Гордость попала в этот список по некомпетентности авторов Википедии, потому что гордость – это просто осознание собственных успехов, достижений, результатов. То есть гордость возникает непосредственно сразу после какого-нибудь хорошего результата.
Построил дом – гордись, получил новую работу – гордись, закончил обучение – гордись, родили ребенка – гордитесь.
То есть гордость – чувство законное, заработанное, натуральное.
А вот гордыня – это просто требования признания там, где признавать нечего.
Например, женщина глупая и некомпетентная, но требующая, чтобы ее называли Ваше Величество, явно страдает приступом гордыни.
Или маленький начальник, который пришел на участок неделю назад, но уже требующий называть его господин Президент Компании, также заражен гордыней.
Наглость – это неуважение к другим людям, это, безусловно, плохое воспитание и отвратительные манеры. Однако посмотрите, как все запутано и перепутано!
Будучи журналистом некоторое время своей жизни, я получила отличный урок от своего редактора.
Помню, он мне однажды сказал:
– Пиши только факты, будь точной в датах, именах, названиях, потому что за неточность могут засудить. Если артист Пупкин был женат пять раз, так и пиши – пять, а не четыре и не шесть. Именно пять. Но тебя невозможно засудить за окраску, за оттенки настроения.
Можно написать: "Артист Пупкин и его пять жен", можно "Артист Пупкин и все его пять спутниц жизни", можно "Пупкин и его многочисленные жены", "Пупкин и его гарем", и так далее. Или написать: "Пупкин и его компания", или "Пупкин и его банда".
Можно написать: "Пострадали люди, а можно – женщины и дети".
Можно написать "Она – хороший человек", а можно – "Она и ее отморозки".
То есть ты ставишь имя какого-то человека, а рядом – имя другого человека, или название банды, или название благотворительного фонда, и первое имя окрашивается, рефлексирует…
Ты вроде ничего не сказала о самом человеке, в суд не подашь, но оттенок присутствует.
Так и в нашем случае со скромностью.
Поставив в противовес наглость, хамство, делаем скромность положительным качеством просто от противного.
На самом деле скромность – это специально введенное, придуманное слово, продукт древнего масс-медийного штурма, целью которого являлось сделать людей более удобными для управления, менее капризными и активными, более покорными, слабыми, рабами.
Невозможно на каждого надеть ошейник и каждого заковать в кандалы.
Куда проще промыть мозги, засадить в голову самоограничительную программу, как у робота-полицейского, помните?
Директива № 111.
Не стремись быть первым. Не старайся чего-то достичь. Не ищи лучших решений. Будь скромным.
Однако вернемся к обесцениванию.
Эта практика тоже искусственно создана и введена в наш обиход, чтобы делать других людей более слабыми и неуверенными.
Только скромность действует мягче, изнутри, через идеологию, а вот обесценивание работает грубее, топорнее, но тоже очень эффективно.
Как легко расстроить человека, который что-то там пилил, строгал, клеил, шил или рисовал! Творил, ваял и создавал!
Просто скажите ему, что он не художник, а так, неизвестно кто, и вообще, все, что он там накрасил и нашил – некрасиво и никому не надо. Увидите, как он расстроится.
На 95 % могу предсказать, что такой человек расстроится и скажет:
– А, гори оно огнем, чтобы я еще хоть раз взял в руки это…эти… эту… Не буду больше ничего делать. Буду сидеть, как пенек. Буду, как все, не высовываться, а то опять получу по голове.
Супер!
Результат достигнут, перед вами новый средний человек, которого легко поставить на его место, посадить в его сани, на свой шесток, дать ему в руки фрезу, надеть на него сенькину шапку, и он не будет прыгать выше головы, а будет фрезеровать.
Потом надо похвалить его за это фрезерование, и вы получаете фактически бесплатно вечного раба, который вас же еще и поблагодарит за оказанное доверие.
Сейчас разрыдаюсь от тоски.
Мало того, что в принципе нелегко создавать что-то новое, прекрасное, надо уметь и быть способным, чтобы это в голову приходило, так еще и мешают те, которые с дубинками!
Вот почему надо точно знать, что такое ложные данные и как они мешают быть счастливыми.
Вопросы "кто это все сделал" и "когда это произошло" оставим за рамками этой книги, это отдельная история и отдельная книга.
Пока нам важно понять, что был какой-то кто-то, и что это было сделано, а не произошло само по себе, и что цель всего этого промывания мозгов – управление, управление и еще раз управление.
В настоящее время этот процесс происходит так же активно, как и раньше, только появились новые мульки типа телевиденья.
Приведу пример того, как рекламщики используют всякие трюки, чтобы внушить нам нужные мысли и чувства, заставить купить тот или иной товар.
Управляют нами и с помощью других слов:
– Гель для душа с микросоками канадского клена!
Что такое? Какие такие микросоки?
Наверное, что-то очень эксклюзивное, невероятное, тем более канадского клена… Надо купить. Бегом!
Косметическая продукция – это комната смеха.
Женщинам вбивают в голову сведения, которых часто просто не существует в природе.
Введите в рекламный текст какие-нибудь цифры, чтобы сделать его более наукообразным, и наши образованные женщины купятся на это.
– На 35 % больше волокон! На 76 % более упругая кожа! На 25 % выше содержание масла!
Кто эти проценты считал? Как считал, если считал?
Как можно считать кожу в процентах?
Но звучит очень научно.
Чувствуете себя профессорами косметологии? То-то.
Боюсь, что у вас появилось чувство недоумения – кому же верить? Что делать? Все кажется таким зыбким, расплывчатым, нестабильным…
Человеку свойственно держаться за какие-то мысли и представления, как за краеугольные камни.
Когда человек читает что-то новое, он должен это новое как-то переварить, куда-то поместить, как-то соотнести со своими более ранними знаниями.
Поневоле человек сравнивает все новое, с чем ему приходится сталкиваться, с тем, что он уже знал. Если более ранние знания окажутся не очень правильными, человек может оттолкнуть от себя новые данные, просто из-за того, что они противоречат его представлениям.
Это очень понятно и очень естественно.
Выход один – думать самим, проверять все новые данные на практике, и если они работают, соглашаться с ними, а старые данные архивировать или выбросить в корзинку.
Это требует мужества. Это труд.
А никто и не обещал, что будет легко.
Но я верю в вас, и если вы добрались до этого места, значит, мы вместе будем продираться дальше.
Главное, надо вовремя кушать обед, чтобы не быть голодными и гулять на свежем воздухе, чтобы проветривать голову.
Все, о чем мы сейчас говорим, имеет самое прямое отношение к любви.
Любовь – это поток эмоций, которые мы испускаем. Именно поток и именно из нас.
Если мы не способны испускать этот поток, нас надо ремонтировать, что-то нам мешает его испускать.
Многие люди оправдывают свою неспособность любить тем, что люди вокруг них – сплошь козлы.
Некого любить.
На самом деле наша любовь зависит не от тех людей, которых мы любим или не любим, а от нас самих – способны мы на любовь или нет.
Греет наш моторчик или не греет.
Если нас обесценивали в детстве, то моторчик может сломаться, в нем что-то повернулось, и он не работает.
А ремонтируется он просто, достаточно понять, в чем причина поломки, как сразу начинается работа внутри нашего моторчика.
Страшная сказка
Жила-была снежная королева.
Неважно, в какой стране она жила, и неважно, чем она вообще любила заниматься.
Просто однажды ей стало скучно и она решила завести себе друга.
Но никто не хотел с ней дружить. Людям не нравилось, что она такая холодная и равнодушная.
Королева пыталась найти себе друга, предлагая бриллианты, серебро, покой – всего этого у нее было в избытке.
Но бриллиантами сыт не будешь, а серебро не греет.
Покой в больших количествах быстро превращался в скуку и больше не привлекал жаждущих и страждущих.
Тогда королева решилась на последнее средство – заморозить самого красивого мальчика, чтобы он не рвался обратно к своим друзьям и вообще к людям.
Было у нее одно секретное средство для заморозки.
Королева выбрала себе жертву и одним ловким движением заморозила его до нужной температуры.
Он был жив и даже продолжал двигаться, однако его сердце перестало биться и томиться, что и требовалось по условию задачи.
By а ля! И друг готов.
Так приятно было вместе с ним сидеть в холодном ледяном зале и замерзать еще больше, покрываться инеем, звенеть пальцами, целоваться сверкающими губами, не закрывая глаз, наблюдать за его прозрачными глазами.
А мальчик дышал эфемерным паром и почти не моргал – глаза покрывались льдом как естественной защитой.
Он был прекрасен в своем холодном бездвижии.
Но как всегда бывает в сказках, откуда ни возьмись, явилась его девочка.
Девочка была неприлично теплой и шумной, щеки ее горели, из носа текло, уши она терла варежками, и самое противное – от нее пахло человеком, то есть духами, сигаретами, жевательной резинкой, маникюрным лаком… Королева растерялась. Она, конечно же, не могла не знать, что любое волшебство имеет секретное условие на реорганизацию, на обратный ход, на обратную метаморфозу.
И королева почувствовала легкое беспокойство, потому что для обратного превращения как раз и нужна была такая девочка – шумная, теплая, темпераментная, а главное – любящая.
Эта-то как раз и была любящая. Еще как любящая. Именно, что всем сердцем. Именно, что безгранично.
– Привет всем! – сказала девочка, – курите или так воздух гоняете?
Королева наклонила голову с осторожностью. Очень холодные предметы становятся хрупкими.
Она заботилась о себе как об очень-очень холодном предмете.
– А я тут мимо случайно проходила, дай, думаю, зайду, вдруг вам помощь нужна, или там мобильник уронили и не можете позвонить… А че не топите? Отключили за неуплату?
Королева медленно перевела взгляд на мальчика. Он был спокоен, величав и прекрасен.
– Да, весело тут у вас, хоть бы музычку включили…
Девочка продолжала приближаться.
– Стой там, – королева вытянула руку. Стало градусов на десять холоднее. Воздух зазвенел.
– Да ладно тебе, я же не крокодил какой. Поздороваюсь с другом и пойду дальше.
Девочка приближалась, ступая по острым ледяным кромкам.
Королева начала медленно подниматься со своего места, однако все еще была очень спокойна: девочка слишком глупа, чтобы догадаться, что именно она должна сделать, чтобы убить этого прекрасного совершенного мальчика. Убить для нее, королевы.
Он жив, пока холоден, и спокоен, и мертв, если вдруг запылает своими тридцатью семью по Цельсию.
Но девочка все же глупа.
Она и не представляет, что разжечь пожар в его теле и душе можно, только перелив в него собственное универсальное горючее – горячую девичью кровь.
А уж крови у нее в избытке. Щеки так и пылают, сердце так и стучит…
– Ты его погубишь! – безразличным голосом сказала королева. Она вложила всю свою страсть и силу в эти слова, но звучало это все равно как шелест снежинок по бумаге.
– Я? Это я его погублю? Я? – закричала девочка, – Да он почти мертв! То есть он уже умер! Посмотри на него! На что он стал похож! На восковую куклу! На стеклянного болвана! На дешевую игрушку!
Девочка захлебнулась криком, потеряла равновесие и упала. Ледяные лезвия под ее руками окрасились в красное.
Она поднялась на колени, потом встала и пошла вперед, держа в руке обломок льда. С обломка стекала тоненькая красная струйка.
Девочка все шла и шла, а королева смотрела на нее и ждала.
Красивый мальчик медленно повернул лицо к своей подруге. Девочка подошла к нему почти вплотную, неловко подняла руку с обломком, и тут несколько капель ее крови упали на его лицо.
Лед начал плавиться, превращаясь в нормальную человеческую кожу.
Все трое замерли.
Кровь впиталась в лед, испарилась, исчезла.
Льда оставалось очень много. А кожи было очень мало. Королева отвернулась и села.
Девочка поняла, в чем дело. Она начала резать ладони ледяным обломком и прикасаться к щекам, рукам, плечам мальчика.
Кровь топила лед, но живой кожи было все еще очень мало. Она торопилась, но дело шло медленно.
– Ты ничего не сможешь исправить. Его сердце для тебя закрыто, – прозвенела королева, – Ты слаба, и жертва твоя напрасна. Уходи и оставь его мне.
Девочка не отрывала рук от своего мальчика. Его лицо почти очистилось от льда, но все остальное было холодно и звенело от ее прикосновений.
– Ладно, – сказала девочка, – я тоже не на барахолке куплена и не пальцем делана.
Она полоснула осколком льда по запястью, кровь полилась обильно, глаза мальчика заморгали, он наклонился вперед, и его начало рвать. Он корчился и сгибался, а она стояла над ним, поддерживая одну руку другой.
– Говоришь, уходить? Так мы и уходим. Пошли?
Мальчик перестал качаться и кашлять, вытер рот рукой, посмотрел на девочку.
Девочка ослабела и побледнела, волосы были мокрыми, а лицо почти белым. Она зажимала левое запястье правой ладонью, но кровь все равно сочилась сквозь пальцы.
Мальчик начал рвать с нее шарф и никак не мог вытащить конец шарфа из-под капюшона. Наконец он дернул сильнее, она покачнулась и начала сплывать вниз, держась за него здоровой рукой. Он придерживал ее и пытался перетянуть ее раненую руку шарфом.
Она опустилась на лед и затихла. Мальчик перетягивал ее запястье шарфом, от его головы шел пар, а она лежала у его колен совершенно мокрая.
– Ты не спасешь ее. Лед забрал у нее все силы. Она умирает – сказала королева.
Мальчик заплакал и снова начал кашлять. Королева медленно подошла к нему и положила руку ему на голову.
– Пойдем. Здесь больше нечего делать.
Он продолжал плакать, Королева продолжала стоять над ним, девочка продолжала лежать на льду. Только лед был очень красный.
Эгоизм и жертвизм
Все в нашей жизни должно быть сбалансировано.
Слишком много или слишком мало чего-либо заставляет об этом постоянно думать.
Слишком мало денег – проблема.
Слишком много людей в однокомнатной квартире – тоже проблема.
Слишком мало еды – плохо, слишком много еды – проблемы с кишечником.
Слишком мало общения – скучно, слишком много – стресс.
Короче говоря, в отношениях с самим собой и другими людьми должен быть некоторый баланс между "я" и "мы".
Чтобы понять, как этот баланс выглядит, можно рассмотреть его крайние стороны, и тогда будет понятно, где золотая середина.
Одной крайностью при нарушении такого равновесия между "я" и "мы" будет эгоизм, другой крайностью – принесение себя в жертву.
С эгоизмом все более или менее просто, это когда человек концентрирует свою жизнь вокруг самого себя и не желает или не способен замечать других людей.
Однажды в центре Стокгольма я видела такую сцену: порядком пьяная дама бомжеобразной наружности, стоя на верхней ступени лестницы между двумя тротуарами, кричала такого же вида кавалеру, который стоял внизу:
– Эгоист! Эгоист!
На всех языках мира это слово звучит одинаково, поэтому переводчик был не нужен. Даже эта пьяненькая женщина знала это слово.
Признаки эгоиста: он никогда не звонит вам сам, он никогда не дарит вам подарки в ответ на ваши подарки, он никогда не спросит, как ваши дела, никогда не предлагает помощь, никогда не поддерживает разговоры о ваших делах, но охотно говорит о своих, он не помнит ваш день рождения, как, впрочем, и всех других людей, не знает, как зовут его соседей, тем более соседских детей.
Иногда эгоисты могут иметь животных, если это не очень обременительно, но чаще – нет.
В речи эгоистов часто слышно слово "Я", и на любые ваши рассказы он ответит: "А вот я…" или: "А вот у меня…".
Эгоисты не приглашают к себе в гости, не смеются вашим шуткам, не восхищаются вашим новым платьем. Если вы говорите эгоисту, что любите его, он отвечает "окей" или "угу", но не говорит в ответ о своей любви.
Они берут чашку для себя, но не для вас, когда варят кофе. Они не предлагают сигарету, если собираются закурить. Они никогда не спрашивают вас, не голодны ли вы, не устали ли, не хотите ли отдохнуть.
Если у вашего спутника есть эти черты, это не обязательно означает, что он эгоист, но если этих черт очень много, можно задуматься.
Эгоисты очень редко меняются.
Умение или способность уживаться с другими людьми, вообще понимание, что другие люди существуют, формируется в очень раннем возрасте, примерно до 7 лет.
Говорят, если человек не научился говорить в этом возрасте, то уже не научится.
Так и с эгоизмом.
Дорогие подруги, сестры, приятельницы и коллеги!
Не оправдывайте знакомых вам эгоистов тем, что они мужчины, и у мужчин все по-другому, что мужчины суровы и скупые на эмоции. У мужчин действительно все по-другому, но совсем в другом месте.
Если он эгоист, то это только потому, что он эгоист, а не потому, что он мужчина. Хотя надежда умирает последней.
Жертвизм (не путать с жертвенностью), или стремление принести себя в жертву по поводу и без повода, описаны меньше и не так явно видны. Большинство из нас сталкивались с жертвизмом, и не раз.
– Я живу ради детей.
– Я всю жизнь (молодость, лучшие годы, все свое время, деньги и пр.) ему отдала.
– Главное, чтобы тебе (ему, ей, им) было хорошо.
– Я и так перебьюсь, а вот им надо.
– Я и в этом похожу, а дочке надо купить новые сапожки.
Жертвизм – это тяжелое нервно-психическое заболевание. Причины – низкая самооценка.
Человек, приносящий себя в жертву, не верит, что он имеет хоть какую-то ценность.
Его одолевает жажда оценки.
Пусть его хоть кто-нибудь оценит, хоть кто-нибудь, хоть как-нибудь… Пусть про него скажут: ах, он был такой душка, отдал нам все, все-все, даже свою последнюю рубашку.
И что интересно – ему хорошо! Он счастлив, что у него нет даже рубашки, и ему нечего больше отдавать. Нечего отдавать, но он все равно счастлив, странный человек.
Но раз ему так хочется – мы возьмем у него и эту рубашку. Даром. Ни за что. Просто потому, что ему в кайф отдавать.
Мы же не можем сделать его несчастным, он так хочет все отдать…
Интересно, что такие люди, то есть жертвисты, не только приносят себя в жертву, но это они, эти люди, несут свои деньги мошенникам, они верят всякой ерунде, их легко обмануть и использовать, потому что они этого хотят, жаждут, вожделеют!
Такие люди спят на краешке кровати, даже если кровать размером четыре на четыре…
Это они доедают все старые остатки из холодильника, это они донашивают старые блузки своей сестры, это они едут на курорт сопровождать свою золовку, потому что одна она ехать не может.