Для бронепоездов, охранявших Литовскую, Латвийскую, Эстонскую, Белостокскую, Брест-Литовскую, Западную, Ковельскую, Львовскую, Юго-Западную, Винницкую и Кишиневскую железные дороги, война началась на рассвете 22 июня 1941 года [182] . Для остальных бронепоездов, находившихся в западных районах Советского Союза, чуть позже.
Судьба большинства бронепоездов НКВД в годы Великой Отечественной войны сложилась трагически. Почти все бронепоезда, дислоцированные перед войной в Западном особом военном округе, не дожили до дня Победы.
Уже на второй день войны командир 3-й дивизии войск НКВД по охране железных дорог, дислоцировавшейся на границе, получил директиву начальника войск НКВД, регламентировавшую порядок использования бронепоездов в новых условиях. Основной задачей для них определялось оказание огневой поддержки оборонявшимся стрелковым частям. Вот только выполнить этот приказ было практически невозможно. Советские бронепоезда имели очень слабое зенитное вооружение, к тому же летчики Люфтваффе имели опыт борьбы с бронированными подвижными целями.
Бронепоезд № 53 должен был прикрывать Полоцкий железнодорожный узел, состав № 76 ушел в Молодечно для поддержки 9-й кавалерийской дивизии, № 73 остался на станции Беларусь.
Их боевая биография была очень короткой. Уже через несколько дней немецкие пикирующие бомбардировщики и танки уничтожили бронепоезд № 73, а на перегоне Барановичи – Погорельцы немецкими танками был разбит бронепоезд № 58.
Помимо 3-й дивизии, на линии Брест – Вильнюс действовали бронепоезда полков 9-й дивизии НКВД по охране железных дорог. Чуть позже к ним присоединились мотоброневагоны 24-й дивизии, контролировавшей направление Минск – Смоленск.
Бои на территории Белоруссии оказались последними для многих бронепоездов Западного фронта. Стремительный отход советских войск, постоянные прорывы немецких танков, перерезавших их коммуникации, особенно железные дороги, ставил команды бронепоездов в безвыходное положение.
На территорию Белоруссии срочно выдвигались бронепоезда из тыловых районов. 26 июня в Полоцк, для прикрытия железнодорожного узла, прибыла рота мотоброневагонов 53-го железнодорожного полка НКВД, ранее дислоцировавшегося на Калининской железной дороге, в составе двух мотоброневагонов.
10 июля один мотоброневагон был отрезан немецкими войсками на перегоне Полота – Дретунь. Саперам вермахта удалось заминировать и взорвать железнодорожный путь. После того как закончился боезапас, команда взорвала мотоброневагон.
Господство в воздухе с первых дней войны немецкой авиации тоже добавило хлопот бронепоездам. Зенитного вооружения, имевшегося на них, явно не хватало для защиты от "юнкерсов" и "мессершмиттов", хозяйничавших в небе.
Всего на территории Белоруссии в июне 1941 года вели боевые действия десять бронепоездов НКВД, предназначавшихся ранее для охраны железных дорог [183] .
Не лучше обстояло дело и на Украине. На юго-западе Украины дислоцировались мотоброневагоны и бронепоезда полков 4-й дивизии НКВД по охране железных дорог. В приграничной полосе, в окрестностях Львова, патрулировали железные дороги бронепоезда 10-й дивизии. На востоке Украины, на железнодорожных линиях Донбасса, действовали роты мотоброневагонов 5-й дивизии НКВД.
В первых же боях под Перемышлем участвовал бронепоезд № 66 из 10-й дивизии НКВД. Здесь частям Красной Армии удалось добиться небольшого успеха и даже продвинуться на запад. Но вскоре возникшая угроза окружения заставила уходить к Киеву.
Командованию бронепоездов приходилось решать специфичные задачи. Например, при приближении частей вермахта к Коломые командир бронепоезда № 77 войск НКВД старший лейтенант И. Турганов получил приказ взорвать мост через реку Быстрицу. Выкатив на мост вагон с авиабомбами, команда бронепоезда открыла по нему артиллерийский огонь. В результате взрыва мост был уничтожен. Успешные действия бронепоезда позволили частям 13-го стрелкового корпуса 12-й армии избежать на этот раз окружения. Вот только в середине июля 1941 года бронепоезда № 75 и № 77 попали в окружение и были взорваны [184] .
Участвовали бронепоезда в обороне Киева. Последними из этого города уходили подразделения 4-й дивизии НКВД. Бронепоезд под командованием С.П. Голованева своим огнем прикрывал саперов, взрывавших мосты через Днепр. Все три железнодорожных моста, соединявшие берега Днепра, взлетели на воздух.
На железнодорожной линии Дарница – Борисполь отход 87-й стрелковой дивизии прикрывали три бронепоезда из состава внутренних войск НКВД – № 31, № 34 и № 66 [185] . Все они попали в окружение и были взорваны.
После прочтения списка погибших бронепоездов возникает закономерный вопрос: а зачем так много бронепоездов и что реально могли сделать эти неповоротливые, "привязанные" к железнодорожным путям махины? К тому же они очень требовательны в обслуживании и ежедневно поглощали воду и топливо тоннами.
Все это перевешивали "плюсы" использования данной техники: скорость передвижения, независимость от погоды и состояния грунта, высокие мощность и точность огня – как прямой наводкой, так и с закрытых позиций, значительный боекомплект, надежная защита брони толщиной 15–45 мм.
Кроме того, многие сравнивали экипажи "железнодорожных броненосцев" с флотскими аналогами. Многие правила были "позаимствованы" у моряков. Действовал аналогичный корабельному боевой расчет, и от момента, когда бронепоезд, сформированный "по-боевому" (паровоз между бронеплощадками, тендером к противнику), отправлялся к линии фронта, никто из экипажа не имел права оставить свой пост без разрешения командира.
Устав предусматривал суровое правило: в арьергардном бою бронепоезд должен был обеспечивать выход из боя и отрыв от противника своих войск "даже ценой собственной гибели". Именно так в сорок первом действовали бронепоезда НКВД, принимая на себя вражеские удары, и это самопожертвование вполне соответствовало жестокой логике войны – ведь у разбитой, деморализованной пехоты не было ни брони, ни башенных пушек… [186]
Если говорить о потерях, то "за время Отечественной войны с 22.6.41 по 1.5.42 года потеряна в боях материальная часть на 19 бронепоездов. Часть бронепоездов восстановлена силами и средствами войск НКВД" [187] .
К середине 1943 года "за время войны с 22 июня по 1 июля 1943 года потеряно в боях 15 бронепоездов, восстановлено и введено в строй – 8 бронепоездов, находится в постройке – 4 бронепоезда" [188] . Поэтому 15 бронепоездов следует считать безвозвратными потерями, которые не удалось восстановить. Также можно предположить, что получили серьезные повреждения или были уничтожены с мая 1942 года по июнь 1943 года всего лишь четыре бронепоезда. При этом следует отметить, что интенсивность боевого применения большинства "крепостей на колесах" была столь же высокой. Другое дело, что их использовали обычно для проведения налетов на позиции противника или артобстрелов. В этом случае шансов выжить было значительно больше. Да и немецкая авиация уже не господствовала в воздухе, как это было в первые месяцы войны.
Во время Великой Отечественной войны, согласно официальным данным, в боевых действиях участвовал 21 бронепоезд войск НКВД [189] .
По состоянию на 1 мая 1942 года в состав войск НКВД должны были входить "32 бронепоезда – 1 учебный, 4 отдельных и 27 линейных – в составе полков". В реальности половина "крепостей на колесах" существовала только на бумаге или находилась в стадии формирования.
Согласно справке "О состоянии бронепоездов на 1 мая 1942 года", только "16 бронепоездов сформировано, укомплектовано личным составом, материальной частью, вооружением и находятся при соединениях войск в боевой готовности к действиям: ДВК – 8, Ленинградский фронт – 2, Карельский фронт – 1, Западный фронт – 1, Южный фронт – 3, Закавказский фронт – 1". Как видим, руководство страны планировало их использовать в первую очередь для охраны железнодорожных коммуникаций. И только в случае крайней необходимости для боевых действий на фронте.
А что происходит с остальными бронепоездами?
"9 команд бронепоездов, имеющих опыт в боях Отечественной войны, переформированы, доукомплектованы личным составом, организованы базы подвижного состава и находятся при соединении их войск в ожидании получения материальной части бронеединиц и вооружения: ДВК – 2, Северо-Западный фронт – 3, Западный фронт – 2, Юго-Западный фронт – 2".
Есть еще третья группа бронепоездов. С ними ситуация плачевная:
"6 бронепоездов находятся в начальной стадии формирования и также не имеют материальной части бронеединиц и вооружений: ДВК – 1, Северный фронт – 1, Западный фронт – 1, Южный фронт – 1, Закавказье – 1".
Если совсем точно, то "для покрытия недокомплекта существующей штатной положенности недостает: бронепоездов – 17, бронеплощадок – 32, бронедрезин – 52" [190] .
К июлю 1943 года в войсках НКВД было 29 боевых бронепоездов и два учебных. К ним следует добавить 31-й отдельный дивизион бронепоездов (три "крепости на колесах"), который "выполнял задачу сопровождения правительственных бронепоездов" [191] .
Общая численность войск бронепоездов Лубянки (с учетом сотрудников центрального аппарата и военнослужащих вспомогательных частей) к 1943 году не превышала пяти тысяч человек. По штатному расписанию экипаж бронепоезда составлял 120 человек, соответственно, на 29 бронепоездах служили 3480 человек. В учебном дивизионе – 127 человек, а в 31-м дивизионе (три линейных бронепоезда) – 441 человек. Общая численность – 4048 человек [192] . Если подвести итоги, то в 1943 году из 4000 военнослужащих в боевых действиях принимало участие 3500 воинов.
Отдельная армия пограничников и чекистов
В своих воспоминаниях маршал Константин Рокоссовский лаконично написал:
"На Курской дуге вместе с другими нашими армиями успешно вела боевые действия 70-я армия, сформированная из личного состава пограничных и внутренних войск. В полосе обороны этой армии с 5 по 12 июля 1943 г. (за 8 дней) противник потерял до 20 тысяч солдат и офицеров, было подбито и сожжено 572 вражеских танка, из них 60 "тигров", сбито 70 самолетов. Эти факты красноречиво говорят о мужестве и отваге пограничников, воинов внутренних войск" [193] .
Об истории формирования и кадровом составе Отдельной армии войск НКВД (с февраля 1943 года 70-й армии) большинство советских историков старались говорить лаконично, ограничиваясь фразами типа "была укомплектована военнослужащими внутренних и пограничных войск", зато о ее героическом пути писали часто, но как об обычном соединении Красной Армии, укомплектованном бойцами и командирами РККА, а не военнослужащими внутренних войск и пограничниками. Формально эти авторы были правы. Согласно приказу НКВД СССР о передаче Отдельной армии войск НКВД в состав войск Красной Армии от 13 февраля 1943 года:
"1. Сформированную по приказу НКВД СССР 26 октября 1942 года Отдельную армию войск НКВД шестидивизионного состава в соответствии с решением Ставки Верховного Главнокомандующего считать переданной в состав войск Красной Армии с 1 февраля 1943 года.
2. Личный состав, вооружение, автотранспорт, лошадей, обозно-вещевое и другое имущество, находящееся в армии, из войск НКВД исключить…" [194]
Вот только все шесть дивизий были укомплектованы военнослужащими пограничных и внутренних войск. Да и "ведомственные" (внутренних и пограничных войск) историки упорно приписывали боевые успехи 70-й армии НКВД, а не НКО. В качестве примера можно указать, что в сборнике документов, посвященных боевой деятельности пограничных войск в 1942–1945 году, отдельный раздел занимает подборка сообщений об участии 70-й армии в Курской битве [195] .
Рассказ о ратных делах этого воинского соединения заслуживает отдельной книги, поэтому мы лишь ограничимся официальной лаконичной справкой о ее участии в Великой Отечественной войне:
"70-я АРМИЯ (до 7 февраля 1943 года – Отдельная армия НКВД) сформирована в октябре 1942 г. – феврале 1943 г. в районе Свердловска как Отдельная армия войск НКВД в резерве Ставки ВГК. После передачи в состав Красной Армии с 7 февраля получила общевойсковой номер и 15 февраля была включена в состав Центрального фронта 2-го формирования. По состоянию на 1 марта 1943 г. в нее входили 102, 106, 140, 162, 175, 181-я стрелковые дивизии, 27-й отдельный гвардейский танковый и 378-й истребительно-противотанковый артиллерийский полки и другие части. С 28 февраля 1943 г. участвовала в оборонительных и наступательных боях на севском направлении, в ходе которых был образован северный фас Курского выступа.
В ходе Курской стратегической оборонительной операции (5-23 июля 1943 г.) армия во взаимодействии с соединениями 13-й, 2-й танковой армий и 19-го танкового корпуса участвовала в отражении атак ударной группировки немецкой 9-й армии, пытавшейся прорваться к Курску с севера.
С переходом войск Красной Армии в контрнаступление участвовала в Орловской стратегической операции (12 июля – 18 августа), наступая на Тросну южнее г. Кромы. К 5 августа ее соединения вышли в район юго-западнее г. Кромы, а к 17 августа – к немецкому оборонительному рубежу "Хаген" в районе Домаха.
С завершением операции полевое управление армии было выведено в резерв Центрального фронта, с 1 сентября – в резерв Ставки ВГК, где ему были подчинены новые соединения и части. Во второй половине февраля 1944 г. армия была передислоцирована в район севернее Ковеля, расположенный на реке Турья, где 25 февраля бала передана 2-му Белорусскому фронту.
В марте – апреле 1944 г. в ходе Полесской наступательной операции (15 марта – 4 апреля) успешно действовала севернее Ковеля. С 5 апреля армия входила в состав войск Белорусского, с 16 апреля – 1-го Белорусского фронтов 2-го формирования.
В Люблин-Брестской операции (18 июля – 2 августа) ее соединения, наступая в обход Бреста с юго-запада, во взаимодействии с соединениями 61-й и 28-й армий разгромили в районе западнее города до 4 дивизий противника.
После непродолжительного пребывания в резерве фронта с 10 августа продолжала вести наступательные бои севернее Варшавы и к концу августа вышла к реке Нарев в районе Сероцка.
С 29 октября находилась в резерве 1-го Белорусского, с 19 ноября – 2-го Белорусского фронтов 2-го формирования.
В ходе Восточно-Прусской стратегической операции (13 января – 25 апреля 1945 г.) армия в составе 2-го Белорусского фронта наступала с сероцкого плацдарма в направлении Модлин, Плоцк, Торн (Торунь). Ее соединения в ходе 3-дневных боев прорвали тактическую зону обороны противника, разгромили его ближайшие резервы и 18 января овладели городом и крепостью Модлин.
В ходе дальнейшего наступления к 25 января армия вышла к городу-крепости Торн и блокировала его, а затем овладела городом. Одновременно ее соединения вышли к Висле в районе северо-восточнее Бромберга (Быдгощ), форсировали реку и захватили плацдарм. В последующем до 10 февраля армия вела бои по уничтожению торнской группировки противника.
В феврале – марте армия участвовала в Восточно-Померанской стратегической операции (10 февраля – 4 апреля 1945 г.). В ходе операции ее войска во взаимодействии с другими армиями фронта и силами Балтийского флота разгромили данцигско-гдыньскую группировку противника и 28 марта овладели городом, портом и военно-морской базой Гдыня, а 30 марта – важнейшим портом и военно-морской базой противника Данциг (Гданьск).
В начале апреля 1945 г. армия была выведена в резерв фронта и к 15 апреля передислоцирована в район Витшток, Наугард (Новогард), Штухов.
В ходе Берлинской стратегической операции (16 апреля – 8 мая) армия наступала в составе главной ударной группировки 2-го Белорусского фронта в направлении Нейбранденбург, Висмар. Форсировав Ост-Одер и Вест-Одер, ее войска во взаимодействии с войсками 65-й и 49-й армий разгромили штеттинскую группировку противника, 1 мая овладели городами Росток и Тетеров. К исходу 3 мая они вышли на побережье Балтийского моря в районе Висмара и стали выполнять задачу по охране и обороне побережья в районе Штеттина (Щецин).
После окончания войны полевое управление армии было передислоцировано в Чкалов (Оренбург), в октябре 1945 г. – расформировано, а его личный состав обращен на доукомплектование управления Южно-Уральского военного округа" [196] .
Все для фронта
Не все подразделения войск НКВД вступили в бой с противником утром 22 июня 1941 года. Многие дивизии находились в центре и на востоке СССР. Хотя большинство военнослужащих в тылу находились недолго. Уже 29 июня 1941 года в Ставке Главного командования было принято решение об отправке их на фронт.
"Приступить немедленно к формированию 15 дивизий, из них 10 стрелковых и 5 моторизованных. На формирование дивизий использовать часть кадров начальствующего и рядового состава пограничных и внутренних войск НКВД.
Недостающий личный состав покрыть из запаса.
Формирование дивизий возложить на народного комиссара внутренних дел тов. Берия Л.П.
Начальнику Генерального штаба Красной Армии обеспечить формирование дивизий людскими и материальными ресурсами и вооружением по заявке НКВД" [197] .
В тот же день был издан приказ НКВД СССР № 00837 о формировании пятнадцати стрелковых дивизий войск НКВД для передачи в действующую армию. Вот цитата из этого документа:
"…3. К формированию дивизий приступить немедленно и развернуть: 243-ю стрелковую дивизию, 244-ю стрелковую дивизию, 246-ю стрелковую дивизию, 247-ю стрелковую дивизию, 249-ю стрелковую дивизию, 250-ю стрелковую дивизию, 251-ю стрелковую дивизию, 252-ю стрелковую дивизию, 254-ю стрелковую дивизию, 256-ю стрелковую дивизию, 15-ю горнострелковую дивизию,16-ю горнострелковую дивизию, 17-ю горнострелковую дивизию, 26-ю горнострелковую дивизию, 12-ю горнострелковую дивизию. (Вместо горнострелковых дивизий на территории Московского военного округа были сформированы 257, 262, 265, 266 и 268-я стрелковые дивизии. – Прим. авт. )
4. На формирование указанных выше дивизий выделить из кадров войск НКВД по 1000 человек рядового и младшего начальствующего состава и 500 человек командно-начальствующего состава на каждую дивизию. На остальной состав дать заявки в Генеральный штаб Красной Армии на призыв из запаса всех категорий военнослужащих.
5. Сосредоточение кадра, выделяемого из войск НКВД, в пункты формирования закончить к 17 июля 1941 г…" [198] .