Оценив обстановку и предвидя, что Наполеон по-прежнему будет направлять основные усилия на прорыв центра русской позиции, Кутузов приказал генералу Милорадовичу перевести 4-й пехотный и 2-й кавалерийский корпуса к деревне Семеновской и батарее Раевского.
При поддержке сосредоточенного огня 400 орудий началась последняя, самая ожесточенная восьмая атака флешей силами корпусов Нея, Жюно и Даву. 300 русских орудий, расположенных на огневых позициях в районе флешей и деревни Семеновской, открыли сначала огонь гранатами и ядрами по батареям противника. Затем, когда французы приблизились на 150–200 м, большая часть артиллерии (в основном легкая) перенесла огонь на колонны вражеской пехоты. Одновременно, чтобы ослабить огонь французских батарей, были выделены особые батареи тяжелых единорогов и пушек, на которые возлагалась задача борьбы с артиллерией противника.
От сосредоточенного ураганного огня более мощных русских орудий французская артиллерия начала нести большие потери в прислуге, орудиях и зарядных ящиках. Многие батареи противника, не выдержав огня русских орудий, были вынуждены менять огневые позиции и бездействовать в самые напряженные моменты боя.
Высокое мастерство и мужество в этот момент боя проявили артиллеристы 3-й батарейной роты при поддержке действий 3-й пехотной дивизии. Штабс-капитан Намонов, "находясь с 8-ю орудиями на батарее, в жесточайшем огне действовал с самолучшим успехом… Невзирая на то что цепь наших стрелков три раза опрокинута была за батарею позади самых зарядных ящиков, сильным и удачливым картечным огнем неоднократно разсстраивал и опрокидывал неприятельские колонны". Поручик этой же роты Девочкин, "находясь на особой батарее, действовал с чрезвычайным успехом против французских батарей, и сбил их с места, и когда последовала превосходнейшая кавалерийская атака на батарею, то личной храбростью и мужеством своим ободрял действующих чинов при орудиях оборонявшихся против конницы и банниками и ганшпугами спас вверенную ему батарею" .
Несмотря на потери от огня артиллерии, французам удалось несколько потеснить русскую пехоту. Багратион не стал ждать подкреплений Милорадовича и двинул под прикрытием огня артиллерии все свои наличные силы в контратаку. Во время ожесточенной рукопашной схватки были тяжело ранены Багратион и его начальник штаба Сер-При, что привело к замешательству и отходу русских за Семеновский овраг. Русская артиллерия, прикрывая отход, также отошла в полном порядке и по указаниям Коновницына, принявшего на себя командование 2-й армией, заняла огневые позиции на высотах восточнее оврага.
Дальнейшее продвижение французских войск было приостановлено перед Семеновским оврагом мощным огнем 300 орудий русской артиллерии.
Вскоре для усиления войск 2-й армии прибыли по распоряжению Кутузова три гвардейских полка 5-го пехотного корпуса, 1-я гвардейская дивизия и 3 кирасирских полка. Для усиления артиллерии вместе с войсками из резерва прибыла 2-я гвардейская легкая артиллерийская рота под командой капитана Гогеля.
В 12 ч 30 мин французские войска начали кавалерийскую атаку, которую с фронта поддерживала пехота Нея и Даву с сильной артиллерией. Огнем русской артиллерии противнику вновь был нанесен большой урон. Особенно отличилась в этом бою 2-я гвардейская легкая артиллерийская рота, командование которой после ранения капитана Гогеля принял поручик А.А. Столыпин. Орудия роты Столыпина были выдвинуты вместе с кирасирским гвардейским полком против 4-го кавалерийского корпуса генерала барона Латур-Мобура, угрожавшего выходом с юго-востока в тыл защитникам батареи Раевского.
Заняв выгодную позицию на одной из высот, артиллеристы роты открыли сильный картечный огонь по атакующей коннице, которая начала нести потери.
Чтобы подавить огонь русских орудий, Латур-Мобур выдвинул 6 конных орудий, которые открыли огонь по батарее Столыпина. Завязалась артиллерийская дуэль. Огонь единорогов был более мощным, и русские артиллеристы вскоре взорвали зарядный ящик противника и нанесли потери в орудийной прислуге. Вскоре кирасиры при поддержке огня своей артиллерии перешли в контратаку и отбросили французскую конницу, захватив при этом два орудия противника.
1-й кавалерийский корпус резервной кавалерии Великой армии под командованием генерала графа Нансути был почти полностью разбит, а сам Нансути ранен. Только коннице Латур-Мобура, поддержанной пехотой Нея, удалось потеснить на 500–700 м русские войска, которые отошли на третью позицию. Однако для развития этого незначительного тактического успеха сил у французов не оказалось, так как почти вся их артиллерия, пехота и конница (кроме гвардии) были раньше введены в бой и понесли большие потери.
Не достиг успеха и корпус Понятовского, предпринявший третью атаку Утицкого кургана. Полякам удалось только на 250–300 м потеснить корпус генерала Н.А. Тучкова. Совместно с бригадой 2-го корпуса 3-й корпус Тучкова перешел в контратаку и занял курган, где была вновь установлена артиллерийская батарея.
Но после захвата французами Семеновских флешей положение 2-й армии значительно ухудшилось, так как Наполеон готовился ввести в бой из резерва гвардию.
Для того чтобы произвести новую перегруппировку сил, необходимо было выиграть время, заставив французов прекратить атаки в центре. Большую роль в выигрыше времени и в исходе сражения сыграл удар русской конницы.
Кутузов приказал генералам Уварову и Платову, прикрываясь огнем артиллерии в центре, атаковать силами своих корпусов левый фланг и тыл противника. Русская конница скрытно выдвинулась вперед и при поддержке огня орудий 2-й конноартиллерийской роты нанесла стремительный удар по противнику в районе Бородино и Беззубово.
Рейд русской конницы вынудил Наполеона приостановить выдвижение молодой гвардии, снять с центра 28 тысяч войск и направить их на свой левый фланг, потратив на это два часа. За это время Центральная батарея была усилена двумя дивизиями 4-го пехотного корпуса, двумя гвардейскими пехотными полками, 2-м и 3-м кавалерийскими корпусами и двумя полками гвардейской тяжелой конницы.
Около 3 часов дня против батареи Раевского французы сосредоточили 170 орудий, 40 из которых находились на батарее у Бородино, 60 – на огневых позициях вдоль опушки леса западнее центральной высоты и до 70 орудий – в районе Семеновской.
Русская артиллерия, установленная на Центральной высоте, оказалась в очень тяжелых условиях. Французская артиллерия, более чем в два раза превосходящая по количеству орудий батарею Раевского, с трех сторон открыла сильный артиллерийский огонь по ее орудиям, находившимся в люнете и в районе севернее высоты.
В неравной борьбе русские артиллеристы оказали упорное сопротивление. Подавить огонь их орудий противнику так и не удалось. И когда три французские пехотные дивизии начали атаку с фронта, две кавалерийские дивизии в обход левого, а одна кавалерийская дивизия – в обход правого фланга, то русская артиллерия вновь встретила их интенсивным картечным огнем.
Несмотря на огромные потери, французы любой ценой стремились захватить высоту. Атака 2-й легкой кавалерийской дивизии генерала Ватье была успешно отражена русской 11-й пехотной дивизией. Только группе всадников во главе с генералом Огюстом Коленкуром удалось прорваться сквозь картечный огонь во внутрь укрепления. В рукопашной схватке с русскими артиллеристами эта группа была полностью уничтожена.
Вслед за конницей батарею со всех сторон атаковали колонны французской пехоты. Русская артиллерия встретила врага, преодолевшего ров и бруствер батарей, сильным картечным огнем в упор. Несмотря на огромные потери, французы продолжали рваться вперед. Когда они ворвались на батарею, русские артиллеристы мужественно защищали свои орудия, дрались тесаками, банниками и просто душили врагов руками.
При поддержке своей конницы, вышедшей на фланги укрепления, французской пехоте удалось захватить батарею. Спасая свои орудия, русские артиллеристы увозили их из люнета силами своих расчетов, поскольку почти все лошади были перебиты. Противнику удалось захватить на батарее только 13 разбитых и непригодных для стрельбы орудий.
После захвата батареи Раевского Наполеон, пытаясь развить этот незначительный тактический успех, снова двинул в атаку кавалерийские корпуса. Французская конница предприняла ожесточенные атаки позиций 4-го, 6-го и 7-го пехотных корпусов. Конница генералов Латур-Мобура и Дефранса стремительно обрушилась на артиллерийскую батарею и пехоту, прикрывавшую ее. Русские пехотинцы и артиллеристы во главе с начальником артиллерии 6-го пехотного корпуса генералом В.Г. Костенецким храбро дрались в рукопашную и отстояли свои орудия.
Тем временем из резерва подошла гвардейская конница со 2-й гвардейской конноартиллерийской ротой. Гвардейцы-артиллеристы на галопе выдвинули свои орудия на высоту юго-восточнее Горок, установили их там и открыли картечный огонь по французской коннице. Однако превосходящими силами коннице противника все же удалось прорваться на огневые позиции роты, где завязалась рукопашная схватка. На помощь своим артиллеристам пришла гвардейская конница, которая перешла в стремительную контратаку и начала теснить французов. В этой схватке был смертельно ранен командир роты капитан Ралль, и командование этой ротой принял штабс-капитан Д. Столыпин.
Столыпин быстро привел роту в порядок и двинул орудия восточнее Курганной высоты, где завязалась ожесточенная схватка между русской конницей и 3-м кавалерийским корпусом генерала маркиза Груши. Русская конница при поддержке конной артиллерии успешно отражала натиск противника. Тогда Груши, чтобы сломить сопротивление русских, бросил в бой свой резерв. Столыпин по собственной инициативе выдвинул орудия роты навстречу резервной коннице, встретил интенсивным картечным огнем и остановил ее продвижение. Тем временем Псковский драгунский полк перешел в контратаку и в рукопашной схватке завершил разгром резерва Груши.
Неоднократные попытки французской конницы прорваться вглубь обороны русских на этом участке не увенчались успехом. Русская конница и пехота при поддержке огня конной артиллерии стремительными контратаками неизменно отбрасывала французов на исходные позиции.
Конная артиллерия в этот период сражения отличилась смелым маневром на поле боя. По инициативе офицеров-артиллеристов конные роты на галопе выдвигались вперед, быстро занимали огневые позиции и в упор открывали по колоннам противника сильный сосредоточенный огонь картечью. Огонь орудий конной артиллерии русских вносил в ряды противника замешательство, а подходившие кавалерийские полки стремительными ударами завершали разгром его конницы.
Когда русские войска отошли на третью позицию, попытки пехоты и конницы противника овладеть этим рубежом были успешно отражены огнем орудий батарейных и легких артиллерийских рот, занявших выгодные для стрельбы огневые позиции на высотах за Горицким оврагом. Огонь их орудий был настолько метким и эффективным, что неприятель был вынужден отвести свои войска с открытой местности и спрятать их на обратных скатах высот, в оврагах и лощинах. По свидетельству адъютанта Наполеона генерала де Сегюра, дивизия молодой гвардии, находившаяся за укреплением батареи Раевского, спасаясь от огня русской артиллерии, несколько часов простояла на коленях.
В то время как в центре шли ожесточенные бои, войска 3-го и 2-го пехотных корпусов вели успешную борьбу с корпусом Понятовского. Попытки поляков обойти левый фланг русской армии были пресечены активными действиями пехоты, конницы и артиллерии. Только угроза быть оторванными от основных сил армии (с выходом на фланг корпуса Жюно) заставила генерала Багговута отвести корпуса и примкнуть их к войскам 2-й армии. Оборона кургана была поручена отряду казачьих полков под командой генерала А.А. Карпова.
К 5 часам дня Кутузов выдвинул из резерва почти всю артиллерию и приказал установить ее на огневых позициях. Около 500 орудий открыли мощный огонь по артиллерийским батареям, по расположению пехоты и конницы противника. Французская артиллерия открыла ответный огонь. Артиллерийский бой длился до глубокой ночи. Прицельным огнем численно превосходящая и более дальнобойная русская артиллерия подавила многочисленные батареи противника и принудила их замолчать. Русская армия вынудила отойти наполеоновские войска за реку Колочу и вновь заняла свою прежнюю позицию. Решающая роль в этом принадлежала русской артиллерии.
Высоко оценивая ее действия на заключительном этапе Бородинского сражения, Кутузов писал в реляции: "Правой и левой фланги нашей армии сохранили прежнюю позицию; войска, в центре находящиеся под командою генерала от инфантерии Милорадовича, заняли высоту, близ кургана лежащую, где, поставя сильные батареи, открыли ужасный огонь на неприятеля. Жестокая канонада с обеих сторон продолжалась до глубокой ночи. Артиллерия наша, нанося ужасный вред неприятелю цельными выстрелами своими, принудила неприятельские батареи замолчать, после чего вся неприятельская пехота и кавалерия отступила" .
В ходе баталии артиллерийский огонь был так силен, что потери от него несли даже русские части, находившиеся в резерве, на расстоянии, которое наши генералы считали безопасным от артиллерийского огня. Так, очевидец артиллерийский подполковник Илья Радожицкий писал: "Артиллерийский Полковник В***, находясь в резерве со своею ротой на месте биваков, около полудня, в продолжение сражения, велел подать в палатку обед и расположился с офицерами кушать. Сам он сидел на барабане, а прочие лежали. Ядра летали вокруг, но не портили аппетита офицеров, которые продолжали свою трапезу. Вдруг одно шестифунтовое ядро на излёте вскочило в палатку и легло у самого живота на ноге Полковника. Удар показался ему настолько слабым, что он, взявши ядро в руки, покатил его среди тарелок и сказал, шутя: "Вот вам, братцы, на закуску". Рота его до конца сражения оставалась без действия. Полковник к вечеру стал чувствовать в животе от прикосновения ядра боль, которая беспрестанно усиливалась; на другой день сделалось в желудке воспаление, а на третий – он умер. Еще рассказывали другой случай, гораздо чудеснее этого. Неприятельская граната ударила в грудь одной лошади под кавалеристом; лошадь не успела пасть, как граната в животе ее лопнула, и кавалерист, с седлом брошенный вверх, остался невредим" .
Каковы же были потери обеих сторон в Бородинском сражении? Как я уже говорил, историки приводят самые различные цифры. Я же приведу цифры из "Военной энциклопедии": "Убыло у русских: за все три дня – 58 000 убитыми, ранеными и без вести пропавшими, из них 22 генерала; убыло у французов – не менее 50 тысяч, в том числе 49 генералов" .
Любопытно, что ни один отечественный источник не приводит потери русской артиллерии. Наполеон же сообщает о взятии на Бородинском поле 60 русских пушек. Это не так много и, скорей всего, соответствует истине. Русские же захватили у французов 6 пушек.
Глава 5
Сдача Москвы и реорганизация артиллерии
Усилиями отечественных историков сдача Москвы и уход русской армии к Тарутину возведены в ранг шедевров полководческого искусства. Но почему Кутузов после Бородина стал отступать к Москве, а не, скажем, к Калуге, благо расстояние до обоих городов примерно одинаковое – 120 км. Дабы отвести от себя гнев "знатоков" – как, мол, автор пытается оспорить гениального Михайла Ларионыча, я процитирую записки Алексея Ермолова: "Я думал, что армия наша от Можайска могла взять направление на Калугу и оставить Москву. Неприятель не смел бы занять ее слабым отрядом, не решился бы отделить больших сил в присутствии нашей армии, за которой должен был следовать непременно. Конечно не обратился бы к Москве со всею армиею, оставя тыл ее и сообщение подверженными опасности" .
Единственное, чего добился Кутузов, это сбил с толку Наполеона. Арман де Коленкур писал: "С большой радостью он узнал, что неприятель, обремененный ранеными и обозами, шел по Московской дороге, где согласно некоторым донесениям возводились укрепления, чтобы дать второе сражение; однако к вечеру император уже не верил в это сражение под Москвой, когда узнал, что его авангард находится так близко от этого великого города, ибо близость Москвы могла лишь способствовать расстройству русской армии и полностью дезорганизовать ее. Он не мог, однако, объяснить себе, зачем вся эта армия движется на Москву, если она не дает сражения" .
Французы ждали начала мирных переговоров и посему дали "золотой мост" отступающим русским войскам.
Отступая к Москве, а затем проведя армию через Москву, Кутузов рисковал всей армией и жизнями десятками тысяч москвичей. Я не буду говорить о том, каким бедствиям подверг Кутузов горожан, скрывая до последней минуты свое намерение оставить Москву, благо об этом писали десятки современников, включая самых компетентных военачальников и московского губернатора Ростопчина. Хуже другое. Кутузов подставил свою армию, и в случае нападения французов она была бы физически уничтожена с ничтожными потерями у супостата.
Рано утром 8 сентября Кутузов приказал армии отходить к Москве по старой Можайской дороге. Русские шли на Можайск, Землино, Лужинское, Нару, Вязёмы, Мамоново.
На другой день после Бородина, 8 сентября, в 12 часов дня Наполеон приказал Мюрату со своей кавалерией идти за русскими. На правом фланге от Мюрата шел корпус Понятовского, направляясь к Борисову, на левом – вицекороль Италии Евгений, направляясь к Рузе, а за Мюратом в почти непосредственной близости шли по той же столбовой Московской дороге, прямо на Можайск, корпус Нея, корпус Даву, на некотором расстоянии молодая гвардия и, наконец, старая гвардия с самим Наполеоном. Остальные войска шли позади старой гвардии.
Мюрат с кавалерией теснил русский арьергард, "опрокидывая его на армию", по выражению Винценгероде, а на третий день после Бородина, 28 августа (9 сентября), пришли известия, что Наполеон велел вице-королю Евгению пойти с четырьмя пехотными дивизиями и двенадцатью кавалерийскими полками в Рузу. Другими словами, правому флангу отступающей русской армии грозил обход.