А вот на "Общее знакомство с агентурной обстановкой в Западной Германии" было предусмотрено всего лишь 2 часа теории.
Не была забыта и стрелковая подготовка. На изучение "правил пользования оружием иномарок ("Парабеллум", "Вальтер" и др.", а также на стрельбу в тире было предусмотрено 12 часов теории и 16 часов практики.
На профподготовку ("изучить специальность шофера, уметь хорошо водить автомобиль") было израсходовано 40 часов теории и 80 часов практики.
На улучшение владения немецким языком ("уметь вести разговор с немцем, с акцентом иностранца польского происхождения") отводилось 140 часов теории и 20 часов семинаров.
В июне 1953 года Богдана Сташинского планировалось направить в Польшу для прохождения дальнейшей подготовки, а спустя два месяца - в ГДР. Согласно разработанной легенде, "Франц Мюллер" родился 4 ноября 1931 года "от внебрачных родителей в Дрездене". Когда ему было два года, мать вместе с сыном перебралась в Польшу и поселилась в городе Лодзь. Именно там он окончил польскую школу. Это объясняет его слабое знание немецкого языка. В январе 1945 года мать погибла во время бомбежки. Так как "Франц Мюллер" - уроженец Германии, его "всегда тянуло на родину". Поэтому он и перебрался в ГДР.
Впрочем, этот план так и не был реализован. В сентябре 1953 года "Тарас" продолжал находиться в Киеве, где началась "шлифовка" его польского языка. Преподаватель пообещал, что "сделает из него настоящего поляка".
В октябре 1953 года в Москве решили, что выводить "Тараса" в Западную Германию для использования на нелегальной разведывательной работе нецелесообразно. По двум причинам. Во-первых, он "не имеет достаточного жизненного опыта". Во-вторых, слабо владеет немецким языком. Правда, предполагалось использовать его "в качестве связника или установщика, с предварительным выводом и легализацией в Германской демократической республике, как немца польского происхождения".
В середине ноября 1953 года были подведены итоги подготовки Богдана Сашинского. "… с ним проводились занятия по стрелковой подготовке и он обучен вождению автомашины. Из чекистских дисциплин "ТАРАСУ" преподавались темы о способах связи с посредником и без посредника, методы конспиративных встреч, наружного наблюдения и некоторые сведения по установкам.
Кроме этого, "ТАРАС" изучает немецкий язык и может объясняться на не сложные бытовые темы, а так же тренирует разговорную практику на польском языке, которым владеет в совершенстве".
В мае 1954 года была составлена новая "легенда" для агента "Тараса". Согласно ей, его звали Брониславом Николаевичем Качуром. Родился он 4 ноября 1930 года на территории Польши. Отец по национальности - украинец, мать - немка. "Из рассказов родителей я знаю, что отец являлся солдатом русской армии и участвовал в боях с австро-германскими войсками в период Первой империалистической войны. В 1916 году немецкими войсками он был взят в плен и находился в Германии до 1929 года. В этот период времени он женился на немке Шульц Иоганне, являвшийся моей матерью. В 1929 году отец и мать переехали в Польшу, где проживали родители отца". Отец устроился работать на текстильную фабрику, где и погиб в январе 1944 года в результате аварии машины. В 1945 году мать вместе с сыном решила вернуться в Германию, где проживала ее сестра, но погибла во время бомбежки эшелона. После этого "Бронислав Качур" остался в Польше, где работал шофером. В 1951 году он написал письмо бургомистру восточногерманского города, где проживала сестра матери, письмо с просьбой найти ее. Бургомистр в ответном письме сообщил ее адрес. Он подал прошение о переезде из Польши в ГДР, и власти ему разрешили. "Таким образом, я с 1952 года являюсь жителем ГДР". А вот дальше самое интересное.
"Будучи в Польше, мой отец принимал некоторое участие в работе украинских националистов и особенно в период войны. Он мне рассказал об их "борьбе" за "самостийную Украину".
Моя мать была недовольна тем, что отец имел связи с националистами, т. к. иногда отлучался из дома и даже отъезжал куда-то на несколько дней.
Под воздействием убеждений отца я также имел связи среди членов молодежной националистической группы украинцев, проживавших в Польше. Этих лиц я знал по кличкам. Мы читали и распространяли среди польских украинцев националистическую литературу".
Руководство советской внешней разведки все же решило использовать "Тараса" для работы против проживающих в эмиграции лидеров украинских националистов. Если бы его планировалось использовать против антисоветских организаций, то в "легенде" были эпизоды подтверждающие факт его неприятия советской власти.
Согласно подготовленной 25 июня 1954 года характеристики "На агента 1 отдела КГБ при СМ УССР", которую подписал старший оперуполномоченный 1 отдела майор Белов и подтвердил начальник отделения 1 отдела майор Карташев:
"…За период с сентября 1952 по июль 1954 года агент "ТАРАС" находился на подготовке при I отделе КГБ при СМ УССР. За это время он приобрел специальность водителя автомашины, овладел польским языком, успешно изучает немецкий язык, проходил политучебу и обучался некоторым чекистским дисциплинам. К учебе "ТАРАС" относился серьезно и с интересом. По своим личным качествам честный, смелый и способный агент, предан Советской Родине, правильно понимает политику нашей партии и правительства. Аморальных поступков не проявлял. Спиртные напитки употребляет мало, не курит, физически здоров, татуировок и других особых примет не имеет.
За время нахождения в Киеве имел знакомых женщин, с некоторыми из них находился в интимных связях, о чем не скрывал от работавших с ним оперработников.
Весь период подготовки "ТАРАСА" воспитывался в духе честности и правдивости перед органами государственной безопасности. Увлекается чтением художественно! литературы, любит посещать кино и театры, но над политической литературой работал меньше чем над чтением художественной литературы. На это неоднократно обращалось внимание агента "ТАРАС".
Разведывательной работой за кордоном агент "ТАРАС" интересуется. Предложение о работе за границей принял совершенно добровольно.
Агент "ТАРАС" может быть использован для внедрения в разведывательные центры иностранных государств или для работы по спецмероприятиям…"
На закордонной работе
Поздно вечером 9 июля 1954 года Богдан Сташинский на советско-польской границе на участке 2-й погранзаставы 5-го погранотряда был "передан представителю Польской республики". За границей ему предстояло пройти дополнительную подготовку, а так же вжиться в роль жителя Польши и побывать в тех местах, где он проживал согласно разработанной легенде. Ему еще повезло, т. к. часто советским разведчикам-нелегалам приходилось изучать места, где прошло их "детство" и "юность" по фотографиям, туристическим путеводителям и описаниям составленными другими людьми. В силу различных причин у них не было возможности лично побывать в этих местах.
20 ноября 1954 года "Тарас" был переправлен в ГДР. Планировалось, что там он завершит свою подготовку перед отправкой в Западную Германию. Согласно "Справке-характеристике на агента 1 отдела КГБ при Совете министров УССР "ТАРАСА"" от 2 ноября 1954 года: "агента "ТАРАС" может быть использован для внедрения в разведывательный центр иностранного государства или для работы по спецмероприятиям".
В сентябре 1955 года подготовка "Тараса" была завершена. 12 сентября 1955 года он приехал в отпуск в СССР. Планировалось, что после завершения отдыха и возвращения в Восточную Германию Сташинский "через некоторое время будет выведен на Запад". Впрочем, КГБ не спешило с реализацией этого плана. Так, в феврале 1955 года "Тарас" продолжал оставаться в ГДР, где выполнял различные задания.
Вот подробное описание одного из них - встреча с агентом "Максимовым" 7 апреля 1957 года в Мюнхене.
"5-го апреля 1956 г. источник получил задание выехать в г. Мюнхен для встречи с "МАКСИМОВЫМ" с целью окончательной перевербовки последнего, а также для передачи ему писем, средства тайнописи и денег.
С этой целью источник выехал 5-го в Лейпциг, откуда 6-го апреля в 3.25 утра прямым поездом Лейпциг - Мюнхен уехал в Мюнхен. При переезде границы никаких осложнений не было. После прибытия в Мюнхен около 19-ти часов источник устроился на жительство в гостинице "Гельветия" по ул. 46.
7-го апреля в 11 часов источник отправился на место будущей встречи, чтобы изучить это место. Недалеко от места встречи находился кинотеатр, первый сеанс в котором начинался в 15.30, что могло явиться вполне вероятным предлогом для пребывания источника в этой части города.
Согласно заданию источник должен был спрятать письма и фотоснимки в тайнике, но подходящего места он для этого не нашел и решил пойти на встречу с "МАКСИМОВЫМ" с этими материалами. Ознакомившись с местом, источник уехал в город. В 14.50 источник приехал к месту встречи, осмотрел местность, чтобы выявить, не ведется ли за местом встречи наблюдения. Ровно в 15.00 появился "МАКСИМОВ". Увидев его, источник еще раз осмотрел местность, обождал, пока автобус не увезет людей со стоянки и, убедившись, что никакой опасности нет, источник пошел к "МАКСИМОВУ".
Подходя к последнему, источник вытащил папиросу и попросил у "МАКСИМОВА" огня. Последний ответил, что нет у него (на немецком языке). После того, как источник убедился, что имеет дело с "МАКСИМОВЫМ", он спросил "Василий Михайлович?" (на украинском языке).
Последний ответил: "да". Тогда источник вытащил визитную карточку АДОЛЬФА, данную Вами, показал ее "МАКСИМОВУ" и спросил, узнает ли он ее. Тот ответил, что да, узнает. Тогда источник предложил "МАКСИМОВУ" пройтись по улице. "МАКСИМОВ" был удивлен, что встретил незнакомого ему человека, и спросил: "А где же Рудольф?"
"Не Рудольф, а АДОЛЬФ" поправил его тут же источник и объяснил, что АДОЛЬФ заболел и по состоянию здоровья не смог лично приехать на встречу. На это "МАКСИМОВ" ответил, что во время последней встречи АДОЛЬФ его предупредил, что возможно приедет кто-нибудь другой, и что вол получается, что он за два месяца вперед знал, что заболеет. На это замечание источник возразил, что АДОЛЬФ действительно заболел, а во-вторых, особенности работы таковы, что ни один разведчик не может поручиться, что на следующую встречу явится именно он. Поэтому и АДОЛЬФ, встречаясь с "МАКСИМОВЫМ" предупреждал, что на следующий раз с ним может встретиться другой человек. Источник также не может точно сказать сейчас, будет ли он или же кто другой в следующий раз встречаться с "МАКСИМОВЫМ". С этим замечанием "МАКСИМОВ" согласился. Дальше источник сказал, что у него имеются фотокарточки, на которых Адольф заснят с его родными и эти фотокарточки должны служить доказательством того, что источник знаком лично с АДОЛЬФОМ и является представителем советской разведки. На это "МАКСИМОВ" ответил каким-то неопределенным междометием, что означало, что в этом он не сомневается, однако источник счел нужным подтвердить эту деталь.
После этого "МАКСИМОВ" задал первый вопрос источнику: "Что вы привезли нового?" Источник ответил, что он не знает, что "МАКСИМОВ" под этим подразумевает Если новое от семьи - то источнику ему привез два письма от жены, кроме того письмо от АДОЛЬФА. Затем источник сказал, что нужно зайти в какой-нибудь гасштетт (небольшой ресторан. - Примеч. авт.), так как погода очень плохая и там будет удобней вести деловую беседу, и предложил "МАКСИМОВУ" самому выбрать гасштетт. "МАКСИМОВ" ответил, что с этой частью города он не знаком и не знает, где здесь гасштетты. Если источник какой-нибудь знает, то пусть его ведет, так как он "МАКСИМОВ" уже не тот, что был раньше (имея в виду отказ от места встречи в ресторанах, предлагавшихся АДОЛЬФОМ) и пойдет туда, куда источник ему предложит. На это источник ответил, что он знает об осторожности "МАКСИМОВА" в этом вопросе и поэтому и предложил ему самому выбирать место, но раз он уже изменил свое мнение по этому вопросу, то они зайдут в первый попавшийся гасштетт. Затем "МАКСИМОВ" спросил: сколько писем ему было написано нами? Источник ответил: два письма.
"МАКСИМОВ" сказал, что он получил только одно письмо, а второго, большого письма, о котором было сказано в первом письме, он не получил. "МАКСИМОВ" сказал, что в своем первом письме к нам он поднял вопрос о встрече с женой и просил ответить ему на это. В первой нашем письме он ответа на этот вопрос не получил и ждал его от нас во втором большом письме, которого до сих пор не получил.
"МАКСИМОВ" заявил, что все это время он ждал это письмо и что очень обеспокоен судьбой этого письма.
Если оно, заявил "МАКСИМОВ", попало в чужие руки, то у него могут быть неприятности. На это источник ответил "МАКСИМОВУ", что поводов к волнению нет никаких. Во-первых, "МАКСИМОВ" допускает некоторые неточности, так как наше письмо оканчивалось не словами: "Ждите второго большого письма", а "в следующем письме напишу больше", что это обычная фраза, которой обыкновенно оканчиваются письма и что в данном случае "МАКСИМОВ" неправильно, т. е. буквально понял эту фразу. Во-вторых, по некоторым техническим причинам последнюю часть письма "МАКСИМОВА" не удалось прочесть (видимо, при писании письма "МАКСИМОВ" сдвинул неосторожно копирку и тем самым размазал текст, из чего следует, что он должен писать более аккуратно, так что мы не знали о его просьбе и поэтому не могли ответить). Он же, не зная этого думал, что получил ответ во втором письме. Отсюда это недоразумение. В-третьих, если бы даже прочли все письмо "МАКСИМОВА", то все равно не смогли бы ответить, так как никогда в открытом тексте не пишется, что-нибудь такое, что могло бы вызвать подозрение у людей, перехвативших это письмо. Это письмо было самого обыкновенного содержания и если даже оно попало кому-нибудь другому в руки, то никаких поводов для волнений у "МАКСИМОВА" не должно быть.
К этому времени источник и "МАКСИМОВ" нашли гасштетт и зашли в него. "МАКСИМОВ" заказал себе пиво, источник - кофе. Усевшись за столик, "МАКСИМОВ" попросил показать письма. Посмотрев фотокарточки и прочтя письма жены и АДОЛЬФА, "МАКСИМОВ" спросил: "С каким заданием вы приехали?" Источник ответил, что никакого специального задания у него нет, что он приехал просто для того, чтобы встретиться, поговорить и выяснить отношения "МАКСИМОВА" к ранее сделанным предложениям советской разведки в деле дальнейшего сотрудничества с нею. Вот по этим вопросам источник и хотел бы поговорить с "МАКСИМОВЫМ". На это "МАКСИМОВ" сказал: "Я не знаю, насколько вы информированы по вопросу, о котором я говорил с АДОЛЬФОМ".
Источник ответил, что с этим делом он хорошо знаком, даже больше, чем кто-нибудь другой (согласно заданию, источник при необходимости должен представиться как шеф АДОЛЬФА). "МАКСИМОВ" ответил: "Я вижу, что несмотря на большую разницу в годах между вами и АДОЛЬФОМ, вы, видимо, закончили какие-то специальные школы".
На неопределенное движение источника головой "МАКСИМОВ" сказал: нечего качать головой, я это сразу заметил. Вы хорошо все это сделали, там, на месте встречи. Я должен сказать, что АДОЛЬФ вел себя неправильно. Один раз на встрече в Новом Ульме я даже подумал, что он подослан какой-то другой разведкой". На это источник ответил, что "МАКСИМОВ", наверно, плохо понял АДОЛЬФА. Источник объяснил, что сам АДОЛЬФ очень нервный, как музыкант, кроме того, АДОЛЬФ немножко заикается, и "МАКСИМОВ", видимо, поэтому имел неправильное представление о нем.
В этом месте "МАКСИМОВ" попросил извинения и разрешения сходить по естественной надобности в уборную. "Если вы боитесь, что я убегу, то идемте со мной", - сказал он. Источник сделал удивленно-непонимающее лицо и даже воскликнул "Господи", на что "МАКСИМОВ" ответил: "кому-кому, но вам-то не пристало говорить "Господи"". Источник ответил, что просто он не нашел другого слова, чтобы выразить свое удивление сказанному "МАКСИМОВЫМ".
Возвратившись к столу, "МАКСИМОВ" продолжил беседу с источником. Он снова спросил: "С каким заданием вы приехали?" Источник ответил так же, что и в первый раз. Тогда "МАКСИМОВ" сказал, что сначала он хотел бы кое-что спросить источника. Источник выразил согласие отвечать.
"МАКСИМОВ": Вы отсюда или оттуда?
Источник: Мы должны быть с Вами вполне откровенны. Да, я оттуда.
"МАКСИМОВ": Вы тоже виделись с моей женой?
Источник: Нет, вашей жены я не видел. С женой и родственниками встречался только АДОЛЬФ. Я знал о жене от АДОЛЬФА. Так как АДОЛЬФ сейчас в Союзе, то он снова встретится с вашей женой, но это будет позже, так как он уедет сначала в санаторий. "МАКСИМОВ": "Но в какой санаторий?
Источник: Во всяком случае не тот, который вы помните еще с 1939 года.
"МАКСИМОВ": Если мой вопрос вам не понравится, то вы можете не отвечать, но я хотел бы знать, как вы сюда приехали, официально или по другим документам?
Источник: Приехал я неофициально. На сегодняшний день у нас нет еще возможности переезжать границу по красной книжечке. После этого источник спросил "МАКСИМОВА" о его намерениях по отношению сотрудничества с советской разведкой.
"МАКСИМОВ": Я считаю, что раз я уже написал письмо, то это меня к чему-то обязывает. Но пока я не увижусь с женой, серьезно работать не буду.
Источник: Пока вы встретитесь с женой, может пройти довольно много времени. До встречи с женой вы писать нам будете?
"МАКСИМОВ": Писать я буду, но никаких секретных сведении я вам не дам. А знаю я очень много.
Источник: В этом мы не сомневаемся.
"МАКСИМОВ": Я хочу узнать от жены всю правду. А она мне скажет. Если вы даже подговорите ее не говорить мне правды, то я с ней так поговорю, что она мне все расскажет. Я узнаю, была ли она на свободе или вы ее специально после того, как заинтересовались мной, привезли из Сибири. В том, что она сидела, я не сомневаюсь. Вы мне снова начинаете доказывать, что неправда, но я не верю. После того, как я встречусь с женой и узнаю, что она действительно не репрессировалась, я вам даю честное слово, что выполню любое задание ваше, даже самое опасное. Я сделаю все, что вы только от меня потребуете.
Источник: Доказывать вам я как раз не собираюсь. Давайте предоставим все это дело вашей жене.
Вы встретитесь, поговорите, сами убедитесь. Главная задача теперь, чтобы вы побыстрей с ней увиделись. Неофициально через границу мы ее везти не можем, так как немецкий язык она знает очень плохо и ее могут арестовать, при переезде границы, а рисковать вашей женой мы не имеем права. Есть только две возможности. Первая, это включить ее в какую-нибудь делегацию, что сделать трудно, так как она ни ученый, ни врач, ни спортсмен. Вторая возможность состоит в том, что, если в сентябре с.г. приедет советская футбольная команда в Западную Германию, ее можно будет включить в число туристов, Но это очень долго ждать. Остается еще Западный Берлин.
"МАКСИМОВ": В Западный Берлин я могу приехать.
Источник: Тогда давайте устроим встречу в Западном Берлине. Вы прилетите самолетом, устроитесь в гостинице, куда мы и приведем к вам жену.
Затем источник заявил, что "МАКСИМОВ" должен выяснить свои возможности для такой поездки, т. е. сможет ли он по документам, имеющимся у него, взять для себя билет.
"МАКСИМОВ": А по каким документам ездил ЛЕВИЦКИЙ? По своим или вы ему дали?
Источник: Никаких документов мы ему не давали, он ездил по своим.
"МАКСИМОВ" ответил, что у него такие же документы, как у ЛЕВИЦКОГО.
Источник: Остается только выбрать день.
"МАКСИМОВ": В апреле я не смогу приехать.
Источник: Тогда давайте на нашу пасху.
"МАКСИМОВ": Вы еще помните нашу пасху?