Генерал – полковник Альфред Йодль. Я принес вам еще одно донесение от нашего агента в Антверпене. Он сообщает, что 17 декабря ракета "Фау-2" угодила в переполненный кинотеатр "Рекс", при этом погибли одна тысяча сто человек, включая семьсот человек персонала…
Фюрер. Ну вот, наконец, и первый удачный выстрел. Но я по натуре скептик. Это кажется мне настолько невероятным, что я никак не могу поверить в случившееся. Что за агент передал это сообщение? Ему что, приплачивают наши ракетчики?
Йодль. У этого агента весьма примечательное имя – Виски…
Фюрер. Что за чудо этот ваш агент!
Видимо, к началу 1945 года Адольф Гитлер утратил веру и в самолет-снаряд, и в ракету "А-4". Германский штаб ВВС разделял его пессимизм.
2
Обстрел Англии германскими самолетами-снарядами в период с 12 июня до 1 сентября, осуществленный силами полка Вахтеля, дорого обошелся союзникам. Ущерб был оценен в 47 635 190 фунтов: потеря самолетов и их экипажей, дополнительные затраты на укрепление обороны, урон, нанесенный стратегическим военным предприятиям. В свою очередь, расходы германской стороны составили всего 12 600 670 фунтов. Они были пущены на производство и запуск самолетов-снарядов, возведение и защиту стартовых площадок. В секретном докладе, выпущенном 4 ноября 1944 года, министерство ВВС признавалось: "Основной вывод таков: результаты кампании говорят в пользу противника. Примерное соотношение наших расходов и расходов противника составляет четыре к одному".
Наиболее успешной для Вахтеля оказалась кампания против живой силы. За первую фазу обстрела самолетами-снарядами погибло 7810 человек (включая 1950 летчиков союзных войск), в то время как потери в полку Вахтеля вплоть до февраля 1945 года не превысили 185 человек.
За время войны различными заводами и сборочными цехами было выпущено от 30 000 до 32 000 самолетов-снарядов. Кроме основного завода "Фольксваген", сборка ракет осуществлялась заводом "Эльба" в Магдебург-Шёнебеке (с июня 1944 года) и заводом Физелера в Верхней Баварии ("Хан").
Несмотря на то что фактическое количество оказалось вдвое меньше, чем было первоначально запланировано, немцам все же удалось продемонстрировать возможности своих самолетов-снарядов.
Мощный взрыв самолета-снаряда, о котором мистер Черчилль с негодованием сообщал Синклеру в июле 1944 года, вызвал настоящую панику в пригороде Лондона. Ежедневно разрушалось до 20 000 зданий. В Кройдоне пострадала треть всех домов. При каждом взрыве рушились сотни зданий. Высокий уровень причиняемого ущерба был вполне понятен: большая часть самолетов– снарядов несла в себе по 2031 тонне триалена, мощность взрыва которого почти вдвое превышала мощность обычной взрывчатки. Таким образом, самолеты-снаряды с триаленом по силе взрыва вполне сопоставимы с 4000-фунтовыми бомбами, которые эскадрильи сэра Артура Харриса сбрасывали на Берлин.
Потери от взрывов самолетов-снарядов могли бы быть более тяжелыми, если бы не одна особенность конструкции этого снаряда: в момент снижения двигатель отключался и его рев обрывался. Тысячи жизней были спасены благодаря этому молчаливому предупреждению – как только воцарялась тишина, люди бросались на поиски убежища.
3
Теперь обратимся к печальной истории ракеты "Фау-2". Доктор Джонс давно понял, что этот грандиозный проект был затеян немцами не столько из соображений военной необходимости, сколько с целью удовлетворения присущей немцам жажды романтизма. К лету 1944 года проект "А-4" уже представлялся непомерным расточительством. Ракета "А-4", стоившая около 12 000 фунтов, значительно уступала любому другому способу бомбардировки. Это был весьма дорогостоящий метод атаки небольших целей. Результаты испытаний показывают, что при дальности полета в 200 миль около 50 процентов ракет падали в радиусе 11 миль от точки прицеливания. Из 230 ракет, достигших территории Великобритании к 28 декабря 1944 года, только 17 легли в радиусе 3 миль от Чаринг-Кросса. Остается непонятным, почему такой проницательный военный экономист, как Шпеер, допустил, чтобы под проект "А-4" были выделены такие огромные ресурсы.
Почему Шпеер предоставил для производства ракет "А-4" больше половины производственных мощностей страны, в то время как германские войска отчаянно нуждались в горючем и, в то время как союзники сбивали германские истребители, бомбили заводы по производству азота и другие жизненно важные центры снабжения, без которых военная экономика Германии могла погибнуть? Все было поставлено на службу проекту "А-4". Только после завершения строительства подземного завода по выпуску ракет в Нордхаузене в том же туннеле началось сооружение завода по выпуску реактивных двигателей и подземного нефтеперерабатывающего завода. Шпеер изменил логически выстроенный порядок приоритетов, и проект "А-4" оттягивал на себя самые ценные ресурсы военной экономики до тех пор, пока в январе 1945 года не вступил в конфликт со стратегическими потребностями Германии. С того времени "оружие возмездия" перестало фигурировать в списках приоритетных проектов. Тогда Шпеер свалил всю ответственность на германский военный кабинет: "Должно быть, гибель проекта стала для них настоящим ударом".
Вот свидетельство того, что проект "А-4" всерьез посягнул на производственные мощности авиационной промышленности Германии: существенное сокращение выпуска электрооборудования, начиная с лета 1943 года, подкосило производство истребителей; кроме того, проект нанес серьезный ущерб производству субмарин и радаров, поглощая большую часть запасов жидкого кислорода. Но возможно, самый серьезный удар был нанесен германской программе по производству зенитного управляемого реактивного снаряда, так как осенью 1944 года Шпеер не поддержал расширение программы, поскольку в этом случае проект "А-4" должен был бы разделить с ней свои ресурсы.
Только в Германии над ракетной программой работало около 200 000 человек: на производстве, снабжении и непосредственно на запуске ракет. Однако к концу войны в целом было выпущено лишь 6000 ракет "А-4", из них только половина приняла участие в боевых действиях.
Рекордный темп огня, достигнутый генералом СС Каммлером, составил 33 ракеты, запущенные 26 декабря 1944 года. Из всех выпущенных ракет территории Великобритании достигли 1115; 1675 ракет упали вблизи континентальных целей (88 процентов из них были нацелены на Антверпен).
Из двух видов "секретного оружия" только самолеты-снаряды полностью оправдали усилия, затраченные лордом Черуэллом на исследование этой угрозы начиная с лета 1943 года. Грозная ракета "А-4" оказалась куда более безобидным оружием, чем предполагали союзники.
4
28 марта, когда атаки "секретного оружия" стали сходить на нет, мистер Черчилль написал сэру Арчибальду Синклеру: "У Вас нет оснований утверждать, что атаки "секретного оружия" сорваны авиацией. Несомненно, авиация внесла свой вклад, но он, по моему мнению, меньше вклада зенитной артиллерии и существенно меньше вклада армии, которая нейтрализовала стартовые площадки в Па-де-Кале, с которых в противном случае, несмотря на все усилия ВВС, на нас вскоре обрушился бы еще более мощный удар.
Что касается "Фау-2", то здесь и вовсе нет никакой заслуги авиации. Мне представляется излишним омрачать славу "битвы за Британию", преувеличивая долю участия в ней "Фау-2".
Немногие записки премьер-министра были написаны им в подобном тоне.
Сейчас нам может показаться, что мистер Черчилль не воздавал должное авиации союзников, которая за время атаки "секретного оружия" потеряла 450 самолетов и 2900 летчиков. Между тем они отсрочили начало обстрела самолетами-снарядами и ракетами на три и шесть месяцев соответственно. В результате действий бомбардировочной авиации был причинен значительный ущерб производственным мощностям противника и выпуск оружия так и не достиг плановых показателей. Так, из 60 000 запланированных самолетов-снарядов было выпущено всего 32 000. Британской авиации также удалось уменьшить масштабность предстоящей атаки противника, проводя регулярные бомбардировки Франции, где располагались стартовые площадки, а также перехватывая самолеты-снаряды в воздухе.
Атаки союзной авиации повлекли за собой перебои в выпуске стали для самолетов-снарядов и электроники для ракет "А-4". Пауль Фигге, руководитель Комитета по снабжению "А-4", утверждал, что невозможно обеспечить выпуск 900 ракет ежемесячно "в основном потому, что из-за воздушных налетов сорваны поставки электронного оборудования и других материалов".
Средний темп огня за все время проведения кампании составлял около 15 ракет в день. Из 12 000 ракет, на выпуск которых были заключены контракты, с конвейера сошло только 6000. Возможно, половина из этих 6000 были использованы для испытаний в Близне и Пенемюнде.
Однако нельзя не вспомнить, что в течение тринадцати месяцев, с августа 1943 года по конец августа 1944 года, операция "Арбалет" отвлекла на себя 13,7 процента от общего количества самолето-вылетов союзников, на стартовые площадки и заводы противника было сброшено 15,5 процента от общего тоннажа бомб. К марту 1945 года авиация союзников сбросила на цели "Арбалета" 120 000 тонн бомб.
В июле и августе 1944 года реально существовавшие самолеты-снаряды и потенциальная угроза "А-4" отвлекли на себя 40 процентов всего потенциала британской бомбардировочной авиации. Это сказалось в первую очередь на снижении уровня поддержки наземных операций. Только с середины июня по середину августа на цели, связанные с операцией "Арбалет", было сброшено 73 000 бомб, между тем это никак не повлияло на боеспособность полка Вахтеля. Он по-прежнему продолжал успешно запускать самолеты-снаряды. К 1 сентября эта цифра возросла до 82 348 тонн. К концу августа, когда были захвачены бункеры в Визернесе, Ваттене, Мимойеке и Сиракуре, на них было сброшено 7469 тонн бомб, а также предпринято семь неудачных попыток взорвать бункеры, направив на них беспилотные "В-17", набитые взрывчаткой.
Многие из самых сокрушительных ударов были нанесены по объектам по чистой случайности: сначала британская авиация атаковала завод "Цеппелин" во Фридриксхафене, полагая, что он выпускает радары. Американцы совершили воздушный налет на завод "Фольксваген" в Фаллерслебене, посчитав, что там производятся моторы для "юнкерсов". Экспериментальный сборочный цех в Пенемюнде был принят за завод, производящий перекись водорода. И наконец, бункер в Мимойеке, где размещалась многоствольная батарея, приняли за бункер для запуска ракет.
В целом кампания по бомбардировке объектов, связанных с операцией "Арбалет", в 1944 году может расцениваться как относительная неудача, причиной тому – игнорирование полученной разведкой информации. Атака, своевременно проведенная на транспортные коммуникации и нефтеперерабатывающие заводы противника, существенно уменьшила бы количество выпущенных впоследствии на Британию самолетов-снарядов и была намного эффективнее, чем более трудоемкие воздушные налеты на цели "Арбалета". Немцы всегда возводили свои катапульты гораздо быстрее, чем союзники уничтожали их. Объединенный комитет по операции "Арбалет", созданный в июле 1944 года, к сожалению, обладал только совещательным голосом. И все же именно этот комитет разработал логично выстроенную долговременную стратегию. "План атаки на германские ракетные объекты", подготовленный в августе 1944 года, был единственным планом, учитывающим все условия предстоящей атаки. Если бы дело дошло до третьей в списке приоритетов цели – заводов по производству жидкого кислорода, – этого было бы достаточно, чтобы существенно уменьшить масштаб атаки "А-4".
Однако генерал Каммлер предусмотрел такую возможность. В середине октября он приказал построить завод по производству жидкого кислорода для проекта "А-4" в Нордхаузене. В апреле, когда строительство завода еще только близилось к завершению, он попал в руки американцев. Шпеер позже признался, что постоянная потребность ракет в жидком кислороде сводила его с ума: "Мне вполне хватало проблем с добыванием кислорода для промышленных нужд!"
Несомненно, в проекте "А-4" это было самое "узкое" место, кроме, может быть, проблем с уязвимостью завода Хейнкеля в Иенбахе, где производились турбонасосы.
5
Среди ошибок, допущенных разведкой союзников, заслуживают внимания три: неспособность определить, что ракета "А-4" работала на жидком кислороде; полнейшее невнимание (вплоть до сентября 1944 года) к центру сборки ракет; недооценка угрозы, которую представлял собой бункер в Мимойеке.
О существовании гитлеровского "насоса высокого давления" союзники узнали только в конце августа 1944 года, когда канадская армия захватила бункер в Мимойеке. Он был почти неуязвим. Он не использовал какое-либо экзотическое топливо или сложные механизмы, поэтому не было возможности совершить налет на производящие их заводы. Снаряды для "насоса" могли быть доставлены с любого хранилища, а топливом был обыкновенный кордит. Конечно, можно было разрушить железнодорожные и шоссейные пути, но обширный склад боеприпасов в бункере давал орудию возможность стрелять практически безостановочно в течение долгого времени. Легко понять лорда Черуэлла, который 6 апреля писал мистеру Черчиллю: "Я сомневаюсь в целесообразности публикации этой информации в настоящее время. Не уверен, что будет правильно сказать, что их положение может стать еще хуже".
Самым простым объяснением того, что союзникам не удалось обнаружить подземный завод в Норд– хаузене, может служить сравнительная легкость, с которой были обнаружены три других ракетных центра. Кроме того, безопасность в Нордхаузене обеспечивалась СС, а это ведомство относилось к своим обязанностям куда ответственнее, чем армия, охранявшая Пенемюнде, и не позволяло себе оставлять ракеты за пределами завода.
Даже в конце августа 1944 года немногое было известно о центрах производства ракет. В одном из своих докладов Джонс процитировал слова агента, который сообщал, что во главе ракетного производства стоит то ли Дегенколб, то ли Дегенхардт, чья штаб-квартира находится в Хемнице.
"Где-то в Центральной Германии, – также писал Джонс, – существует завод, являющийся основным пунктом сборки ракет "А-4"…" Это был явный намек на "Центральные заводы". И снова: "Другие источники сообщают о существовании на территории Германии подземного завода "Дора", на котором производится секретное оружие". "Дора" – приписанный к "Центральным заводам" в Нордхаузене лагерь военнопленных и заключенных.
Немецкий военнопленный, в прошлом работавший электриком в Пенемюнде, также рассказал о существовании центрального пункта по сборке ракет. Во время допроса в начале сентября он произнес название – "Центральные заводы" – и добавил, что предприятие располагается в холмистом районе со множеством виноградников. Он детально описал два небольших близлежащих городка, в которых разместился персонал завода, а также назвал фирму "Линке-Хофман" в Бреслау, которая выпускала камеры сгорания для "А-4".
Две недели спустя над указанной военнопленным местностью была проведена аэрофотосъемка. Затем, в октябре, провели повторную съемку. Было обнаружено два подземных комплекса. Их причастность к выпуску ракет "А-4" выдавали укрытые брезентом вагоны, стоявшие на железнодорожных путях: под брезентом явственно проступали очертания ракет. Анализ перемещений составов между Нордхаузеном и Голландией показывал, что этот завод и есть тот самый центральный пункт сборки ракет дальнего радиуса действия.
В конце февраля 1945 года начальники штабов обсудили возможность атаки на этот казавшийся неприступным завод. Американцы предложили забросать все туннели, шахты и вентиляционные отверстия тысячами галлонов напалма – способ, который успешно применялся ими ранее. Завод должен был вспыхнуть как спичка, унеся жизни тысяч людей, находившихся внутри.
К счастью для заключенных и военнопленных, работавших на заводе, тот план не был приведен в действие. В конечном итоге завод подвергся обычному налету легких бомбардировщиков. Бараки заключенных (лагерь "Дора") во время этого налета остались нетронутыми, также по неизвестным причинам не было сделано ни одной попытки разрушить электростанцию завода, что, несомненно, способствовало бы сокращению выпуска продукции.
Отмечая серьезные просчеты, допущенные союзническим командованием, следует добавить, что в своем противодействии гитлеровской программе возмездия Британия находила неожиданную "поддержку" со стороны самих немцев, также не скупившихся на промахи. Среди них можно назвать нерешительность германского Верховного командования, некомпетентность 65-го корпуса, ослабление связей между различными видами вооруженных сил Германии, постоянную конкуренцию между армией и СС, абсурдность проекта "А-4" – все это привело к ослаблению эффективности германского "секретного оружия".