* * *
Обратимся теперь к этому революционному течению христианского коммунизма, которое и является непосредственным идейным источником марксизма, - в Германии революционный христианский "Союз справедливых", идеологом которого был Вейтлинг, после вступления в него Маркса и Энгельса в 1847 г. стал марксистским "Союзом коммунистов".
Но впервые революционное течение христианского коммунизма широко проявилось еще в годы Реформации. Это были революционные выступления гуситов и пикартов в Чехии, вдохновителями которых были богослов Ян Гус и священник Мартин Гуска; в Германии - заговоры общества "Башмака" с их программой борьбы за "божественное право" и крестьянская война под руководством богослова Т. Мюнцера и его последователя М. Гайсмайера; крестьянские восстания с требованием равенства в Англии, Венгрии, крестьянская война в Италии, народное восстание под руководством революционных анабаптистов в Нидерландах и др.
В работе "Развитие социализма от утопии к науке" Энгельс писал: "…При каждом крупном буржуазном движении вспыхивали самостоятельные движения того класса, который был более или менее развитым предшественником современного пролетариата. Таково было движение анабаптистов, Томаса Мюнцера во время Реформации и Крестьянской войны в Германии, левеллеров - во время великой английской революции (истинные левеллеры, "истинные управнители", или "диггеры-копатели" выражали интересы беднейших слоев деревни в английской буржуазной революции, требовали ликвидации частной собственности на землю, уравнительного коммунизма и пытались их осуществить на практике путем коллективной распашки общинных земель), - Бабефа - во время великой французской революции. Эти революционные вооруженные выступления еще не созревшего класса сопровождались соответствующими теоретическими выступлениями; таковы в XVI и XVII веках утопические изображения идеального общественного строя (Т. Мора "Утопия" и Т. Кампанеллы "Город Солнца"), а в 18 веке - уже прямо коммунистические теории (Морелли и Мабли). Способ понимания, свойственный утопистам, господствовал над социалистическими воззрениями 19 века и отчасти господствует еще и поныне. Его придерживались до недавнего времени все английские и французские социалисты, а также прежний немецкий коммунизм, включая Вейтлинга. Социализм для них всех есть выражение абсолютной истины, разума и справедливости, и стоит его только открыть, чтобы он собственной силой покорил весь мир…"
О том, что борьба пролетариата за уничтожение классов вытекает из христианских требований равенства, Энгельс говорит и в работе "Анти-Дюринг": "С того момента, когда буржуазия вылупляется из феодального бюргерства, превращаясь из средневекового сословия в современный класс, ее всегда неизбежно сопровождает, как тень, пролетариат. Точно также буржуазные требования равенства сопровождаются пролетарскими требованиями равенства. С того момента, как выдвигается буржуазное требование уничтожения классовых привилегий, рядом с ним выступает и пролетарское требование уничтожения самих классов, сначала - в религиозной форме, примыкая к первоначальному христианству, а потом - на основе самих буржуазных теорий равенства".
Среди деятелей народно-реформационного движения Энгельс особенно выделял Т. Мюнцера, которого называл "пророком революции", а возглавляемую им крестьянскую войну в Германии - "самой величественной революционной попыткой немецкого народа". Вот что пишет Энгельс в работе "Крестьянская война в Германии":
"Он (Мюнцер) отказывался рассматривать Библию как единственный и безупречный источник откровения. Настоящее и живое откровение, по его мнению, есть разум, откровение, которое существовало во все времена и у всех народов и которое существует до сих пор. Противопоставлять разуму Библию значило бы убивать дух мертвой буквой, ибо святой дух, о котором говорит Библия, не есть нечто, существующее вне нас; святой дух и есть наш разум. Вера является не чем иным, как пробуждением разума (высшего разума - А. Б.) в человеке, а потому обладать верой могли и язычники. Посредством этой веры, посредством пробудившегося разума человек уподобляется божеству и достигает блаженства. Поэтому рай не является чем-то потусторонним, его нужно искать в этой жизни, и призвание верующих состоит в том, чтобы установить этот рай, т. е. Царство Божье, здесь, на земле…
Его (Мюнцера) политическая программа была близка к коммунизму, и даже накануне февральской революции (1848 г. в Германии) многие современные коммунистические секты не обладали таким богатым теоретическим арсеналом, каким располагали "мюнцерцы" в 16 веке. Эта программа… которая представляла собой не столько сводку требований тогдашних плебеев, сколько гениальное предвосхищение условий освобождения едва начавших тогда развиваться среди этих плебеев пролетарских элементов: она требовала немедленного установления Царства Божьего на земле… путем возврата церкви к ее первоначальному состоянию и устранения всех учреждений, находящихся в противоречии с этой якобы раннехристианской, в действительности же совершенно новой церковью. Но под Царством Божиим Мюнцер понимал не что иное, как общественный строй, в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти. Все существующие власти, в случае, если они не подчинятся революции и не примкнут к ней, должны быть низложены, все промыслы и имущества становятся общими, устанавливается самое полное равенство. Для того, чтобы осуществить все это не только в Германии, но и во всем христианском мире, нужно основать союз; князьям и дворянам нужно присоединиться к нему; если они этого не сделают, союз должен при первом удобном случае свергнуть их с помощью оружия или уничтожить (…) Ссылаясь на Новый Завет, он (Мюнцер) настаивал на том, чтобы безбожные правители, в особенности попы и монахи, поносящие Евангелие как ересь, были истреблены… "Великое потрясение предстоит выдержать всему миру; разыграется такое преставление, что безбожники будут низвергнуты, а униженные возвышены"… Мюнцер проповедовал христианское равенство и евангельскую… общность всех имуществ, одинаковую для всех обязанность трудиться и упразднение всех существующих властей".
Крестьянская война в Германии была самым ярким проявлением революционного течения христианского коммунизма, которое явилось зарей грядущих классовых битв пролетарита. По словам Энгельса, "крестьянская война пророчески указала на грядущие классовые битвы, ибо в ней на арену выступили не только восставшие крестьяне, - в этом уже не было ничего нового, - но за ними показались предшественники современного пролетариата с красным знаменем в руках и с требованием общности имущества на устах" (Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, т. 20, с. 508).
* * *
Примечательно, что и в годы строительства социализма в России проявили себя прогрессивные коммунистические формы христианства у отдельных сект и групп.
Еще в 1919 году на 7-м Всероссийском съезде Советов выступал делегат от сектантов-коммунистов Иван Трегубов, один из лидеров толстовского движения. Он приветствовал делегатов "за великое и святое дело коммунизма… которому мы также давно служим… Мы желаем сотрудничать с вами в деле насаждения коммунизма… Мы не будем упрекать вас, а вы не упрекайте нас за то, что вы, и мы идем к коммунизму разными путями".
Толстовцы Иван Трегубов и Павел Бирюков, друживший с Лениным еще во время его женевской эмиграции, еще в конце 1920 года составили проект документа. В нем говорилось: "Как по мнению правительства, так и по нашему мнению, "коммуна" есть совершеннейшая форма общественного устройства как в экономическом, так и в нравственном смысле, и "коммунист" должен быть лучшим человеком во всех отношениях".
Но строительство жизни на новых коммунистических началах встречает в крестьянской массе непреодолимое препятствие. Крестьянство в целом принимает Советы, но отвергает "коммунию". Однако среди крестьян есть "элемент, который охотно идет навстречу коммунистическим замыслам правительства". Это сектанты - "сознательная, разумно-религиозная часть русского народа", которая "не только не сопротивляется коммуне, но сама создает коммуны, и притом образцовые". Имя им: духоборы, новоизраильтяне, свободные христиане, духовные христиане, всемирные братья и другие подобные течения. Именно они дадут пример новой жизни, который увлечет за собой инертное большинство русского народа. Секты готовы к сотрудничеству: "Поощряемые теперь коммунистическим строем, они еще энергичнее, чем прежде, стали строить свою жизнь на коммунистических началах… Естественно предполагать, что этот коммунистический элемент крестьянства станет мостом, соединяющим коммунистическое правительство с крестьянством… Вся эта шести- или десятимиллионная масса русского сектантства разбросана по всей России, Украине, Кавказу и Сибири… В последнее время во многих местах России стало усиленно распространяться свободно-христианское и коммунистическое учение, тождественное учению духоборов и Л. Н. Толстого… Число их велико, но точно неизвестно. Это самое радикальное течение сектантства".
В 1921 году Владимир Ильич поставил перед правительством вопрос о привлечении сектантов к сотрудничеству с советско-коммунистическими работниками. Было принято решение заселить некоторые совхозы сектантскими коммунами.
Первым образцом реализации этой программы стал организованный в Подмосковье (ст. Болшево) совхоз "Лесные поляны" во главе с Бонч-Бруевичем. Это место находится недалеко от подмосковных Горок, где прошли последние месяцы жизни Ленина. По воспоминаниям Бонч-Бруевича, идея основать здесь образцовый совхоз пришла Владимиру Ильичу во время их совместной прогулки.
В "Лесных полянах" работали сектанты "Начала века", которых Бонч-Бруевич характеризовал как "свободную братскую общину с коллективным производством, с общественной кассой, с равным распределением продуктов между всеми своими сочленами". Работали они прекрасно.
1 августа 1921 года Бирюков и Трегубов представили новый вариант своего документа. 2 августа последовал запрос Ленина, и Бонч-Бруевич отвечал:
"Я пригласил в совхоз лично мне известных сектантов, только не духоборов, а членов общины "Начало века"… Это убежденные люди, которые тайно начали устраивать общины еще в 1908 г., и я им еще тогда всемерно помогал в этом деле. Приехали они в совхоз с величайшей радостью… У них решительно все общее: от столовой, детского общежития до общего гардероба и белья… Работают изумительно хорошо… Они совершенно признают всю… программу нашей партии, почему охотно… вступают в коммунистическую ячейку… и желают… серьезно заняться теорией марксизма и историей партии".
Записка Бирюкова и Трегубова была переработана Бонч-Бруевичем и легла в основу предложенного Лениным воззвания "К сектантам и старообрядцам, живущим в России и заграницей". Воззвание было принято Наркомземом 5 октября 1921 г. Наркомзем предлагал сектантам землю, конфискованную у помещиков.
По воспоминаниям Бонч-Бруевича, в 1921 г., когда Владимир Ильич особенно усиленно был занят устройством коллективных хозяйств в национализированных помещичьих имениях, он обратил внимание на сектантские и старообрядческие общины. Ленин затребовал сведения через Наркомзем и Наркомат внутренних дел, но там сведений не было, и тогда обратились к Бонч-Бруевичу Тот сообщил об этом по телефону Ленину. Доклад Бонч-Бруевича состоялся в конце сентября 1921 г. в кабинете Ленина; на нем были Дзержинский, Красиков, нарком земледелия Осинский, его сотрудники Михайлов и Чесунов, член коллегии Главсовколхоза Биценко. После доклада возражал Красиков, но его резко оборвал Ленин, сказав: "Мы не будем заниматься сектантоедством". В итоге Ленин предложил Бонч-Бруевичу возглавить комиссию по составлению Воззвания. В составленный текст Ленин внес несколько поправок и предложил обсудить его с Осинским; тот, внимательно прочтя, распорядился печатать 50 тысяч экземпляров.
В Воззвании говорилось:
"Рабоче-Крестьянская революция сделала свое дело… Все те, кто боролся со старым миром, кто страдал от его тягот, - сектанты и старообрядцы в их числе, - все должны быть участниками в творчестве новых форм жизни. И мы говорим сектантам и старообрядцам, где бы они ни жили на всей земле: добро пожаловать!"
Чем отличались те, кто имел право на землю, от старых ее хозяев, которые такого права не имели? Русские сектанты издавна живут той самой коммунистической жизнью, ради вселенского торжества которой произошла революция. Текст Воззвания проводил аналогию между сектантами и коммунистами в мировой истории и утверждал родство между коммунизмом Советского правительства и коммунизмом русских сект. Старое государство преследовало сектантов так же, как оно преследовало большевиков; поэтому сектанты, подобно коммунистам, ушли в конспиративное подполье или эмигрировали, продолжая везде вести жизнь, соответствующую их взглядам; а теперь их, как естественных союзников и единомышленников, поддерживает Советская, тоже коммунистическая власть. "Мы знаем, что в России имеется много сект, приверженцы которых, согласно их учения, издавна стремятся к общинной, коммунистической жизни… Народный Комиссариат Земледелия… нашел настоящее время наиболее подходящим для того, чтобы призвать к творческой земледельческой работе эти… сектантские и старообрядческие массы… Относясь к ним с полным доверием… Наркомзем ждет, что сектантские общины выполнят свой долг перед Родиной".
Правительство призывало сектантов заявить о своем существовании и получить землю. Далее следовал перечень тех групп, которые уже заявили о своем желании всецело посвятить себя делу устройства общин, артелей, коллективных хозяйств, коммун и поселиться в Совхозах.
Воззвание было широко распространено, и уже стали поступать просьбы сектантов о переселении и заявки о возвращении в Россию.
Наркомземом был создан новый орган - Оргкомсект, или "Комиссия по заселению Совхозов, свободных земель и бывших имений сектантами и старообрядцами". В функции Оргкомсекта входил прием представителей общин, обработка их заявок и перераспределение земли в их пользу.
В статье И. Трегубова "Сектанты как строители коммунистической жизни", опубликованной в "Известиях" в ноябре 1921 г., говорилось: "Идея о пользе сотрудничества сектантов с коммунистами-большевиками в деле насаждения коммунизма… получила, наконец, и официальное признание. Но… сектанты могут принести пользу коммунизму не только на почве Наркомзема, но и в других областях… Самые большие препятствия коммунисты встречают в настоящее время со стороны мелкобуржуазной стихии, состоящей из миллионной массы крестьян… Миллионная масса сектантства есть тоже своего рода стихия и, как таковая, она с успехом может бороться с мелкобуржуазной стихией, побеждая ее тлетворный дух собственности, эгоизма и разъединения своим животворящим духом коммунизма, братства и единения… Для успеха коммунизма Советской власти следует немедленно позвать себе на помощь всех сектантов-коммунистов и совместно с ними строить гигантскую и могучую коммуну, которой… не будет страшна никакая буржуазная стихия, и тогда ей не придется менять своей коммунистической политики… В Советской России, как на переходной ступени к полному коммунизму, вынуждены уживаться две политики: одна - для тех, которые не изжили буржуазной, собственнической психологии, и другая - для тех, кто уже изжили ее. Первая допускает в определенных границах капиталистическое производство… а другая поощряет коммунистическое производство и распределение продуктов без торговли… и денег, как у духоборов. Первая только допускается и постепенно, по мере роста коммунизма, сокращается. Другая всячески поощряется… и, наконец, совсем вытесняет первую, создавая одну всеобщую мировую коммуну. И миллионы сектантов, рассеянные по всему миру, особенно много могут помочь созданию такой коммуны… Сектанты давно уже ведут борьбу за коммунизм с царями, попами и буржуями… И потому, когда началась революция… и затем началось коммунистическое строительство, то они приняли живейшее участие в том и другом… Главная политическая заслуга сектантов заключается в том, что многие из них давно уже стремятся к коммунистической жизни и живут коммунами, каковы: духоборцы, "общие" молокане, новоизраильтяне, свободные христиане, народные трезвенники, некоторые толстовцы и другие сектанты-коммунисты".
В 1922 г. специальная директива ЦК ВКП(б) рекомендовала "особенно внимательно относиться к таким сектантским группировкам, как духоборы и им подобные, среди которых… замечается усиленное стремление создать КОЛЛЕКТИВНЫЕ ФОРМЫ ВЕДЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО ХОЗЯЙСТВА… воздержаться от какого бы то ни было стеснения их хозяйственной деятельности".
27 мая 1924 г. в "Известиях" была опубликована статья Трегубова "Сотрудничество сектантов в советско-коммунистическом строительстве (вниманию XIII съезда РКП)", в которой говорилось:
"Все читающие газеты, вероятно, помнят, что два-три года назад Наркомзем обратился в газетах к сектантам с воззванием… Но, конечно, мало кому известно, что это воззвание было составлено по предложению В. И. Ленина, прочтено и одобрено им… Очевидно, В. И. Ленин считал сектантов, несмотря на чуждую ему религиозность последних, одними из лучших сотрудников советско-коммунистической власти… Из всего этого видно, что вопрос о привлечении сектантов, исчисляемых миллионами, к сотрудничеству с советско-коммунистическими работниками, возбужденный мною в печати еще в 1919 году и в свою очередь поднятый Владимиром Ильичом в 1921 году, заслуживает особенного внимания, беспристрастного обсуждения и разрешения в самом широком масштабе…
Само собой разумеется, что и без такого привлечения сектанты по-прежнему будут служить исповедуемому ими коммунизму, но если бы таковое привлечение состоялось, то дело коммунистического строительства пошло бы еще успешнее…"
В воспоминаниях Бонч-Бруевича, написанных в 1945 г., говорится, что "все указывало на то, что дело должно было хорошо идти и широко развернуться… Однако вся эта весьма плодотворная агитация вскоре должна была круто приостановиться". Сначала Красиков стал возбуждать вопрос о влиянии сектантов на население; потом стали говорить о политической неблагонадежности сектантов. Начались аресты сектантов, слухи об этом дошли до Америки. Те духоборы, которые вернулись на Украину, после столкновения с местными властями вновь уехали в Канаду, привезя туда недобрые вести. Поэтому переселение прекратилось. Враги сектантов скоро обнаружили себя как враги народа. С наказанием этих вредителей прекратились и преследования сектантов. Но замечательная мысль Владимира Ильича осталась до сих пор не осуществленной, - так заканчивал Бонч-Бруевич эту историю.