Итак, мы видим, что оперативная боевая связь между люфтваффе и ВМС по-прежнему оставалась из рук вон плохой. Вина за такое положение дел ложится на Геринга, поскольку подчиненные ему начальники люфтваффе очень быстро усвоили пренебрежительное отношение к проблемам надводного флота, свойственное шефу. Но на этот раз опростоволосилось не только люфтваффе, но и "Шарнхорст", который ухитрился потерять в темноте свой эскорт из эсминцев. Они так и не появились во время сражения, за исключением одного эсминца, у которого состоялась короткая стычка с отставшим от конвоя судном. Немецкие корабли за последние месяцы слишком редко выходили в море, и потому ошибки, совершенные из-за отсутствия боевого опыта, были для них обычным делом. Это обстоятельство позволяет взглянуть на теорию "флота в действии" с другой стороны – нужны не только корабли, но и обученные экипажи.
Итак, "Шарнхорст", борясь со штормом, на всех парах летел в ловушку. Он двигался на север, чтобы у Нордкапа перехватить конвой, шедший с юго-запада, а в это время линкор "Дюк оф Йорк", водоизмещением 35 000 тонн, отрезал его от своей базы. На английском линкоре развевался флаг адмирала сэра Брюса Фрейзера, сменившего Джона Товея на посту главнокомандующего флотом метрополии. При корабле "Дюк оф Йорк" находились крейсер "Ямайка" и четыре эсминца, составлявшие соединение-2. Соединение-1 включало в себя три крейсера, обнаруженные немецким самолетом: "Белфаст", "Норфолк" и "Шеффилд" под командованием вице-адмирала Бернета. Они курсировали севернее, прикрывая не один, а два конвоя: JW-55B, шедший в Россию с грузом, и RA-55A, возвращавшийся домой порожняком.
Адмирал Фрейзер знал, что существует большая вероятность встретить 26 декабря "Шарнхорст" севернее Нордкапа, и готовил свои корабли к сражению с ним, используя для прикрытия крейсер "Ямайка".
Утром 26 декабря в 3.39 адмирал Фрейзер получил из адмиралтейства сообщение, что "Шарнхорст", по всей видимости, вышел в море. Оценив свою диспозицию, он мог не без основания утверждать, что она выбрана удачно, разве что "Шарнхорст" атакует при дневном свете и тут же отойдет, поскольку соединение Фрейзера не подошло еще достаточно близко, чтобы отрезать ему путь к отступлению. В 8.40 соединение-1, состоявшее из трех крейсеров, радарами засекло "Шарнхорст" между собой и конвоем JW-55B, который в это время удалялся от немецкого корабля и находился на расстоянии 36 миль от него. Британские крейсера и "Шарнхорст" находились в 35 000 ярдов друг от друга, когда он впервые появился на экране, но визуальный контакт состоялся только в 9.21, когда был открыт огонь, знаменуя собой начало последней битвы больших надводных кораблей в европейской войне.
На этом этапе действовать эффективно могли только 8-дюймовые орудия "Норфолка", которым противостояли 11-дюймовые орудия "Шарнхорста". Первым в противника попал "Норфолк". Конечно, одним бортовым залпом "Шарнхорст" потопить было нельзя, но "Норфолк" сделал очень много вторым и третьим залпом: его снаряды снесли главную антенну радара немецкого корабля и вывели из строя левый директор стрельбы под большими углами возвышения в системе управления огнем. Без радара немцам пришлось воевать во тьме вслепую. В этой ситуации эсминцы, вышедшие из Альтен-фьорда вместе с "Шарнхорстом", оказали бы ему большую помощь, ведя разведку собственными радарами, но они заблудились.
Первой задачей адмирала Бернета было расположить три своих корабля между "Шарнхорстом" и конвоем и максимально использовать светлое время суток. "Шарнхорст" шел к югу от конвоя, но затем начал заворачивать на север, явно намереваясь уйти, а потом снова появиться и атаковать его, оставив соединение-1 позади. Это было вполне возможно, поскольку погода настолько испортилась, что скорость британских крейсеров сильно снизилась, а более крупный "Шарнхорст" шел против волн со скоростью на 4–6 узлов быстрее противника. При этих обстоятельствах адмирал Бернет понял, что следовать за "Шарнхорстом" бессмысленно, прекратил погоню и пошел на соединение с конвоем. Даже если бы его скорость позволяла ему преследовать противника, он осознавал, что главное для него – защита каравана. Девиз "конвой должен дойти" был для него превыше всего.
Позже писатель-маринист С.С. Форестер в статье об этом сражении, опубликованной в "Ивнинг пост", писал, что потеря одного из этих конвоев задержала бы окончание войны на месяц. Взвесив все за и против во мраке, шуме и ледяном смятении битвы и шторма, адмирал Бернет принял решение – защищать конвой.
Когда британские и германские корабли разошлись, капитан "Шарнхорста" получил личный приказ Дёница: "Атакуйте и уничтожьте конвой – этим вы поможете своим товарищам на Восточном фронте".
На пути к каравану к адмиралу Бернету присоединились четыре эсминца, приказом адмирала Фрейзера выделенные из эскорта конвоя, – "Маскетиер", "Мэчлес", "Оппортьюн" и "Вираго".
Эти корабли сыграют большую роль в последующем сражении, но пока их приход лишь придал уверенности морякам Бернета; море продолжало бушевать.
В 10.58 адмирал Фрейзер радировал: "Если ни одно из соединений не восстановит контакт с противником, у меня не будет шансов его обнаружить".
Контакта все не было. Соединение-1 заняло позицию в 10 милях впереди конвоя, а "Дюк оф Йорк", шедший в восточном направлении, повернул на юг. В 11.37 "Норфолк" сообщил о том, что заметил цель на расстоянии 27 000 ярдов – это мог быть только вражеский корабль, но потом цель снова была потеряна, и появившаяся было надежда исчезла вновь. Адмирал прокомментировал свою озабоченность: "Приблизительно в полдень я оказался в трудном положении – на эсминцах заканчивалось топливо… Если бы противник в то время повернул домой, у меня, по всей видимости, не было бы никаких шансов его догнать".
И тут ситуация полностью изменилась. В 12.05 "Белфаст" сообщил: "Противник в 30 500 ярдах. Пеленг 075".
Адмирал Фрейзер пишет: "Теперь я понял, что противник от нас не уйдет". Не раз "Норфолк" засекал своим радаром германские линкоры, и именно он вместе с "Дорсетширом" преследовали "Бисмарк" до самой его гибели.
Через 15 минут "Шарнхорст" оказался в пределах видимости, завязался бой, продлившийся около 20 минут, в конце которого "Шарнхорст" снова отошел и направился к югу. Крейсера соединения-1 бросились за ним в погоню. Плохая погода не позволила эсминцам атаковать, а "Норфолк" был подбит и загорелся. Погоня продолжалась. Британские крейсера прекратили огонь; адмирал Бернет позже в своем отчете главнокомандующему писал: "Понимая, что до сего момента противник действовал весьма решительно и если он будет продолжать в том же духе, то обязательно выйдет на меня, я принял решение прекратить огонь, чтобы втянуть его в сражение и не спугнуть резким изменением курса". Это было важно, поскольку, как указал адмирал Фрейзер: "Стоило "Шарнхорсту" отвернуть на запад и направиться либо к конвою, либо в Альтен-фьорд, как ни "Дюк оф Йорк", ни мои эсминцы не смогли бы в условиях штормовой погоды его догнать".
Экипаж "Шарнхорста" был измотан, но все хотели идти со скоростью 30 узлов, чтобы благополучно вернуться на базу и продолжить прерванное празднование Рождества. Какое-то время "Шарнхорст" преследовали только "Белфаст" и эсминцы, поскольку у "Шеффилда" выявилась неисправность машины, а "Норфолк" горел, и они оба отстали.
В это время "Дюк оф Йорк" вместе с "Ямайкой" и четырьмя эсминцами – "Сомарецем", "Сэвиджем", "Скорпионом" и норвежским "Стордом" – шли на восток, а "Шарнхорст" двигался к югу. На борту британских кораблей матросы из-за плохой погоды ни на минуту не покидали боевых постов, где условия были очень тяжелыми. Обед во время боевых действий на "Дюк оф Йорке", по крайней мере, приносили прямо сюда, и котлеты из свинины приходилось есть руками.
В 16.40 британский и германский линкоры сошлись, и последовал приказ адмирала Фрейзера: "Осветить цель".
"Белфаст", который преследовал "Шарнхорста", открыл огонь осветительными снарядами, которые взрывались позади противника так, чтобы он был виден с "Дюк оф Йорка".
Это поворотный пункт сражения. Орудия "Шарнхорста" располагались параллельно осевой плоскости, поскольку с вышедшим из строя радаром невозможно было определить, в каком из четырех секторов обстрела появится противник.
Когда "Дюк оф Йорк" открыл по нему огонь, то по системе громкой связи немецкого линкора сообщили, что противник стреляет из тяжелых орудий, но большая часть команды все еще полагала, что им противостоят только крейсера. Затем поступил приказ: "Зарядить орудия главного калибра бронебойными снарядами", и все поняли, что "Шарнхорст" сражается с линейным кораблем. "Шарнхорст" был залит светом осветительных снарядов, и зенитчикам был дан приказ сбить их.
Британские корабли отрезали "Шарнхорсту" путь к базе, поэтому единственное, что мог сделать германский линкор, это повернуть на восток, в сторону от дома, и попытаться оторваться от преследователей. Далее сражение свелось к артиллерийской дуэли между 14-дюймовыми орудиями "Дюк оф Йорка", стреляющими 1400-фунтовыми снарядами, и 11-дюймовыми орудиями "Шарнхорста", стреляющими снарядами весом около 700 фунтов. Бой происходил при тусклом сумеречном свете; где-то за облаками полыхало северное сияние.
С борта "Дюк оф Йорка" в лучах осветительных снарядов "Шарнхорст" казался непомерно длинным кораблем серо-стального цвета. На огонь "Дюк оф Йорка" он отвечал пульсирующей стрельбой. Сначала появлялись темно-оранжевые вспышки выстрелов в носовой башне, затем во второй и, наконец, в кормовой башне. При попадании британских снарядов возникало зеленоватое свечение вдоль ватерлинии или яркие красно-оранжевые вспышки в районе верхней палубы. Командир "Шеффилда", который следовал позади на максимальной скорости, так описывал эту дуэль: "Видеть цель отчетливо было вообще невозможно, она представлялась нам неким серым силуэтом на более светлом фоне. Вспышки выстрелов держались, казалось, секунду или две, а затем затухали, уходя к центру. Некоторые снаряды противника, видимо, взрывались при соприкосновении с водой, оставляя на одну-две секунды красноватое свечение".
На "Шарнхорсте" была выведена из строя носовая башня, здесь начался пожар, который перекинулся потом на следующую башню. Артиллерийский погреб частично затопило, и обслуживавший его расчет, барахтаясь по пояс в ледяной воде, пытался спасти боеприпасы, еще пригодные для стрельбы, и продолжал обслуживать орудия. Позже воду из погребов откачали.
К восьми минутам шестого "Шарнхорст" держал курс на восток и вел огонь орудиями главного калибра по "Дюк оф Йорку" и "Ямайке". Его тактика была такова: он поворачивал на юг, давал бортовой залп, затем вновь ложился на прежний курс и следовал им, пока орудия снова не были готовы к стрельбе. Эти маневры сильно осложняли задачу артиллеристов "Дюк оф Йорка".
Когда началась погоня, четыре эсминца прикрытия из соединения-2 стали скрытно продвигаться вперед, чтобы выйти на позицию торпедной атаки. "Сэвидж" и "Сомарец" шли слева от противника, а "Скорпион" и "Сторд" – справа. Они догоняли линкор очень медленно, поскольку при сильном волнении большой корабль имел огромное преимущество в скорости, и вскоре стало ясно, что эсминцы не смогут его догнать, если орудия "Дюк оф Йорка" не повредят "Шарнхорст" настолько сильно, что ему придется снизить ход.
С поста управления огнем британского флагмана был виден довольно сильный пожар у основания кормовой надстройки германского корабля, по которому и наводили свои орудия английские комендоры, но немцам, к их великому разочарованию, удалось потушить его. А тем временем один залп, судя по всему, полностью разрушил квартердек "Шарнхорста".
С помощью радара британские моряки могли наблюдать, как "Шарнхорст" ведет ответный огонь, поскольку на экране было хорошо видно, как снаряды главного калибра отделяются от метки цели. Старший артиллерист "Дюк оф Йорка" впоследствии писал: "Наблюдение на экране за приближением снарядов противника не вызывало у нас ничего, кроме неугасающего интереса. Я узнавал о каждом новом залпе от оператора, который возбужденно кричал: "Еще один!"
Огонь "Шарнхорста" был поначалу беспорядочным, но потом скорость и точность его возросла, и с расстояния 1700–2000 ярдов "Дюк оф Йорк" был неоднократно накрыт залпами противника. Очень часто снаряды ложились совсем близко, обе мачты были повреждены, а идущие по ним вверх кабели радаров перебиты.
"Артиллерийская дуэль… продолжалась до 18.20, когда "Шарнхорст" прекратил огонь с 20 000 ярдов, – вероятно, попадание снаряда с "Дюк оф Йорка" заставило его уменьшить скорость", – напишет адмирал Фрейзер в своем отчете.
На второй башне германского корабля снаряд вывел из строя систему вентиляции, и условия пребывания там стали совершенно невыносимыми. Каждый раз, когда открывались затворы орудий, оттуда валил густой черный дым, артиллеристы слепли и задыхались, некоторые полностью потеряли боеспособность. Несмотря на мощные лампы, в пределах одного метра ничего не было видно. Номерам расчета приходилось криком передавать друг другу команды, наполняя при этом свои легкие удушливым пороховым дымом. Все это вместе с качкой вызвало почти у всех комендоров неукротимые приступы морской болезни.
В 5,9-дюймовых орудийных башнях и на твиндеках царила ужасная обстановка: в крови, смешанной с морской водой, валялись тела погибших, а санитары с носилками пробирались среди обломков, вынося раненых, которых становилось все больше и больше.
Однако с "Дюк оф Йорка" все эти разрушения, снижавшие скорость и боевую мощь "Шарнхорста", не были видны. Фрейзер пережил несколько неприятных моментов, когда ему, как он потом писал в своем отчете, казалось, что "Шарнхорсту" удается уйти. Многое теперь зависело от четырех эсминцев типа "S". На экране радара он наблюдал, как они медленно догоняют германский линкор.
"К 18.20 они приблизились к нему на расстояние 12 000 ярдов, – писал он, – но нагоняли с трудом. Потом вдруг расстояние между ними и линкором стало резко сокращаться, вероятно, из-за попаданий снарядов "Дюк оф Йорка" скорость "Шарнхорста" снизилась.
Я уже решил было повернуть к норвежскому побережью в надежде, что противник тоже развернется и даст моим эсминцам возможность атаковать. Однако, видя, что "Шарнхорст" замедлил ход, я направил свой корабль прямо на него".
Это было слишком смелым шагом – отвернуть от курса прямого преследования противника в надежде, что он, почувствовав прекращение погони, повернет к дому и таким образом подставит себя под удар эсминцев.
А сложилось, что эсминцы получили такую возможность и без этого. И они ею воспользовались. "Сэвидж" и "Сомарец" пошли на сближение, "Шарнхорст" открыл по ним довольно плотный, но безрезультатный огонь. Эсминцы же начали стрелять, только приблизившись к нему на расстояние 7000 ярдов. Подойти на такое расстояние оказалось очень трудным делом, и машины эсминцев работали на пределе. Огромные волны обрушивались на расчеты орудий и торпедных аппаратов, и, когда обе пары эсминцев подходили все ближе и ближе, кто-то на "Скорпионе" крикнул: "Скомандуйте идти борт о борт!" Атаковав "Шарнхорст" с северо-запада, "Сэвидж" и "Сомарец" отвлекли на себя вражеский огонь, чтобы дать возможность "Скорпиону" и "Сторду" незамеченными подойти поближе с другой стороны. Это была прекрасная работа. Эсминцы по очереди подходили к линкору на расстояние примерно одной мили и обстреливали его с различных секторов. Каждая атака, по замыслу командиров, должна была закончиться хотя бы одним попаданием, но даже если попадания добиться не удавалось, она должна была заставить "Шарнхорст" так изменить курс, чтобы другому кораблю было удобнее вести прицельный огонь.
"Сторд" развернулся для торпедной атаки, но "Шарнхорст" изменил курс. "Скорпион" немедленно выпустил восемь торпед с расстояния 2100 ярдов. Затем "Сторд" выпустил свои восемь с расстояния 1800 ярдов.
"Шарнхорст" продолжал разворачиваться вправо, подставляя свой борт под удар "Сэвиджа" и "Сомареца".
К тому времени "Шарнхорст" отчаянно отстреливался от "Скорпиона" и "Сторда", не нанося им особого ущерба. Ответным огнем эсминцы несколько раз поразили противника. "Шарнхорст" был так занят этой парой, что в 18.51 повернул на юг, затем на юго-запад и подставил себя под удар "Сэвиджа" и "Сомареца". "Сэвидж" выпустил восемь торпед. "Сомарец" под сильным обстрелом смог подготовить к бою только один торпедный аппарат и из-за потерь и повреждений выпустил всего четыре торпеды.
Оба корабля попали под плотный огонь противника, на который они ответили.
"Сэвидж" остался неповрежденным, но "Сомарецу" снарядом повредило дальномер. Осколки другого снаряда повредили один двигатель, и скорость упала до 10 узлов, эсминец шел теперь на одной машине. Один офицер и 10 матросов были убиты и 11 ранены.
С "Шарнхорста" эсминцы заметили около 18.30, но из-за плохой погоды с верхней палубы их не было видно. Немцы плохо владели своим легким вооружением, но 20– и 37-мм пушки открыли стрельбу трассерами, в отчаянной попытке осветить цель.
Впоследствии один из уцелевших немецких моряков рассказывал: "Мы поражались упорству, с которым атаковали нас эсминцы. Они подходили на полной скорости на расстояние 1800 метров или меньше и стреляли полным торпедным залпом. Наши гидрофоны предупреждали об их приближении, но их было слишком много, чтобы увернуться от всех, и мы получили по крайней мере три попадания.
Одна из торпед попала в котельный отсек номер 1, и вскоре вода достигла уровня пола. Было еще одно попадание, и пришлось задраить водонепроницаемые двери, заперев двадцать пять или больше человек в кормовом отсеке без всякой возможности выбраться".
В 19.00 немецким морякам сообщили, что их атакует соединение крупных кораблей. Взрывы торпед и британских тяжелых снарядов создавали ужасный грохот, а детонация от выстрелов главного калибра немецкого линкора не позволяла морякам обреченного корабля понять, что происходит. Однако, несмотря на повреждения, которые уже получил "Шарнхорст", немцы до сих пор еще не знали, насколько серьезным было их положение. Главный механик по корабельной переговорной системе доложил командиру:
– Я могу держать 22 узла.
Он ответил:
– Браво, раз вам это удается, так и держите.
Маневрирование "Шарнхорста" с целью избежать попадания торпед позволило "Дюк оф Йорку" и "Ямайке" догнать его, и, когда они вновь открыли огонь, расстояние было немногим больше 1000 ярдов.
Впоследствии один из уцелевших немецких моряков рассказывал, как он наблюдал с марсовой площадки падение британских снарядов.
"Способность "Дюк оф Йорка" повторять каждое наше движение была сверхъестественной, – говорил он. – Нас вновь и вновь накрывало залпами, которые ложились так близко, что над нашими головами вздымались огромные столбы воды и падали, промачивая нас всех до нитки".