Я быстро направилась по дорожке, вдоль которой пестрели аккуратные клумбы с узорами из цветов. Мне захотелось отчего-то побыть одной. Настроение резко упало. Я прекрасно понимала, что подруги заботятся прежде всего обо мне. Но ощущать на себе постоянное давление Ириски становилось уже невмоготу. Она всегда считала, что знает лучше меня, что мне на самом деле нужно, и тщательно внедряла это в мое сознание. А так как она не только работала менеджером в компании, торгующей сицилийским вином, но еще и подрабатывала в медицинской фирме, основанной на принципе сетевого маркетинга, то курсы психологии, а также профессиональные методы убеждения клиентов пошли ей явно на пользу. Мне иногда казалось, что Ириска настолько поднаторела во всем этом, что может убедить кого угодно и в чем угодно за считаные минуты. Она совершенно беззастенчиво пользовалась методами манипулирования, если у нее возникала потребность заставить кого-нибудь делать то, что нужно ей.
Манипуляция – это психологическое воздействие. К ней прибегают тогда, когда хотят использовать человека в своих целях, заставить его делать что-то помимо воли. Но фокус в том, что человек даже не подозревает, что им манипулируют. Простой пример: жена говорит мужу, что хочет поехать к родителям на пару дней. Ему эта идея не нравится. Но если он напрямую скажет, что не хочет, чтобы она уезжала, то нужного результата не получит. Тогда муж говорит следующее: "Конечно, дорогая, тебе необходимо съездить, отдохнуть от всего, родителей проведать. Да и я отдохну тут. Ребят приглашу, пива выпьем, футбол посмотрим". Жене это уже не нравится. Муж продолжает: "Хорошо холостяком побыть хоть пару дней, молодость вспомнить! Давно пора выпустить пары". Этого оказывается достаточно, и жена решает остаться дома.
Способы тайного управления человеком широко и публично, как правило, не освещались. Но манипуляция как применялась раньше, так и продолжает применяться по сей день практически во всех видах общения. Взять, к примеру, межличностные контакты. Даже если люди только сейчас встретились, они сразу же начинают подстраиваться друг под друга, приступают к выработке текущих правил. И на это нужно время. Но манипулятор умеет мгновенно втереться в доверие при помощи несложных приемов. Один из них – отзеркаливание. То есть вас попросту "зеркалят", повторяя ваши движения, позы, жесты и даже ритм дыхания. Кроме этого к вам присоединяются по эмоциональному состоянию, то есть если вы опечалены чем-то, то манипулятор печалится вместе с вами. Затем он начинает употреблять слово "мы" или "мы с тобой", а не "ты и я", что мгновенно вас сближает и объединяет. За очень короткий срок вы вдруг осознаете, что этот человек вам необычайно близок, не понимая причины этого. И когда вам говорят примерно следующее: "Я сразу понял (а), что мы предназначены друг другу, что это судьба, потому что я чувствую странную близость, словно знаю тебя много лет", – вы безоговорочно верите, что так все и есть, что именно этот человек предназначен вам.
Манипуляция может совершаться открытой игрой на слабостях другого, например секс, чувство собственности, враждебное отношение к непохожим на нас (него), жажда денег, славы, роскоши и так далее. Как правило, манипуляторы эксплуатируют влечения, которые действуют безотказно: потребность в безопасности, в пище, в любви. Пример: муж собирается пойти вечером на футбол с друзьями. Жена категорически против. Но она отлично знает, что если скажет мужу об этом открыто, то он даже слушать ее не станет. Тогда она надевает сексуальное белье и начинает дефилировать перед ним с томным видом. Ее позы, взгляды, улыбки говорят о том, что она очень хочет немедленно заняться сексом, хотя на самом деле она этого желания не испытывает. Ее цель – не пускать его на футбол. Муж ведется на эту игру, прекращает собираться и затаскивает ее в спальню.
Часто манипулятор играет с информацией. Во-первых, искажает ее, преподнося нам в нужном для него ключе. Он может что-то утаить или вообще откровенно солгать. Во-вторых, сам способ подачи. Нагромождение второстепенных фактов, перескакивание с одной темы на другую приводят к перегрузке внимания слушающего, и манипуляция становится удачной. В-третьих, момент подачи информации. Самый известный прием – говорить что-то важное в тот момент, когда у вас решается какая-то неотложная проблема и вы готовы согласиться на все, только бы вас оставили в покое.
В любых отношениях существуют уровни. Один из излюбленных приемов манипулятора – сбить их. Это делается просто: он ставит себя или выше, или ниже объекта. Наглядный пример: разговор отца и сына. Отец хочет, чтобы сын чего-то не делал. Но у него или нет времени на убеждение сына, или отсутствуют достаточно обоснованные аргументы. Тогда он интуитивно прибегает к манипуляции, сбивая уровни общения. Отец говорит: "Я тебя старше, так что лучше знаю". То есть он ставит себя выше, чтобы добиться желаемого. Или другой пример. Два сотрудника в офисе. Одному очень не хочется делать определенную работу. Он решает заставить своего коллегу сделать это за него. Но если он в лоб попросит, то получит, несомненно, отказ. И он манипулирует следующим образом: "Знаешь, ты такой опытный, такой умный, ты не можешь помочь мне вот с этим? А то у меня ничего не получается, как я ни стараюсь. Или это я такой тупой? Даже и не знаю, в чем дело!" И польщенный коллега не в силах отказать ему. То есть в этом случае манипулятор опускает себя на уровень ниже. Равные партнеры оказываются на разных ступенях. И один делает работу другого.
В записную книжку
Манипуляция – это действия, направленные на "прибирание к рукам" другого человека, производимые настолько искусно, что у того создается впечатление, будто он самостоятельно управляет своим поведением. Научитесь отслеживать эти действия и не позволяйте манипулировать собой.
Я не стала заходить в здание, а обогнула его, решив прогуляться по дорожкам сквера и немного успокоиться. Сама не понимала, почему так начала нервничать от вроде бы невинного разговора. Но что уж тут душой кривить? Конечно, Никиту я пока еще не забыла, слишком сильное чувство я к нему испытывала, и так просто от этого избавиться было нельзя, хотя мы и расстались несколько месяцев назад. И в то же время я понимала, что поступила правильно, решив оборвать с ним связь. Я зашла за корпус, увидела скамейку под кустами сирени и быстро направилась туда. Но как только уселась, из-за кустов показалась девушка лет 14 на вид. Ее голова была опущена, заплаканное лицо почти наполовину прикрывали длинные неровные на вид черные пряди, худенькие ножки обтягивали узкие черные джинсы, белые кеды были почему-то с розовыми шнурками. На розовой футболке с длинными рукавами чернело разорванное пополам сердце. Девушка стянула с плеча сумку на широком длинном ремне и бросила ее на скамью. Я заметила, что она была усеяна множеством значков. Не глядя на меня, девушка села на край скамьи и тихо заплакала. Ее ногти были выкрашены черным лаком. Минут через пять я стала испытывать смущение. Мне хотелось уйти, и в то же время было как-то невежливо не поинтересоваться, что случилось. Девушка подняла лицо и уставилась неподвижным взглядом на клен, росший напротив скамьи. По ее щекам безостановочно текли слезы. Я заметила пирсинг под нижней губой и на левой брови.
– Послушай, – осторожно начала я, придвигаясь к ней, – что бы это ни было, не стоит так расстраиваться.
Девушка повернула ко мне голову и словно впервые меня заметила. Ее светло-голубые глаза расширились, дрожащие губы приоткрылись. Я достала из кармана салфетку и протянула ей.
– У тебя тушь размазалась, – мягко проговорила я.
– Он пытался покончить с собой, траванулся какими-то "колесами", – после паузы тихо сказала девушка. – Он написал, что не верит в любовь, что любви нет. Но ведь я так сильно люблю его! Но он не поверил и решил оборвать все одним разом.
– Ужасно, – пробормотала я и погладила ее холодные дрожащие пальчики. – Он остался жив?
Она молча кивнула и опустила голову. Но плакать перестала.
– И это главное! – более уверенно произнесла я. – Не думаю, что он захочет повторить это. А тебе нужно сейчас все время быть с ним.
– Он гонит меня, – прошептала она и всхлипнула.
– Ну, это пока, – ответила я. – Все образуется, вот увидишь. И не стоит столько плакать.
Она подняла голову и откинула челку. Затем достала из сумки расческу. Забрав волосы со лба назад, она закрепила их розовым обручем. Мне нравилось ее бледное лицо с тонкими аристократическими чертами, прозрачные голубые глаза, небольшой нос красивой формы и маленькие бледно-розовые губы. Но общее выражение инфантильности, слабости и упадка сил портило его. Я приписала это ее угнетенному состоянию.
– Как вас зовут? – неожиданно поинтересовалась она. – Меня Марика.
– А меня Ольга Николаевна, – улыбнулась я. – Но можно просто Оля, если тебе так удобнее.
– Удобнее, – кивнула она и тоже улыбнулась.
– Ну вот и замечательно, – сказала я и откинулась на спинку скамьи.
– А вы тут лежите или пришли к кому-то? – после паузы поинтересовалась она.
– Подруга тут, недавно двойню родила, – сообщила я и повернулась к ней.
– Глупо как, – заметила Марика и скривила губы.
– Почему? – изумилась я и заглянула в ее расширившиеся глаза, которые вновь начали наполняться слезами.
– Мир так жесток, в нем столько грязи, зла, горя, – тихо ответила она. – И какой смысл рожать детей? Чтобы обречь их на мучения?
Слезы вновь потекли по ее щекам.
От такой позиции совсем молоденькой девушки я опешила. Лично во мне инстинкт продолжения рода всегда был очень силен. И если бы не обстоятельства, то я, наверное, родила бы не меньше пяти детей. Да и обе мои дочки тоже хотели создать семьи, иметь не менее двух малышей.
– А у тебя есть брат или сестра? – зачем-то спросила я.
– Не-а, у меня и папы-то нет, – ответила Марика и встала, вытирая слезы. – Он бросил нас, когда я еще младенцем была. И я с мамкой вдвоем, и нам хорошо! – с вызовом добавила она и взяла сумку.
Я решила, что Марика хочет уйти, и даже неприметно вздохнула с явным облегчением. Этот разговор начинал угнетать. Но она глянула на меня и предложила, отчего-то перейдя на "ты":
– А не хочешь пройтись? Или тебя ждут?
Я удивилась, но кивнула, правда, пробормотала, что меня действительно ждут. Но Марика словно не слышала. Она направилась по кленовой аллейке, я пошла рядом.
– Ты тоже что-то грустная, – непринужденно заметила она.
– Есть немного, – согласилась я.
– А где тебя ждут? – поинтересовалась она.
– За тем корпусом, – ответила я и обернулась. – И мы как раз от него удаляемся.
– Если нужно, то иди, – еле слышно пробормотала Марика, и из ее глаз вновь потекли слезы.
– Мы можем немного пройтись по этой аллее, – мягко сказала я, – а потом вернемся. Если хочешь, расскажи о своем друге. Как его зовут?
"Бедная девочка! – мелькнула мысль. – Ей и правда очень тяжело все это переносить. Готова с первой встречной поделиться"
– Его зовут Кирилл, – с готовностью ответила она. – И он необыкновенный! Мы встречаемся уже полгода. И я безумно, безумно, безумно люблю его! Если он умрет, я тоже здесь не останусь!
– Но ведь сейчас все хорошо? – спросила я и вновь почувствовала легкое неудобство от такого чрезмерно эмоционального проявления чувств. – И в будущем многое будет зависеть от тебя.
– Ты так и правда считаешь? – спросила Марика и даже остановилась.
– А как же иначе! – ободряющим тоном ответила я и тоже остановилась.
Марика тихо пропела: "В разгаре лета найти и потерять! Нет, мы не сможем смеяться и кричать". Она нагнулась и подняла лист клена, уже начавший желтеть. Поднеся его к лицу, Марика закрыла глаза и продолжила тихо петь: "Ждать, пытаясь себя сдержать, ты просто не сможешь петь…"
– Что это? – вяло поинтересовалась я, так как ее поведение начало меня порядком раздражать.
Марика была явно неординарной девушкой. Но у меня сейчас даже такой тип личности не вызывал интереса. И это было плохим признаком. Я давно для себя поняла, что истинная депрессия – это когда никого и ничего не любишь.
– Это моя любимая группа "Маракеш", они из Киева, – ответила она и закружилась на месте. – И это их хит "Ждать". Просто супер! Не слышала никогда?
Я отрицательно покачала головой.
– А ты кем работаешь? – спросила Марика довольно равнодушным тоном и бросила лист на асфальт.
– Никем, – нехотя ответила я и пошла по дорожке обратно к корпусу.
– Здоровски! – восхитилась она и двинулась за мной.
– Книги пишу, – пояснила я на всякий случай.
– Да? – отчего-то обрадовалась Марика. – И как твоя фамилия, если не секрет?
– Лазорева.
– Не слышала, – разочарованно протянула она. – Ой, смотри, бабочка!
Марика побежала к клумбе, над которой кружился крохотный лазоревый мотылек.
"Сущие дети! – подумала я, наблюдая за ней. – А уже любовь, смерть и мысли о вечном! Неправильно все это! Но девочка странная, я таких что-то и не встречала".
Скоро Марика догнала меня и пошла рядом. Мы обогнули корпус, и я увидела, как Ириска что-то гневно говорит охраннику, а Лена все так же сидит на скамейке и улыбается, наблюдая за ними. В этот момент она заметила меня и махнула рукой. Ириска развернулась в мою сторону всем корпусом. Увидев ее красное разозленное лицо, я невольно улыбнулась. Охранник что-то сказал ей, мельком глянул на меня и быстро направился прочь. Мы и подойти не успели, как Ириска начала выговаривать мне за то, что я так внезапно исчезла. Моя сумка осталась тут, телефон был в ней, поэтому Ириска позвонить не могла.
– Оля! – быстро говорила она. – Разве так можно?! Называется, пошла в туалет и пропала на час! Я уж и не знала, что думать! Уже даже охранника вызвала на подмогу. А Лене волноваться нельзя, ты же знаешь!
– Я и не волновалась. С чего ты взяла? – усмехнулась Лена.
– На час? – изумилась я и достала из сумки мобильный.
Глянув на дисплей, пробормотала, что прошло всего сорок минут.
– Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошла, – встряла Марика, видя, что на нее никто не обращает внимания.
– Всего хорошего, – ответила ей Ириска.
– Оль, можно твой мобил? – спросила Марика.
Я удивилась, но протянула ей телефон. Ириска сразу замолчала и в недоумении смотрела на нас. Марика раскрыла его и что-то вписала. Потом отдала мне со словами: "Мой номер. Звони, буду рада". Она кивнула нам и пошла прочь легкой стремительной походкой. Ириска проводила ее взглядом, помолчала, потом повернулась ко мне.
– Это еще что за явление? – поинтересовалась она. – Где ты эту малолетку подцепила? И чего ей от тебя нужно?
– Случайно познакомились, – ответила я, садясь рядом с Леной. – Милая девчушка, зовут Марика.
– Ну понятно, – нахмурилась Ириска, – тебе, как писателю, интересны всякие неадекватные личности. Но девчонка какая-то странная.
– Это эмо, – заметила Лена, – неужели неясно?
– Кто? – одновременно спросили мы с Ириской.
– Ну вы и отсталые тети! – рассмеялась Лена. – Эмо – направление молодежной субкультуры, очень сейчас модное. Они часто плачут, режут себе вены, носят черно-розовую одежду, делают тату и пирсинг, слушают эмо-музыку. Никогда не встречали, что ли? Мы у себя в агентстве даже подумываем, не сделать ли нам рекламу в стиле эмо, – задумчиво добавила она.
– Первый раз слышу, а тем более вижу, – заметила Ириска и поджала губы.
– И у тебя дочь подрастает! – тихо засмеялась Лена. – Сколько твоей Зойке уже? 14? Вот придет как-нибудь с выкрашенной черной челкой и пирсингом, да еще и в черно-розовой одежде, тогда сразу узнаешь!
– Еще чего! – отмахнулась Ириска и тоже засмеялась.
– Нет, ну про такую группу, как Tokio Hotel вы уж точно слышали? – поинтересовалась после паузы Лена.
– А это что, эмо? – изумилась я.
– Нет, стиль, я бы сказала, поп-рок, но внешний имидж продюсеры подогнали под эмо, сделав ставку на молодежную моду. И не ошиблись.
– А это интересно, – сказала я задумчиво.
– Тут через сквер есть клиника, тоже частная, – продолжила Лена, – она, кажется, с нервным уклоном. И эта твоя девочка-эмо не оттуда, случаем, сбежала?
– Нет, не беспокойся, – улыбнулась я. – А тебе кормить деток не пора? – перевела я разговор на другую тему.
– Медсестра их кормит из бутылочки, – ответила за Лену Ириска с явным возмущением. – Я же говорила!
– Просто у меня молока почти нет, – сказала Лена. – Но сейчас с этим у многих проблемы.
– Это все одни отговорки! – нахмурилась Ириска.
– Пошли лучше погуляем, – предложила я. – А то вечер чудесный.
Мы встали и медленно отправились по дорожке. Ириска постепенно успокоилась. Мы болтали о разных пустяках, смеялись, но я отчего-то нет-нет да и вспоминала Марику. Я даже почувствовала, что грусть уходит и появляется интерес к новому персонажу. Я, правда, пока точно не знала, кто такие эмо, но сам типаж показался мне близким и понятным, ведь все писатели по сути своей чрезмерно эмоциональные люди, зачастую склонные к суициду. Знали бы читатели, какие бури эмоций разыгрываются внутри, как ноет душа, заставляя писать о любви, страдании, жизни и смерти.
– Так, наша Оленька о чем-то глубоко задумалась, – услышала я и повернула голову.
Ириска смотрела на меня лукаво, кончики ее губ неудержимо ползли вверх.
– И этот недотепа режиссер даже свое портфолио не предъявил! – говорила в этот момент Лена.
Но тут же замолчала и с любопытством на меня посмотрела.
– Вы чего? – нахмурилась я.
– Да вид у тебя какой-то странный, – ответила Лена и взяла меня под руку. – Не иначе творческая мысль заработала!
– Дай-то бог! – вздохнула Ириска. – Давно пора! А то ты, Оль, по-моему, все время о Никитке думаешь, все-то он у тебя из головы не выходит. Забудь! Тебе же легче станет!
Словосочетание "эмо-киды", или просто "эмо", сейчас на слуху. Но многие в России даже понятия не имеют о том, что же оно означает, хотя на Западе это явление впервые появилось еще в 80-х годах. Модная музыка эмо и сопутствующая ей субкультура – явление сугубо молодежное, причем скорее для 13-15-летних подростков. Считается, что мальчики органичнее вписываются в саму идею эмо, нежели девочки. Эмо-бои, так они себя называют, тщательно ухаживают за собой, носят стильные и обязательно удобные вещи. Этих парней настолько волнуют собственные чувства и переживания, что они не стыдятся их проявлений.