эх, вы! Молодежь, молодежь! Да нешто можно быть такими жестокими. Ведь начальник Особого отдела тоже человек. Ему, поди, тоже хотелось жить!
- А, что же парню, которого он ни за что, ни про что избивал, не хотелось жить?
- Так у них работа такая! - не унимался Лукьянов.
- Какая бы не была работа, а надо оставаться человеком! - сказал Новиков.
- Хватит базарить! Услышит кто - нибудь и нас таскать будут по этим отделам! - завершил разговор Хирург.
Несколько слов о Лукьянове. Мы с ним познакомились в один из первых дней после моего прибытия в палату. У раненных первый разговор всегда о ране.
- Я ранен в левое бедро. Рана большая 3, 5 см на 7. В истории болезни пишут "с обильными гнойными отделениями", - похвастался автор этих строк.
- Разве это рана? - сказал Дементьев. У меня рана 17 см.
- А у меня - сказал Хирург -27 см! А какая рана у Вас, Лукьянов? Он был старше нас всех и к нему всегда обращались на Вы.
И тут Лукьянов рассказал, что ранение у него смертельное. Пуля прошила икру правой ноги навылет
- А, как кость? Ее не задело? - не унимался Хирург.
- Кость то цела! Но там проходят все жилы, кровеносные сосуды! Это смертельное ранение..
Все вокруг стали убеждать старика, что ранение пустяковое, ничего смертельного в этом ранении нет. Однако, старик был неумолим - его ранение смертельное.
Мне во время войны часто приходилось наблюдать, как люди подбадривали друг друга в тяжелую минуту. Поразмыслив немного, пришел к выводу: срабатывает инстинкт выживания вида..
Что касается старика Лукьянова, то это типичный пример самовнушения. Много раз мне пришлось убеждаться, что самовнушение имеет огромное значение для человека.
Старик начал медленно угасать. Вызвали его жену. Она все время сидела у его койки. Но однажды, проснувшись, все увидели, что его тюфяк свернут. Оказалось, что старик ночью начал умирать. Раненных, находящихся в предсмертном состоянии, перевозили в особую палату, которая называлась изолятор и, находилась на первом этаже. В эту палату его и отправили.
Как - то возникла дискуссия о том, чем закончится война. Начал ее Новиков. Задумчиво он произнес.
- Вот выйдут наши войска к границе и встанут. Зачем нам идти за границу? И своей земли хватает!
Сразу же вся палата всполошилась.
- Ты, что с ума сошел? Как только наши перестанут их гнать, они сразу же начнут готовиться к новому наступлению. Наклепают танки, самолеты, артиллерию, призовут в армию молодежь и снова на нас, - горячился Дементьев.
Его сразу же поддержала вся палата.
- Уж, если мы их догоним до нашей границы, надо гнать их дальше до самого Берлина, - заявил Хирург.
- Почему только до берлина? - раздались недовольные голоса. Надо всю Германию к ногтю. А может быть перебить всех немцев, чтобы даже их языка не было! Вот тогда наступит мир!
Но тут раздался голос, которого до сих пор не было слышно
- Я так думаю. От германии до Атлантики рукой подать. Вот надо и двигаться до берега океана!
- Братцы! - раздался чей - то голос. Раз мы выйдем на берег океана нужно сразу же на корабли и в Штаты.
- Голова твоя садовая! А знаешь сколько потребуется кораблей, чтобы перевезти такое войско? Не тысячи, а может быть сто тысяч! Со всей Европы не собрать столько.
Обсуждение продолжалось еще очень долго, но постепенно все пришли к одному мнению: Германию разгромим и остановимся. Прекратилось это бурное обсуждение только тогда, когда в палату вошла медсестра и сказала, чтобы все шли в столовую на обед.
В качестве столовой служила одна из классных комнат. Там стояли длинные столы, на. которые ставились тарелки с едой, клали хлеб и ложки. К нашему приходу всегда все было приготовлено.
Однажды, Хирург обратился ко мне с вопросом.
- Вот у тебя нога располосована вдоль и поперек. У Новикова нет ноги. Да и у лругих тоже шрамы огромные. Я так думаю - все эти ранения обязательно должны сказаться со временем.
- Как это сказаться? Начал разговор, Хирург, так растолкуй, что ты имеешь ввиду! - перебил его Новиков.
- Всем, конечно, известно, свежая кровь движется по артериям и попадает во все части тела: в ноги, руки и везде, куда надо. Но вот на ее пути нож врача перерезал кровеносный сосуд и, ей дальше пути нет. А снабжать кровью оставшуюся часть тела надо? И тогда поток крови идет по другим сохранившемся сосудам в обход поврежденного участка. Все бы ничего, но там уже движется свой поток, а тут еще дополнительный поток крови. Сосуд должен расшириться, чтобы пропустить удвоенное количество крови. Пока человек молодой, кровеносные сосуды эластичные и легко расширяются и сужаются, если это требуется. С годами они потеряют эластичность и снабжение кровью затруднится. Поврежденная нога будет страдать от недостатка питания. Вот это я и имел ввиду.
- Хирург, а откуда ты это все знаешь? - спросил Новиков.
- А у меня фамилия медицинская. Это меня обязывает разбираться в вопросах медицины.
- А вот у меня ноги нет! Это тоже препятствие для движения крови? - не унимался Новиков.
- Конечно! Все, что я рассказал, распространяется и на тебя и на всех остальных.
- А может быть в действительности все будет не так страшно? - вставил реплику Дементьев.
- Страшно, не страшно, а от судьбы никуда не уйдешь! - сказал Новиков.
- Кстати! Что такое судьба? Кто, как думает?
В это время мне пришла в голову мысль ввязаться в дискуссию
- Судьба! Это надо понимать так - суд Божий,
- Это что же получается? Бог устроил эту войну, а мы жертвы ее? За что он так жестоко поступил с нами? - недоумевал Новиков.
- Да ведь все говорят, что Бога нет. А, если его нет, то выходит, что виноваты в этой кровавой войне руководители государств, Гитлер, Чамберлен, Сталин! - тихо произнес Дементьев.
- А, если этих руководителей поставил Бог? Выходит, что война все - таки суд Божий? - вмешался Хирург.
Дискуссия продолжалась еще довольно долго. К единому мнению мы все - таки не пришли. А может быть по такому вопросу и невозможно иметь единое мнение?
Все медсестры, которые обслуживали нас, были молоденькими девушками. Одна из них мне очень понравилась. Это была высокая стройная девушка с открытым добрым лицом.
Мне доставляло удовольствие смотреть на нее. Хотя это любование, мною тщательно скрывалось, видимо, она заметила мое внимание к ней. Каждый раз, проходя мимо меня, она всегда одаривала меня внимательным взглядом и здоровалась. Через некоторое время мне другие медсестры сказали, что ее зовут Татьяна.
Однажды в коридоре, встретив меня, она сказала.
- Я посмотрела Вашу историю болезни. Там Ваше здоровье оценивается, как очень хорошее. Легкие и сердце в полном порядке и заживление раны проходит очень успешно. Организм хорошо преодолевает ранение.
- Но там написано, что рана с обильными гнойными отделениями. Как это понимать?
- Организм энергично борется с инфекцией. Вот, как это надо понимать, - сказав это, она очень мило улыбнулась.
Надо отметить, что врачи всегда уходили от ответа, если их раненный спрашивал о своем здоровье. Поэтому то, что Татьяна посмотрела мою историю болезни и проинформировала меня, было большой любезностью с ее стороны.
После этого разговора меня стали одолевать сомнения. Она такая видная, красивая, не в пример мне. Да я просто недостоин этой красавицы. Не парень, а одни кости, обтянутые кожей. Уж лучше сидеть на своей койке и не думать о такой красавице!
Всегда считал своим долгом перед сном чистить зубы. Для туалета раненных была оборудована отдельная комната. Там были две или три раковины, а за ширмой находилась ванна.
Однажды, перед сном, зашел в эту комнату почистить зубы. Слышу в ванной кто - то плещется. В такое время никто не принимает ванну, а тут на тебе. Заглянул поверх ширмы и увидел там Татьяну. Сразу же понял бестактность своего поступка и вихрем сбежал в свою палату, оставив зубную щетку и порошок на раковине..
Через некоторое время дверь палаты открывается и на пороге появляется Татьяна в белом халате, накинутом на голое тело. Подойдя ко мне, она сказала шепотом, чтобы не беспокоить спящих.
- Вы забыли принадлежности для читки зубов. Вот они. Она наклонилась, чтобы положить на тумбочку зубную щетку и порошок. При этом халат на груди немного открылся и белые круглые груди предстали перед моим взором. Вид ее грудей мне очень понравился, но сразу же отвожу глаза в сторону.
- Спасибо большое, - промямлил тихо и, улегся под одеяло..
..К нам приходили лекторы, которые информировали нас о положении в мире Слушатели всегда задавали один и тот же вопрос - когда союзники откроют второй фронт? Все понимали - откроют второй фронт и нашей стране сразу станет легче вести войну. А, что мог ответить горе - лектор? Думаю, на такой вопрос не смог бы ответить даже Сталин!
Однажды попросил такого лектора. рассказать о генерале Власове. На лице лектора появилось выражение недоумения и, мне стало понятно, что он ничего не знает об этом. В тылу совершенно не было никакой информации по этому вопросу. Много позже в печати появилась статья на эту тему. Привожу короткую справку о Власове.
На Украине механизированный корпус, которым он командовал, безуспешно оборонял Киев. Удача пришла к нему в декабре 1941 года. Войска, под его командованием, освободили город Солнечногорск. Фотография Власова появилась на первой полосе газеты "Известия". Сам Сталин принял его в Кремле, где ему вручили второй орден.
В январе 1942 года при попытке прорвать блокаду Ленинграда, 2-я ударная армия под его командованием почти полностью погибла у новгородской деревни Мясной Бор. Власов сдался в плен.
В листовках, сбрасываемых на наши позиции, он вспоминал о миллионах жертв ГУЛАГа, о расказачивании казаков и многое другое. Сообщалось, что их цель - свержение сталинской тирании, свобода слова и вероисповедования, освобождение политзаключенных На последнем этапе войны он пытался сдаться союзникам. Они его не приняли. Советская контрразведка его захватила. 2 августа 1946 года он был повешен в Лефортовской тюрьме, которая находится в Москве.
Весь микрорайон называется "Лефортово". Во времена Петра Великого здесь находилось немецкое поселение, жителем которого был немец Лефорт, ставший впоследствии русским генералом. Здесь же до сих пор находится знаменитая Лефортовская тюрьма.
У студентов была даже песня о Лефортове. Вот ее слова.
Среди улиц Москвы есть веселый квартал
Он Лефортовский Вал называется.
Там студенты живут, они горькую пьют
И еще кое - чем занимаются.
Припев.
Через тумбу, тумбу раз
Через тумбу, тумбу два
Через тумбу три, четыре спотыкаются.
На этом мои воспоминания исчерпаны..
У раненных всегда много свободного времени. Важное место в нашем времяпровождении играл фольклор. Фронтовые барды переделывали известные песни на свой лад. Например, казацкая песня: времен первой мировой войны звучала так.
А первая пуля, а первая пуля, а первая пуля
Сразила коня.
А вторая пуля, а вторая пуля, а вторая пуля
Ранила меня
Припев:
Любо, братцы, любо, братцы, жить
С нашим атаманом не приходится тужить
Во фронтовом переложении это звучало так:
Первая болванка попала танку в лоб.
Механика - водителя загнала прямо в гроб
Припев:
Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить
В танковой бригаде не приходится тужить
От второй болванки раскололась броня
И мелкими осколками поранило меня
Припев.
Третья болванка попала в бензобак
Я выскочил из танка, да и сам не знаю как
Припев.
Утром меня вызвали в Особый отдел
Почему, товарищ, ты в танке не сгорел?
Припев.
Товарищ начальник, - ему я говорю
В следующем танке обязательно сгорю!
Припев.
Вот такие издевательские песни распевали мы, когда не было поблизости врачей! Медсестры и нянечки слышали наши крамольные песни, но нас не выдавали.
Читателям, видимо, неизвестно что такое "болванка?" Разъясняю. Это особый вид бронебойного снаряда, который противник применил на последнем этапе войны..Обычные бронебойные снаряды заполнены взрывчатым веществом, которое взрывается, как только снаряд оказывается внутри танка. Болванка не имеет такого заряда и состоит только из метала, вернее из двух видов метала. В приведенной песне используется солдатский термин - "болванка". Правильное название - "подкалиберный снаряд". Но это уже тонкости, которые читателю неинтересны.
Были и другие песни, но разве обо всем напишешь?
Появился новый вид времяпровождения - карты. Один из раненных, Костя Багаев, был фанатом карточной игры и все время вовлекал в игру других. Постепенно, шаг за шагом, он обыгрывал свои жертвы.