"Мы решили перебежать из-под трапа на другой, более высокий борт. Судно вдруг начало сильно крениться. Сначала мы взобрались в шлюпку, где уже было много людей. Они никак не могли справиться с талями, и мы снова вылезли на палубу и побежали к корме, где были закреплены деревянные спасательные плоты. Едва мы успели добраться туда, как пароход стал резко валиться на борт. Нас сбросило в воду недалеко от плота. Мы вместе поплыли к нему. Я была почти уже без сознания, когда меня туда втащили. Со всех сторон плот окружали барахтавшиеся в воде люди. Взобраться на него смогли около двадцати из них. Пароход погружался кормой. Его нос поднялся над водой. Корпус судна уходил под воду со страшным шипением. Когда вода уже совсем стала его заливать, яростный водоворот подхватил сотни людей, живых и мертвых, увлекая их тела вниз. Сила водоворота возрастала. К этому водовороту стало притягивать и наш плот. Но в эту минуту он ударился о какой-то большой плававший обломок, и направление его движения изменилось, и вскоре нас отнесло от опасности в сторону. Воздух вокруг нас был наполнен криками о помощи... Многие начинали плыть к плоту, но, увидя, что на нем нет места, оставляли свои попытки и исчезали в волнах. Потом туман рассеялся, и солнце осветило место происходившей драмы. Теперь рядом с нами плавали только обломки корабля, три плота и одна шлюпка, перевернутая вверх килем. За нее держались человек тридцать. Две другие шлюпки были далеко на горизонте. На шлюпку, где находились женщины, рухнула пароходная труба. Все эти женщины погибли. Другая шлюпка была перегружена настолько, что сорвалась с талей в воду... Через два часа мы увидели парус. Это был тот самый корабль, который потопил нас. Нам на плот бросили трос, который мы закрепили. Но из-за зыби он лопнул, так же как второй и третий, который нам бросали. Потом нам подали прочный толстый трос. Изможден- ные и еле живые, промокшие до нитки, мы были взяты на корабль "Кромантишир". У него был поврежден нос. Спустя 4 часа лайнер фирмы "Эллан лайн" - "Грешиан" - снял с корабля всех спасшихся и взял его на. буксир. 6 июля мы прибыли в Галифакс. Позже я узнала, что была единственной женщиной из числа спасшихся с "Ла Бургони"...
Перед тем как лайнер опрокинулся, капитан Делонкль, второй штурман Дюпон и рулевой Деваль поднялись на рузрушенный мостик. Вода уже подошла к их ногам. Жизнь парохода исчислялась теперь секундами.
Делонкль схватил линь малого аварийного гудка и потянул: над пароходом раздался пронзительный гудок, он пронесся над покрытым туманом океаном как крик агонии. Потом волны скрыли ходовой мостик лайнера.
Вот как описывал последние минуты "Ла Бургони" один из спасшихся пассажиров - швейцарец Найффелер:
"Раздался какой-то громкий треск, и корабль, опрокидываясь на правый борт, стал быстро уходить кормой в воду. Десятки людей, оставшиеся на палубах, стали прыгать за борт по мере того, как пароход погружался с шипением, окутанный паром. Оказавшись в воде, люди плыли к шлюпкам и, залезая в них, топили их..."
Среди плававших обломков люди боролись за жизнь. В большинстве такие поединки кончались в пользу смерти: над скрытым туманом морем раздавался последний крик, и человек исчезал в волнах. Так погиб русский борец Юсупов. Он не умел плавать. Рулевой Деваль при погружении судна попал в водоворот и был увлечен под воду на глубину, как он говорил, около 20 метров. Он считал себя погибшим, но каким-то чудом смог вынырнуть на поверхность и залезть на днище перевернутой шлюпки.
Борьба за место в шлюпках и на плотах продолжалась еще несколько часов после погружения "Ла Бургони".
Оказавшиеся в воде люди подплывали к шлюпкам и пытались найти в них спасение. Но их безжалостно били по голове веслами и отпорными крюками, ударяли по ухватившимся за планширь шлюпки пальцам. Одному пассажиру, итальянцу по имени Мехелини Секондо, все же удалось залезть с воды в переполненную шлюпку. Но те, кто уже находился в ней, с яростью набросились на него с отпорными крюками. Секондо, получив несколько ударов, был буквально залит кровью с головы по пояс. Но он обладал недюжинной силой, хотя и был мал ростом. Из воды он поднял обломок весла и стал отбиваться от своих врагов. Дело кончилось тем, что он этим обломком убил пять человек...
Первые две шлюпки "Ла Бургони", которыми командовали матросы Жандро и Ле Корр, были спасены "Кро-мантиширом" около 6 часов утра, когда туман почти рассеялся. Капитан английского корабля писал в своем отчете: "Мы увидели две шлюпки, которые гребли к нам. Мы просигналили им подойти к правому борту и узнали от них, что погибший пароход назывался "Ла Бургонь", что он шел из Нью-Йорка в Гавр. Когда мы подошли ближе, повсюду на воде виднелись люди, которые цеплялись за плававшие обломки".
По мере того как на палубу корабля стали прибывать израненные, искалеченные спасшиеся, начала вырисовываться страшная картина гибели парохода. Хендерсон, чтобы принять на борт спасенных, выбросил около 30 тонн груза за борт. В полдень того же дня к борту "Кромантишира" подошел пароход "Грешиан", который направлялся из Глазго в Нью-Йорк. "Кромантишир" пришлось взять на буксир, без носовых парусов он был неуправляем, а в первом трюме уровень воды достигал 2, 5 метра.
Когда капитан Хендерсон произвел подсчет спасшихся с "Ла Бургони", то получил следующие цифры: 59 пассажиров (включая единственную женщину) и 105 членов экипажа. Всего 164 человека. Напомним, что на лайнере в момент выхода из Нью-Йорка было 725 человек:
597 пассажиров и 128 членов экипажа. Таким образом, число жертв этой катастрофы составляет 561 человек:
538 пассажиров и 23 члена экипажа. (Различные морские историки указывают число погибших по-разному:
597, 565 и 546 человек.)
Сразу же после того, как пароход "Грешиан" прибыл в Галифакс, по разбору катастрофы было назначено следствие. Показания очевидцев установили факты многих убийств на борту лайнера до его погружения и после - на плотах и в шлюпках. Виновные в убийстве австрийские моряки и итальянские эмигранты под конвоем были отравлены во Францию. Не в лучшем свете выглядели и спасшиеся члены команды "Ла Бургони". "Сравнение цифр числа погибших пассажиров и моряков лайнера - 538 и 23 - говорило не в пользу последних. Допрос свидетелей позволил установить личности и тех членов команды "Ла Бургони", которые также совершили зверские убийства на борту. Так, суд обвинил трех матросов палубной команды в том, что они ударили нагелем по голове кочегара Ле Жульена и сбросили его в воду, когда он пытался сесть в шлюпку раньше их. Спасшиеся пассажиры лайнера - американский священник Август Пурги, француз Шарль Лиебра и американец Христофер Брунен - заявили суду: "Французские матросы, спасая свою шкуру, как звери, набрасывались на беззащитных женщин и отгоняли их от шлюпок". В ответ на это представитель фирмы "Компани женераль трансатлантик" в Нью-Йорке Поль Фагуэт ответил: "Мы не верим, что это обвинение справедливо". Но ему пришлось замолчать, когда судьи попросили объяснить, где же 200 женщин, 50 грудных младенцев и 30 детей.
Единственное, что в какой-то мере реабилитировало французских судовладельцев в глазах мировой общественности, был факт гибели при исполнении служебных обязанностей всех (кроме одного) офицеров лайнера. Этим одним оказался штурман Делинж. В его адрес не последовало ни одного нарекания со стороны свидетелей катастрофы. Делинж признал факт, что "Ла Бургонь" в течение всей ночи шла в тумане полным ходом, неся включенными ходовые огни и все время подавая гудки. Но ответственность за это полностью лежала на капитане Делонкле, который погиб вместе со своим судном.
25 сентября 1898 года в Галифаксе с капитана "Кромантишира" полностью были сняты все обвинения.
"ОСТАНОВИТЕ ПАРОХОД!"
15 июня 1904 года в 10 часов утра жители Нью-Йорка стали свидетелями невероятного и страшного зрелища. В самом центре города по реке Ист-Ривер на огромной скорости шел охваченный огнем большой белый пароход. С бешеной скоростью в клокочущей пене воды вращались его гребные колеса, за кормой по реке стелился черный шлейф дыма, а на переполненной верхней носовой палубе под бравурную музыку оркестра пассажиры танцевали веселую польку...
Буквально опешив от такой картины, люди не верили своим глазам. С берегов Манхаттана и Бруклина раздавались крики: "Остановите пароход! Тушите огонь! Причаливайте к берегу!" Но пароход продолжал следовать вниз по реке в сторону пролива Лонг-Айленд. Его пытались догнать два паровых буксира и речной паром, который бросил свой маршрут на переправе через Ист-Ривер, но безуспешно.
С такого странного, небывалого еще в истории города происшествия начался этот день, вписавший еще одну страшную страницу в летопись морских катастроф. Жителям Нью-Йорка было хорошо знакомо название горевшего парохода. На его гигантских колесах золотыми буквами сияло "Gnl.Slocum".
История парохода вкратце такова.
Пассажирский колесный пароход "Генерал Слокам" построили на верфи компании "Дэвайн энд Бартис" в Бруклине в 1891 году по заказу нью-йоркской фирмы "Никербокер стимбоут компани" для обслуживания туристов на рейсах по рекам города и проливу Лонг-Айленд. Пароход имел регистровую вместимость 1 284 тонны, длину - 80 метров, ширину - 11 метров, осадку - 2, 6 метра. Паровая коромысловая машина мощностью 1400 лошадиных сил приводила в движение гребные колеса с поворотными плицами, которые сообщали судну скорость 18 узлов. На четырех палубах парохода могли разместиться 2 500 пассажиров.
Три верхние открытые палубы на "Генерале Слокаме" начинались от самого форштевня и заканчивались у среза кормы Салоны парохода были отделаны полированными панелями красного дерева, в них висели бронзовые люстры и стояли дубовые резные столы, диваны, кресла и стулья, обитые сафьяном и красным бархатом.
Вместе со своим "братом", пароходом "Гранд Рипаблик", "Генерал Слокам" являлся "последним из могикан" в эпохе колесных с деревянным корпусом пароходов США
Как уже упоминалось, "Генерал Слокам" обслуживал экскурсантов В его последнем трагическом рейсе пассажирами оказались германские эмигранты, поселившиеся лет двадцать назад в Манхаттане в нижней части Ист-Сайда, в районе Миддл-Вилледж. Это место, расположенное между 14-й стрит и вокзалом Хьюстон, до сих пор носит название "Малая Германия". Тем летом 1904 года немецкая община лютеранской церкви св. Марка в Нью-Йорке, отмечая семнадцатую годовщину своего существования в эмиграции, наняла "Генерала Слокама" для увеселительной прогулки в Саранчовую Рощу - живописный пригород Нью-Йорка на северном берегу острова Лонг-Айленд
Рано утром того злополучного дня пароход покинул свою стоянку на Гудзоне (Норт-Ривер) и, обойдя набережную Баттери, в 8 часов 20 минут пришвартовался к пирсу на реке Ист-Ривер, чтобы принять пассажиров.
15 июня 1904 года было будничным днем, и экскурсантами в основном оказались женщины и дети, мужчин насчитывалось меньше сотни. Приняв на борт 1 388 человек, "Генерал Слокам" в 9 часов 40 минут утра отошел от причала, развернулся и двинулся вниз по Ист-Ривер в сторону пролива Лонг-Айленд, подгоняемый сильным отливным течением В рулевой рубке стояли капитан, шестидесятисемилетний голландец Вильям Ван-Шайк, и рядом два его помощника - лоцманы Эдвард Уарт и Эдвард Уивер Через несколько минут судно должно было войти в узкий скалистый пролив, носящий название Хелл-Гейт, что переводится как "Врата ада" И по сей день это место считается самым опасным и трудным для плавания судов в районе Нью-Йорка. И хотя уже давно взорвана большая часть подводных скал на фарватере этого пролива, его извилистость в виде латинской буквы Z требует от судоводителей хорошего знания лоции и даже виртуозности, если учесть, что скорость приливно отливного течения, которое меняется два раза в сутки, здесь составляет 5-6 узлов. Течение прекращается один раз в сутки всего на четыре минуты.
Итак, "Генерал Слокам" приближался к "Вратам ада" Он шел западным фарватером между берегом Бруклина и островом Блэкуэлл, который сегодня носит имя президента Рузвельта Через двадцать минут после отхода от пирса на борту вспыхнул пожар Его первые признаки заметил один из пассажиров - одиннадцати-летний мальчик Проходя по нижней палубе вдоль левого борта позади гребного колеса, он почувствовал запах дыма, который просачивался сквозь щель в дверях запертой кладовой Мальчик сказал об этом матросу Джеку Кокли Тот открыл дверь кладовой, где хранились старые тросы, бочки с краской и машинным маслом, посуда и сломанная мебель из салонов В большой деревянной бочке, в каких на пароход привозили стеклянную посуду, горела солома Матрос, чтобы сбить пламя, опустил в бочку что попалось под руку - мешок мелкого угля, которым повара парохода топили камбузную плиту, и решил отправиться за подмогой О происшествии он сообщил первому помощнику капитана Эдварду Фланагану, тот в свою очередь, видимо не желая брать на себя ответственность, поставил в известность старшего механика Бена Конклина Стармех, собрав группу из пяти-шести матросов и кочегаров, включил пожарный насос и раскатал по палубе рукав. Но как только открыли вентиль, шланг сразу же лопнул в нескольких местах из-за ветхости он не выдержал давления воды. Через несколько минут второй механик Эверетт Брэндоу приволок другой, более тонкий резиновый шланг Но использовать его не смогли, так как не нашли переходной муфты к насосу. За это время огонь из бочки воспламенил машинное масло и масляную краску, и очень быстро пламя из кладовой перекинулось на деревянные панели парохода и переборки. Напомним, что "Генерал Слокам" почти целиком был построен из дерева, и к тому же недавно его всего заново покрасили В то время безопасных огнестойких красок еще не знали и судно красили обычной масляной краской. Сухое, хорошо высушенное с годами дерево конструкций парохода под многими слоями старой краски горело, как хлопок. "Генерал Слокам" шел против ветра с отливным течением, и, чтобы не потерять управляемость на стремнине во "Вратах ада", капитан Ван-Шайк вел его на предельных оборотах машины. Скорость парохода на подходе к проливу равнялась 18 узлам Все это способствовало быстрому распространению огня наверх и в сторону кормы. Пассажиры, находившиеся на трех носовых палубах парохода, о пожаре и не думали, не ведал о нем и сам капитан, стоявший с двумя лоцманами в рулевой рубке. Оркестр продолжал играть, а пассажиры - танцевать.
Первый помощник капитана Фланаган доложил капитану о пожаре лишь спустя двадцать минут после того, как об этом ему сказал матрос Джек Кокли. Увидев вырывавшиеся с нижних палуб за гребными колесами языки пламени и стелившийся за кормой дым, Ван-Шайк понял, что его судно обречено на гибель.
Остановить пароход или посадить его на мель было невозможно, поскольку судно уже вошло в пролив и начинало совершать первый поворот. Если бы в эту минуту машину "Генерала Слокама" застопорили, течение его тут же бы развернуло лагом и отбросило на скалы "Врат ада". Выхода не было. Пылаюшее судно продолжало бешеную гонку навстречу своей гибели.
Пламя расползалось словно при степном пожаре. Пассажиров мгновенно охватила паника, и на палубах "Генерала Слокама" начало твориться нечто неописуемое. Женщины кричали, заламывали руки, рвали на голове волосы. Все бросились искать в толпе своих детей. Истошные вопли, крики и плач сотен детей огласили все палубы парохода и окрестные берега, они заглушали шум паровой машины и удары плиц гребных колес о воду. Люди метались по пароходу от одного борта к другому, с палубы на палубу. На трапах началась давка. Повсюду царили паника и полная неразбериха. Теперь уже никто на пароходе не думал погасить огонь. Это было невозможно, так как половина судна полыхала, пламя стало распространяться и в сторону носа парохода. Люди бросились к спасательным цельнометаллическим шлюпкам, которым огонь был не страшен. Их на судне имелось шесть. Но спустить шлюпки на воду оказалось невозможным. Все они намертво присохли к кильблокам в результате многих покрасок и, более того, были прикреплены к ним толстой проволокой (видимо, эти шлюпки представляли большой соблазн для портовых воров). Помимо шлюпок на пароходе имелось около двух тысяч спасательных пробковых жилетов особой конструкции - так называемые "никогда не тонущие жилеты Конуэйлера". Но и эти крайне сейчас необходимые спасательные средства оказались недоступными для пассажиров, особенно для женщин. Они хранились на специальных стеллажах вдоль продольных переборок каждой из открытых палуб, но так высоко, что до них нужно было допрыгивать. Когда матросы парохода попытались все-таки их раздать женщинам, из этого тоже ничего не получилось, эти "никогда не тонущие жилеты" в виде пакетов по двенадцать штук были перевязаны проволокой и при попытке их надеть разрывались на куски, а наполнявшая их пробка истлела и превратилась в труху. Позже выяснилось, что жилеты с момента первого спуска на воду "Генерала Слокама" ни разу не снимались со стеллажей и не проверялись.
В районе пролива Хелл-Гейт пароход напоминал огромный, плывущий по реке костер. Огонь уже добрался до световых люков машинного отделения и охватил две нижние носовые палубы.
Наконец капитан Ван-Шайк мог остановить судно и передал в машинное отделение телеграфом соответствующую команду, но ответа оттуда не последовало: механики и кочегары уже покинули свои посты. Колеса "Генерала Слокама" по-прежнему продолжали вращаться на предельных оборотах машины, которую теперь остановить было невозможно, так как путь к ней был отрезан стеной огня.
- Остановите пароход! Высадите нас на берег! Спасите наших детей! - кричали женщины. Но пароход все мчался и мчался вперед. Уже стала загораться верхняя носовая палуба.
Выведя "Генерала Слокама" из "Врат ада", капитан Ван-Шайк пришел к выводу, что единственным местом, где можно было посадить судно на мель, являлся остров Норт Бразер Айленд, напротив набережных Бронкса. Когда же пароход на полном ходу стал огибать мыс Халлет, где начинается район Бруклина Астория, он резко и сильно накренился на один борт: столпившихся на верхних носовых палубах людей откинуло и прижало к бортовым поручням, которые не выдержали и рухнули, и сотни людей оказались в воде.
"Генерал Слокам" взял курс к спасительному острову, в это время мощный портовый буксир "Франклин Эдсон" сумел приблизиться к нему вплотную и пришвартоваться к кожуху гребного колеса. Около 50 человек смогли перебраться на буксир. Однако буксир, находившийся бок о бок с горевшим пароходом, сам загорелся и поспешил к берегу, чтобы высадить людей. Отовсюду к "Генералу Слокаму" спешили пожарные суда, паромы, гребные лодки. Они подбирали с воды плывущих людей и трупы.
На берегу залива острова Норт Бразер Айленд капитан Ван-Шайк увидел нефтяные резервуары и штабели бревен лесного склада. Сажая на мель горящий пароход в этом месте, он наверняка подожжет склады, понял капитан. Опять просчет. И Ван-Шайк направил свое обреченное судно к другому, северо-восточному, берегу острова.
Горевший "Генерал Слокам" являл собой столь страшное зрелище, что люди, смотревшие на него с берега, не могли оставаться в бездействии, они бросились к стоявшим у пристани лодкам, яликам и фофанам, сели на весла и помчались спасать несчастных. Навстречу пылающему пароходу от острова Норт Бразер Айленд отчалил ялик, в котором гребли четверо больных из инфекционной больницы, находившейся на острове. На другом острове, который назывался Райкерс, располагался исправительный дом для малолетних преступников. Увидя, как с охваченного пламенем парохода за борт прыгают женщины и кидают в воду младенцев, заключенные самовольно захватили гребные лодки, принадлежавшие администрации колонии, и бросились на помощь.