Нельзя без возмущения читать то, что написано об Илье Кобце, этом отважном гранатометчике, в умелых руках которого грозное оружие творило чудеса. Он выкурил из укрытий не одну группу провокаторов. За свой подвиг был отмечен высокой государственной наградой, орденом Красной Звезды. И такого героя автор статьи вместе с интервьюером представили человеком, которого "споить было невозможно". Ведь за такой морально-нравственный ущерб, нанесенный человеку, можно привлечь к ответственности и по суду. Не говорю о том, как все эти безответственные побасенки Илье Георгиевичу в его 50 с лишним лет, его семье и знакомым неприятно было читать.
Это первое. И второе, самое главное. Какое-то напоминание пограничникам о спиртных вливаниях перед боем как средстве подъема морального духа даманцев просто оскорбительно. Было бы известно автору статьи, что в дни даманских событий на имя командования поступили тысячи докладных записок и рапортов. И не только из частей тихоокеанской границы, но и других округов, с просьбой командировать их в Иманский погранотряд для участия в боях с провокаторами. Вот об этом стоило бы написать.
Серьезные фактологические ошибки и домыслы содержатся в корреспонденции, опубликованной в "Военном обозрении" за 4-10 марта 1999 года в "Независимой газете" под названием "За туманом Даманского".
Прежде всего следует указать на якобы существовавшие расхождения в методах разрешения пограничных вопросов между начальником пограничного главка генералом П.И. Зыряновым и партийным руководством страны. Будто бы генерал Зырянов настаивал на решении пограничных вопросов мирным путем в ходе проводимых им переговоров с китайской стороной. Будто бы с этим не было согласно партийное руководство страны, и поэтому "Хрущев отозвал генерала Зырянова из Пекина и грубо его отчитал".
0 том, что никогда не существовало никаких противоречий между ГУПВ и партийным руководством в оценке обстановки на границе и в решении пограничных вопросов, свидетельствует первый зампред КГБ СССР генерал-полковник Н.С. Захаров ("Комсомольская правда" повысила его в воинском звании до генерала армии). Вот что в действительности сказал Николай Степанович по поводу рассмотрения на Политбюро ЦК КПСС ситуации на острове Даманский:
"Когда мы с Зыряновым были вызваны на Политбюро ЦК КПСС для информирования о событиях на Даманском, то после моего доклада Зырянов спокойно и легко, точно доложил о законности нашей границы. Докладывая, мы говорили с негодованием и возмущением о провокаторах, в упор расстрелявших мужественных пограничников и начзаставы Стрельникова. Вел заседание Политбюро Брежнев. Нашими докладами члены Политбюро остались довольны".
Допущенные в публикации "Комсомольской правды" отступления от действительности объясняются тем, что автор статьи, как он сам пишет, основывается на том, что "осталось в памяти А.Д. Константинова". Думаю, нет нужды особо указывать, что такие аргументы для серьезного обоснования недостаточны. Здесь необходимы более достоверные материалы, архивные документы.
О незнании автором статьи развития операции по ликвидации конфликта свидетельствует и его недоумение по поводу оставления нашими подразделениями острова Даманский 14 марта, объясняя это каким-то недоразумением. В действительности это было сделано сознательно, ибо было принято решение о нанесении по окопавшимся на острове провокаторам залповых ударов системы "Град", и в этих условиях подвергать опасности наши подразделения, находившиеся в боевом соприкосновении с противником, было бы весьма рискованно.
В ряду таких "мелочей" и то, что в тексте статьи А.Д. Константинов именуется "начальником Иманского, позже Дальнереченского погранотряда", хотя он был начальником политотдела этого отряда.
Теперь о некоторых общих замечаниях, касающихся освещения в печати конфликтов на советско-китайском участке границы, имевших место весной и летом 1969 года.
Конечно, право авторов на свое видение происшедших событий остается. Но они всегда должны основываться на фактах, которые позволяют сделать обоснованные обобщения, особенно касающиеся уроков и выводов из них.
Уж очень симпатизирует автор статьи сопредельному военачальнику, который руководил провокацией, уверяя, что он "достаточно умный, подготовленный и хитрый". Но зато у автора не нашлось добрых и теплых слов для полковника Леонова, который, по его оценке, решился лишь на "безрассудный шаг". Не отмечены героизм и отвага старшего лейтенанта В.Д. Бубенина, младшего сержанта В.М. Каныгина, подполковника Е.И. Яншина, майора П.И. Косинова и других отличившихся в боях у Даманского.
Нельзя не остановиться на окончании статьи. Вот оно:
"Выходит, напрасно бились и проливали кровь пограничники и солдаты армии? Насчет острова – выходит так. А в отношении крови и отданной жизни… Подвиг, как и закон, обратной силы не имеет".
Сравнение подвига с законом, прямо скажем, не совсем удачно и корректно, ибо известно немало случаев, когда закону придается и обратная сила. Здесь уместно привести одну заповедь, которой руководствуются все народы во все времена. Поносить подвиги, совершенные во имя защиты Родины, было и остается тяжким грехом, и потому даже малейшие намеки на "бессмысленность пролитой крови и отданной жизни" требуют самого резкого осуждения.
…Начну с главного, основного. Конечно, то, что произошло на дальневосточной и восточной границе в 1969 году, было ненормальным для соседствующих государств. Назревала необходимость уточнения на местности линии границы. Этот вопрос был предметом работы совместной правительственной комиссии. Ее на правах замминистра иностранных дел со стороны СССР возглавил начальник Главного управления пограничных войск генерал П.И. Зырянов. Состав делегации от погранвойск был небольшим, в нее входили такие известные в войсках, авторитетные офицеры, хорошо разбиравшиеся в вопросах режима границы, как генерал-майор В.И. Ганковский, полковник А.И. Шебанков и др.
Тесно взаимодействуя с представителями сопредельной стороны, советские погранпредставители, твердо отстаивая государственные интересы СССР, разработали перспективные мероприятия по демаркации отдельных участков госграницы, которые получили название "оспариваемые". Их насчитывалось по всей дальневосточной и восточной границе 14.
Сейчас не место детально анализировать итоги работы советских погранпредставителей на тех переговорах. Для этого требуется обстоятельное сочинение. Отметим главное: работа генерала П.И. Зырянова и его помощников на переговорах была высоко оценена как руководством СССР, так и на международном уровне. И поэтому какие-то домыслы о том, что переговоры с КНР по пограничным вопросам были безуспешными, лишены всяческого основания.
Определенные указания по результатам переговоров получили и войска. Как участник жизни войск того периода, я, будучи в числе руководящих офицеров погранокруга, активно проводил в жизнь эти требования. В частности, надо было быть особенно внимательным к организации охраны границы на "оспариваемых" участках, но никоим образом не отходить от ранее принятых и действующих в то время межгосударственных договорных соглашений, касающихся ее линии.
Если быть объективным, то надо и сейчас отметить, что все конфликтные ситуации на границе в шестидесятые годы возникали не по вине советской стороны, и в частности погранвойск СССР. А уж если говорить об острове Даманском, то он никакого ни стратегического, ни тактического и даже хозяйственного значения не имеет. На Даманском нет ни одной постройки, а при большом половодье Уссури заливается практически весь остров. Так что, если кто-то обратится к прошлому и станет анализировать ситуацию на границе, должен прежде всего хорошо знать действующие договорные документы и не бросать необоснованных обвинений по этому вопросу как в адрес командования погранвойск, так и руководства СССР, как сейчас ни было бы это модным.
Прямо скажу, неблагодарным делом, свидетельствующим не только о незнании истории страны, но и о низкой профессиональной подготовке пишущих на эту тему авторов из числа журналистов, является такое утверждение: "Не надо оканчивать МГИМО, чтобы увидеть – остров (имеется в виду Даманский. – И.П.) никак не может быть советским". Вопреки этому еще раз подчеркну, что по существовавшим в то время договорным документам остров Даманский входил в территорию России, а затем и СССР.
И уже совершенно необоснованной является фраза: "Вот этот остров… Ласковым дельфином вытянулся вдоль реки, прижавшись к коренному сопредельному берегу. Даманский…" Да было бы известно автору этой фразы, что несколько десятков лет тому назад основное русло реки проходило по образовавшейся за это время протоке. Это вполне возможно на местности с песчаным грунтом, как это имеет место в пойме Уссури. И вполне возможно, что через какое-то время река выберет для себя новый путь. Что тогда скажет наш "просвещенный" автор?
Есть и другие, мягко говоря, вольные обращения с историческими событиями прошлого, вышедшие на страницы печати по поводу событий на Уссури.
Вывод напрашивается один: руководителям печатных органов, публикующих такие сочинения, нужно быть более требовательными по части достоверности излагаемого, ибо в противном случае вместо пользы от таких публикаций мы имеем вред, причем большой, особенно в плане исторического воспитания.
Наверное, нельзя не сказать и о деятельности руководителей пограничных частей и подразделений на дальневосточном и восточном участке госграницы в 1969 году. Оставляю тему о роли и месте в них командования погранвойск страны, ибо для этого тоже требуется солидный анализ в обстоятельном сочинении. Скажу то, что касается руководства погранокругов и погранотрядов, и как участник этих событий, и как человек, имевший прямое к ним отношение и располагающий документами и свидетельствами активных их участников.
Ранее уже были высказаны на этот счет некоторые соображения, в том числе в опубликованных статьях и очерках. Дополню их следующим.
Разумеется, события весны и лета 1969 года на восточном и дальневосточном участках границы СССР явились серьезным испытанием и даже экзаменом для командно-начальствующего состава погранокругов и частей. Будем откровенны: с лучшей стороны здесь выглядело командование Восточного пограничного округа в лице его начальника Героя Советского Союза генерал-лейтенанта М.К. Меркулова. Он умело скорректировал действия руководства Бахтинского погранотряда и находившихся в то время на участке представителей управления округа 2 мая 1969 года во время так называемых событий на Дулатах. Об этом я уже имел возможность высказаться в № 1 "Военно-исторического сборника" ФПС России.
Что же касается боевого конфликта на участке Уч-Аральского отряда у озера Жаланашколь 13 августа 1969 года, то, без всякого преувеличения, основная заслуга в том, что советские пограничники меньшими силами наголову разбили диверсионно-разведывательный отряд провокаторов, отстояв при этом неприкосновенность наших рубежей,
принадлежит начальнику войск Восточного погранокруга генералу Меркулову. Напомню, пограничники захватили при этом троих пленных и 20 тел убитых, большое количество трофеев в виде гранатометов, гранат, боеприпасов, другого снаряжения, а также кинофотоаппаратуры. Потеряли мы при этом двух убитых пограничников, и 13 получили ранения, после излечения которых вступили в строй.
Несколько по-другому приходится оценивать действия командования Тихоокеанского погранокруга и Иманского пограничного отряда в событиях на Уссури, конкретно на острове Даманском.
Я уже имел возможность опубликовать свидетельства непосредственных участников событий у Даманского, написанные по горячим следам, буквально по выходе из боя. Причем сержантами и рядовыми, которые написали то, что видели своими глазами и пережили в эти непростые для них часы. Есть и официальные документы в виде отчетов и ориентировок, в том числе высланных в другие погранокруга.
Что касается командования Тихоокеанского погранокруга и Иманского погранотряда, о чем обстоятельно и в основном объективно шел разговор в период конфликтной ситуации в марте 1969 года, то мне пришлось быть непосредственным участником обсуждения этого вопроса по прибытии в январе 1970 года на должность начальника политотдела, входившего в состав военного совета Тихоокеанского пограничного округа. Уроки и выводы из даманских событий рассматривали мы и в 1971-м и в последующие годы.
К чему в основном сводилась дискуссия?
Хорошо известно, что пограничная служба – это сочетание служебно-оперативных и боевых мер. Только при таком единстве возможен успех в надежности охраны госграницы. А что мы имели на тихоокеанском участке?
Неправомерные действия сопредельной стороны здесь, как и в целом на дальневосточном и восточном участках границы, имели место с 1967 года. Сначала это были не разрешенные с советской стороны нарушения режима границы в виде незаконных пересечений линий границы сначала в одиночном порядке гражданами сопредельного государства, а потом и групповые. Действия советских пограничников выражались в фиксировании таких фактов, немедленном выходе пограннарядов и тревожных групп в районы нарушения. Мне лично приходилось не раз участвовать в этих акциях на участках Бахтинского, Уч-Аральского (ранее Коктуминского) погранотрядов. И если наши действия были своевременными и с должной численностью нарядов, то обычно нарушители линии границы убирались восвояси.
Вспоминая эти события прошлых лет, отмечу, что это была "нервная работа", изматывающая как сержантов и рядовых, так и командно-начальствующий состав. Во всех случаях требовалось, чтобы на уровне была разведывательная работа, в том числе и служба войскового наблюдения. А еще – умелое перераспределение войсковых сил, сосредоточение их в нужное время и в необходимом количестве. Особенно сложно было эту задачу решать на труднодоступных и большой протяженности участках погранотрядов и погранзастав в Восточном пограничном округе. К чести тех, кто служил здесь в эти годы, надо сказать, что они со своими задачами успешно справлялись. Убедительно это показало разрешение конфликтной ситуации в районе заставы "Дулаты" Бахтинского и заставы "Жаланашколь" Уч-Аральского погранотрядов.
А что мы имели у острова Даманский?
Непосредственно этот участок границы охраняли две заставы – "Нижне-Михайловка" и "Кулебякины сопки" Иманского погранотряда. Провокаторы здесь неоднократно нарушали линию границы, выходя на остров Даманский. Наши наряды путем "отмашек", а затем и непосредственным приближением к нарушителям давали понять, что им необходимо оставить нашу территорию.
С начала 1969 года неправомерные действия с сопредельной стороны участились, причем наряды обратили внимание на то, что это были уже военнослужащие, у которых оружие было под верхней одеждой. Потом они стали носить его и открыто.
При разборе мартовских событий у Даманского были предъявлены претензии к разведотделам Тихоокеанского округа и Иманского погранотряда. Они не акцентировали своего внимания, не ориентировали старших по команде о скоплении больших войсковых сил на сопредельной стороне. А штабы округа и отряда допустили, что на этом остром участке при напряженной обстановке застава "Нижне-Михайловка" имела только половинный состав. Не полностью была укомплектована и застава "Кулебякины сопки". На обеих заставах было только по одному вместо трех офицеров.
Теперь о реагировании отряда и округа на развертывание событий.
Провокаторы расстреляли группу Стрельникова в 11.00 (по московскому – 4.00) 2 марта 1969 года, а представители управления отряда прибыли на заставу между 14.00 и 15.00, хотя на вертолете полет от Имана до заставы занимает всего 30 минут. Представители управления округа появились лишь на следующие сутки. Естественно, на эту неоперативность обратил внимание и тогда, и позже начальник погранвойск страны генерал-полковник П.И. Зырянов.
К 14 марта, с учетом того, что на сопредельной стороне происходило дальнейшее сосредоточение все новых войсковых сил и выход на остров уже целых подразделений, которые закреплялись на местности, в район конфликта прибыли командующий Дальневосточным военным округом генерал-полковник О.А. Лосик, первый заместитель председателя КГБ СССР генерал-полковник Н.С. Захаров, начальник штаба – первый заместитель начальника ГУПВ тогда генерал-лейтенант В.А. Матросов, начальник отдела Политуправления генерал-майор В.Т. Щур и замначотдела ПУ тогда подполковник П.А. Иванчишин. Группу офицеров от управления округа возглавлял полковник, затем – генерал-майор Г.П. Сечкин. Продолжительное время на обеих заставах был начальник политотдела Тихоокеанского округа генерал-майор А.Н. Аникушин. Начальник войск Тихоокеанского погранокруга генерал-майор В.Ф. Лобанов кратковременно наезжал в район Даманского.
О ходе развертывания боевых действий у Даманского и в дни, когда они совершились, и особенно о том, что было позже, написано немало очерков, статей и брошюр. Описания их включены в учебные пособия и монографии.
Не ставя себе задачу разбора всего написанного о Даманском и вокруг него, отмечу лишь то, что чем дальше мы уходим от этих событий, тем больше на страницах печати появляется всякого рода домыслов и искажений. Нетрудно заметить, что в них четко прослеживается стремление возвеличить роль и заслуги одних и, напротив, замолчать о других. Самовосхваление всегда присуще людям, как говорится, не страдающим скромностью. А тот, кто скромен, обычно остается в тени. И вот для того, чтобы сдержать порыв дальнейших самовосхвалений, а также напомнить, как же в действительности развивались боевые действия у острова Даманского, пишутся последующие заметки.
Сначала о событиях 2 марта 1969 года – о самом главном.
Участником боя в этот день был личный состав двух застав – "Нижне-Михайловка" и "Кулебякины сопки". Решающую роль в этом бою сыграли вторые, ибо после расстрела группы старшего лейтенанта Стрельникова на его заставе осталось всего 15 человек. О каких-либо командирских решениях говорить не приходится. Действовали все по командам в основном начальника заставы "Кулебякины сопки" В.Д. Бубенина. Его команды личный состав выполнял четко, проявляя самоотверженность и геройство. Из сержантов своими грамотными и отважными действиями выделялся младший сержант Василий Каныгин. В выдворении провокаторов с острова 14–15 марта 1969 года основную роль сыграло подразделение, возглавляемое подполковником Е.И. Яншиным. Это случилось после того, как по провокаторам было произведено несколько залпов системы "Град" – как по острову, так и по примыкающей к нему местности сопредельной стороны. В боевых порядках пограничников действовали многие офицеры, в том числе начальник политотдела Иманского отряда подполковник А.Д. Константинов, заместитель начальника штаба отряда майор П.И. Косинов (последний получил тяжелое ранение).
В ряде публикаций говорится, что после гибели старшего лейтенанта Стрельникова командование заставой "Нижне-Михайловка" принял на себя младший сержант Ю.В. Бабанский. Этого не было, и прежде всего потому, что в отряде начальником штаба был опытный офицер полковник Б.В. Павлинов. А подполковнику Константинову и младшему сержанту Бабанскому впору бы на должном уровне выполнять свои обязанности: одному начальника политотдела отряда, а другому – командира стрелкового отделения. И не больше.
Принимая в январе 1970 г. должность начальника политотдела Тихоокеанского погранокруга от генерала Аникушина, я, естественно, интересовался его оценкой даманских событий. Говорили мы с ним по этому поводу неоднократно.
Очень переживал Александр Николаевич гибель начальника Иманского погранотряда полковника Демократа Владимировича Леонова.