Наконец он мне звонит и спрашивает, сделала ли я уже математику.
Боже мой! Ему интересна не я, а моя математика.
– Конечно, сделала. – Мой голос звенит как лед.
Он разочаровал меня.
Я надеялась, что первыми его словами будут:
– Боже мой, как было трудно добраться до телефона, но я так стремился к тебе, ты моя голубая мечта розового детства! Я думал только о тебе, и все цветы мира готов принести к твоим ногам. (Интересно, вместились бы все цветы мира в подъезд панельной пятиэтажки?)
Дальше мы говорим про уроки и завтрашний день, о какой-то еще ерунде, он говорит "Пока!" и мой день меркнет как свет в кинотеатре.
Все. Ждать больше нечего.
Лет в 14 оказалось, что у меня слабое зрение, и мне нужны очки.
Красивую оправу добыть не удалось, и мама купила мне что-то пластмассово-зеленое.
Мукам моим не было предела.
Мне казалось, что все смотрят на меня и только и делают, что обсуждают мои уродские очки.
Я прятала их в еще более уродский футляр, потом в портфель, и мне не приходило в голову, что очки – это одежда для глаз, и что они могут быть красивыми и элегантными…
И почему моя мама даже не приложила усилий, чтобы достать красивую оправу?
Разрушающая и разъедающая душу бедность – вот ответ.
Обычные подростковые заморочки бедность делала просто непереносимыми, острыми, мучительно жестокими.
Намучившись в подростковом возрасте со всеми несовершенствами и уродствами, позднее я утоляла свою жажду душевного комфорта покупкой шуб, золотых колец, машин, домов, дубовой мебели, еды, шоколада, хорошей обуви…
Шуба была важна не только потому, что она красивая и теплая, а потому, что в ней можно явиться перед глазами очень многих людей, кто унижал меня и смеялся надо мной, когда я была ребенком и подростком.
Моя учительница истории, которая кричала на меня, что я "политическая кретинка" и "безнравственная тварь", побледнела, когда я "случайно" заглянула в свою школу проведать учителей.
Надо ли говорить, что на мне была надета норковая шуба, все золотые вещи, которые у меня тогда были, а на пальце болтался ключ от собственной машины.
У меня были красивые очки из дорогого бутика, хороший мейкап, дорогие духи.
Я чувствовала себя королевой, победительницей.
Все эти штуки как бы защищали меня, как бы говорили за меня, что я не кретинка и не уродка.
Посмотрите на меня! Уродка и кретинка не может так хорошо выглядеть и так хорошо пахнуть. Уродки и кретинки не способны иметь мужа, который им купил машину и вообще новую жизнь.
Если кто-то покупает для меня дорогие вещи, значит, не такая уж я и кретинка. Теорема доказана с блеском.
Реванш, триумф и полный разгром противника – вот что чувствовала я тогда, в школе.
Да простят меня все те люди, перед которыми я красовалась и выпендривалась – я не могла тогда вести себя по-другому.
Это просто вылезало из меня, это было выше моих сил – быть скромной и не выпячивать своих шуб и колец.
Сейчас я очень часто думаю о многих поколениях аристократов, которые были привычны к достатку, избегали унижений и стыда бедности и которые никогда не гордились своим достатком, а напротив, старались быть скромными и деликатными, чтобы не обидеть других людей, которых достаток обошел стороной.
Многие российские женщины, прошедшие через подобное детство и юность, дети бетонных пятиэтажек и четырехметровых кухонь, не раздумывая выходят замуж за мужчин, которые могут купить им хотя бы какой-то комфорт, хоть какую-то жизнь.
Если в родительской семье она ела картошку три раза в день, а муж привозит ее раз в неделю на рынок за продуктами – это уже резкая разница, это уже счастье.
Голодному человеку не до нравственных и этических исканий. Голодному человеку тупо хочется есть!
Одна моя приятельница как-то рассказала, что ее муж стал больше зарабатывать, и что первое, что они купили себе, когда денег стало чуть больше, – банку сгущенки.
Это была ее мечта – поесть сгущенки досыта, и чтобы никто не отбирал.
Вторая моя приятельница совершенно серьезно уверяла меня, что если хватает денег на копченую колбасу хорошего качества вместо крахмальной – это признак благополучия и достатка.
Третья говорила, что не может остановиться и пожирает бананы, потому что хотела бананов все свое детство, а их никогда не было.
Мои приятельницы покупают себе одежду десятками единиц, новые и новые сумки, новые и новые кольца и серьги, и вечная жажда наесться досыта гонит их на рынки и в магазины.
Это просто уму непостижимо, сколько барахла ввозится в Россию и сколько барахла наши женщины покупают ежедневно!
Ни одна страна мира, кажется, не имеет такого жуткого товарооборота.
У каждой женщины в России должна быть минимум одна шуба и одна дубленка.
Иногда шуба покупается на сбережения целой семьи, бабушки и мамы отдают свои гробовые деньги, чтобы у девочки была шубка, как у всех.
Знакомые шведы часто спрашивают меня: почему ваши русские девушки и женщины одеты в дорогие шубы, если у них иногда нет приличной квартиры и накоплений в банке? Это выглядит очень странно.
Обычно я отвечаю, что дорогая шубка – это как сертификат качества, как штамп о соответствии нормам, знак качества.
Разве человек должен иметь сертификат качества? – спрашивают наивные шведы.
Еще как должен, – отвечаю я, – если это человек из России.
Вся российская история – это по сути попытка внушить этому человеку, что он не имеет никакой ценности, он винтик или шпунтик в колеснице истории, что его жизнь и его личность не имеют никакой цены.
Поэтому русский человек вынужден присвоить себе хоть какую-то ценность вещами и предметами, которые он надевает на себя или окружает себя.
Женщины надевают шубы и бриллианты, мужчины – покупают автомобили и дорогие часы.
Мир сходит с ума, когда русские начинают шопинг.
Никто не может понять, почему русские скупают самые дорогие вещи, почему они так азартны, откуда такие понты.
Оттуда, из винтиков, шпунтиков и всеобщей нищеты!
По приезде в Швецию я была шокирована и ошарашена, разглядывая шведок.
Без косметики, в кроссовках, сандалетах, с рюкзачками, с простыми прическами, без укладки и лака на волосах, без маникюра, а иногда просто в застиранных футболках – непостижимо! Сначала я думала, что они просто бедные, те, кто без макияжа.
Потом, приглядевшись, прислушавшись и порасспрашивав, узнала, что они приезжают в магазины на собственных "Вольво" и "Саабах", живут в хороших домах и зарабатывают тысячи по три-четыре евро в месяц.
И тут я начала понимать, что им, этим шведкам, не надо навешивать на себя дорогие кольца, им не нужны шубы и другие понты, потому что им и в голову не приходит, что им вообще в принципе надо подтверждать свою ценность, что ее надо доказывать и показывать.
Они, шведки, ценны сами по себе – априори, от рождения, просто по факту существования в этой жизни. Каждая ценна, независимо от возраста, красоты, ухоженности, наличия денег в банке, ни от чего.
Параллельно с первым шоком я получила второй – шведские мужчины, поголовные красавцы, носятся со своими лохматыми и ненакрашенными шведками, как курицы с золотыми яйцами!
Они, мужчины, берут декретные отпуска и ухаживают за грудными детками, они проводят все свое время с семьей, они стирают и убирают в доме, готовят еду, выводят своих жен и подруг в рестораны, чтобы тем не приходилось готовить еду после работы, а не потому, что это престижно, и в ресторане они сидят в тех же кроссовках и футболках, ну, может губы слегка накрасят.
И все это они делают просто потому, что так надо, положено, или они сами этого хотят, а не потому чтобы удивить или поразить или завоевать женщину, пустить ей пыль в глаза.
Если в середине дня на улице Стокгольма вы увидите красивую молодую женщину с идеальным макияжем и прической, на каблуках, в юбке, а не в брюках, с золотыми кольцами на руках, серьгами в ушах, цепочками на шее, почувствуете запах дорогих духов, с сумкой от "Гуччи" и очками от не знаю от кого – уверенно можно сказать, что она русская.
Она пришла на выставку престижных товаров, и самый престижный товар – она сама.
Шведки оценивают товары, а русские – ждут оценок себя как товара.
За семь лет жизни в Швеции я не перестала красить глаза и делать прическу – это привычка длиною в жизнь, но я гораздо спокойнее отношусь к одежде, шубам, золоту и прочим сертификатам качества.
У меня нет ни одной шубы.
Иногда я думаю, что, приехав домой в свой родной город, я буду выглядеть как рыночная торговка.
Но покупать себе шубу для поездки в Россию больше не хочется.
Этот вопрос я не могу разрешить до сих пор.
Мои русские коллеги, которые работают со мной в моей уборочной компании, где я, слава Богу, начальник, получив первую, часто довольно небольшую зарплату, бегут в местные шведские магазины и покупают себе дорогие сапоги или сумку, и с выражением абсолютного счастья на лице едут на работу – напомню, что это уборка – в сапогах с десятисантиметровым каблуком.
Я уже привыкла к этому, я понимаю, в чем тут дело, я знаю, что все мои уговоры бесполезны.
Для девочек из России важнее навесить на себя хоть какую-то ценность в виде сапог или сумки.
Пока это для них важнее, чем понимание собственной абсолютной ценности, которая, конечно же, появится скоро, совсем скоро, просто не может не появиться, потому что это так естественно для человека, если только перестать его подавлять и обесценивать и дать ему ощущение безопасности и комфорта.
Честные и плуты
Эта глава очень странно не хотела писаться, потому что никак не могло определиться название главы.
Про честных я поняла очень быстро, однако плуты никак не хотели обнаруживать себя.
Потому что плуты – это нечто фальшивое, ненастоящее, нереальное. Как можно описать то, что не показывает себя?
Задача плутов – притвориться так, чтобы никто и никогда не понял, кто же они на самом деле.
Плуты – это отдельная группа литературных героев, и плуты – очень любимые герои в литературе.
Там, где присутствует плут, – всегда авантюра, приключения, горы оружия и моря крови.
Плуты бывают коварные, а бывают милые.
Про таких говорят – плутишка.
Мой любимый плутишка – Остап Бендер.
Он играет с жизнью в веселую игру, избегая конфликтов и больших разрушений. Однако можно видеть, что он принимает сотни различных образов, он умен, блестящ, хитер, активен, предприимчив, и только одно отличает его от честного человека – его цель.
Однако Остап и не скрывает своей цели, как минимум от своих "сподвижников".
Такие плутишки не так опасны, как плуты со злыми намерениями или разрушители.
Трудно увидеть или распознать плута, если плуты встречаются на каждом шагу.
Глаз замыливается. Кажется, что плутуют все – мы, женщины, накрасив глазки, тоже немного плутуем, хотим быть красивее, чем на самом деле.
Мужчины надевают на себя дорогие костюмы, покупают машины, квартиры и дома, иногда даже компании. Плутуют.
Дети притворяются, что у них болит живот, чтобы не ходить в школу, реклама плутует, чтобы убедить нас купить товар.
Мы говорим о любви, чтобы казаться возвышеннее, чище, духовнее…
Но речь все же не об этом плутовстве.
Самые страшные плуты – это те, кто разрушает нашу жизнь. Такие плуты-террористы или плуты-разрушители обнаруживают себя определенным образом.
Во-первых, они врут.
Легко увидеть их вранье по противоречиям.
Например, он говорит, что владеет компанией, а брючки-то староваты и коротковаты… И всегда-то он дома.
Или она говорит, что любит вас, а сама никогда не спросит, как ваши дела.
Он говорит, что отдаст вам все, но сейчас ему надо немного денег взаймы, потому что у него временные финансовые трудности.
Или она говорит, что хочет от вас ребенка, но не разводится со своим мужем.
Или он убеждает вас выйти за него замуж, но паспорт не показывает.
Тайны, секреты, недоговоренности, спрятанный мобильный телефон, тихие разговоры по телефону в дальнем углу, отговорки типа – дела, работа, не будем об этом, это одна знакомая – не две же, в самом деле… – все это признаки плутовства.
Во-вторых, плуты стремятся уверить окружающих в своей честности.
Нормальный человек не заботится доказывать свою честность, потому что честен. Ему не надо убеждать других людей в своей честности.
Плут только этим и занят. С большой частотой и усилием он повторяет: я же честный человек, я не обманываю, спроси кого хочешь, я не из таковских, да я докажу чем хочешь, мне можно верить… если вам хоть на минуту показалось, что вас хотят уверить в честности, насторожитесь, возможно, перед вами плут.
В-третьих, за спиной плута, в его прошлом, какие-то странные истории, разборки, разрушенные жизни, странные обстоятельства.
На них кто-то наехал, они пострадали от чьей-то жестокости, к ним не справедливы, их притесняли, компания, где они работали, развалилась, отношения с предыдущим партнером превратились в ад, их преследуют, за ними охотятся, их ищут…
Одним словом, область предыдущей жизни как бы взбудоражена, вспенена, там нет ясности и покоя.
И эту взбудораженность сделали они сами, хотя никогда в этом не признаются.
В-четвертых, они очень активны, что-то затевают, энергия бьет ключом, глаза горят, они вас торопят, подгоняют, им надо быстрее, они не дают опомниться и подумать.
В-пятых, плуты излучают внимание, они само обаяние. Еще бы, обаяние – это их рабочий инструмент.
Они идеальные собеседники, они точно знают, как расположить к себе собеседника, они очень красноречивы, владеют речью, могут насмешить, артистичны.
Я бы даже сказала – креативны.
Надо ли говорить, что плуты умны, часто хорошо образованны, однако иногда говорят откровенно циничные вещи типа: "Люди любят, чтобы их обманывали, это придает соль жизни".
Лично я была замужем за одним из самых ярких и талантливых плутов нашего столетия.
Это был очень обаятельный человек с хорошими музыкальными способностями, он очень хорошо умел слушать собеседника – голову держал прямо, немного наклонялся вперед, как бы желая расслышать каждое слово, следил глазами за каждым мимическим движением собеседника, поддакивал, смеялся громко и открыто, хлопал себя по колену, задавал вопросы, интересовался собеседником, его семьей, работой, хобби, себя не навязывал, был заинтересован собеседником почти по-собачьи.
Я видела, как люди таяли под его лучистым и внимательным взглядом.
Через пару часов и пару рюмок водки он уже обнимался и хлопал по плечу нужного человека, заверял его, что никогда не встречал такого хорошего собеседника, клялся в вечной дружбе и говорил, что сделает для него все.
Через неделю у них начинались общие дела – какие-нибудь коммерческие сделки, а через два-три месяца наш плут разводил своего новоявленного партнера по полной программе.
Затем наступал период разборок, когда разгневанный партнер звонил и требовал свои деньги, а наш плут не подходил к телефону или просто исчезал на пару недель, предоставив мне отвечать на звонки и записывать имена звонивших.
Сам он говорил, что просто забрал свою долю.
Затем, через месяц-другой, он находил новую жертву, и все повторялось. Он врал, что у него есть объемы, товары, контакты, выходы, он может решить вопрос, что возьмет на себя всю самую тяжелую часть работы.
Главным его оружием было личное обаяние.
Иногда после деловой встречи он сидел в кресле с потухшим лицом и опущенными глазами, и невозможно было поверить, что еще пятнадцать минут назад он излучал тепло и веселье.
Я относила его странные перепады в настроении на усталость от тяжелого дня…
У меня был институтский друг, скажем, звали его Андрей, с которым мы иногда встречались за чашкой чая. Наши семейные жизни удивительно совпадали по датам, и мы часто шутили на эту тему.
Однажды мы встретились вчетвером – мы с Андреем, его жена и мой муж. Мы пообедали и разъехались.
Спустя какое-то время Андрей развелся и, оставив жене квартиру, переехал к другу.
Мы опять встретились в кафе, и Андрей поведал мне душераздирающую историю:
– Моя дура Алка продала квартиру и живет у мамы. Нашелся какой-то перец, который заморочил ей голову и забрал у нее эти деньги, двадцать тысяч "зеленых".
Я, конечно, не муж ей больше, но жалко дуру, поехал разбираться, а она говорит мне: не твое дело.
У меня кольнуло в области седалищного нерва.
Примерно неделю назад мой муж хвастался, что заработал именно эту сумму.
Я попросила Андрея позвонить Алке и спросить, не мой ли это орел пощипал ее "капусту".
Так и оказалось. Он обещал ей жениться, а деньги взял на развитие бизнеса, которого у него отродясь не бывало.
Андрей выронил из рук телефон и сказал
– Ну и ни фига себе, типа твой муж отобрал мои деньги у моей бывшей? Не ожидал я от тебя…
От меня… Мы посмеялись, но было невесело. Надо ли говорить, что наши отношения разладились навсегда, а Алка начала уголовное преследование моего мужа по факту мошенничества.
К слову сказать, она была чуть ли не сто первой в очереди и так ничего и не добилась. Однажды мой бывший муж работал в компании по пошиву автомобильных чехлов. Кажется, чехлов. Его работа была – доставлять партии чехлов на автозавод и забирать за товар машины.
Денег тогда в стране почему-то не было.
Так вот он умудрился однажды украсть целую машину. Просто по накладным он получил их десять, а на стоянку поставил девять.
Директор предприятия долго допытывался, где же десятая машина. А плут делал круглые глаза и уверял, что поставил десять, и одна машина неизвестно куда пропала. Самое смешное, что он начал на ней ездить у всех на глазах, и все закончилось страшным скандалом и изгнанием его с работы.
Позднее он рассказывал об этом случае как о низком заговоре руководства против него, самого компетентного и производительного работника.
И многие ему верили.
Следующий случай плутовства надо описать подробнее. Тут плут попал на плута, и они меня окружили.
Он затеял любовь и секс с моей Лучшей Подругой.
Забавник начал заводить разговоры о разводе, наплел мне душераздирающую историю о своей любимой еврейской девушке, которая временно вынуждена жить в Америке, поскольку работает там по контракту, но скоро вернется, и тогда он от меня уйдет.
И неизменно добавлял: но еще не завтра, не беспокойся. Я, естественно, шла к своей Лучшей Подруге и рыдала у нее на кухне, не подозревая, что это и есть ОНА.
Правду я узнала случайно, но поговорить с Лучшей Подругой (читай – набить морду) мне так и не удалось.
На моем пути в буквальном смысле встал ее муж, который ужасно ее любил.
Позднее, через несколько лет, я отправила ей письмо о разрыве отношений.
Вот оно дословно.
Есть одно дело давностью примерно лет в 10.
Говорят, все проходит. Говорят, надо жить просто.