Идеальной разведывательной системы не существует, и любое кажущееся улучшение требует взаимных уступок. Несколько месяцев назад, к примеру, в Канаде арестовали подозреваемого, которого искали в Нью-Йорке по обвинению в подлоге. Арестованный дал полиции имена и фотографии пяти арабских иммигрантов, которые, по его словам, пересекли границу Соединенных Штатов. ФБР разместило имена и фотографии на своем сайте в разделе "Война с терроризмом". К делу подключился даже президент Буш, заявивший: "Мы должны узнать, зачем они пробрались в страну, что они собираются здесь делать". Как оказалось, арестованный подозреваемый просто выдумал эту историю. Впоследствии представитель ФБР утверждал, что размещение фотографий было "разумной мерой предосторожности". Современные разведывательные службы отличаются невероятной быстротой реакции. Однако эта быстрота имеет свою цену. Как писал в своем эссе "Анализ, война и решение: почему ошибки разведки неизбежны" политолог Ричард Беттс: "Чем быстрее реакция предупредительных систем, тем меньше риск неожиданности, но тем больше сигналов ложной тревоги, что, в свою очередь, снижает быстроту реакции". Если мы со всех ног несемся покупать клейкую ленту, чтобы заделать окна перед угрозой химической атаки, и ничего не происходит; если правительство неделями декларирует оранжевый уровень опасности и ничего не происходит, мы вскоре начинаем подвергать сомнению любое полученное предупреждение.
Почему тихоокеанский флот в Перл-Харборе никак не отреагировал на угрозу нападения Японии? Потому что за неделю до 7 декабря 1941 года было зарегистрировано семь сообщений о появлении японских подводных лодок в этом районе - и все оказались ложными. Психиатры из эксперимента Розенхана не смогли распознать здоровых людей, но после эксперимента они начали в каждом пациенте видеть здорового человека. Не всякое изменение позитивно.
5
После окончания войны Судного дня израильское правительство создало специальную комиссию по расследованию, и одним из допрошенных свидетелей был генерал-майор Цейра, глава АМАНа.
Почему, спросила комиссия, он счел войну маловероятной? Тот дал простой ответ: "Начальник штаба должен принимать однозначные решения. Реальная помощь, которую глава АМАНа мог оказать начальнику штаба, заключалась в том, чтобы дать четкую и однозначную оценку при условии ее объективности. Разумеется, чем яснее и однозначнее оценка, тем яснее и однозначнее ошибка - но для главы АМАНа это профессиональный риск".
В своей книге "Военные неудачи" (Military Misfortunes) историки Элиот Коэн и Джон Гуч утверждают, что именно уверенность Цейры оказалась фатальной: "Вина руководителей АМАНа не в том, что осенью 1973 года они не поверили в предстоящее нападение Египта, а в их несомненной уверенности, ослепившей тех, кто принимал решения… Вместо того чтобы убеждать премьер-министра, начальника штаба и министра обороны в неопределенности ситуации, они настаивали - до последнего дня - на том, что войны не будет, и точка".
Но Цейра дал однозначный ответ на вопрос о возможности войны, потому что именно такого ответа ожидали от него политики и общественность. Никому не нужна неопределенность. Сегодня ФБР говорит об активных переговорах среди террористов. Информация слишком расплывчата и поэтому приводит нас в ярость. Что означают активные переговоры? Нам нужен точный прогноз. Мы хотим, чтобы, оценивая намерения наших врагов, разведывательные службы складывали данные, как фрагменты головоломки, и получали четкую картину. Однако четкая картина вырисовывается редко - как правило, уже после свершившегося факта, когда какой-нибудь предприимчивый журналист или комиссия по расследованию решает дать свою оценку событиям.
Искусство терпеть неудачу
Почему одних заклинивает, а другие впадают в панику
1
В какой-то момент третьего, решающего сета финала Уимблдонского турнира 1993 года казалось, что Яна Новотна непобедима. Она вела со счетом 4:1 и 40:30 на своей подаче. Другими словами, ее отделяло одно очко от победы в игре и всего пять очков от самой желанной для теннисистов награды. Она только что выполнила удар слева. Мяч, пролетев над сеткой, так резко ударился о землю в дальнем углу корта, что сопернице Новотной Штеффи Граф оставалось только беспомощно наблюдать за ним. Трибуны Центрального корта были забиты до отказа. На своих обычных местах в королевской ложе сидели герцог и герцогиня Кентские. Новотна выступала в белой форме, светлые, зачесанные назад волосы были закреплены повязкой. Она действовала собранно и уверенно. Но вдруг на своей подаче она попала мячом в сетку. Новотна сделала паузу, взяла себя в руки и сделала вторую подачу - изгиб спины, мяч взлетает, - но на этот раз вышло еще хуже. Подача получилась нерешительной, в ней участвовали только руки, но не ноги и корпус. Двойная ошибка. При розыгрыше следующего очка она не смогла отреагировать на высокую подачу Граф и не успела отразить ее ударом с лета справа. А при розыгрыше гейм-пойнта с высокой подачи послала мяч прямо в сетку. Вместо 5:1 счет стал 4:2. Граф на подаче, легкая победа, счет 4:3. Новотна на подаче. Она недостаточно высоко подбросила мяч. Голова опущена. Движения заметно замедлились. Снова двойная ошибка, еще одна, и еще. Отражая удар справа, Новотна зачем-то послала плоский низкий мяч прямо в Граф, вместо того чтобы выполнить высокий удар справа через весь корт, который дал бы ей время вернуться на исходную позицию. В результате 4:4. Осознала ли она вдруг в тот момент, насколько близка была к победе? Вспомнила ли, что никогда еще не выигрывала такое важное соревнование? Бросила ли взгляд на другую половину корта и увидела там Штеффи Граф - Штеффи Граф! - величайшую теннисистку своего поколения?
Стоя на задней линии в ожидании подачи Граф, Новотна заметно нервничала. Она раскачивалась вправо-влево, подпрыгивала на месте и шепотом разговаривала сама с собой. Ее взгляд метался по корту. Граф с легкостью взяла этот гейм. Новотна, двигаясь, словно при замедленной съемке, не выиграла ни единого очка. 5:4 в пользу Граф. На боковой линии Новотна вытерла полотенцем лицо, рукоятку ракетки, а затем каждый палец по очереди. Ее подача. Она не смогла взять обычный удар с лета, потрясла головой, что-то пробормотала себе под нос. Пропустила первую подачу, сделала вторую и в последующем обмене ударами так неудачно промахнулась, что мяч отскочил от ракетки, словно его запустили в космос. Новотну было не узнать: не выдающаяся теннисистка, а обыкновенный новичок. Она словно разваливалась на части под давлением, но почему? Это было загадкой и для нее, и для зрителей. Разве в стрессовых ситуациях не проявляется все лучшее, что в нас есть? Мы прикладываем больше усилий. Тщательнее концентрируемся. В нас бурлит адреналин. Мы стараемся делать все наилучшим образом. Так что же происходило с ней?
При розыгрыше решающего очка Новотна подала низкий осторожный и слабый мяч. Граф ответила мощнейшим ударом сверху, и - слава Богу! - игра закончилась. В полном ошеломлении Новотна двинулась к сетке. Граф дважды ее поцеловала. На церемонии награждения герцогиня Кентская вручила Новотиой приз за второе место - маленькую серебряную тарелку, - что-то прошептала ей на ухо, и постепенно до Новотной стало доходить, что же только что произошло. Потная, вымотанная, она возвышалась над герцогиней - седовласой, изящной, с жемчужным ожерельем на шее. Герцогиня приподнялась на цыпочки, притянула голову теннисистки к своему плечу, и та разразилась рыданиями.
2
В стрессовых ситуациях люди порой допускают ошибки. Пилоты разбиваются, а пловцы тонут. В ажиотаже соревнования баскетболисты не видят корзину, а игроки в гольф не могут отыскать лунку. В таких случаях мы говорим, что люди "запаниковали" или, если использовать спортивный жаргон, их "заклинило". Но что означают эти слова? Оба имеют уничижительную окраску. Паниковать или заклиниваться так же плохо, как и опускать руки. Но разве все формы неудачи одинаковы? И как нас характеризует разновидность нашей неудачи? Мы живем в эпоху, когда все помешаны на успехе и нас окружают тысячи примеров того, как талантливые люди преодолевают трудности и препятствия. Но мы можем извлечь не меньше пользы из тысяч примеров того, как талантливые люди терпят порой неудачу.
"Заклинивание" кажется расплывчатым и слишком общим понятием и тем не менее описывает вполне конкретный вид неудачи. Приведем пример. Для проверки моторных навыков психологи часто используют простую видеоигру. Вас усаживают перед компьютером, на экране которого изображен ряд из четырех квадратиков. На клавиатуре имеются четыре клавиши, также расположенные в ряд. В квадратиках по одному появляются крестики. С появлением крестика вы должны нажать соответствующую клавишу на клавиатуре. По словам Дэниэла Уиллингхэма, психолога Вирджинского университета, если вам заранее объясняют закономерность появления крестиков, частотность нажатия правильных клавиш заметно повышается. Первые несколько минут вы внимательно играете, пока не уясните закономерность, а затем скорость нажатия начинает возрастать. Уиллингхэм называет это явление "эксплицитное научение".
Но предположим, вас не предупредили о закономерности, и даже после нескольких минут игры вы не догадались о ее существовании. Скорость нажатия все равно увеличивается: вы улавливаете закономерность бессознательно. Такое явление Уиллингхэм называет "имплицитное научение" - научение, происходящее без участия сознания. Эти две системы обучения не связаны друг с другом и задействуют разные части мозга. Как говорит Уиллингхэм, когда вы пытаетесь впервые освоить какой-либо навык - удар слева или верхний удар справа, - вы продумываете все свои действия сознательно, с технической точки зрения. Но по мере овладения навыком на передний план выходит имплицитная система: вы совершаете удар слева машинально, не обдумывая его. Базальные ганглии, задействованные в имплицитном научении, обеспечивают регуляцию двигательных функций. Они отвечают за силу и согласованность движений, поэтому с активизацией этой системы у вас развиваются легкость и точность, способность выполнять укороченный удар или подавать мяч со скоростью 160 километров в час. "Процесс происходит постепенно, - объясняет Уиллингхэм. - Ты выполняешь несколько тысяч ударов справа, и спустя некоторое время все еще продумываешь их. Но не особенно. В конце концов ты вообще перестаешь замечать, что делает твоя рука".
Однако под влиянием стресса иногда активизируется эксплицитная система. Тогда-то и происходит заклинивание. Яна Новотна оступилась на Уимблдоне именно потому, что начала задумываться о своих ударах, утратив естественность и легкость. Она два раза ошиблась на своих подачах и высоких ударах, требующих максимальной силы и синхронности. Казалось, на корте другой человек, играющий с замедленной осторожной осмотрительностью новичка. В каком-то смысле она действительно снова стала новичком, т. е. начала полагаться на систему научения, которую не использовала для подач, ударов с лета и верхних ударов справа с самого детства, когда впервые взяла в руки ракетку. То же самое произошло с Чаком Кноблаухом, игроком второй базы команды "Нью-Йорк Янкиз", у которого без всяких видимых причин возникли затруднения с бросками на первую базу. Стресс из-за игры перед 40000 болельщиков, собравшихся на стадионе "Янки", вынудил Кноблауха перейти на эксплицитный режим и бросать мяч, как новичок из малой лиги.
Моя рука моментально рванулась к регулятору подруги, словно я хотела выдернуть его у нее изо рта. Физиологическая реакция - я даже не успела толком ничего сообразить. Я наблюдала за тем, как моя рука творит что-то безответственное, и боролась сама с собой: не делай этого! Я начала продумывать возможные варианты действий, но ничего не приходило на ум. Вспоминалось только одно правило: если не можешь позаботиться о себе сам, пусть о тебе позаботится товарищ. Я отпустила руку и просто стояла на одном месте".
Это классический пример паники. В тот момент Морфыо перестала думать. Она забыла о наличии второго источника кислорода, совершенно исправного, который она вынула изо рта всего минуту назад. Она забыла о том, что у подруги также имелся исправный дополнительный баллон, которым они легко могли пользоваться сообща, и что вырывание регулятора у подруги подвергло бы опасности их обеих. Ею руководил самый главный инстинкт: вдохнуть воздух. Стресс стирает краткосрочную память. Люди, обладающие богатым опытом, не впадают в панику, поскольку даже при подавлении краткосрочной памяти им есть на что опереться. А чем мог руководствоваться новичок вроде Морфью? "Я начала продумывать возможные варианты действий, но ничего не приходило на ум".
Следствием паники является феномен, который психологи называют сужением восприятия. В начале 1970-х годов проводилось одно исследование. Группе испытуемых было предложено пройти тест на остроту зрения в погруженной на 18 метров в барокамере. При этом их попросили нажимать на кнопку каждый раз, когда периферийным зрением они будут замечать вспышку света. По сравнению с контрольной группой у испытуемых, находившихся в барокамере, наблюдалась более высокая частота пульса, что свидетельствовало об их стрессовом состоянии. Стресс не повлиял на остроту зрения, но периферийный свет они различали в два раза хуже" чем контрольная группа. "В состоянии стресса люди склонны сосредотачиваться только на чем-то одном, - говорит Морфью. - Был один известный случай, когда у самолета выключились посадочные огни, и пилоты понятия не имели, выдвинуты шасси или нет. Они так сосредоточились на посадочных огнях, что не заметили, как вышел из строя автопилот. В результате самолет разбился". Морфыо потянулась к регулятору подруги, потому что это был единственный источник воздуха, который она видела.
В таком разрезе паника представляется противоположностью заклинивания. Заклинивание сопряжено с тем, что вы слишком много думаете. Паника сопряжена с тем, что вы перестаете думать. Заклинивание - это утрата инстинкта. Паника - возвращение к инстинкту. Они кажутся одним и тем же, но находятся на разных полюсах.
3
Какое значение имеет это разграничение? В некоторых случаях почти никакого. Если вы проигрываете решающий теннисный матч, не все ли равно, запаниковали вы или вас заклинило - вы все равно проиграли. Однако в определенных случаях это может служить ключом к пониманию случившегося.
Говоря техническим языком, ошибка Кеннеди состояла в том, что он не сумел выровнять самолет. Это очень важный момент, потому что, когда у самолета появляется крен, он начинает поворачиваться в сторону крена. Подъемная сила крыльев больше не направлена вверх, и самолет начинает снижаться. Если пилот не отреагирует на это, во многих случаях креп будет плавно увеличиваться и скорость снижения будет расти. Пилоты называют это смертельной спиралью. Но почему Кеннеди не вышел из нее? Потому что в условиях сильного стресса и плохой видимости выравнивание самолета - даже если ты знаешь, что вошел в смертельную спираль, - чрезвычайно трудная задача. Кеннеди не справился со стрессом.
Если бы он летел днем или при ярком свете луны, все бы обошлось. Пилот без труда может определить положение машины по ровной линии горизонта, простирающейся перед ним. Но в темноте горизонт не видно. Нет внешнего ориентира для определения степени крена самолета. На земле даже в темноте мы точно знаем, находимся ли в вертикальном положении, благодаря вестибулярному аппарату во внутреннем ухе. При снижении по спирали воздействие центростремительной силы на внутреннее ухо пилота приводит к тому, что он ощущает себя в идеально вертикальном положении, даже если самолет не летит горизонтально. Аналогично, когда вы сидите в авиалайнере, который после взлета накреняется на 30 градусов, книга, лежащая на коленях соседа, не соскальзывает на ваши колени, а карандаш на полу не скатывается к "нижней" части самолета. Физика полета такова, что во время поворота самолета человек, сидящий в кабине, ощущает себя в идеально вертикальном положении.