Покончив с делами других, я хотел бы переговорить с Вами, многоуважаемый Николай Павлович, о моих собственных, которые находятся в весьма плачевном состоянии: доходов с имения мало, должники не платят даже процентов, а между тем дороговизна жизни в Египте сильная, и я должен был войти в долги, для уплаты которых мне необходимо съездить в Петербург и в Вологодскую губернию в деревню, а поэтому я намерен проситься в отпуск и смею надеяться, что Вы отпустите меня в Россию в конце нынешней весны. Николаев теперь здесь, он легко может заменить меня в управлении генеральным консульством и в международной комиссии, которая, впрочем, еще не скоро соберется вследствие затруднений, делаемых Франциею и некоторыми из мелких держав, к которым вице-король, не знаю почему, тоже обратился за согласием.
С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою
И. Лекс
Каир
15/27 апреля 1868 г.
Многоуважаемый Николай Павлович.
Во-первых, позвольте поздравить Вас с благополучным возвращением в Константинополь и с высочайшей наградой.
С некоторого времени вице-король постоянно хворает, никого почти не видит и занимается только одним – внешним займом, который, как кажется, ему совершить весьма трудно, а между тем в Египетской кассе пустота страшная и правительству необходимо так или иначе, но достать денег.
Вернувшись из Иерусалима, где я имел счастие встретить Светлые праздники, я хотел было видеть Измаил-пашу, но до сих пор безуспешно, так как он никого из консулов уже более месяца не принимает и отказал даже на днях в прощальной аудиенции двум посланникам: графу де ла Краччи и Утре; я не думаю, что такое положение может долго продолжаться, так как в Египте трудно кончать дела с министрами. Мне в особенности нужно было бы видеть вице-короля для того, чтобы получить от него наконец окончательный ответ насчет Калиша, который начинает терять терпение и того и гляди еще, что начнет процесс о проторях и убытках, которые он потерпел, живя три месяца в Каире в ожидании решения вице-короля; а между тем именно в настоящее время г. Колиш мог бы быть очень полезен паше своим влиянием и сношениями с финансовым миром; к несчастию для него Лавизон что-то в последнее время не находится более в таких дружеских сношениях с вице-королем, как прежде.
Из официальных лиц я видел одного только Шерифпашу, который снова назначен первым министром; из переговоров с ним и с многими образованными греками в Александрии я вижу, что я несколько ошибался, полагая, что Нил может уже приехать в Египет: евгенисты решительно его не хотят и готовы даже произвести скандалы и беспорядки в случае, если он приедет в Александрию; само египетское правительство не желает также Нила, так как назначение его дало бы слишком много весу партии, противной Евгению, которая возмечтала бы, что она может делать все, что хочет, и начала бы ни во что не ставить местное правительство, поддерживавшее Евгения. Как евгенисты, так и Шерифпаша согласны на избрание какого-либо третьего лица в наместники Александрийской Церкви, то есть ни Евгения, ни Нила; многие из противной партии тоже на это согласны, но тут являются вопросы: каким образом произвести выборы наместника? Могут ли сойтись когда-нибудь здешние греки в выборе самого лица? Есть ли между греческим духовенством человек образованный, честный и энергический, который в состоянии бы был провести порядок в несчастной Александрийской Патриархии, раздираемой уже более десяти лет всеми возможными партиями (в здешнем духовенстве этакого лица нет, нет ли у Вас в Константинополе?), и, наконец, главное: даст ли блаженный Никанор свое согласие на назначение избранного греками наместника? Он говорил мне недавно, что он другого наместника, кроме Нила, никого не желает. Оставить Патриарха вовсе без наместника невозможно, – хотя он и поправился несколько физически, но морально это все тот же добрый, но бессмысленный Никанор, которым наделил нас, не тем будь помянут, Андрей Николаевич Муравьев. Насчет Евгения Шериф-паша совершенно согласился со мной, что ему нужно поскорей уехать из Египта, так как присутствие его в стране еще более усиливает страсти двух различных партий; он обещал мне переговорить с ним серьезно об этом. Сам Евгений (который, впрочем, ни во что больше не вмешивается) сказал мне, что он не прочь выехать сейчас же из Египта, но что он ожидает уплаты сделанных им расходов, которые вице-король обещал ему возвратить, но не в состоянии этого сделать ныне, так как в министерстве финансов вовсе нет денег.
С армянскими делами Шериф-паша не успел еще познакомиться, но здешние армяне, из которых некоторые близки к вице-королю, решительно не хотят подчиниться требованиям Иерусалимского Патриарха, и сам Нубар-паша поддерживает их, а поэтому нам весьма трудно действовать в пользу Патриарха.
По синайским делам я ожидаю инструкций Вашего Превосходительства, и тогда уже, если Вам угодно будет признать нового архиепископа, начну действовать на египетское правительство, которое, впрочем, весьма хладнокровно к этому вопросу.
Я немного поочистил генеральное консульство, исключив из нашего покровительства многих лиц, не имеющих на то никаких прав, но у меня все еще осталось довольно старых дел, которые начаты были в консульстве и которые нам поэтому приходится кончать.
Закали и Ризо до того атакуют меня своими претензиями, что я готов бежать от них и никогда более не возвращаться в Египет.
Вашему Превосходительству уже известно, вероятно, что англичане разбили Теодора, взяли Магдалу и освободили своих пленных, – теперь является вопрос – уйдут ли они, или нет, из Абиссинии?
С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою
И. Лекс
Франценсбад
2/14 июня 1868 г.
Многоуважаемый Николай Павлович.
Не застав мою жену в Вене, я пробыл там весьма недолго, но все-таки успел передать Васильчикову письмо Вашей супруги, повидаться с Раевским и переговорить с содержателем гостиницы "À la cour d’Autriche", который сказал мне, что уже тому месяц, как он отправил к Вам в Константинополь заказанное Вами пиво. Раевский очень жалеет, что не виделся с Вами в Ваш проезд через Вену.
Убийство князя Михаила всех удивило, но, как видно, подозрение падает на австрийцев, так как они надеются, что на сербский престол будет избран Карагеоргиевич, который и будет душой и сердцем австриец.
Принц Наполеон во время своего пребывания в Вене постоянно возился с графом Анбрассо и поляками, показывая явно немцам свое предпочтение другим национальностям, что не весьма понравилось венцам. В Песте он, вероятно, будет вести себя еще глупее; при проезде моем через Пест все гостиницы были полны поляками, которые собирались туда в ожидании принца Наполеона. Третьего дня принц ездил в Прагу, куда в этот же день отправился Раевский по приглашению Чешского музеума, который праздновал вчера пятидесятилетний юбилей своего существования.
Я еду сегодня вечером в Берлин, а оттуда через Польшу – в Петербург, и поэтому, если Вам что-нибудь будет нужно в нашей столице, то я надеюсь, что Вы не забудете меня и адресуетесь прямо ко мне.
С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою
И. Лекс
Каир
13/25 апреля 1869 г.
Многоуважаемый Николай Павлович.
Я имел честь получить любезное письмо Вашего Превосходительства от 18-го марта и спешу выразить Вам мою чувствительную благодарность за милостивое представление меня к высочайшей награде.
Следствие по покушению на жизнь вице-короля кончилось, но, как кажется, ничего серьезного не найдено. Я очень буду рад, если кто-нибудь из великих князей приедет в Египет к открытию канала. Вице-король ожидает императрицу Евгению, принца Гумберта, австрийского эрц-герцога, прусского принца и др. В октябре месяце хотя еще и жарко в Египте, но уже довольно сносно, вредно же только для детей и для тех, которые едят много фруктов, пьют постоянно воду и вообще не принимают предосторожностей, необходимых в жарких странах.
В Порт-Саиде великий князь может жить на своем судне, если же возможно будет провести его через перешеек, то и на всем протяжении канала ему лучше будет оставаться на фрегате. В Каире великому князю будет приготовлен вице-королем один из его дворцов, который ему неловко будет не принять, в Александрии же я предложу Его Высочеству остановиться у одного из почетных наших подданных, г. Антониадиса, который построил свой великолепный дом лишь в надежде хоть раз в жизни принять у себя члена императорской фамилии.
Вице-король сделался вдруг совершенным фанатиком Суэцкого канала, он делает Лессепсу всевозможные облегчения для скорейшего окончания работ и даже выдал ему на днях двадцать миллионов франков взамен некоторых прав (в отношении таможенных сборов), уступленных Обществом египетскому правительству. Я ездил недавно на канал и лично убедился, что он будет готов к октябрю месяцу, только не совершенно в тех размерах, в которых предполагалось его сделать. Работы в настоящее время идут чрезвычайно деятельно: все дроги в ходу, число рабочих увеличено, вода в Горькие озера пущена, и остается только желать одного, чтобы хватило денег у общества и у вице-короля, взявшего на себя моральную обязанность сделать все, что от него зависит, для окончания канала к октябрю месяцу.
Жена моя едет на воды, а я на днях переезжаю в Александрию, где мне предстоит веселье жариться пять месяцев сряду, и еще вдобавок совершенно одному, так как все, которые имеют даже небольшие средства, едут на лето в Европу.
С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою
И. Лекс
Каир
29 сентября 1869 г.
Многоуважаемый Николай Павлович.
Пользуясь возвращением Вашим в Константинополь, я начинаю снова частную переписку с Вашим Превосходительством, так как она имеет то преимущество, что в письмах можно быть гораздо откровеннее, чем в официальных донесениях.
Преосвященному Нилосу я дал почувствовать стороной, что ему нечего более рассчитывать на какую-либо поддержку с нашей стороны и что Вселенский Патриарх требует его непременного возвращения в Константинополь. Несмотря на это, Нилос нисколько не намеревается выезжать отсюда, на том основании (как он говорит), что Иерусалимский и Антиохийский Патриархи, к которым он обращался за советом, ответили ему, что он должен оставаться в Египте до тех пор, пока окончатся переговоры их с Вселенским Патриархом насчет признания его Александрийским Патриархом.
К тому же Нилос уверяет, что если бы он даже и подал в отставку, то она никогда не будет принята египетским правительством, которое не выпустит его из страны! Но это мне что-то кажется сомнительным.
Вице-король принял на днях решение вовсе не отвечать великому визирю на последние повторительные требования Порты, надеясь, что главные державы поддержат его в Константинополе и уговорят Аали-пашу не настаивать более на финансовых вопросах. Его, как кажется, убедил в этом Нубар-паша, который вернулся в Египет с тем, чтоб председательствовать в комиссии о смешанных трибуналах.
В Каире почти все гостиницы и даже некоторые частные дома взяты кедивом для его приглашенных, которых весьма много, так как во время путешествия своего по Европе он не скупился приглашать всех тех, которые ему представлялись или только просили позволения приехать к открытию канала.
Если у Вашего Превосходительства есть, может быть, знакомые, которые намереваются приехать к этому празднику, то не хотите ли Вы, чтоб я испросил им пригласительные билеты, а то они сильно рискуют не найти в Каире ничего порядочного, да и за то, что найдут, им придется платить огромные деньги.
В Россию до сих пор приглашений не было послано, так как граф Штакельберг, к которому Нубар-паша обратился с просьбой испросить у Министерств просвещения и публичных работ, не желают ли они прислать в Египет ученых или инженеров к открытию канала, и кого именно, – не дал еще никакого ответа. Несмотря на это, узнав частным образом, что некоторые почетные лица собираются приехать к этому торжеству, и не зная, где их поместить в Каире, я счел не лишним испросить несколько пригласительных билетов, которые и отправляю на этой же неделе по назначению.
Вице-король мечтает о том, что Вы исполните давнишнее обещание Ваше побывать в Египте и посетить преданного Вам и уважающего Вас кедива. В случае, если Ваше Превосходительство действительно намерены приехать к открытию канала, Вы потрудитесь телеграфировать мне о том заблаговременно, так как вице-король желает приготовить Вам заранее помещение, достойное высокого положения Вашего на Востоке.
Жизнь в Каире стала страшно дорога – вероятно, мне придется разориться окончательно.
С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою
И. Лекс
Александрия
12/24 октября 1869 г.
Многоуважаемый Николай Павлович.
Я имел честь получить любезное письмо Ваше от 22-го сентября и спешу благодарить Вас за то, что Вы снова обратились ко мне собственноручным письмом – частная переписка с начальником много облегчает действия подчиненного и ставит его на ногу совершенной откровенности, полезной для обеих сторон.