...
Как бы нам "приручить" компьютерные технологии?
Те, кто получил
Компьютерная культура сама по себе не плоха и не хороша. Она разделила общество, но не только на новаторов и консерваторов. Не только на новое поколение и на "отсталое". Главное разделение: на тех, кто получил, и тех, кто потерял.
Во-первых, от внедрения компьютеров выиграли самые активные, самые мобильные из интеллектуалов. Они получили новые возможности работать быстро, легко получать оперативную информацию, связываться практически со всем светом.
Тот, кто был жаден до нового, кого интересовало происходящее далеко, кому хочется больше и давать другим, и больше получать всевозможных сведений.
Это касается и тех, кто хотел добиться успеха в своей профессии. Расширились возможности; сократилось время, которое приходится тратить на чисто технические операции.
Во-вторых, компьютер расширил число тех, кто может стать активными, мобильными интеллектуалами. Он ввел в число этих людей многих женщин. Уменьшилось значение физической силы. Расширились возможности надомной работы. Даже имея маленьких детей, можно работать, не выходя из дома.
Это же касается людей физически больных или людей со слабым здоровьем.
То же самое касается людей психологически не сильных. Тех, кто с трудом переносит долгие поездки в общественном транспорте, давку, стрессы, ругань, недоброжелательство (или навязчивое внимание) окружающих. Такие люди "до НТР" не могли рассчитывать на профессиональную карьеру, высокий социальный статус – даже обладавшие очень хорошими способностями. Возможность работать дома, избегая плотных контактов с окружающими, дало им новые возможности.
В-третьих, выиграли бедняки. Да, компьютер стоит денег. Он дороже книги – даже дорогой, с картинками, на хорошей бумаге. Но даже "пентиум", подключенный к системе Интернет, демократичнее по цене, чем хорошая библиотека или чем поездки в культурные центры. Несравненно расширилось число тех, кто может приобщаться к культурным ценностям или делать профессиональную карьеру.
В-четвертых, выиграли провинциалы. Не только и не именно российские. Все жители планеты, обитающие вдали от крупных культурных центров (а таких – 90 %). Компьютер предоставляет им гораздо большие возможности приобщиться к жизни основных центров мировой культуры, чем самая лучшая полиграфия.
Те, кто потерял
Потеряли те, кто не обладает нужным состоянием здоровья или нужными чертами характера. Компьютерная революция беспощадно отбраковала тех, кто "боится" вибрации, у кого идиосинкразия к излучению. Кто не может часами сидеть перед дисплеем, подчинять себя темпу работы с машиной, алгоритмизируя собственное поведение. Так в культуре книгочеев отбраковывались те, кто не внимателен, не усидчив, не любит кропотливой работы.
Еще больше потерял тот, кто не может устоять перед соблазнами – часами играть в игрушки, никак не использовать открывшиеся возможности, становиться простым потребителем машины….
Не стоит закрывать глаза: для некоторых людей компьютер действительно опасен. Часть приобщившихся к компьютерной культуре начинает жить не более сложно, а более примитивно. Сбывается то, о чем говорят враги компьютера в своих классических "обвинениях":
– человек потребляет всевозможные развлечения, которые дает ему компьютер;
– сознание его упрощается, следуя за элементарными реакциями машины; примитивизируется и эмоциональная жизнь.
– в клинических случаях человек духовно убегает в "виртуальную реальность", теряет интерес к явлениям окружающего мира.
Компьютерная революция создала не одну, а сразу две сопряженные культуры.
Одни начали жить сложнее и полнее, чем раньше. Другие же – проще, примитивнее.
Первые, получив новые технические возможности, использовали их для самореализации – то есть для усложнения своей жизни. Они не позволяли технике (будь то глиняная табличка и тростниковая палочка или здоровенная ЭВМ) определять свою духовную жизнь. Они применяли новое для организации и для развития своей духовной жизни. Тех, кто так поступает в наши дни, – назовем (чисто условно, конечно же) использователями компьютеров.
Наивно утверждение, что сегодня в мире меньше возможностей для "классического" образования и самообразования, чем раньше. Нет, таких возможностей больше. Как и во всякую эпоху культурного перелома, сразу же начинает решаться важнейший вопрос: о перенесении на новые носители информации тех сведений, тех текстов, которые кажутся наиболее ценными.
Создаются мощные программы, хранящие тексты на латыни и греческом, произведения, вошедшие в золотой фонд культуры: Ibycus, Linguae Graecae, Pandora. Эти программы, как и компьютерные энциклопедии, компьютерные учебники доступны в той же степени, что и Hanter, Doom, Supra или любая другая игрушка. Но чтобы пользоваться этими программами, нужно, во-первых, иметь это желание. Желание не рассказывать окружающим о любви к культуре, а желание реально "брать и делать".
Во-вторых, приходится много знать и уметь. Кроме хорошего владения машиной, нужно еще и знание языков, владение культурной информацией, знание и понимание множества увлекательных, но сложных вещей. Короче – нужно долго учиться. На этом пути можно добиться большего, чем добивался прадед и прапрадед за те же промежутки времени. Но не даром.
Другие же склонны использовать компьютер как раз для упрощения своей внутренней жизни. Большие технические возможности можно ведь использовать и так – перекладывать на машину право выбора, ответственность за собственные поступки. Пусть машина как бы думает и чувствует. Техника дает возможность самому ее владельцу меньше думать, переживать, чувствовать, работать – и притом в сопровождении приятного чувства комфорта.
Кроме того, машина развлекает, уводит из реального мира. И если человек не очень уверенно чувствует себя в этом самом "реальном" – естественно, велик соблазн "уйти" в выдуманный, виртуальный, но зато ласкающий мир, создаваемый машиной. Можно, конечно, приложить усилия, потратить время – и изменить самого себя, а тем самым – свое положение в мире. Но это трудно… Машина делает такую работу необязательной.
Вот только стоит ли винить машины? В конце концов, компьютеры – это только "умное железо", только лишь хорошо сделанные вещи. Значение компьютера само по себе не больше, чем мыла, книжной полки, тарелки с кашей или, скажем, грампластинки. Все эти полезные, но неодушевленные предметы явно не виновны ни в чем. Виноваты только сами люди. Каждый из нас обладает сознанием и волей. В зависимости от своих личных качеств мы и используем "железо".
Если сознание слабо, волевые импульсы вялы, а жизненная стратегия – плыть по течению, почему мы сами не пытаемся усовершенствовать себя? Кто мешает заниматься аутотренингом, психологической гимнастикой, культивировать в себе желательные качества? Кстати, заниматься всем этим можно у себя дома, в том числе и с помощью компьютера. Нет воли совершенствовать волю? Неразвитость сознания мешает понять, до какой степени оно неразвито? Да, может быть, и так. Но опять же – разве дело в металле?
Глава 12 Рост виртуальной реальности
А это бяка-закаляка кусачая!
– Что ж ты бросила тетрадь,
Перестала рисовать?
– Я ее боюсь!
К. Чуковский
Вечная примета человечества
Очень часто жизнь в виртуальной реальности считают приметой XX века. Последствием появления компьютера.
Но виртуальная реальность была всегда, даже до появления книг: потому что были легенды, рассказы, мифы, сказки, истории. Был мир, существующий вне материального; мир, живущий только в слове и в образах, создаваемых искусством. Будь то изображения мамонтов и диких лошадей на стенах пещер.
Притом никто не изображал хромых мамонтов или больных, умирающих с голоду лошадей. Известны пещерные рисунки, очень слабые в художественном отношении. Но слабых, голодных, больных зверей – не рисовали. Пробитые стрелами и копьями носороги и быки – как раз самые крупные и упитанные.
...
Самые аппетитные.
Тем более не рисовали зверей "страшных" – медведя, гиену, тигрольва [160] . Видимо, изображать их не доставляло того удовольствия, того подъема, который охватывал человека, изображавшего таких больших, толстых, таких вкусных лошадей и оленей.
Мир, в котором жил первобытный человек, довольно точно изображен в пещерной живописи… Только он лучше реального. Со стен пещер встает типичная виртуальная реальность.
Сам факт того, что люди придумывали всевозможных богов
...
Таких же, как люди – но лучше
– разве это не виртуальная реальность?
Изображения в храмах и гробницах Древнего Египта поражают красотой породистых черт, изумительно точеных, отражающих совершенную душу – умную и полную достоинства. А в документальных кинофильмах на канале "History" показывают лицо танцовщицы, восстановленное по черепу мумии – очень некрасивое, с сильно выдающейся верхней челюстью и недоразвитой нижней. Так же некрасиво, с чертами вырождения, восстановленное на компьютере лицо Тутанхамона. Того самого, золотая маска которого так красива (не золотом – чертами).
Фрески и рельефы египтян показывают прекрасный мир – лотосы, папирус, ловкие красивые животные, прекрасные и здоровые люди. А в той же передаче о танцовщице в течение часа рассказывали, как больны были все эти люди. Начиная с того, что средний посмертный возраст мумифицированных – до 40 лет. У большинства египтян были больные суставы и позвоночник, они были заражены паразитами из пресных водоемов и испытывали от этих болезней сильные боли.
...
Но ни в одном из текстов Древнего Египта нет ни слова · ни про глистов, ни про боли.
Ученые всерьез подумывают: возможно, именно поэтому для древних египтян так важен, важнее земной жизни, был загробный мир. Земная жизнь была столь трудна и болезненна, что они всю ее отдавали на "благоустройство" жизни загробной, где надеялись найти покой и здоровье. Это был их виртуальный мир.
Прекрасные статуи древних греков – тоже виртуальная реальность. Скелеты, раскопанные археологами в древнегреческих городах, принадлежат невысоким коренастым людям с чертами лица, далеко не всегда соответствующими "греческому профилю".
Чтение книг, особенно художественной литературы, тоже порождает виртуальную реальность. Собака Баскервилей и Шерлок Холмс так же реальны для всякого читавшего о них человека, как любой англичанин, живший в те времена – хоть сам Артур Конан-Дойл или королева Виктория.
...
Действительно, чей образ в культуре важнее: Льва Толстого или Пьера Безухова?
Виртуальный мир властно вторгался в реальный мир реальных людей, навязывал им свои понятия. Книжный мир "возвышенных чувств" XIX и начала XX века: мир литературных героев Тургенева, Куприна и Чехова – типичная виртуальность. А ведь люди искренне пытались жить в этой виртуальности, по ее правилам.
Дети и подростки, родившиеся в 1920-1970-е годы, уходили от реального мира в мир книжный и пытались действовать по законам этой "виртуальной реальности". В этой реальности действовали свои герои – майор Пронин, "правильные" пионеры, отвратительные классовые враги, героические красноармейцы. В этих книжках добро всегда побеждало то, что авторы считали злом, любовь всегда должна была быть в конце концов вознаграждена, а злые вредители, белогвардейцы и плохие пионеры погибали или сурово осуждались.
...
Трудно поверить, что этот миф был вреднее для психики, чем компьютерная игрушка!
В наш век
В наш век виртуальная реальность сильнее и влияние ее порой сказывается мощнее. Ведь у нас есть не только книги – читая книгу, надо еще придумывать, представлять себе того же Пьера Безухова или Шерлока Холмса. У каждого из нас появляется свой собственный облик литературного героя…
У нас есть радио, которое дает звуки голосов… звуковые образы. В 1930-е годы в США началась паника, когда по радио начали транслировать "Войну миров". Люди решили, что на Землю действительно напали марсиане, и кинулись бежать, вывозить в глушь свои семьи.
...
Книга не вызвала такой паники, а вот радиопостановка – вызвала.
Ставили по радио "Войну миров" давно – в 1930-е годы… С тех пор у нас появились еще телевидение и кино: визуальные образы, которые действуют намного сильнее и глубже литературных. Через художественные фильмы виртуальная действительность обрушивается на человека с такой силой, что ему и правда трудно сопротивляться тому, что ему навязывают.
А тут еще и компьютер…
Виртуальная реальность Интернета
Заболевание века: уход в компьютерные игры, в интернет-общение. Зачем? Что ищут в виртуальном мире мальчики и девочки, часами сидящие перед дисплеем? Да того же самого, что искали увлеченные книгочеи, забывавшие о реальности полвека назад:
– Знаний. Через книги открывался весь мир – но ведь через Интернет он открывается гораздо полнее. Все музеи и картинные галереи, все города и страны всей Земли, непосредственное общение с самыми разными людьми – хоть в Новой Зеландии – все твое!
– Ухода от действительности: в виртуальном мире интереснее, чем в реальном.
...
И мыть руки никто не заставляет.
– Красоты. В виртуальном мире все гораздо красивее – как в мире греческих богов все привлекательнее и ярче, чем в маленьких, нищих, вечно враждовавших между собой городах-государствах.
– Приключений: в виртуальном мире легко проходит то, за что в реальном мире можно потерять здоровье, а то и жизнь. Сколько "жизней" у игрока в каждой "стрелялке" и "бегалке"? А реальная жизнь всего одна.
...
Дети книжной эпохи виртуально лазали по реям парусников и стреляли бизонов. Дети компьютерного века виртуально осваивают новые планеты и "мочат" инопланетных чудовищ.
– Самореализации в виртуальном мире: в нем возможно то, что в реальном если и станет – то нескоро.
Дети книжной эпохи тоже порой вырастали и начинали лазать по самым всамделишным реям. Наши вырастут… Может, и замочат кого в джунглях Волос Вероники.
– Самореализации в реальном мире: научившись писать программы и разбираться в компьютерном "железе", можно заработать вовсе не виртуальные деньги.
– Общения. Через книги общаться нельзя… По поводу книг, обмениваясь книгами и обсуждая прочитанное – можно, но ведь не непосредственно через страницы…
А через Интернет общаться можно. Причем тут можно стать (виртуально) не таким, как есть, угловатым подростком, а разумным и зрелым мужем.
Виртуальный секс? А что, до изобретения Интернета и электронной почты не было порнографии?
Виртуальная реальность прессы
Виртуальную реальность можно использовать… Или в политике, или в коммерции. Ведь могучие корпорации, и в первую очередь правительства стран, контролируют фабрики виртуальной реальности: издательства, газетные концерны, кино– и телестудии.
Когда-то новости передавались самими участниками событий, живыми свидетелями. Или текстами, которые писали свидетели.
Нежелательных свидетелей заставляли замолчать навсегда, тексты крали, подменяли и вымарывали в них то, чего не хотелось признавать. И все же между потребителем информации и самой информацией не стояло такой мощной системы, как пресса.
Пресса берет информацию, перерабатывает ее и поставляет потребителю. Она – грандиозный фильтр, в котором решается – что должно сообщаться, а что нет.
...
А если и должно сообщаться – то как.
Тот, кто владеет этим фильтром, может решать – какая именно виртуальная реальность поступит к потребителю.
"Тот, кто владеет газетами, владеет Англией", – сказал английский премьер-министр Питт в 1800 году. Скорее всего, это преувеличение, но внимание Наполеона к прессе – дело известное. В годы его диктатуры газетчики очень хорошо знали, о чем и как им надо писать. А о чем и как писать не надо.
В наши дни тот, кто владеет телевидением, владеет страной и миром в несравненно большей степени, чем тот, кто владеет газетами.
Во-первых, он может фильтровать информацию: пропускать только ту, которую ему хочется пропустить.
Многие ли в Советском Союзе знали подробности революции 1917 года? Например, о том, что Ленин и вся ВКП(б) были агентурой немецкой разведки?
Многие ли в США и по сей день знают, что концентрационные лагеря придумали именно американцы, во время войны Севера и Юга в 1862–1865 годах? Что комендант лагеря Андерсонвилль для пленных северян был повешен за чудовищную жестокость, за массовую гибель пленных от голода и холода?
Во-вторых, владелец газет и программ может корректировать информацию: рассказывать о событиях вроде бы и правдиво… но не совсем так, как они состоялись… А так, как ему бы этого хотелось.
...
Сделав противников немного глупее и хуже, чем они есть… Сделав "своих" немного благороднее и лучше…
Как это происходит, показывает любая избирательная программа.
В-третьих, он может сообщать о "событиях", которые вообще никогда не происходили. Если он монополист – кто проверит?!