Однако подрывная работа этим не ограничивалась. От право-троцкистского центра я получил задание, используя финансы, содействовать подрывной работе по ряду других отраслей народного хозяйства. Например, право-троцкистским центром была разработана довольно большая программа в области подрыва капитального строительства. В разработке программы участвовали Пятаков, кажется, Бухарин и я. Эта программа была направлена к тому, чтобы замедлить темпы капитального строительства, сузить масштабы капитального строительства, полностью применить бухаринскую теорию "узких мест" в капитальном строительстве, тем более, что капитальное строительство имеет значение не только как важнейшая отрасль народного хозяйства, но и как дело огромного оборонного значения.
Я участвовал также и в подрывной работе в области сельского хозяйства, осуществляя вредительские финансовые мероприятия. Подрывная работа в области сельского хозяйства право-троцкистским центром ставилась как очень важная задача.
Сталиным была выдвинута задача коллективизации, как решающее средство преодоления отсталости сельского хозяйства. На основе успехов коллективизации была поставлена задача достичь урожая в 7-8 миллиардов пудов в год. Право-троцкистским центром разработан план подрывных мероприятий, которые если бы и не сорвали, то во всяком случае оттянули бы получение урожая в размере 7-8 миллиардов пудов. В частности, Рыков ставил вопрос так: надо, чтобы колхозник меньше получал на трудодень.
Проведению вредительских мероприятий и вредительских инструкций по финансированию сельского хозяйства немало помогли Рудзутак, который занимался вопросами финансов в Совнаркоме, и Яковлев.
Председательствующий. Есть еще у кого-либо вопросы к подсудимому Гринько?
Вышинский. Я хотел бы уточнить несколько вопросов. Во-первых, известно ли вам, подсудимый Гринько, о вредительской работе "право-троцкистского блока" в области снабжения населения предметами первой необходимости - хлебом и так далее?
Гринько. Наряду с вредительством в капитальном строительстве и в сельском хозяйстве, "право-троцкистский блок" осуществлял довольно большую подрывную работу в области товарооборота. По этой линии я имел прямую связь с Зеленским.
В области товарооборота Зеленский и другие вредители в этой области, например, Болотин по Наркомвнуторгу, осуществляли подрывную работу, создавали товарный голод, товарные затруднения в стране. Это относится как к пищевым, продовольственным товарам, так и к товарам первой необходимости. Зеленский, по директивам "право-троцкистского блока", в недородные районы завозил большую массу товара, а в урожайные районы посылал товаров меньше, что создавало затоваривание в одних районах и товарную нужду в других.
Вышинский. Зеленский, вы слышали эту часть показаний Гринько? Как вы относитесь к ним?
Зеленский. Гринько говорит правильно.
Вышинский. Обвиняемый Рыков, что вы скажете?
Рыков. Я припоминаю, что был разговор относительно низвержения Советского правительства. Вспоминаю, что как раз тогда был процесс вредителей в Сибири. На этом процессе были вскрыты и пойманы вредители. У меня был разговор с Гринько о том, что вредителей в области финансовой поймать труднее.
Вышинский. Это был теоретический разговор?
Рыков. Нет, мы говорили как два человека, которые признают вредительство одним из методов контрреволюционной работы.
Вышинский. То есть говорили как два члена вредительской организации?
Рыков. Да.
Вышинский. А детали вашей беседы вы не припоминаете?
Рыков. О разработке плана или программы вредительства в Наркомфине - этого я не припоминаю.
Вышинский. А вы, Гринько, припоминаете?
Гринько. Я напомню. Рыков, вы были у меня в Наркомфине по вопросу о развертывании сельской сети почтовых отделений (вы тогда были наркомпочтелем). После окончания, так сказать, легальной части вы остались, и у нас были общеполитические разговоры - и об украинских делах, и о связях украинских подпольных организаций с право-троцкистским центром. Вы тогда говорили, что вредительство в области финансов отстает.
Вышинский. Вы говорите, что обвиняемый Рыков говорил об отставании Наркомфина, но в чем?
Гринько. Во вредительстве. Тогда мы уговорились об основных линиях, по которым нужно будет развернуть работу.
Вышинский. Обвиняемый Рыков, вы подтверждаете этот разговор с Гринько насчет вредительства?
Рыков. Да.
Вышинский. Вы признаете себя виновным во вредительстве?
Рыков. Да.
Вышинский. Следовательно, Гринько имел право говорить, что Рыков в должной степени давал ему указания о направлении вредительства?
Рыков. Тут мы друг другу не могли указывать, потому что у нас разногласий не было.
Вышинский. Здесь Гринько говорил о военной группе изменников - Тухачевском и других, которые были в свое время осуждены Верховным Судом. Вы подтверждаете ту часть показаний, которая касается вас?
Рыков. Я знал о военной группе Тухачевского.
Вышинский. Что вы знали?
Рыков. Эта военная группа была организована независимо от блока, независимо от оттенков - троцкисты это или бухаринцы. Военная группа ставила своей целью насильственное устранение правительства Союза и, в частности, участвовала в подготовке кремлевского переворота.
Вышинский. Об этом вам было известно?
Рыков. Да.
Вышинский. Когда вы об этом узнали?
Рыков. Я узнал об этом от Томского в 1934 году.
Вышинский. Подсудимый Гринько, а с Бухариным вам не приходилось говорить?
Гринько. С Бухариным у меня был короткий разговор в Кремле относительно принципиальной основы подрывных мероприятий в области финансов, разговор об отрицательном отношении "право-троцкистского блока" к франко-советскому договору.
Вышинский. Бухарин не объяснял вам, почему он недоволен франко-советским договором?
Гринько. Что касается франко-советского договора, то в право-троцкистском центре (у меня был разговор с Рыковым, с Бухариным) было довольно широко распространено отрицательное отношение к франко-советскому договору, потому что франко-советский договор был одним из тех этапов мирной политики Советской власти, который устранял или отдалял столкновение с агрессором, столкновение, на которое делал ставку "право-троцкистский блок"; расторжение франко-советского договора в целях развязывания возможностей для агрессора входило в программу "право-троцкистского блока".
Вышинский. Скажите более подробно о пораженческой линии "право-троцкистского блока".
Гринько. Кроме того, о чем я уже показал, могу напомнить, например, что, когда я рассказывал Рыкову некоторые подробности продажи КВЖД, у нас произошел такой обмен репликами, в результате которого было ясно, что это - устранение одного из поводов к возможной войне с Японией, которая стоит в плане "право-троцкистского блока".
Вышинский. Значит, "право-троцкистский блок" ориентировался на войну?
Гринько. Да, на войну, на военное поражение Советского Союза и на содействие агрессора в захвате власти.
ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ЧЕРНОВА
Председательствующий. Подсудимый Чернов, показания, данные при допросе на предварительном следствии, вы подтверждаете?
Чернов. Подтверждаю целиком и полностью.
Вышинский. Подсудимый Чернов, сообщите суду краткие биографические сведения.
Чернов. Родился в 1891 году. Учился два года в духовной семинарии. Поступил в Московский университет, где учился около двух лет. Однажды арестовывался за революционную работу, но без тюремного заключения. Вступил в 1916 году в партию меньшевиков и оставался меньшевиком до января 1920 года, когда вступил в Коммунистическую партию (большевиков).
Вышинский. Это формально?
Чернов. Да.
Вышинский. А по существу?
Чернов. Вступивши в Коммунистическую партию (большевиков) в январе 1920 года, до 1927 года я честно выполнял те задания, которые партия на меня возлагала.
Вышинский. До 1927 года?
Чернов. Да. Но должен со всей откровенностью признаться, что старое меньшевистское нутро во мне безусловно сохранилось, и как только от методов ограничения партия перешла к методам наступления на кулацкие элементы в деревне, так это меньшевистское нутро немедленно себя дало знать. С осени 1927 года у меня начались определенные сомнения в правильности генеральной линии партии. Я в это время работал в качестве наркомторга Украины и руководил хлебозаготовками, а хлеб являлся как раз тем оселком, вокруг которого наиболее сильно обострилось сопротивление кулачества и его борьба против Советской власти.
Вышинский. Вы были членом нелегальной организации правых в 1928 году?
Чернов. Я считаю, что, поскольку я свои взгляды излагал перед своими единомышленниками, выражавшими недовольство политикой партии, - это уже было началом того, чтобы начать создавать такую организацию на Украине, но считаю, что формальным моментом своего вхождения в организацию правых явился момент после моей первой встречи с Рыковым.
Вышинский. Вас вовлек в эту организацию Рыков?
Чернов. Да, но я был к этому уже подготовлен.
Вышинский. Собственно говоря, вы нашли друг друга?
Чернов. Да, надо так понимать. С Рыковым я встретился осенью 1928 года.
Я Рыкову при этой встрече сообщил, что имею на Украине единомышленников. На это Рыков мне ответил, что все это - известные люди, большинство которых он знает и которые могут оказать большую пользу в деле правой организации. Но, дескать, вам не следует сейчас широко выступать и тем самым раскрывать свои силы. Время для нашего широкого выступления еще не настало.
Я на это Рыкову сказал, что если я его правильно понимаю, то, значит, мы должны создать тайную, подпольную организацию. Это он подтвердил. Причем к этому еще добавил, что вот, говорит, вы, Чернов, являетесь наркомторгом Украины, сидите на весьма ответственном участке работы. Ваша задача заключается, дескать, в том, чтобы вы свою работу вели таким образом, чтобы добиться озлобления середняка путем распространения на середняцкие массы деревни тех репрессивных мер, которые правительством установлены были по отношению к кулакам. Углубляйте перегибы, озлобляйте середняка, учтите особо национальное чувство украинского населения и везде объясняйте, что эти перегибы являются результатом московской политики, и таким путем мы будем и создавать наши кадры и поднимать крестьянство против Советского правительства и против ЦК. В заключение мы установили с Рыковым, что я при приезде в Москву буду к нему заходить и поддерживать с ним связь для координации действий правой организации на Украине.
Вышинский. Обвиняемый Рыков, скажите, в этой части показания Чернова соответствуют действительности?
Рыков. Я с Черновым виделся и старался убедить его в правильности моей тогдашней контрреволюционной деятельности, собирался сделать его своим сторонником и нашел готового сторонника в лице Чернова.
Вышинский. К этому времени у вас группа правых была уже на подпольном положении?
Рыков. На подпольном - нет.
Вышинский. Но была уже оформленная группа?
Рыков. Да. О создании такого типа организационного гнезда, полулегального, могла итти только речь.
Вышинский. Значит, была полулегальная группа во главе с вами, а еще с кем? С Бухариным и Томским? Я так понимаю?
Рыков. Да, была такая группа.
Вышинский. И вы решили вовлечь Чернова в эту группу?
Рыков. Да, я нашел сторонника в лице Чернова.
Вышинский (Чернову). Продолжайте дальше.
Чернов. Дальнейший характер моей работы несколько изменился в связи с тем, что я рассчитывал раньше работать на Украине, а потом меня перевели на работу в Москву.
Я перехожу к следующему эпизоду. В конце 1928 года я должен был поехать в Германию на лечение. Зная о том, что в Германии живет мой старый товарищ по меньшевистской организации, я решил с ним повидаться.
Вышинский. Кто это?
Чернов. Кибрик, с которым я переписывался до 1925 года, проживавший в Германии под чужой фамилией.
Перед поездкой в Германию я решил зайти в Москве к Рыкову.
Вышинский. Почему вы обратились к Рыкову?
Чернов. Потому что я с ним условился, что будем координировать свои действия, как члены правой организации, и кроме того, узнать, не будет ли каких поручений в Германию.
Вышинский. Вы хотели узнать от Рыкова - не будет ли каких поручений по подпольной линии?
Чернов. По правой организации.
При этом свидании с Рыковым я информировал его о положении в украинской деревне, о том, как там идут хлебозаготовки, и сообщил о том, что я еду в Германию. Не будет ли каких поручений? Рыков, зная меня, как старого меньшевика, поставил передо мной вопрос о том, не смогу ли я, - будучи в Германии, встретиться с Даном и установить связь с ним и передать поручение от имени правого центра. Я Рыкову ответил, что такую возможность я имею, и думаю, что в этом отношении может оказать помощь мой товарищ по меньшевистской работе, о котором я уже говорил, - это Кибрик. Тогда Рыков дал мне поручение установить связь с Даном и передать ему поручение от правого центра.
Вышинский. Какое поручение?
Чернов. Я забыл сказать, что при этой моей беседе с Рыковым присутствовал еще Томский. Поручения заключались в следующем: через партии II Интернационала поднять общественное мнение капиталистических стран против Советского правительства, через лидеров II Интернационала добиться у буржуазных правительств усиления враждебного отношения к Советскому Союзу; заручиться от II Интернационала, а через его лидеров- и от буржуазных правительств поддержкой в случае захвата власти правыми в стране. Я на это Рыкову сказал, что недостаточно будет передать Дану только эти поручения. Безусловно, Дан поставит ряд вопросов о силах правой организации, о том, что правая организация будет делать после прихода к власти. На это Рыков сказал: "вы можете заверить Дана, что мы располагаем достаточными силами в стране для того, чтобы свергнуть существующую у нас власть и захватить ее в свои руки". Причем, он особо указал, что мы располагаем этими силами в том числе среди видных ответственных военных работников. Второе, что он указал, что я могу заявить Дану, что правые после их прихода к власти установят правительство с учетом требований как II Интернационала, так и буржуазных правительств, и пойдут на соглашение с буржуазными правительствами как по вопросам экономического порядка, так, если потребуется, и по вопросам территориального порядка. Как сейчас помню, Томский, присутствовавший при этой беседе, заявил, что антисоветские партии формально не существуют, но фактически они работу ведут, борются за свержение Советской власти. Мы, говорил он, не только должны их использовать, но и должны их привлечь к управлению государством.
Вышинский. Подсудимый Рыков, перед поездкой Чернова в Берлин вы виделись с Черновым?
Рыков. Да.
Вышинский. Вы с Черновым разговаривали в присутствии Томского или с глазу на глаз?
Рыков. В присутствии Томского.
Вышинский. Вы давали поручение Чернову связаться в Берлине с Даном?
Рыков. Да.
Вышинский. В каких целях?
Рыков. Насколько я помню, было две цели: во-первых, освещение в заграничной печати положения в деревне, недовольства крестьян...
Вышинский. В какой печати?
Рыков. В зарубежной печати.
Вышинский. В какой именно?
Рыков. Я не перечислял ни партий, ни газет, имел в виду печать и социалистическую, и буржуазную.
Вышинский. И меньшевистскую?
Рыков. Да.
Вышинский. Может быть специально "Социалистический вестник"?
Рыков. В частности, и его.
Вышинский. А кстати сказать, вам вообще не приходилось за этот период времени направлять в "Социалистический вестник" какие-нибудь корреспонденции непосредственно или через кого-нибудь?