Потом резко выдохнул воздух и забежал в воду. Быстро поплыл, все набирая темп и отфыркиваясь. И когда согрелся, замедлил движение, с удовольствием ощущая, что верхний слой воды уже хорошо прогрелся. Отплыв довольно далеко от берега, юноша перевернулся на спину и остановился, раскинув руки и чуть шевеля пальцами. Тело было почти невесомым и мягко покачивалось на легких волночках, словно в колыбели. Он смотрел в синеву неба, не отрываясь, и скоро почувствовал, что сливается с окружающей красотой. Душа его до отказа заполнилась ничем не замутненной радостью, такой же тихой и ясной, как этот июньский денек. И он почувствовал ни разу не испытанное до сих пор полное умиротворение.
Но прилетевшая и на секунду зависшая над ним большая синяя стрекоза внезапно спланировала на кончик его носа. Юноша успел только увидеть сверкание тонких слюдяных крылышек, приближающиеся огромные разноцветные глаза и тут же чихнул. От неожиданности он громко расхохотался, невольно перевернувшись в воде. Стрекоза почти вертикально взмыла вверх, а он нырнул вниз и поплыл с широко открытыми глазами. Вода была прозрачной и ясной от длинных солнечных лучей. Юноша увидел приближающееся светлое песчаное дно и стайку маленьких рыбок, которые резко метнулись в разные стороны от его движущейся тени. Он по инерции продолжал погружаться, с удовольствием ощущая, как вода струится по его коже, лаская и щекоча. Но нечаянно задев рукой за плывущую пушистую ветку водоросли, он вздрогнул и устремился вверх.
Вынырнув и отфыркиваясь, юноша отбросил с лица прилипшие мокрые пряди. Он огляделся и поплыл к берегу, резко разрезая воду руками. Выйдя из воды, встряхнулся чисто собачьим движением, наслаждаясь видом сверкающего вихря хрустальных капелек, летящих от его тела и волос. Потом улегся на молодую густую травку и закрыл глаза. Солнце быстро высушило кожу, и он почувствовал легкое возбуждение от беспрерывно нагревающих его солнечных лучей.
Тишина стояла упоительная. Пересвисты птиц в лесу, редкие всплески воды от резвящихся рыбок, шелест стрекозиных крыльев казались вовсе не звуками, а составляющими частями этой тишины. И юноша окончательно расслабился. Вначале его потянуло в сон, но потом он ощутил прилив энергии и приподнялся на локтях, устремив взгляд в распахнутую перед ним голубую даль. Он чувствовал себя великолепно, словно только что родился заново. В глубине его глаз вспыхивали золотые искорки, длинный темные ресницы чуть опустились, прикрывая глаза от льющихся сверху лучей, уголки губ приподнялись, лицо сияло, словно отражая сияние неба и воды. Он забыл о времени, потому что течение жизни здесь определялось укорачивающимися тенями деревьев.
Юноша захотел пройтись и вскочил, не задумываясь. Пружинящей походкой, тихо напевая, он отправился по тропинке в глубь небольшого леска. Он пошел к тому месту, где от озера отходила мелкая и извилистая протока, почти полностью заросшая камышом и желтыми кувшинками. Приблизившись, юноша стал неслышно подкрадываться к воде. Его тронутое легким загаром тело гибко изогнулось, мышцы перекатывались под блестящей на солнце кожей. Плечи были более темными и уже начали краснеть. Подсохшие волосы распушились и мягко поблескивали темными волнами, босые ступни бесшумно скользили по траве. Юноша подкрался к небольшому просвету в сплошной стене высокого камыша и кошачьим движением скользнул на живот, прильнув к земле. Он затаил дыхание, его глаза внимательно изучали поверхность воды. Заметив качнувшийся цветок кувшинки, он подтянулся на руках ближе и свесился над водой, устремив взгляд вглубь. Вода была чистой, и он видел близкое дно. Возле этого места находилась небольшая ямка, наполовину прикрытая круглыми листьями кувшинок. Юноша переместился так, чтобы тень от его головы совпала с тенью от листьев. Потом медленно опустил правую руку в воду и замер.
Через какое-то время юный щуренок высунулся из-за переплетения стеблей и водорослей и остановился, чуть шевеля веерочками плавников. Юноша почти не дышал. Щуренок после небольшого раздумья выплыл из-под прикрытия и коснулся мягким носом пальцев юноши. Тот начал улыбаться, но сдержался и продолжал лежать без движения. Щуренок отплыл и деловито обрыскал ямку. Не найдя ничего интересного, вновь вернулся к руке. Он потыкался носом более настойчиво, и юноша, внезапно ощутив легкий щипок за мякоть большого пальца, не выдержал и фыркнул от еле сдерживаемого смеха. Щуренок заполошно метнулся под листья, и легкая рябь побежала по стоячей воде. Юноша сел и, продолжая смеяться, вытер руку о траву. Потом вновь замер, глядя на успокоившуюся воду. Он почувствовал, как печет солнце и, посмотрев на колени и руки, увидел, что они сильно покраснели.
Он встал, вспугнув стайку крохотных мотыльков, разлетевшихся лазоревым сверканием с розовых шариков клевера, и пошел по узкой тропинке, извивающейся вдоль протоки. Скоро тропа круто свернула к воде и привела его к довольно большой круглой заводи, полностью заросшей растениями. Особенно много было блестящих листьев водяных лилий. Казалось, что по ним можно пройти, как по ровному влажному паркету. Юноша заметил уже начинающие подрастать зеленые свечки плотно закрытых бутонов и пожалел, что сейчас не август. В августе лилии цвели. И заводь выглядела просто волшебно, сплошь покрытая крупными раскрытыми цветами, белоснежно сияющими на темно-зеленых листьях.
Юноша легко вздохнул и, отвернувшись, направился по тропинке в лес. Зайдя под кроны деревьев, он сразу ощутил прохладу, словно кто-то мгновенно набросил ему на плечи холодящий шелковый плащ. Яркие солнечные зайчики пятнали почву под ногами. Густой запах сосновой смолы окутал его. И он, глубоко вдохнув, закрыл глаза от удовольствия. Но, наступив босой ногой на сосновую шишку, невольно подпрыгнул и рассмеялся. Тут же в вышине застрекотала сорока, ей ответила другая и, где-то в отдалении, еще несколько.
Он машинально поднял голову и увидел сквозь зеленые кроны синий кусочек неба и золотые стрелы лучей, падающие почти вертикально. Не отводя глаз от этих стрел, юноша лег на спину на пружинящий плюшевый мох. Он потянулся и закинул руки за голову. Потом веки его отяжелели, и он погрузился в легкий сон. Его темные ресницы бросали неподвижные тени на раскрасневшиеся щеки; алые губы с влажными приподнятыми уголками чуть приоткрылись; пушистые волосы лежали темными прядями на зелени мха; мелкие капельки пота, выступившие над верхней губой и на гладкой загорелой коже лба, казались крохотными прозрачными бусинками; розовые крылья носа еле заметно подрагивали от ровного глубокого дыхания. Он спал около часа и проснулся бодрым и наполненным ощущением счастья…
Вечером, проводив взглядом заходящий за озеро огненный диск и подождав, пока вода и небо не поменяют все оттенки от прозрачного розового и бирюзового до глубокого синего с серебряными точками первых звезд, юноша покинул лес. Выгнав из густых кустов спрятанный там мотоцикл, он надел джинсы и черную куртку-косуху на голое тело. И тут же почувствовал, что кожа все-таки обгорела за этот день, почти целиком проведенный на солнце. Волосы завязал черной банданой. Выведя мотоцикл на шоссе, он на миг остановился, оглянувшись на верхушки сосен, четко чернеющие на фоне угасающих красок заката. Потом сел на мотоцикл и помчался на предельной скорости, наслаждаясь свистом ветра в ушах и видя, как неумолимо приближается и разрастается скопище городских огней…
А через день юноша стоял в душном раскаленном вагоне у запыленного, не открывающегося окна, обритый наголо, в солдатском обмундировании и смотрел тоскливым взглядом на пролетающие мимо зеленые кроны деревьев и на синюю полоску воды, сверкнувшую на миг вдалеке…
Кому: olga-lazoreva@yandex.ru
От кого: zlata-veresova@rambler.ru
Тема: стихи
Здорово, Оленька! А мне понравился твой рассказик, хотя, скорее, это эссе. И он очень поэтичен. Я прямо медитировала. Так хочется лета! И чтобы был такой же сияющий ясный день! Выполняю твою просьбу и высылаю одно из последних стихов.
Скоро тополь пожелтеет за окном моим.
Скоро милый пожалеет, что он нелюбим.Скоро милый не захочет грусти темных дней.
И поймет, что дальше ночи будут холодней.И поверит: неизбежен долгий зимний сон.
И увидит: мир заснежен за его окном.И почувствует, что стужа все сильней, сильней.
Даже солнцу мир не нужен без любви моей.И на солнце намерзает тоненький ледок…
Скоро милый мой узнает, что он одинок.
Часть вторая
Володя все-таки уговорил меня встретиться именно сегодня. Он сказал, что будет возле метро "Анино" даже раньше, чем рассчитывал. И я решила согласиться.
"Да и что я теряю? – думала я. – Встретимся, кофе выпьем, пообщаемся. К тому же домой я его приглашать не собираюсь! Хватит с меня!"
Но я невольно улыбнулась, вспомнив Сашу. Все еще была в изумлении, что так получилось.
"Надо бы ему позвонить, а то так и не поговорили", – подумала я и взяла телефон.
Но Саша был "вне зоны". Я вздохнула и решила пока разобраться с творчеством Златы. Идея Ириски мне очень понравилась. Это был действительно отличный подарок от нас. Я нашла ее тетрадь и начала листать, читая стихи. Почти все они были в пригодном виде для печати.
"И чего, в самом деле, Злата не хочет их опубликовать? Попробовала пару раз выслать в журналы. Подумаешь, не приняли! Нужно было в другие пытаться пристроить. Но Злате, по-моему, все безразлично. Напишет – и "в ящик".
Я бегло просмотрела стихи и отложила тетрадь. Потом включила компьютер, решив собрать все, что она мне высылала на почту, в один файл. У меня до встречи с Володей было еще около часа. Но рука, словно сама, направила мышку на заголовок "Знакомства". И я кликнула. Затем выполнила вход. У меня было 12 новых сообщений. Я удивилась, что мне написали уже намного меньше, чем в первый день. Причем три из них были от Саши.
"Саша сегодня 03.14
Оленька, не могу спать! Внутри все дрожит. Неужели мы увидимся? Я чего-то боюсь!"
"Саша сегодня 17.21
Я БЕЗУМНО счастлив! Все было СУПЕР! ЛЮБИМАЯ!"
"Саша сегодня 18.17
Когда увидимся? Сгораю от нетерпения!"
Я невольно заулыбалась. На сердце потеплело. И я ответила:
"Привет, Саша! Я рада, что тебе было хорошо. Ты мне тоже понравился. Ты такой милый. Когда увидимся, пока точно не могу сказать. Созвонимся. Целую".
Я отправила и задумчиво посмотрела на непрочитанные сообщения. В принципе, можно было их не открывать. Я решила какое-то время встречаться с Сашей, но без отношений, а только для секса. Он был молод, симпатичен и вполне меня устраивал чисто в физическом плане. К тому же казалось интересным обучить его кое-чему. Саша был достаточно живым и восприимчивым, и я считала, что проблем не будет и общение со взрослой женщиной пойдет ему только на пользу. К тому же сегодня я встречалась с Володей. И неизвестно, чем все это закончится. Мне он казался вполне приемлемым кандидатом для серьезных отношений.
Но любопытство оказалось непреодолимым. И я начала открывать подряд все сообщения.
"Денис вчера 23.41
Доброй ночи, сударыня. Вы обворожительны! Хотелось бы доставить вам удовольствие. Интим-фото могу выслать на "мыло". Жду ответа".
Денису 25 лет, на фото он мне не понравился, и я даже не стала смотреть его анкету.
"Арман вчера 23.43
Мадам, обожаю таких спелых! Как насчет встречи? Позвоните…"
Он оставил свой номер. На фото я увидела упитанного парня кавказской национальности на вид лет сорока, хотя он указал, что ему 26. Отвечать не стала.
"Эдуард сегодня 09.12
Приветики! А давай с тобой и с моим сынишкой устроим веселую возню. Ему 18, и он главный ебарь района. Тебе понравится. Оставь телефончик".
На фото я увидела мужчину лет пятидесяти, худого, лысеющего блондина в очках.
"Урод!" – ответила я и тут же отправила его анкету в "Черный список".
Настроение моментально испортилось. После небольшого раздумья я все-таки открыла следующее сообщение.
"Рест сегодня 11.24
А у тебя был когда-нибудь юный любовник? И сколько ему было?"
Я посмотрела анкету. На фото этот Рест казался симпатичным блондином ярко выраженной скандинавской внешности. Он был сфотографирован на фоне яхты с белыми парусами. Возраст 34 года, профессия – "свой бизнес", отдельная квартира, холост, ориентация – гетеро. Странный вопрос для такого вполне нормального на первый взгляд парня. Рест был "он-лайн".
"18 лет, – ответила я. – А почему тебя это интересует?"
"18? – тут же пришел ответ. – А может, 14? Напиши, как это было. У мальчика какой член? Большой или маленький? Ты сосала?"
"Да пошел ты! – напечатала я. – Педофил проклятый! По тебе тюрьма плачет. Лечиться надо".
И я отправила его анкету вслед за предыдущей.
"Одни уроды сегодня собрались!" – с раздражением подумала я и не стала читать оставшиеся сообщения.
Выключив компьютер, начала собираться на свидание. Но настроение было хуже некуда. Зачем-то вновь позвонила Саше. Со все возрастающим раздражением послушала стандартный текст "аппарат абонента выключен или он находится вне зоны действия сети" и бросила телефон в сумку. Посмотрев на часы, начала торопливо одеваться. Я даже подкрашиваться не стала. Причесала волосы, после небольшого раздумья достала белый норковый жакет, который обычно использовался как "выходной". Но, отчего-то окончательно разозлившись, убрала его обратно в шкаф. Надев свою "ежедневную" дубленку и джинсы, я вышла из квартиры.
Когда я оказалась в условленном месте, то увидела, что машина с номером, который указал мне Володя, уже стоит недалеко от выхода метро. Я начала волноваться и даже замедлила шаг, в душе жалея, что не надела норковый жакет. Подойдя к машине, я постучала в стекло. Дверь тут же распахнулась, и показался Володя. Я сразу узнала его, хотя на фото он выглядел как-то, я бы сказала, более презентабельно.
– Садись в машину, – пригласил он.
Но я отказалась. Тогда Володя выбрался на улицу и, слегка поеживаясь, закрыл машину. Потом повернулся ко мне. Он был без головного убора, в легкой потрепанной на вид черной куртке и серых вытертых джинсах.
"Хорошо, что я не надела норку, – подумала я и усмехнулась. – Хорошо бы вместе смотрелись!"
Его внешний вид меня разочаровал. Передо мной стоял обычный затюканный жизнью мужик, неухоженный, недокормленный и недоласканный. Он смотрел чуть исподлобья и явно оценивающе. Я видела, что понравилась ему, он даже машинально облизал губы. Затаенная улыбка немного изменила угрюмое выражение его лица.
– Пойдем в "Макдоналдс"? – предложила я.
– Я надеялся, что когда ты меня увидишь и поймешь, что я вполне нормальный приличный мужчина, – с достоинством произнес Володя, – то ты пригласишь меня в гости. Давно не ел домашней пищи, – тихо добавил он и опустил глаза.
Но жалости у меня последнее заявление не вызвало. Наоборот, я начала раздражаться.
"Руки на месте, – думала я, – кто ж тебе мешает самому что-нибудь приготовить? Уж картошку пожарить или отбивную – ума большого не надо!"
И я решительно направилась в сторону "Макдоналдса", который был неподалеку. Володя пошел рядом, при этом пытался взять меня за руку. Но я отдернула пальцы.
Когда мы пришли в кафе, народу оказалось много и в кассы, и в зале. Я вздохнула и сказала, что найду пока свободный столик.
– Что тебе взять? – вяло поинтересовался Володя.
– Кофе и мороженое с карамелью, – сказала я и направилась в зал.
Хотя мне захотелось немедленно уйти. Интереса Володя во мне не вызвал, так что я начала тяготиться создавшейся ситуацией. Но не могла же я вот так взять и исчезнуть! Это было некрасиво в любом случае. Я подождала, пока освободится столик у окна на двоих. Заняв его, я достала из сумочки зеркальце и быстро на себя глянула. Все было в порядке. Я начала невольно улыбаться, удивляясь собственной непоследовательности. Ведь я решила мягко отказать Володе, так не все ли равно, как я выглядела? Но женская сторона натуры брала свое. Я решила улыбаться во что бы то ни стало, быть милой и отказать ему под благовидным предлогом, правда, я еще не придумала, под каким. Скоро появился Володя. Он поставил поднос на стол, снял куртку и сел напротив меня. Я внимательно посмотрела на его утомленное бледное лицо, на припухшие веки, на опущенные уголки губ, на залысины и отчего-то вспомнила свежий вид 19-летнего Саши, его густые золотистые волосы, ясные глаза, нежную кожу и яркие улыбающиеся губы. К тому же на Володе был светло-зеленый джемпер, явно дешевый и сильно заношенный. Почти вся его поверхность была покрыта катышками.
"Знал ведь, что собирается встречаться с женщиной, – недовольно подумала я. – Неужели ничего приличнее нет? И кем он работает, если в таком виде ходит?"
– Кем ты работаешь? – спросила я и пододвинула к себе стаканчик с кофе и мороженое.
– Охранником в банке, я же тебе писал, – ответил Володя и откинулся на спинку стула.
"Понятно, – осенило меня, – им там форму выдают".
– А ты? – спросил он. – Ты вроде писала, что корректором. Но я плохо представляю, что это.
– Тексты проверяю, – нехотя ответила я, – часто на дом беру работу.
– И хорошо платят? – оживился Володя.
– Что ты! Крохи! – возмутилась я. – А работа трудная, весь день у компа сижу, все глаза сломала.
– А у меня еще пенсия имеется, – хвастливо заявил он. – И в банке 500 евро получаю, так что живу не тужу!
"Оно и видно!" – подумала я, стараясь сдержать скептическое замечание.
У меня даже возникло отчетливое желание предложить ему деньги за кофе и мороженое. И следующие пять минут я думала только об этом, пытаясь угадать, возьмет или нет.
– Ты о чем-то своем думаешь, – услышала я в какой-то момент и подняла глаза. – Ты меня совсем и не слушаешь. Тебе неинтересно?
– Очень интересно, – соврала я и сосредоточилась на его плохо выбритом подбородке.
– Так вот, продолжаю, – явно воодушевился Володя, – в нашем возрасте пора задуматься о том, что рядом постоянно должен находиться живой человек. Мало ли! А заболеешь, а что случись! Сколько умирают стариков в одиночестве! Пока весь подъезд не завоняется, никто и не почешется! Столько таких случаев по телевизору показывают!
– А ты меньше новости смотри, – хмуро посоветовала я.
Разговор начинал меня угнетать. Я видела, что Володя зациклен на своих проблемах, что он мыслит стандартно, что хочет простого человеческого тепла и участия. В этом не было ничего плохого, но мне совершенно не хотелось начинать отношения, в которых все было предельно ясно и роли были уже распределены. А может, Володя мне просто сразу не понравился?
– Вот ты, как и все вы, бабы, думаешь, что тебе дочки опора и подмога в старости, – продолжил Володя после паузы. – Но подожди, повыходят они замуж, дети, пеленки, ползунки. И где там до маманьки? Свои бы проблемы разгрести! А ты сиди одна в пустой квартире на свою нищенскую пенсию и сопли жуй, – добавил он необычайно ехидно.
Его лицо приобрело какое-то лисье выражение, глаза сощурились, губы растянулись в недоброй улыбке.