– Чтобы ты знал, я разбойник Мадей!.. Уже семьдесят пять лет, как я живу в этих лесах со своими одиннадцатью братьями. Зарабатывали мы грабежами… Сколько есть волос на моей голове, звёзд на небе, листьев на деревьях и песка на берегах морских, столько на моей душе грехов, столько слёз и крови на моей совести!.. Взгляни на мои богатства…
Он встал и повёл Нечая в сторону от дороги, где показал ему три огромных ямы: одна из них была наполнена медными деньгами, вторая – серебряными, а третья – золотыми.
– Видишь, мальчик, никакой король не обладает таким богатством. А оно, если хорошо подумать, мне и не нужно. Мне остались только воспоминания, которые ранят меня острым кинжалом!.. Все братья мои погибли: одним отрубили головы, других повесили, третьи сами поумирали… Им же лучше!.. Они хотя бы не ощущают того ужаса, который охватывает меня за мои преступления… Только я один ещё живу, тщетно ожидая смерти. Но, вероятно, и она боится заглянуть в мои грешные глаза!.. Я боюсь людей, а воспоминания о прошлом так меня мучат, что я готов тысячу раз умереть, если бы только мог купить этими смертями одну смерть праведника… Вероятно, я живу в предчувствии того наказания, которое уготовано мне на том свете… Когда ты будешь в аду, поинтересуйся, что ждёт меня, какая пытка уготована моей душе. А как будешь возвращаться назад, расскажешь мне всё… Я буду ждать тебя на этом месте.
Дед опустил голову, а Нечай пошёл дальше.
Вскоре он увидел скалу, на которой сидели вороны и совы, а у подножия скалы – узкую пещеру. Вход закрывали металлические ворота, а из щели вился сизый дым. Это и был вход в ад.
Нечай ударил трижды кропилом в ворота, они с треском отворились. Мальчик смело вошёл внутрь и увидел самого Вельзевула, прикованного двенадцатью цепями, который горел в вечном огне. Возле него стояло двенадцать бесов со стальными пилами, и каждый из них целый год пилил одну из двенадцати цепей, чтобы освободить своего властелина и возвратить ему власть над миром. Но как только на земле прозвучит могущественное "Христос Воскрес!", цепи мигом срастаются, и двенадцать бесов, скрежеща зубами, снова начинают свою бесконечную работу.
Нечай осмотрелся в аду и увидел, что от того места, где висел Вельзевул, в четырёх направлениях ведёт четверо ворот. Очертив вокруг себя освящённым мелом большой круг, он стал посредине, перекрестился, взял в левую руку кропильницу с водой и, макнув кропило, начал кропить вокруг.
Ох, что тогда началось! Все бесы закрутились, зашипели, как змеи, и бросились на мальчика, но не могли переступить через границу, начерченную освящённым мелом, и разбежались с воплем и завыванием в разные стороны. А Нечай всё кропит и кропит. Одна капля воды попала на лоб Вельзевула, и он застонал.
– Что тебе надо от нас? – взревел он.
– Возвратите договор моего отца на мою душу.
Властитель чертей схватил медную трубу, которую принесли ему на плечах четыре беса, и затрубил в первые ворота. Оттуда выскочила целая стая бесов и чертят, которым сатана приказал отдать договор, но они ответили, что у них его нет.
Нечай снова стал кропить, а сатана схватил серебряную трубу и затрубил во вторые ворота. Оттуда тоже выскочили бесы и объяснили, что и у них нет договора.
Тогда Нечай начал ещё сильнее кропить бесов и их властелина. Поднял в аду такой дым коромыслом, что хоть беги, не разбирая дороги, а Вельзевул, взяв большую золотую трубу, затрубил в третьи ворота. Оттуда выскочила целая туча бесов.
– Отдайте договор Нечаю! – закричал Вельзевул.
Но и они ничего не знали о нём.
Нечай снова хотел кропить, но сатана поспешил затрубить во все трубы вместе. Тогда уж появился кривоногий бес, прыщавый и лысый.
– Соглашение отца Нечая с тобой?
Хромой бес съежился, завертелся и закрутил хвостом так, что и смотреть страшно было.
– Отдай! – сказал дьявол.
Бес сморщился так, будто услышал петушиное пение, засунул руку за голенище, достал оттуда свёрток и отдал.
Нечай забрал договор, спрятал его за пазуху и хотел уже было идти, но тут услышал, как Вельзевул сказал хромому бесу:
– Твоё счастье, что ты повиновался. А то бы я приказал тебя пытать на ложе Мадея.
Нечай от радости совсем уже забыл о разбойнике, но тут попросил:
– Я хочу увидеть ложе Мадея.
Дьявол кивнул, и хромой бес повёл Нечая в глубину ада, где стояло ложе Мадея. Оно все было из железа и на винтах. С одной стороны висел обруч, который должен был сдавливать голову, а с другой – обруч для ног. Кровать раздвигалась: она могла сжаться до размера детской колыбели, а могла и удлиниться на несколько метров. Вся кровать снизу и по бокам ощетинилась острыми ножами, бритвами, кинжалами, ножницами, клещами, шильями и топорами. Все это кололо, резало, рвало, снизу пылало пламя, а сверху падал огненный серный дождь.
Нечай вздрогнул от ужаса и поторопился покинуть ад.
Зайдя снова в тот же самый лес, он застал разбойника на том же дубовом пне и рассказал ему об увиденном. В конце он описал ложе и хотел уже было идти, как вдруг Мадей, весь бледный, встал и, дрожа, произнес:
– Что же мне теперь делать? Я пропал! Но ты же почти священник. Ты можешь мне помочь. Потому что то, что священник простит здесь, то простят и там. Ну же, исповедуй меня скорее и отпусти мне грехи!
– Нельзя впадать в уныние, – сказал Нечай, – Божье милосердие сильнее всех грехов мира. Но исповедовать и дать отпущение я не могу, потому что ещё не посвящён в монахи.
– Тогда посоветуй мне, что делать? Или исповедуй, или поддержи и дай мне надежду, или я убью тебя этой палкой. Мне уже всё равно.
Что было делать Нечаю? Он повёл разбойника к его ямам с деньгами, вставил его яблоневый костыль в землю, приказал ему стать на колени и сказал:
– Когда меня посвятят, я приду тебя исповедать. А до тех пор постарайся искупить свои грехи добрыми делами, молитвой и покаянием. Отныне каждый день наполняй мешочки деньгами и относи их на коленях к ручью, который протекает в этой долине. Пусть их там люди разбирают. А сам черпай ореховой скорлупой воду, возвращайся снова на коленях к этому костылю, орудию твоих преступлений, и поливай его каждый день. Когда раздашь прохожим всё своё богатство, а твой костыль примется, пустит ростки, покроется листвой, зацветёт и принесёт плоды, тогда утешься и развеселись, потому что Господь услышал тебя и простил твои грехи!
Сказав это, Нечай ушёл. Через месяц после возвращения из ада его посвятили в священники, а так как он вёл благочестивую жизнь, был умный и знал все духовные законы, то за несколько лет он уже стал епископом.
Однажды епископ Нечай объезжал свою епархию. И пришлось ему ехать через тёмную рощу. Едет он, едет, как вдруг слышит какой-то необыкновенный запах яблони. Епископ удивился: какая же яблоня может так пахнуть! Он послал слуг посмотреть на неё. В скором времени они вернулись и рассказали, что на холме растёт роскошная яблоня, осыпанная райскими яблочками, которые так сильно пахнут, что даже дух захватывает. Тяжело было даже приблизиться к ней, а когда они хотели хоть одно яблочко принести епископу показать, то все ветви поднялись вверх и не дали его сорвать.
И это ещё не всё. Потому что под яблоней стоит на коленях седой-преседой столетний дед, вокруг него груда пустых кожаных мешочков, а он так искренне молится, так бьёт поклоны, что даже жаль на него смотреть.
И тут епископ вспомнил свою встречу с Мадеем в этом лесу. Он вышел из кареты и пошёл к яблоне. Под ней он застал старика, в котором узнал атамана разбойников Мадея, и благословил его. Старик будто ото сна проснулся и опомнился. Он взглянул на епископа, протянул к нему руки и, схватив за мантию, поцеловал полу.
– А! – воскликнул он. – Наконец ты приехал ко мне, преосвященный владыка! Я все выполнил, что ты приказал: и деньги раздал бедным, и палку поливал день и ночь водой из ручья, нося её в ореховой скорлупе. Всё сделал так, как ты приказал. Палка принялась, пустила ростки, покрылась листвой, расцвела, и посмотри, какие дала плоды!.. Видно, Господь прощает меня, а сейчас ты, владыка, исповедуй меня, отпусти грехи и благослови в дорогу к Нему.
Епископ начал исповедовать, и как только Мадей каялся в каком-то грехе – падало яблочко. И говорил он до тех пор, пока вся яблоня не осыпалась и земля не укрылась яблочками. Наконец на яблоне остались только два яблока, но Мадей не мог припомнить, что это были за грехи.
– Постарайся припомнить, – сказал епископ, – что это за грехи.
– Не могу вспомнить… кажется, я всё сказал.
– Так, может, те яблочки, которые остались, касаются твоих добрых дел… Неужели ты не сделал за свою долгую жизнь хоть два добрых дела?
– Одно только помню… лет тридцать, а то и больше… я не позволил убить одного путешественника, который заночевал в нашем разбойничьем доме. Это был какой-то крестьянин, вероятно, угодник Божий…
И Мадей рассказал о том, как спасала путешественника молитва.
– С той поры, – продолжал он, – моя жизнь стала мне в тягость, и я ощутил страшные мучения и укоры совести!.. Я увидел, какую силу имеет молитва, и меня охватил страх Божий.
– Этот путешественник был моим отцом, и ты ему спас жизнь, – сказал епископ, – это приключение он сам рассказал мне.
– Твой отец? – удивился Мадей. – Вон как всё обернулось!.. А его сын спасает мне душу!.. Воистину перст Божий!.. И у меня был отец… Господи! Владыка!.. Теперь я припомнил ещё одно преступление – первое и самое ужасное…
– Какое же?
– Я убил отца!..
При этих словах одно яблоко упало.
– А как же мать? – спросил епископ.
– Тоже убил! – простонал Мадей.
И последнее яблоко оборвалось…
Епископ помолился над грешником, и как только дед получил его благословение, тело Мадея рассыпалось в прах, и душа его, освобождённая покаянием, улетела в небо…
Епископ отслужил панихиду и велел похоронить прах Мадея под яблоней.
Целебный источник под Чёртовой скалой
В конце XVІ века шляхтянка Екатерина Сапоровская узнала, что она очень больна и одной ногой уже стоит в могиле. Врач Адальберт Жердинский посоветовал ей лечиться в сельской местности. Она послушалась его и поселилась в Лисиничах. Несколько ночей подряд снилась ей там какая-то странная долина, окружённая со всех сторон лесом, и живописный источник. И каждый раз, когда она пыталась к нему подойти, сон таял без следа. Однажды ночью сон повторился, и она сумела приблизиться к источнику. И как только она к нему наклонилась, из леса вышел епископ.
– Я покровитель этого края, – сказал он, – и зовут меня Яков. Всю свою жизнь я служил Всевышнему. При жизни меня называли духовным пастырем.
Услышав эти слова, она упала на колени перед епископом, и в тот же момент ощутила, что ей становится легче.
Тогда епископ поднял посох, и из Чёртовой скалы вышло тридцать два отшельника. Они стали на колени вокруг источника и произнесли молитву:
– Боже, будь милосердным! Благослови этот край, и этот город и всех его жителей!
Епископ сказал ей напиться воды и велел, чтобы она со временем построила здесь часовенку. После этого епископ с отшельниками исчезли. Через некоторое время к женщине пришёл лесник и показал карту, на которой была изображена та долина, и объяснил, как её найти.
На следующее утро она подалась на поиски долины, быстро нашла её и напилась из источника целебной воды. Почувствовав, что выздоровела, она рассказала о своём приключении семье.
Екатерина Сапоровская выполнила пожелание епископа – выстроила часовенку у подножия скалы и подарила лес вместе с Чёртовой скалой львовским бенедиктинкам.
Игуменья ордена бенедиктинок Иосифа Кун выстроила ступени с поручнями, которые вели на скалу, а наверху поставила альтанку с острой крышей и верандой, которую назвала святыней Аполлона. Со временем она описала Чёртову скалу в сборнике стихов Lembergs schцne Umgebungen (1834 г.).
Бургомистр Зиморович
Предание о знаменитом львовском поэте Бартолемее Зиморовиче
Бартолемей Зиморович родился 20 августа 1557 года в уютном доме на Глинянской улице в семье каменщика. Всю жизнь он жил во Львове, где написал историю города, а также много стихотворений.
За свой ум и находчивость его несколько раз выбирали на должность войта. Он прожил длинную и богатую приключениями жизнь и умер в 1677 году.
Когда Зиморович стал бургомистром, ему пришлось разбирать множество судебных дел, а так как он очень ловко с ними справлялся, львовяне пересказывали их и радовались, что дал им Бог такого мудрого и справедливого бургомистра.
История с маслом
На Рынке в двухэтажном каменном доме жил один богатый купец, а в подвале его дома – бедный сапожник. Купец много раз старался выкупить у бедняка его подвал, но тот не желал и слушать.
Тогда купец решил схитрить. Он договорился с сапожником, что поставит у него десять бочек масла на хранение, а за это ему заплатит. На такое предложение сапожник согласился. Но хитрость заключалась в том, что только пять бочек были полными, а остальные пять – полупустыми. И вот через некоторое время купец идет за своими бочками и с притворным ужасом обнаруживает, что его обворовали.
– Где моё масло? Это грабеж!
Бедняга сапожник был ошарашен и не мог прийти в себя. Всю жизнь он прожил честно, и если кому-то и был должен, то только душу Господу. А что делать! Пришлось предстать перед судом в Ратуше. Присяжные ознакомились с делом и развели руками. Получалось, что сапожник и в самом деле обворовал купца, который требовал теперь, чтобы ему отдали подвал.
Одному пану бургомистру дело показалось нечистым. Он подумал и велел вылить масло из полной и неполной бочек и посмотреть, где будет больше осадка. Если бочки были поставлены в подвал полными‚ и сапожник воровал масло, то в неполной бочке осадка было бы столько же, сколько и в полной.
Но оказалось, что в полной осадка было вдвое больше. И теперь всем стало ясно, что те пять бочек были с самого начала заполнены лишь наполовину.
Купцу пришлось с позором покинуть Ратушу, да ещё и заплатить большую куну (то есть штраф) как магистрату, так и сапожнику.
Насилие
Одна вдовушка, решив даром поживиться, подала в суд на перекупщика за то, что он якобы он её изнасиловал.
Зиморович вызвал обоих и спрашивает у мужчины:
– Ты действительно это сделал?
– Ой, да что она говорит! Я и пальцем её не трогал.
– А я таки думаю, что трогал, – сказал Зиморович. – И вот мой совет: немедленно выплати этой женщине пятьдесят талеров.
Это была большая сумма, но перекупщик не спорил, потому что знал, что за изнасилование мог попасть в тюрьму. Поэтому сразу и заплатил. А хитрой вдовушке только того и надо было – взяла деньги, и только её и видели.
Когда она убежала, Зиморович сказал:
– А знаешь, вероятно, я ошибся. Беги за ней и отбери свои деньги назад.
– А мне за это ничего не будет?
– Не будет, слово бургомистра. Не отпускай её, пока не заберёшь денег, и возвращай сюда.
Перекупщик догнал женщину и начал у неё требовать деньги, но та и слушать не хочет. Он схватил её за руку и не отпускал. Тогда вдовушка разозлилась не на шутку и сама схватила того человека за руку и потащила назад в Ратушу.
– Ваша милость! – орала она, – вы взгляните на этого разбойника! Посреди улицы напал на меня и хочет отобрать деньги назад.
– Ну и как, удалось ему отобрать деньги? – спросил Зиморович.
– Да где уж там! Деньги при мне. Я ещё могу себя защитить от таких дохляков!
– Глядите-ка! Так вы – баба гром!
– Конечно! – радостно отвечала вдовушка, наградив испуганного перекупщика тумаком.
– Жаль только, что вы не сумели себя защитить, когда он вас насиловал.
Эти слова будто громом поразили женщину и она поняла, что попалась на вранье.
– Если он не смог даже денег забрать, а вместо того вы его сюда за руку приволокли, то как же мог он такую сильную молодицу изнасиловать? Вы – лгунья, и за враньё получите десять ударов плетью.
Утерянные дукаты
Интересная история приключилась с одним греческим купцом, который возил во Львов вино.
Во время торговли на Рынке он потерял мешочек золотых дукатов. Ему посоветовали нанять глашатая, который будет ходить туда и сюда и кричать, что кто найдёт кошелёк с деньгами, то получит вознаграждение в десять дукатов.
Через некоторое время один мальчуган и в самом деле нашёл под телегой кошелёк. Развязав его, он сосчитал дукаты – их оказалось ровно сто. Десять он взял себе, а остальные отнёс греку. Но тот, получив назад свой кошелёк, сразу пожалел, что обещал такое значительное вознаграждение, и начал обзывать мальчика ворюгой, потому что в мешочке, дескать, было сто пятьдесят дукатов, а не сто.
Пришлось им предстать перед войтом. Тот выслушал их, положил на стол Библию и спросил:
– Клянётесь ли вы говорить правду?
– Да, клянемся, – в один голос произнесли они.
– Тогда кладите руку на Святое письмо и отвечайте. Сколько денег было в кошельке?
– Ровно сто, – сказал мальчик.
– Ровно сто пятьдесят, – сказал грек.
– Ну что же, вы поклялись на Библии, и у меня нет никаких оснований не верить вам. Вы оба сказали правду. Дайте мне этот кошелёк, сударь.
Купец предоставил кошелёк, и Зиморович вручил его мальчику.
– Возьми эти деньги, и если до вечера никто за ними не придёт, они твои. А вам, уважаемый купец, советую снова нанять глашатая, потому что этот кошелёк явно не ваш. В нем нет той суммы, которую вы потеряли.
Ошарашенный грек не знал, что дальше делать, он упал на колени перед бургомистром и начал просить деньги назад. Он признался, что солгал и от отчаяния только что волосы на себе не рвал.
– Слушайте, сударь, – остановил его причитания Зиморович, – вы за свое враньё потеряли только сто дукатов. А за нарушение клятвы получите пятьдесят ударов плетью на площади. Выбирайте, что лучше.
И купцу пришлось, понурившись, возвращаться ни с чем.
Жирные деньги
У скотобойца, который продавал на рынке мясо, вор украл кошелёк с деньгами. Скотобоец заметил, что его обворовали, в последний момент, и едва успел поймать вора за руку. Но тот поднял крик, что произошла ошибка, что никакой он не злодей и ничего не воровал.
На шум пришла стража и повела обоих в Ратушу.
Бургомистр Зиморович, выслушав обоих, велел обыскать вора. У него в самом деле был кошелёк с деньгами, но он божился, что это его собственные деньги.
Зиморович велел принести кипятку, развязал кошелёк и высыпал деньги в воду. На поверхность сразу же всплыл жир.
Теперь все увидели, что это на самом деле деньги скотобойца‚ который целый день торговал мясом‚ и потому, ясное дело, его монеты были засалены. Деньги возвратили, а вора отправили в тюрьму.