Главным (и любимым) героем Бушкова является Распутин – мудрый крестьянин, желавший заключить мир с Германией и убитый за это агентами английской разведки. Но Распутин – как утверждал Бушков в своём интервью, приуроченном к выходу книги, – был отнюдь не одинок: "В России существовало мощное пронемецкое течение, которое у нас принято ругать и которое базировалось на всё той же идее: "Ребята, мы всю жизнь мирно добрососедствовали. Нам решительно нечего делить!" Подобных взглядов придерживался министр внутренних дел Протопопов, расстрелянный сразу после революции, снятый с поста под сильнейшим нажимом английского и французского послов как раз во время сепаратных переговоров с Германией премьер-министр Штюрмер, загадочным образом умерший Витте, убитый Столыпин, чьё убийство я также рассматриваю в книге".
Вот уж действительно – смешались в кучу кони, люди… И всех – "загадочно убили"!
А что это за "сепаратные переговоры с Германией", во время которых был снят премьер-министр Штюрмер? Никаких переговоров с Германией императорская Россия не вела. Всё осталось на уровне слухов и сплетен, распускавшихся в своё время российской оппозицией, – вроде слухов о тайном приезде в Россию брата императрицы Эрнста Людвига. Но когда эта оппозиция (всего через три месяца после отставки Штюрмера!) сама стала властью – она, несмотря на все усилия, не смогла добыть никаких доказательств реальности этих переговоров. А уж как старались!
Впрочем, книга "Распутин. Выстрел из прошлого" вряд ли заслуживает того, чтобы с ней спорить. Достаточно привести следующую цитату из неё: "Снизу подпирает расширяющееся мнение (так у Бушкова): войну пора кончать! И начинается поворот. Вопреки открытым протестам английского и французского послов царь 7 июля 1916 г. снимает Сазонова с поста. В министерство иностранных дел назначается Борис Штюрмер, которого никак нельзя отнести к антантолюбам. Бьюкенен шлёт в Лондон прямо-таки паническую депешу: "Никогда после начала войны я не чувствовал такого огорчения по поводу здешней ситуации, особенно в том, что касается будущих англо-русских отношений. Германское влияние усиливается после ухода Сазонова из Министерства иностранных дел". Чуть позже Штюрмера назначают и премьер-министром".
Дальше можно не читать! Цена бушковским историческим изысканиям уже определена: они не стоят и ломаного гроша. Любой человек, мало-мальски интересующийся историей России (и – историей Первой Мировой войны), знает, что Штюрмер возглавил правительство Российской Империи ещё в январе 1916 года – за полгода до того, как был смещён со своего поста министр иностранных дел Сазонов! При этом Штюрмер (именно в качестве премьер-министра) сразу же сделал ряд программных заявлений по вопросам внешней политики.
Как можно с развязностью совершенно невыносимой подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости (основываясь на сплетнях и мемуарах авантюристов) и в то же время не знать элементарных вещей?! И чего стоят домыслы и "озарения" такого исследователя?
§ 4.3. Однако похожие идеи развивает в своих работах ещё целый ряд отечественных публицистов. Например, Олег Шишкин в своих документальных детективах "Убить Распутина" и "Распутин: история преступления" тоже фантазирует на тему заговора Распутина и Александры Фёдоровны, которые хотят при помощи зарубежной агентуры совершить государственный переворот – спихнуть Николая Второго и заключить сепаратный мир с немцами. Но противники опережают заговорщиков – убивают "Старца"…
Александр Крылов-Толстикович в своей биографической книге "Последняя императрица. Санни – Алике – Александра" более сдержан. У него никаких заговоров: просто Распутин хочет заключить сепаратный мир – "даже на самых плохих условиях", – что является единственным спасением для России! За что его и убивают агенты Антанты… Из когорты профессиональных историков версию о "посреднических усилиях" императрицы и Распутина в деле заключения сепаратного мира поддерживает Игорь Лукоянов.
После всего этого уже не удивляешься тому, как "режет правду-мать" премудрый геополитик Николай Стариков: "Единственным шансом для России в той ситуации мог быть сепаратный мир с немцами. Но император категорически отказывался об этом даже слышать. Единственный, кто мог соединить Берлин и Петроград хотя бы теоретически, был Распутин. И сказать царю эту правду мог только Распутин".
Стариков настолько уверен в собственной правоте, что в своём опусе "Кто добил Россию? Мифы и правда о Гражданской войне" безапелляционно заявляет: "Это сейчас, спустя девяносто лет с тех событий мы понимаем, что единственным спасением для страны был мир с Германской империей! Сепаратный, какой угодно!" А ведь далеко не все россияне это "понимают"!
§ 4.4. Правда, большинство современных развлекателей публики не стоят даже того, чтобы с ними полемизировать (они, скорее всего, и сами не верят в то, что говорят). Куда больше удивляют эмигрантские парадоксы Ивана Солоневича – именно в связи с серьёзностью и искренностью идеолога Народной Монархии.
Позиция Солоневича по данному вопросу была весьма непоследовательной. Так, в своей полемической статье "За тенью Распутина" он доказывал спасительность для России заключения в 1916 году сепаратного мира с Германией (чему должно было поспособствовать политическое влияние Распутина): "Разговоры о его влиянии чрезвычайно сильно преувеличены. Основного – сепаратного мира – он так добиться и не смог. Жаль". А в другой своей известной работе – "Миф о Николае Втором" – Солоневич столь же страстно рассуждал о неизбежности российско-германского конфликта и необходимости ведения войны до победного конца!
Даже самоубийственное вторжение неподготовленной русской армии в Восточную Пруссию в 1914 году было, оказывается, проявлением величайшей мудрости Николая Второго: "Но наша мобилизация закончена всё-таки не была: расстояния. Николай II – по своей Высочайшей инициативе – лично по своей – бросил самсоновскую армию на верную гибель. Армия Самсонова погибла. Но Париж был спасён".
Естественно, после этого России надо было продолжать войну: "Что было делать Николаю II? Только одно – готовить победу. Что было делать П. Милюкову? Только одно – срывать победу. Ибо если бы конец 1917 года – как на это рассчитывал Николай II – принёс бы России победу, то карьера П.Н. Милюкова и вместе с ней все надежды и все упования русской революционной интеллигенции были бы кончены навсегда. "Пятидесятилетний план" Николая II, его деда и его отца, его предков и его предшественников был бы "выполнен и перевыполнен". Россия одержала бы победу – под личным командованием Царя". Потому-то врагам Державы и приходилось торопиться: "1916 год был последним годом интеллигентских надежд. Все, конечно, знали это, и союзники и немцы, знал это, конечно, и Милюков – что армия наконец вооружена. Что снаряды уже в избытке и что 1917 год будет годом победы над немцами и над революцией".
Так что? – неужели России в 1914 году надо было нападать на Германию с тыла (даже ценой самоубийственного августовского наступления)? А после двух лет войны – положив в землю гвардию, проредив кадровый офицерский корпус, подорвав экономику, закопавшись в долги, потеряв сотни тысяч убитыми и искалеченными, – сделать (накануне победы) внезапный "ход конём": заключить с немцами сепаратный мир? Такое, по крайней мере, напрашивается "среднее арифметическое" из этих двух работ.
Вообще – что за светотени мелькали в головах наших эмигрантских мыслителей?! Ведь ту же идею сепаратного мира с Германией ненавязчиво, но настойчиво, устами своих персонажей, протаскивал в "Красном колесе" и Солженицын – с его вечной гнильцой внутри, с его всегдашним пиететом к "Пражскому манифесту" и к власовцам, с его, порой, откровенным эпатажем: "Простая истина, но и её надо выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них! Победы нужны правительствам, поражения нужны – народу"…
Нет уж! Министры и генералы последних лет царствования Николая Второго действительно… не блистали (согласимся здесь с Солоневичем: "невеликие были таланты, прости Господи"), но были хотя бы последовательны в главном. Как и сам верховный главнокомандующий русской армией царь Николай.
Конечно, Бог им судья! – всем этим критикам… Но надо твёрдо помнить: все их рассуждения о "спасительности" для Российской Империи сепаратного мира – есть их личное мнение (высказанное постфактум), а не мнение Николая Второго и его министров! Те, в отличие от премудрых геополитиков, думали (и, соответственно, действовали) по-другому – исходя из необходимости доведения войны до логического (победного) конца. При этом, помимо всяких рациональных доводов, для них было важно принципиальное неприятие идеи "предательства союзников" (то есть – заключения сепаратного мира).
Поэтому Николай Второй и его окружение не должны нести ответственность за фантазии Солоневича и Радзинского. Пусть глупость каждого останется при нём! К подлинным заслугам и преступлениям, успехам и неуспехам Российской Империи досужие рассуждения потомков никакого отношения не имеют.
§ 4.5. Вот, собственно, и всё, что касается "антиромановской" пропаганды в предреволюционный период. Остаётся только удивляться тому, как легко удалось внутренней оппозиции (и – внешнему врагу) подорвать престиж императорской власти в воюющей стране!
Конечно, Николай Второй предпринял немало неверных шагов (отнюдь не способствовавших росту его популярности…). Но многие ли из правителей избежали подобных ошибок? А кого не подводили близкие люди? Не компрометировали родственники? От таких неприятностей не застрахован никто. Тут всё больше зависит от того, как эти факты будут преподнесены и "интерпретированы".
Во всяком случае – император Николай Второй и императрица Александра Фёдоровна меньше, чем кто-либо другой из российских правителей 20-го века, заслуживали обвинения в измене! Они, по крайней мере, не совершали в годы Мировой войны ничего подобного тому, что считали возможным для себя советские вожди. Например, Дзержинский – укативший в капиталистическую Европу в самый разгар Интервенции и Гражданской войны, чтобы встретиться с женой и ребёнком, отдохнуть с ними на швейцарских курортах (по крайней мере, такова была внешняя сторона его вояжа). Можно только вообразить, в чём обвинили бы императора Николая – вздумай он сам или кто-то из его близких предпринять нечто подобное в разгар войны с Германией.
Кстати, о жёнах и детях! Царские дети в Первую Мировую тоже не делали ничего подобного тому, что будут делать дети советских вождей в Великую Отечественную. Как, например, племянник Сталина Реденс с сыновьями Микояна и Шахурина – создавшие во время войны подпольную организацию "Четвёртый Рейх" (а также – теневое правительство СССР), сами себя именовавшие "рейхсфюрерами" и "группенфюрерами". Да ещё и включившие в свою организацию племянника американского миллионера-авантюриста Арманда Хаммера! А вот дочери Николая Второго – вместо того чтоб создавать подпольные антироссийские организации и навешивать друг другу "генерал-оберстов" – вместе со своей матерью-императрицей ухаживали за ранеными в госпиталях.
Так что единственное, в чём можно упрекнуть Николая Второго (в свете распространившихся в обществе слухов об "измене при Дворе"), – так это в отсутствии у него мощной пропагандистской машины, способной адекватно противостоять наветам отечественных и зарубежных клеветников.
Глава 5
§ 5.1. Сравнительно короткий отрезок времени – восемь месяцев между Февральским и Октябрьским переворотом – оказался ключевым в деле становления "антиромановской легенды".
За этот период русское общество успело впитать и усвоить (как "доказанные, общеизвестные факты") все те грязные слухи и домыслы, что сочинялись о семье и окружении последнего императора. Всё то, что прежде передавалось шёпотом, из уст в уста, или в виде анонимных листовок, было теперь провозглашено открыто. И подано как некая "гонимая правда", которая лишь теперь, "в новой, свободной России" наконец-то смогла прорваться к людям…
Это действительно было подобно прорыву плотины – какой-то неудержимый вал лжи! Пожалуй, трудно найти второй подобный пример в мировой истории. С первых дней февральских волнений – когда толпа в Петрограде кричала: "Долой Сашку, немецкую шпионку!" – началась подлинная вакханалия безудержного очернительства и глумления.
При этом были использованы все известные тогда средства воздействия на мозг (включая прессу, литературу, театр и кино). Достаточно сказать, что после Февральской революции по городам России прошли такие театральные постановки как "Крах торгового дома Романов и Кº", "Царскосельская блудница", "Царскосельская благодать", "Гришка Распутин", "Ночные оргии Распутина", "Гришкин гарем", "Чай у Вырубовой", "Как Гришку с Николкой мир рассудил" и т. п. Образованная публика презрительно морщилась, но "освобождённые" массы охотно поглощали этот низкосортный продукт и (что хуже всего!) – запоминали его и усваивали.
Оказались востребованы и "высокие технологии" того времени. К 1917 году в России уже был достаточно развит кинематограф. Поэтому количество художественных кинолент, наглядно иллюстрировавших самые грязные слухи о царской семье и Григории Распутине, о "тёмных силах", трудно подсчитать даже приблизительно. Достаточно будет назвать "Люди греха и крови (Царскосельские грешники)", "Царские опричники", "Святой чёрт (Распутин в аду)", "Драма из жизни Григория Распутина", "Любовные похождения Гришки Распутина", "Таинственное убийство в Петрограде 16 декабря", "Похороны Распутина". Был даже двухсерийный фильм: "Тёмные силы – Григорий Распутин и его сподвижники".
Но особенно смешон (уже одним своим идиотским названием) другой шедевр отечественного кинематографа – "Торговый дом Романов, Распутин, Сухомлинов, Мясоедов, Протопопов и Кº". То есть – опять на те же грабли! Как и в дореволюционных сплетнях (не заботившихся о правдоподобии), все представители ненавистного режима тут свалены в одну кучу: и царь с Распутиным, и уволенный царём (и отданный под суд) Сухомлинов, и бывший лидер думской оппозиции Протопопов, и даже повешенный при царе за шпионаж Мясоедов. Все они, оказывается, – один "торговый дом"!
Не осталась в стороне и заграница. Американская киноиндустрия среагировала молниеносно – по горячим следам событий там вышел фильм "Падение Романовых", в котором, кстати, сыграл самого себя… старый враг Распутина расстрига Илиодор (Труфанов)! Художественная и познавательная ценность сей "исторической ленты" примерно соответствовала российским поделкам 1917 года.
§ 5.2. А для тех, кто умеет читать, были написаны целые вагоны обличительно-разоблачительной макулатуры, об уровне которой также можно судить по названиям – "Тайны Царскосельского дворца", "Самодержавная" Алиса и распутный Гриша", "Манифест Распутина", "Отчего Распутин должен был появиться", "Письма царских дочерей", "Акафист Распутину" и т. п.
Тогда же были изданы книги Илиодора (Труфанова) "Тайны дома Романовых" и "Святой чёрт (Записки о Распутине)". Илиодором зачитывалась тогда вся мыслящая Россия. И – находила у него бесчисленные "доказательства" преступности и величайшего морального разложения старого режима!
Илиодоровская писанина заинтересовала и Чрезвычайную следственную комиссию Временного правительства, которая была бы рада "юридически закрепить" изложенные в ней факты. Да вот беда! – большинство этих "фактов" оказалось чистейшим вымыслом. То есть они не то что "не были доказаны"; напротив – было доказано, что они выдуманы. Так что это "ценнейшее свидетельство" Комиссии пришлось отложить в сторонку. Но осадок-то остался! Особенно – в сознании обывателя.
Как, например, вытравить из общественного сознания то, что должно было в нём отложиться после выхода в свет сенсационной книги Ковыля-Бобыля "Вся правда о Распутине"? Ведь – "в книге напечатали"; не в какой-нибудь подпольной прокламации! А там – чёрным по белому: "Главное преступление последнего времени Николая и Александры Романовых – это измена и предательство. Когда осенью 1914 года военное разведочное бюро обыскивало высокие здания Петрограда и окрестностей, отыскивая бесспорно существовавшие радиотелеграфные станции (их телеграммы перехватывались нами, но местопребывание станций не было известно), то властям, производившим расследование, пришлось прийти к выводу, что есть немецкие шпионские станции в Царском Селе. И расследование вынуждены были прекратить. Народная молва недаром считала Царское Село гнездом немецкого шпионажа. Придворная партия – преимущественно немецкая. Министр двора даже говорил плохо по-русски. Плачевная роль Штюрмера в качестве министра иностранных дел общеизвестна. Он упорно вёл Россию к позору сепаратного мира с Германией".
Можно сказать, что невежество и низкий культурный уровень простонародья (и – готовность неразборчивых в средствах дельцов от прессы и литературы, театра и кино зарабатывать на этом) делали практически неизбежным тот девятый вал "чернухи", который обрушился на мозги россиян в первые "послефевральские" месяцы.
Но дело было не только в этом. После Февраля стали ещё активнее врать (уже не таясь и ничего не боясь!) участники последних политических событий. Одни – для того, чтобы свести старые счёты (тут, надо сказать, не с лучшей стороны показали себя многие представители дома Романовых); другие – чтобы оправдать свою пассивность и малодушие во время переворота (на этой ниве отличились многие генералы); третьи – чтобы подчеркнуть свою выдающуюся роль в истории (чего стоят фантазии молодого Феликса Юсупова!).
§ 5.3. Нечего и говорить о том, что победившим либералам из Временного правительства все эти выдумки Илиодора, Ковыля-Бобыля, князя Юсупова и им подобных были только на руку – ибо они дискредитировали представителей старого режима в глазах общественного мнения. Поэтому Временное правительство даже и не думало препятствовать распространению по стране мутного потока лжи и клеветы!
Та же информация о "радиотелеграфной станции" в резиденции императрицы была проверена новой властью (путём проведения серии обысков). Естественно, обыски эти подтвердили полную невиновность императрицы и её окружения. Ну и что с того? Отрицательные результаты официального расследования не мешали помещать изображения этой (якобы существующей в действительности) радиостанции в периодике и даже на почтовых открытках!
Прежде чем повторять расхожую истину о том, что "не бывает дыма без огня", следует подумать, откуда, каким путём и через чьи руки доходила вся эта информация о "дворцовых тайнах" до простых россиян в 1917 году. И чего она стоила…
Простой человек (ранее узнававший о дворцовых делах лишь из слухов или официальных правительственных бюллетеней) вдруг увидел, что о "царице-изменнице", "Гришке-развратнике" и "царе-тряпке" открыто кричат на улицах, пишут в газетах и брошюрах (даже снимают фильмы и ставят спектакли). И даже обнаруженную в спальне императрицы "радиотелеграфную станцию" в газетах изобразили! И всё это делается официально, с разрешения (а часто – по инициативе) новой, "народной" власти! Стало быть, всё это правда? И всё это теперь – достоверно установлено? Поэтому такому "информационному валу" поддавались не только широкие массы малообразованного населения – ему поддавались даже генералы и академики.
Тем более что никаких громких правительственных опровержений – даже по поводу очевидной клеветы, явной газетной "утки", – никогда не делалось.