Говоря о техническом оснащении Рабоче-крестьянской Красной армии, нельзя не упомянуть Большие Киевские маневры 1935 года – самые масштабные общевойсковые учения перед войной, в которых участвовало более 65 тысяч человек, а также свыше тысячи танков. В их ходе была впервые продемонстрирована доставка танков Т-37А по воздуху бомбардировщиками ТБ-3. Причем кинохроникой запечатлено, что после отделения танка от самолета он сразу приходил в движение. Значит, во время полета экипаж находился в машине.
Несомненно, эти маневры были демонстрацией несокрушимой мощи советского государства, а также своего рода заявкой на вступление в "клуб больших европейских держав" в качестве полноправного игрока. Вместе с тем, как отмечают некоторые историки, большого резонанса, а соответственно, и какого-то трепета перед советской мощью учения Киевского военного округа не повлекли. Со стороны европейцев к советской технике возникло определенное внимание, но предчувствия скорой катастрофы у Европы не было.
Интерес для историков, да и для широкой аудитории представляет тема технического превосходства наших танков над машинами вермахта. Во многом благодаря популярной литературе последних лет, с гордостью описывающей советские "автострадные" (то есть колесно-гусеничные) танки, сформировался некий миф о значительных качественных преимуществах нашей бронетехники, якобы специально создававшейся для покорения автобанов Германии. Здесь следует сделать оговорку, что как таковой колесно-гусеничный танк не является советским ноу-хау. Подобные разработки велись в ряде европейских государств, в том числе в тех, которые не были замечены в агрессивных намерениях. Например, с такими машинами экспериментировали Чехословакия, Венгрия, Швеция. Велись соответствующие разработки в Англии и Франции.
Вообще, как считает Д. Шеин, реальной причиной разработки, постройки и впоследствии широкой эксплуатации колесно-гусеничных танков в СССР был ничтожный ресурс гусеницы как конструктивного элемента. Ведь переброска танков по нашим далеко не идеальным и протяженным путям сообщения своим ходом приводила к тому, что машины, приезжая на место назначения, вставали на долгий ремонт. При этом, как свидетельствуют историки, первые месяцы боев показали, что оценка боеспособности советских танков была явно завышена: сказались износ механизмов, отсутствие запчастей для уже снятых с производства танков, низкая надежность техники.
У Германии в танковых войсках дела обстояли значительно лучше. Даже в 1941 году немецкие танки зачастую отличались большей долговечностью и выносливостью. Д. Шеин вспоминает в качестве примера о рапорте одного из командиров немецких танковых дивизий в рейх, из которого следовало, что ему срочно требуется замена техники, поскольку некоторые его танки прошли около 11 тысяч километров. Для советского танка того времени это было немыслимое расстояние.
Капремонт техники требовал ее отправки на завод и занимал значительное и даже непозволительное по военным меркам время – до нескольких месяцев. Существовали сложности и с рабочим персоналом, и с сырьем, и особенно с запчастями, что еще больше затягивало возвращение машин в строй. Еще один пример – случай с танками, отправленными на ремонт на Кировский завод в 1940 году. Машины были разобраны и переплавлены. О состоянии дел на заводе можно судить по акту переучета машин Т-28, текст которого приводится в книге "Порядок в танковых войсках". В этой ситуации в 1941 году разбиралась специальная комиссия с участием представителей органов НКВД.
Как уже было сказано, информация на 22 июня 1941 года о действительном состоянии дел в армии, в том числе в танковых войсках, традиционно замалчивалась советскими историками. Сложность ситуации, в которую попало руководство страны, состояла в том, что, широко огласив такую статистику, пришлось бы столкнуться с новыми проблемами. Ведь получив информацию о количестве танков, среднестатистический гражданин от вопроса: "Сколько же было танков в СССР?" автоматически переходил к другому вопросу: "Как, имея такое количество танков, мы умудрились в начале войны потерпеть столь сокрушительное поражение?" Итак, 24 300 советских танков против 3300 немецких…
Нам вновь придется обратиться к периоду предвоенной подготовки. Судя по документам июня 1941 года, советское руководство не верило в то, что война уже стоит на пороге. Предполагалось, что страна успеет разработать и произвести достаточно единиц и новых танков, и вспомогательной техники. На все это должно было хватить времени. Однако 22 июня армии пришлось противопоставить врагу то, что у нее имелось.
К сожалению, уровень общей боевой подготовки войск был невысоким, а техники, как и топлива, не хватало. Вопреки искаженной картине значительного превосходства СССР в техническом плане ситуация была отнюдь не радужной. Д. Шеин отмечает, что в начале 1941 года знаменитый танк Т-34 даже хотели снять с производства до устранения его основных недостатков.
Не был впечатлен нашим "всесокрушающим" оружием и противник. Изучив наши новые танки в первые дни войны, в июле немцы уже разослали в войска памятку о том, каким именно снарядом и в какие места нужно бить, чтобы вывести машины из строя.
Кроме того, наши войска явно уступали немецким в уровне взаимодействия. А ведь это играет даже бо́льшую роль, чем толщина брони. Д. Шеин обращает внимание на то, что танки противника были проще и удобнее в эксплуатации. Это именно те факторы, которые помогают выжить на войне.
В июне 1941 года произошло одно из крупнейших танковых сражений всей Второй мировой войны – битва за Дубно – Луцк – Броды, в которой участвовали 800 немецких танков против 3000 советских. После четырех дней ожесточенных боев Красная армия была вынуждена отступать. Именно в этом сражении немцы столкнулись с танками Т-34, которые до сих пор во многих источниках признаются лучшими машинами Второй мировой. Однако советским войскам не помогло ни это, ни количественное превосходство бронетанковой техники. Битва нами была проиграна в том числе из-за огромных тыловых проблем, нехватки боеприпасов, общей несогласованности, а также мощной поддержки немецких танков силами люфтваффе.
Так что летом 1941 года противник явно имел качественное превосходство. И здесь нужно обратить внимание на некоторые моменты, которые часто упускаются из вида при анализе расстановки сил. Во-первых, так или иначе, но в СССР было налажено серийное производство танков. Это означает, что промышленность могла восстанавливать потери в технике. Во-вторых, педантичный подход немцев к подготовке высококвалифицированных кадров в определенном смысле сыграл против них. Ведь обучение таких специалистов в условиях военного времени представляет огромные сложности и требует времени. А в условиях боевых действий всегда существует потребность в восполнении понесенных потерь.
Так что к середине войны германская армия потеряла многие из своих качественных преимуществ. В то же время наши танковые войска быстро набирались опыта, приспосабливались и обучались. Плюс ко всему они сохранили количественное превосходство.
Все это не могло не повлиять на исход самого крупного и долгого сражения с участием тяжелой бронетанковой техники – битвы на Курской дуге, которая длилась с 5 июля по 23 августа 1943 года. Как известно, в ней мы понесли огромные потери, но в результате все же вышли победителями. Герой Советского Союза Евгений Шкурдалов писал об этом бое:
"Боевые порядки перемешались. От прямого попадания снарядов танки взрывались на полном ходу. Срывало башни, летели в стороны гусеницы. Стоял сплошной грохот. Были мгновения, когда в дыму свои и немецкие танки мы различали только по силуэтам. Из горящих машин выскакивали танкисты и катались по земле, пытаясь сбить пламя".
Кстати, с этой битвой связан невероятно живучий миф. В Советском Союзе любили с упоением рассказывать о 700 немецких танках, наступавших под Прохоровкой (эта крупнейшая танковая битва являлась лишь одним из этапов Курского сражения). Однако эти данные не вполне соответствуют действительности. Столько танков было у Эриха фон Манштейна на Курской дуге. На участке фронта под Прохоровкой наступал 2-й танковый корпус СС. В дивизиях "Мертвая голова", "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер" и "Дас Райх", вместе взятых, насчитывалось 211 танков и 124 самоходные артиллерийские установки. А воспетых советской пропагандой новейших "Пантер" не было вообще. Что, естественно, не отменяет итога сражений для обеих сторон.
Глава 7. Рижский погром и холокост в Прибалтике
Как показывает практика, о том, что происходило в июле-августе 1941 года в Латвии и других Прибалтийских республиках, знают лишь очень немногие наши соотечественники. Однако те события играют далеко не последнюю роль для понимания современных реалий.
В ходе Второй мировой войны около 90 % еврейского населения Литвы и Латвии было уничтожено. Захваченные нацистами в первые дни войны страны Балтии стали настоящей ловушкой для евреев: эвакуироваться им было практически невозможно. Несмотря на то что и Латвия, и Литва к началу военных действий уже находились в составе Советского Союза, старая граница охранялась – и ее переход представлял немалые сложности.
В Каунас и Вильнюс немецкие войска вошли уже к вечеру 24 июня 1941 года, 26 июня были оккупированы литовский Шяуляй и латвийский Даугавпилс. Но первые расправы с евреями осуществляли не айнзатцгруппы СС. Погромы организовывало местное население. Немцы лишь всячески поощряли такое развитие событий. Так, в секретной телеграмме от 29 июня 1941 года шефа полиции безопасности и СД Р. Гейдриха, направленной командованию оперативных групп полиции безопасности и СД, говорилось следующее:
"Не следует чинить препятствий самостоятельным стремлениям антикоммунистических и антиеврейских кругов к чисткам во вновь занятых областях. Напротив, их [чистки] надо интенсифицировать и там, где это требуется, направить в нужное русло, но не оставляя никаких следов, чтобы эти местные "круги самообороны" не могли позже сослаться на какое-либо распоряжение или данное им политическое обещание.
Так как такие действия, по очевидным причинам, возможны только в первое время после военной оккупации, оперативные группы и команды полиции безопасности и СД, по согласованию с военными органами, должны стремиться по возможности хотя бы во вновь занимаемых областях создавать предварительные команды, которые могли бы делать все, что требуется.
Командирами таких предварительных команд должны быть отобраны только те силы полиции безопасности и СД, которые располагают необходимой политической интуицией.
Создание постоянных отрядов самообороны с централизованным управлением пока что нужно избегать, пока что целесообразнее наблюдать погромы, проводимые местным населением, как было сказано выше".
Наиболее кровавый погром за все лето 1941 года произошел в Каунасе: с 24 по 30 июня 1941 года в этом городе было убито 3500–4000 евреев. Кто стал зачинщиком этого зверства, доподлинно неизвестно. В числе организаторов историки называют журналиста А. Климайтиса, который находился в составе передовой команды айнзатцгруппы "А". Считается, что ее командир предложил литовцам – Климайтису и еще нескольким лидерам "партизан", поднимавших восстание против советской власти, – действовать не только против коммунистов, но и против евреев.
Очевидцы событий описали, как это происходило. Вооруженные топорами и пилами нападавшие в сопровождении толпы любопытных ходили от дома к дому, от квартиры к квартире и убивали каждого еврея на своем пути.
27 июня в Каунасе произошел второй погром, который начался со зверского убийства в гараже товарищества "Летукис" 60 евреев. В последующие дни литовские фашисты под руководством немцев уничтожили более 2000 своих сограждан еврейской национальности.
О "технологии" убийств можно узнать из отчета штандартенфюрера СС К. Егера, который он послал в Берлин в декабре 1941 года:
"Еврейская проблема в Литве полностью решена. В Литве больше нет евреев, кроме работающих евреев и их семей…
…Очищение Литвы от евреев могло быть достигнуто только путем создания отборных подвижных команд… Проведение подобных акций прежде всего требовало хорошей организации. Систематическое очищение от евреев каждого района обязывало тщательно подготовиться к каждой акции и изучить местные условия. Евреев надо было сосредоточить в одном или нескольких пунктах, затем, в соответствии с их количеством, выбрать место расстрела и вырыть ямы. Расстояние от мест концентрации евреев до вырытых ям составляло в среднем 4–5 км. Евреи доставлялись на место экзекуции группами по 500 человек, расстояние между группами было не менее 2 км".
1 июля 1941 года германская армия вступила в Ригу. К 8 июля была оккупирована вся республика. Погромы, избиения, издевательства и массовые убийства евреев начались практически сразу же. Происходило это в виде так называемых ночных акций. Вооруженные люди врывались в квартиры и дома, где проживали евреи, и совершали грабежи. Мужчин группами по 200–400 человек отводили в Бикерниекский лес и расстреливали.
Главную роль в этих преступлениях сыграла "команда Арайса" – отряд, созданный коллаборантом В. Арайсом из латышей-добровольцев, считавших себя пострадавшими от действий советской власти.
Участники этой группировки носили форму латвийской армии. В качестве отличительного знака арайсовцы имели на рукаве зеленую повязку с изображением черепа скрещенными костями и надписью "Полиция безопасности" на латышском и немецком языках. Впоследствии эта "униформа" была заменена обмундированием по образцу германской армии.
В. Арайс и его ближайший помощник, бывший капитан латвийской армии и известный летчик Г. Цукурс, "прославились" необычайной жестокостью. Изощренным пыткам и издевательствам под их предводительством подвергались даже старики и дети.
Одним из самых известных злодеяний этого боевого формирования стало сожжение рижской Хоральной синагоги на ул. Гоголя, в которой 4 июля находилось около 500 евреев. После избиений и всяческих издевательств людей заперли в здании и подожгли его. Тех, кто пытался выбраться, расстреливали. Это зверское преступление, совершенное без какого бы то ни было приказа немцев, стало символом холокоста в Прибалтийских республиках. Местному населению давался своеобразный знак: отныне евреи находятся вне закона, и любой может поступать с ними как угодно, не опасаясь наказания.
В тот же день отряды "самоохраны" разгромили еще около 20 синагог. Всего погибло более 2000 человек. К 11 июля коллаборационисты убили уже 7000 евреев. Вскоре оккупационные власти взяли деятельность местных погромщиков под свой контроль. Им было предложено вступить во "вспомогательную полицию" (шуцманшафт).
Дальнейшее уничтожение евреев в Прибалтике было возложено вермахтом на айнзатцгруппу "А" под командованием генерал-майора полиции и бригаденфюрера СС В. Шталекера. В. Арайс прошел переподготовку в Берлине, в 1942 году получил звание штурмбаннфюрера и был переведен на восток для борьбы с партизанами и выполнения фронтовых операций. Известно, что он участвовал "в решении еврейского вопроса" в Белоруссии, а также в патрулировании Варшавского гетто. Был награжден крестом "За военные заслуги" с мечами и Железным крестом.
С середины июля начались массовые убийства евреев в провинции. Так, была сформирована сеть "латышских СД" с отделениями в Елгавском районе, Бауске, Тукумсе, Екабпилсе. К концу июля эти группы под руководством М. Вагуланса расстреляли 300 евреев, а в начале августа – более 1500. За 1941 год всего в Латвии было убито около 62 тысяч евреев.
В августе оккупационные власти выпустили "Временные правила по обращению с евреями". В них разграничивались чистокровные евреи и их потомки, а также лица, принявшие иудаизм или состоявшие в браке с евреями. На пребывание и поведение в общественных местах лиц этой национальности, как и вообще на их быт, налагался ряд запретов и ограничений. Евреи должны были носить на одежде шестиконечную желтую звезду. Им запрещалось перемещаться по тротуарам и пользоваться транспортом. Они не допускались на спортивные и культурные мероприятия.
Вскоре в латвийских городах началось создание гетто, куда принудительно направлялись все евреи. Рижское гетто было образовано по распоряжению рейхскомиссара Г. Лозе 21 октября 1941 года. Просуществовало оно немногим более месяца. Под прямым руководством обергруппенфюрера СС Ф. Еккельна около 25 тысяч евреев были направлены из Рижского гетто пешком в Румбулу на границе Риги и расстреляны там в два этапа – 30 ноября и 8 декабря 1941 года там была уничтожена большая часть его узников.
В конце 1941 – начале 1942 года в Латвию было депортировано около 20 тысяч евреев из Германии, Австрии, Чехии и других европейских государств. Их помещали в "малое гетто". Практически все они были убиты нацистами.
Что касается отношения к этим преступлениям со стороны местного населения, то оно красноречиво описывается в отчете оперативной группы "А" за октябрь 1941 – январь 1942 года:
"Политические настроения в Латвии, как и прежде, неоднородны. Настроение и отношение в Латгалии ни в коем случае нельзя назвать дружественным по отношению к немцам.
Иначе обстоит дело в западных областях Латвии, особенно в Ливонии и Курляндии. Здесь, несмотря на все ошибки, допущенные в том числе и немецкой стороной, и несмотря на давление, оказываемое националистическими кругами, ясно видны признаки окончательного умиротворения областей и готовности к сотрудничеству. Запись в охранные команды также дала удовлетворительные результаты. Там, где латвийцы использовались особенно в рядах полиции безопасности, они продемонстрировали выдающиеся боевые качества. Во время еврейско-большевистского террора было увезено, схвачено или убито 33 038 латвийцев. Поэтому можно было ожидать масштабных погромов. В действительно же только несколько тысяч евреев были уничтожены местным населением по собственному почину. Необходимо было провести в Латвии всеобъемлющие чистки силами зондеркоманд при помощи латвийской вспомогательной полиции в основной массе из семей пропавших или убитых латвийцев. Этими зондеркомандами было расстреляно около 30 тысяч евреев. Оставшиеся, в основном необходимые в экономике евреи были собраны в гетто, созданные в Риге, Динабурге и Либау. Расстрелы продолжаются".
Материковая часть Эстонии была оккупирована позже других Прибалтийских республик – к 5 сентября 1941 года. Считается, что большая часть немногочисленного еврейского населения успела эвакуироваться. По немецким источникам, в оккупации оставалось около 2000 евреев; по некоторым современным оценкам, не более тысячи. Все евреи мужского пола в возрасте старше 16 лет были арестованы и уничтожены эстонскими силами "самообороны", за небольшими исключениями для врачей и членов юденрата.