Жена Сметанина стала усиленно изучать английский язык, который в стране пребывания никогда не был ходовым. Она вдруг переходит на нижеоплачиваемую работу в посольстве, - новая должность открывает ей доступ к режимной информации.
В письме она попросила мать срочно прислать в Лиссабон все семейные дубленки: мужа, свои и дочери. И это в страну, где ртутный столбик не опускается ниже тринадцати градусов выше нуля!
Подполковник Пашкин сообщил начальнику отделения об итогах углубленного агентурного изучения Сметанина по периоду его службы в Центре. Были отмечены его повышенная конфликтность в коллективе, элементы заносчивости, неудовлетворенность служебным положением и занимаемой должностью…
Вскоре по прибытии в Португалию Сметанин обратился к резиденту ГРУ с просьбой:
- Товарищ полковник, я хотел бы получить разрешение тренироваться на частных кортах. Там часто бывают представители других посольств, в том числе и США. Можно было бы выйти на интересные связи.
Атташе внимательно выслушал соображения офицера, поинтересовался его спортивной формой, задумками о способах установления связей и предупредил:
- Разрешаю, только смотрите не поддавайтесь нашим соперникам. Будьте осторожны, там играют профессионалы-разведчики, они искусно обращаются не только с теннисными мячами, но хорошо играют и в другие известные вам игры. Без команды самостоятельно никакие связи не заводите. Помните о том, что вам сразу же будет брошен крючок с наживкой. Потом доложите о своих первых впечатлениях.
Если бы знал руководитель, что в голове у Сметанина уже созрел план предательства, что выходы на тренировки в теннис ему нужны как удобная ширма для прикрытия будущих встреч с американцами, а в личный блокнот он заложил к тому времени огромный объём секретной информации. Не ведал резидент и о том, что Сметанин собирается на основе этих материалов написать книгу и издать её в США, - конечно же, за "зелёные".
В голове Геннадия вызрел дерзновенный план личного обогащения: заинтриговать представителей американских спецслужб в Лиссабоне принадлежностью к советской военной разведке, использовав для приманки некоторые секреты и посольские сплетни, разыграть роль проигравшегося в рулетку. А затем запросить с янки тысяч триста долларов якобы для покрытия образовавшейся недостачи в оперативной кассе, откуда им будто бы взяты деньги.
Во время очередного посещения теннисного корта Сметанин вышел со своим предложением на военного атташе США в Португалии полковника Нортона, который тоже занимался игрой в теннис, подыскивая способных "спарринг-партнеров". Американец вначале не поверил удаче, неожиданно обрушившейся на него, - подполковник советской военной разведки, имеющий на связи агентуру из числа местных граждан и иностранцев, вдруг предлагает свои услуги!
Договорились предметно обсудить эти вопросы у него на вилле, куда Сметанин пришел на следующий день. Там он и рассказал американцам свою байку: дескать, проигрался и задолжал 265 тысяч долларов.
- Господин Сметании, я понимаю вас, - обратился Джон Нортон к советскому офицеру, - но вы должны войти и в мое положение. Сумма, запрашиваемая вами, достаточно велика, и её выдачу мне надо согласовать с Центром - при условии, если товар в дальнейшем окажется качественным. Кроме всего прочего, нужен аванс.
- Вас не постигнут разочарования, - почти торжественно ответил подполковник.
Качество товара высоко оценил представитель ЦРУ, как только Сметанин назвал часть того, чем он располагал. Договорились встретиться через неделю на этой же вилле.
Ровно через семь дней он снова навестил Нортона, который сразу же пригласил его в соседнюю комнату. Предатель опешил: в ней находилось двое неизвестных, сидевших за небольшим столом с какой-то аппаратурой.
- Господин Сметанин, - начал высокопарно Джон, - перед вами мои коллеги, опытные специалисты своего дела. То, что вы военный разведчик, нам известно, но пока не ясна ваша искренность. Поэтому, прежде чем вручить вам доллары, мы должны вас проверить на полиграфе. Слышали о таком агрегате?
- Да! Его у нас называют "детектор лжи".
- Вы согласны принять наши условия?
- Согласен. А чего мне бояться?! Я вам рассказал правдиво о том, кто я и что знаю, - ответил Сметанин и внимательно посмотрел на незнакомцев, которых Нортон так и не представил.
- В таком случае садитесь в кресло у столика, - американец указал на специально оборудованный уголок с аппаратурой, от которой разноцветными щупальцами расходились провода.
Началась проверка на шпионскую благонадежность. Ответы требовались мгновенные и короткие. Вопросов было около тридцати - ясных, четких, подготовленных опытными психологами. Боковым зрением он улавливал сосредоточенные взгляды соглядатаев - двух американцев, которые изучали его лицо. Вопросы задавал Джон. Они были "разнокалиберными": от установочных биографических данных и до подробностей проигрыша в рулетку.
Вскоре поединок человека с электронной машиной завершился. Завершился победой первого - детектор не определил откровенную ложь проверяемого. В глазах Сметанина хвалёный заморский аппарат психологических отгадок был окончательно посрамлён, и сделал это он, Геннадий.
- Эту чудо-машину действительно не обманешь, - словно в насмешку бросил испытуемый оглупленной троице.
- Она нас ещё ни разу не подводила, - процедил скупо Джон Нортон. Когда процедура закончилась, он предложил Геннадию пройти в другую комнату. Там они были наедине. Американец открыл сейф, усадив предварительно "продавца товара" в кресло, и достал туго перевязанный крест-накрест целлофановый пакет. Дрожащими руками протянул его Сметанину.
- Здесь 265 тысяч долларов. Мы вас выручаем в тяжелую минуту. Америка ждёт от вас самоотверженной отдачи.
- Постараюсь оправдать ваше доверие и вернуть в последующем долг. Я его отработаю по частям, - отчеканил подполковник.
- Ну а теперь необходимо оформить передачу вам денег, напишите расписку в их получении.
Когда бумага была готова, Нортон, внимательно прочитав её, спрятал в коричневую кожаную папку. Обрадованный успехом, Сметанин поспешно уложил деньги в спортивную сумку. После этого американец объявил вновь обретенному агенту кличку "Сом", а затем продолжил выпытывать дополнительную информацию о жизни посольства и резидентур.
Всё случившееся не обескуражило офицера. Заботило одно: как побольше денег выторговать за подготовленные к выдаче врагу секреты. "Американцы будут получать от меня дозированную информацию. Какое-то время, - размышлял предатель, - подержу их на полуголодном пайке. Пусть знают, что добыча её стоит больших денег. Информации у меня немало. Буду торговаться…"
Возвращался Сметанин в посольство удовлетворенный "тренировкой" на теннисном корте. Войдя в квартиру, спрятал деньги в платяной шкаф. Продумал объяснение, если жена их неожиданно обнаружит: доллары взяты из оперативной кассы и предназначены для оплаты хорошо работающего агента-иностранца.
Прошло дней десять. Деньги он постоянно перепрятывал, но жена всё-таки на них наткнулась. Она потребовала честных объяснений. И Сметанин раскололся:
- Милая, я тебе давно хотел сказать, что у меня созрел план нового обустройства нашей жизни - остаться на Западе, не возвращаться в эту вонючую Россию, где за любой труд платят одинаково - копейки. Разве можно сравнить жизнь у нас и здесь?
- Но нам потом не будет так хорошо, как сейчас, - тяжело вздохнув, ответила жена.
- Вот ты и подошла к ответу на вопрос. Понимаешь, надо просто иметь деньги. Зарабатывать и зарабатывать их. Каким образом - это другой вопрос. Любые проблемы решаются быстро, когда кошелёк тяжёлый. Я собираю материалы для книги, которую планирую издать через несколько месяцев после того, как мы останемся в свободном мире. Думаю, получу за неё немалый гонорар, причём в долларах. А пока, как ты догадалась, я кое-что отложил на чёрный день. - С этими словами он развернул пакет и в присутствии жены пересчитал "зеленые". Было ровно 265 000! Светлана застыла каменным истуканом, из её груди вырвалось одно-единственное слово:
- Гена!!!
- Я работаю на ЦРУ, - расставил все точки над "i" супруг. - Будем считать эти деньги фундаментом нашего будущего дома. Получил я их от американцев.
- А они не фальшивые? - спросила супруга.
- Черт его знает, не проверял. Всё, конечно, возможно, но не думаю, чтобы янки так низко пали.
- Надо проверить несколько купюр.
- Обязательно. Но есть опасность попасть в поле зрения местных спецслужб, а то и вляпаться в скандал с полицейским финалом.
Уверенность, которую демонстрировал Геннадий перед женой, гипнотически подействовала на женщину: она согласилась со всеми доводами мужа, возмечтавшего "обновить" жизнь.
Прошло не так уж много времени, и Сметанин, поддавшись уговорам Нортона, отвёз на конспиративную квартиру, в гостиницу "Паласио душ Сатеанш", супругу, которую американцы тоже завербовали: она дала подписку о сотрудничестве на добровольной основе. Закрепили вербовку молодой женщины получением от неё секретных материалов и вручением ей золотой цепочки. Дело в том, что, устроившись в консульский отдел советского посольства, Светлана Сметанина, по заданию мужа, копировала документы режимного характера. Именно эти материалы и передавались американцам.
В города Линда-а-Велья и Кашкайте Сметанин выезжал на своей машине, где и проходили его встречи с американскими разведчиками.
Встречаясь со своей агентурой из числа местных граждан, Сметанин не опасался португальской контрразведки, так как весь свой негласный аппарат он уже засветил перед ЦРУ. Агентуру советской военной разведки из португальцев начали арестовывать. Сметанин же докладывал руководству, что невыходы негласных источников на связь - это, дескать, результат некачественного их подбора предшественниками.
Взамен он предлагал подставленных американцами, якобы своих кандидатов, по всей видимости, работавших вместе с португальскими спецслужбами. Они были "живучи", однако никакой серьёзной информации не давали.
На службе "Сом" использовал любую возможность по сбору информации для американцев. То из раскрытой рабочей тетради сослуживца, вышедшего "на минутку" из общей рабочей комнаты, выудит установочные данные на кандидата в агенты или доверенное лицо, то подсмотрит адрес конспиративной квартиры, то в результате бесед с коллегами получит сведения о тактико-технических характеристиках отдельных видов оружия и боевой техники. Многие ведь офицеры до службы в ГРУ служили в боевых частях.
С особым старанием он делал выписки из шифротелеграмм, а иногда, в зависимости от их важности, переписывал полностью. Подробно описывал места закладки тайников для агентуры из числа иностранцев.
Одержимый страстью накопительства, он не останавливался ни на минуту в сборе секретной информации, боясь расслабиться и потерять навыки выуживания секретов. Сметанин работал на "огромную" перспективу.
Супруга никогда ни в чём ему не возражала. Так было заведено с первых дней совместной жизни. Он подавлял жену авторитетом. В её же сознании укоренилось примитивное понятие: муж - кормилец, а она - слуга, которая должна готовить, одевать, обстирывать, ублажать благоверного.
Возвращаться Сметанины в Союз для прощания с родственниками поначалу не планировали. И всё же жена уговорила Геннадия съездить в отпуск: в одном из провинциальных городков России проживала его мать, которую он хотел давно навестить.
На очередной встрече с Джоном "Сом" сообщил о поездке на Родину, на что американец заметил:
- Геннадий, если останешься в Москве и не вернешься в Португалию, всякое бывает, то ты должен знать, что и как делать. Я подготовлю тебе план операций по связи и кое-что из экипировки. Следи за обстановкой вокруг себя, ты едешь уже в новом качестве домой, будь бдителен. Контролируй реакцию и действия начальства.
Договорились через неделю повидаться на конспиративной квартире. "Сом" был подготовлен к этой встрече как никогда: решил порадовать хозяина обширной секретной информацией, оставив у себя, как всегда, ещё больше про запас.
Он любил, как заправский спекулянт-ворюга, сплавлять товар порциями - оптом не продавал, боялся продешевить. В блокноте, который он в шутку называл "погребком", отмечал красным карандашом то, что уже продано американцам.
Нортон встретил "Сома" любезно, обнял его и усадил в кресло, а затем налил в рюмки виски.
- Геннадий, я тебе кое-что приготовил.
- Господин Нортон, - перебил его Сметанин, - начнем, если это можно, с моей просьбы.
- Готов выслушать.
- Дело в том, что скопившиеся деньги я не хочу оставлять в пустой квартире, поэтому пусть они полежат у вас до нашего возвращения.
С этими словами он достал из сумки и передал Джону пакет, перетянутый полупрозрачным скотчем. В нём лежало 270 000 долларов. "Сом" заявил, что деньги эти собраны им с женой за время работы на две разведки.
- Я думаю, ты правильно поступаешь. Без присмотра такую сумму держать нельзя, тем более если тебя неожиданно оставят для дальнейшей службы в Москве, - не без резона заметил Джон.
Выпили по рюмке виски и по чашечке кофе. Говорили тепло и откровенно, рисуя перспективы в розовом свете.
- Если ты не вернёшься в Лиссабон, то деньги я переведу в швейцарский банк на твоё имя. Название ты узнаешь потом. Там уже кое-какой капитал, тысяч двести, у тебя имеется. Конечно, ты нам нужнее в Москве, в Генеральном штабе. Сюда приехать всегда сможешь, я имею в виду не Португалию, а вообще Запад. Мы обеспечим тебе и твоей семье гражданство США. Большим трудом ты уже заработал это право, - хитрил американец.
На этой встрече Нортон передал агенту очечник и очки, которые были по существу двумя камуфляжами, искусно сделанными в лабораторных условиях ЦРУ. В первый был вшит план операции по связи на территории Москвы и в случае выезда за границу. В левой дужке очков находилась вмонтированная ампула с сильнодействующим ядом.
Интересно, что по этому поводу патрон заметил;
- Милый друг, в нашей работе могут быть всякие неожиданности, и ты не застрахован от них, поэтому имей в виду, что у тебя теперь будет оружие для защиты от советской контрразведки. Живым в руки чекистов себя не отдавай.
Слова американца буквально потрясли агента холодностью и безразличием к его судьбе. Он с испугом посмотрел на очки.
Последний отпуск перед заменой люди обычно используют для вывоза из страны пребывания приобретенных вещей. Сметанины же не тронули мебель в квартире, а перед самым отъездом даже купили японский телевизор, который в то время можно было использовать только в западных странах.
Рассказ об усердии "Сома" будет неполным, если не поведать о его стараниях подготовить себе двойника по предательству. Он в течение полугода искал подходы к угрюмому шифровальщику посольства капитану Агафонову, которого недолюбливал и считал закомплексованной личностью. С одной стороны, он это делал по просьбе Нортона, которому хотел показать свои профессиональные качества, а с другой - заработать новую порцию долларов, понимая, что за подбор кандидата янки солидно заплатят.
И вот метаморфоза: Сметанина обуяла "любезность" к незамечаемому ранее офицеру он стал приглашать его с женой в поездки за город на отдых. Завязалась дружба между семьями: обменивались гостевыми визитами, жены посещали вместе лиссабонские магазины, а мужья навещали бары и ресторанчики. Наивный Агафонов не подозревал в Геннадии лукавства и коварства. Прозрение наступило в один из душных августовских вечеров, когда Сметанин предложил Агафонову "сходить попить пивка".
- Пойдем, Петруха! Я нашел одно приличное заведеньице. Отменное обслуживание, прелестное пивцо, - предложил "друг". - Не пожалеешь!
- Согласен, душно же! - заулыбался Петр Агафонов.
Шли какими-то улочками, проходными дворами и наконец увидели незаметный пивной бар, прилепившийся ласточкиным гнездом у цоколя старинного дома. Рядом располагался рынок, он был пустой почему-то в тот день.
Заказали столик. Официант принёс пиво, креветки… Про остальное Агафонов ничего не помнил.