В качестве места испытаний был выбран атолл Бикини в группе Маршалловых островов. Уже в январе 1946 года атолл посетил адмирал Блэнди, которому поручили руководить испытаниями, и 167 жителей атолла были перевезены на необитаемый атолл Ронгерик. В 1974 году 4 семьи попытались вернуться на Бикини, однако после испытаний водородных бомб уровень радиоактивности остался слишком высоким, и люди были вынуждены уехать обратно. Бикини и по сей день остается необитаемым.
Подготовка к испытаниям началась с колоссального взрыва – с помощью 100 тонн динамита американцы отделили лагуну от коралловых рифов, но это были детские игрушки по сравнению с тем, что предстояло. В бухте были размещены 95 кораблей, в том числе 5 линкоров, 2 авианосца, 2 крейсера, 11 эсминцев, 8 подводных лодок, десантные и вспомогательные суда. На кораблях специально оставили часть топлива и боеприпасов, чтобы изучить воздействие на них поражающих факторов атомного взрыва. Обеспечивал испытания целый флот из 150 кораблей, к операции привлекли 42 000 человек. Планировалось взорвать первую бомбу в воздухе – испытание "Эйбл", вторую – на малой глубине, "Бейкер", и третью – на большой, "Чарли", но уже в 1947 году.
Тот же Блэнди говорил: "Целью эксперимента было определить, какие изменения нужно внести в конструкцию корабля, тактический строй и расположение кораблей в гавани на тот случай, если атомная бомба не будет запрещена международными соглашениями и мы будем вынуждены вести атомную войну".
1 июля бомбардировщик В-29 из состава 509-й сводной авиагруппы сбросил бомбу мощностью 23 килотонны на корабли в лагуне. Кстати, известный историк А. Широкорад неточно передает имя бомбардировщика, это была "Мечта Дэйва", но отнюдь не библейского Давида. Кстати, первое имя самолета было тоже многозначительным – "Большая дубинка". В качестве точки прицеливания был выбран старый линкор "Невада", но уже здесь выявилось первое слабое место позиции летчиков. Пилот промахнулся! Бомбу сбросили с большой высоты, как и полагалось, и она легла в 650 метрах от цели, взрыв произошел на высоте 160 метров. В результате "Невада" и специально собранные вокруг нее 8 кораблей оказались довольно далеко от эпицентра. Проверка фактически была сорвана, ближе всех к эпицентру оказался штурмовой транспорт "Джиллиам", судьба которого адмиралов совершенно не интересовала. В результате погибли 5 кораблей, 14 получили серьезные повреждения. Самой серьезной "потерей" можно считать японский легкий крейсер "Сакава". Пострадали находившиеся в радиусе 1000 ярдов от эпицентра линкоры "Нагато" и "Невада", легкий авианосец "Индепенденс", хотя угрозы гибели кораблей не возникло. Из размещенных на кораблях подопытных животных погибли 35 % – от ударной волны и радиации. Правда, по оценкам специалистов, если бы на "Неваде" находился весь экипаж, линкор превратился бы в плавучий гроб, радиация убила бы всех. На этом испытание "Эйбл", собственно, и завершилось, его результаты не устроили ни моряков, ни летчиков.
Вторую бомбу подвесили под десантным судном LSM-60 и взорвали утром 25 июля. Картина получилась гораздо более эффектная, чем во время эксперимента "Эйбл". Посреди лагуны вырос огромный гейзер, тут же превратившийся в огромное белое облако пара и брызг. Затем появился широкий столб кипящей воды, увенчанный характерной "ядерной шляпкой". По оценкам специалистов, этот столб, а точнее, цилиндр, имел высоту 6000 футов и диаметр 2000 футов, испарилось около 2 млн тонн воды.
Кораблям на этот раз пришлось гораздо хуже. Десантное судно просто исчезло, испарилось без следа. К погибшим можно отнести 10 кораблей, хотя здесь не все так просто. Например, трофейный тяжелый крейсер "Принц Ойген" уцелел, но был сильно заражен радиоактивными частицами, поэтому никто не стал заниматься ликвидацией течей. Хотя даже без этого крейсер продержался на воде очень долго – его отбуксировали на Кваджеллейн, где попросту бросили. "Принц Ойген" перевернулся и затонул только 22 декабря.
Линкор "Арканзас" находился всего в 170 ярдах от эпицентра. Взрывом его буквально выбросило из воды, оторвало оба правых вала вместе с винтами, руль, а заодно – кусок кормы длиной 25 футов. Так как линкор был в три раза длиннее, чем глубина в месте взрыва, он, похоже, сначала уперся кормой в дно, а потом перевернулся и затонул. Позднейшее обследование водолазами показало, что он получил множество подводных пробоин по всей длине корпуса. Японский линкор "Нагато" затонул позднее, только через 5 дней. Авианосец "Саратога" лишился своей знаменитой трубы. Корабль получил большой крен на правый борт и дифферент на корму, но детально обследовать его не удалось из-за высокого уровня радиации. Корабль сел на дно на ровном киле и сегодня является любимейшим местом дайверов. Авианосец "Индепенденс" находился на значительном удалении от эпицентра и пережил взрыв. Однако он был сильно заражен, и его отбуксировали в Сан-Франциско, где на нем четыре года отрабатывали процедуры обеззараживания. В конце концов в 1951 году корабль вывели в море и затопили.
От третьего взрыва решено было отказаться, так как адмиралы решили, что получили всю необходимую им информацию. Главные выводы были примерно следующими: атомная бомба – это страшное оружие, способное уничтожить любой корабль, однако уничтожить целое соединение она не может. Бомбу нужно доставить к месту нахождения соединения, а потом еще и сбросить достаточно точно. Авианосные истребители могут обеспечить достаточно надежное прикрытие соединения, а на мелкие группы артиллерийских кораблей бомбы никто тратить не станет. Для 1946 года выводы были вполне разумными. Кстати, флоту потребовалось гораздо меньше нововведений по сравнению с другими видами вооруженных сил. Системы борьбы за живучесть чуть ли не автоматически обеспечивали обеззараживание кораблей, ну а о борьбе с пожарами мы даже не говорим. Вдобавок большинство личного состава находилось в укрытиях либо вообще за толстой броней. Так что флоту атомный черт оказался далеко не так страшен, как его малевали. Первая послевоенная революция не состоялась.
Но теперь перед адмиралами встала задача обзавестись собственным атомным оружием, а вот с этим поначалу дело обстояло очень плохо. Американцы, имевшие большой авианосный флот, выяснили, что их прекрасные авианосные самолеты неспособны поднять атомную бомбу просто потому, что бомбардировщики "Хеллдайвер" и "Авенджер" сами весят чуть меньше этой бомбы. Требовался какой-то новый большой самолет, но его еще нужно было втиснуть на авианосец. Сажать на корабль "Сверхкрепость", слава богу, никому в голову не пришло. Но адмирал Гэллери потребовал "начать агрессивную кампанию, нацеленную на то, чтобы доказать, что флот может доставить к цели атомную бомбу эффективнее, чем ВВС".
В результате начались работы по созданию штурмовика AJ-1 "Сэведж" – весьма странного самолета с двумя поршневыми двигателями под крыльями и одним реактивным в хвосте. Но пока суд да дело, пришлось срочно мобилизовать базовый патрульный бомбардировщик P2V "Нептун", имевший размах крыльев около 30 метров. Если в свое время "Митчеллы", взлетавшие с "Хорнета" для бомбежки Токио, выглядели довольно странно, "Нептун" на палубе авианосца смотрелся вообще дико. И все-таки флот добился того, чтобы ему передали несколько атомных бомб, и специально усилил полетные палубы авианосцев типа "Мидуэй", чтобы на них могли садиться эти тяжелые самолеты. Все это выглядело здорово, если бы не одно но. "Нептуны" не могли садиться на авианосцы, их следовало грузить кранами в порту, то есть флот терял свой главный козырь – оперативность. Лишь к концу 1949 года на авианосцах появились пресловутые "Сэведжи", но опять-таки – только на больших авианосцах типа "Мидуэй". А тут еще началось наступление реактивной авиации, и как-то неожиданно для себя американский флот выяснил, что подавляющее большинство его авианосцев устарело. Впрочем, другие страны находились в еще более сложном положении, британские авианосцы можно было вообще списать со счетов, а больше их ни у кого и не было. Казалось бы, повторяется ситуация 1905 года, когда началась дредноутская гонка, и Советский Союз находится в положении Германии, которая тогда увидела для себя золотую возможность догнать Великобританию. Однако если немцам удалось сделать рывок и поставить под сомнение безоговорочное господство "владычицы морей", то Советский Союз сделать этого не сумел.
Причин этому много. Прежде всего, не следует забывать о страшном ударе, который получила советская промышленность в годы войны, было уничтожено слишком много заводов, чтобы она сумела с нуля начать строительство столь сложного корабля, как авианосец. Ведь это работа не только верфи, но и десятков смежников. Кроме того, это огромные деньги, ведь многое придется создавать с того же самого нуля, например авианосные самолеты. Что бы ни писали легкомысленные болтуны в своих альтернативах, пример "Сифайра" очень убедителен – прекрасный сухопутный истребитель на корабле зарекомендовал себя далеко не лучшим образом. Но самое главное, что бы ни утверждали советские адмиралы постфактум, они оказались неспособны осознать уроки войны. Это становится понятным при сравнительном анализе советских и американских кораблестроительных программ. И не следует решительно все валить на Сталина, я не верю, чтобы великий вождь лез в работу КБ Микояна и Ильюшина, Грабина и далее по списку. Были у него дела поважнее, чем определение приоритетных путей развития видов Вооруженных сил.
Итак, к чему же готовились советские адмиралы? В кораблестроительные программы фактически не было внесено никаких изменений. По-прежнему велась проработка проектов новых линкоров, хотя было совершенно ясно, что их время миновало. Продолжалось строительство легких крейсеров проекта 68, которые были хороши в 1941 году, но в 1951 году выглядели, по меньшей мере, нелепо. Придется напомнить, что американцы после войны не дрогнув пустили под нож все легкие крейсера типа "Кливленд", к началу Корейской войны в 1950 году все они, кроме единственного CL-83 "Манчестер", были выведены из состава флота, хотя 6 единиц были переоборудованы в ракетные крейсера. Впрочем, скорее можно было их назвать опытовыми кораблями. И все авторы называют это разумной экономией средств, а вот то, что Хрущев прекратил строительство крейсеров проекта 68, считается чуть ли не государственной изменой и подрывом обороноспособности СССР. К 5 крейсерам 68-К адмиралы вознамерились добавить 25 крейсеров 68-бис. Заметьте, СССР оказался единственной страной, которая в начале 1950-х годов развернула массовое строительство крупных артиллерийских кораблей. Да, французы достроили некогда заложенный линкор "Ришелье", вместе с англичанами достроили заложенные ранее крейсера (штук 5 на двоих, кажется) по измененным проектам, но советские адмиралы упрямо готовились к давно прошедшей войне.
Еще более дико выглядит история крейсеров проекта 82. Заниматься проектированием недолинкоров в 1950 году? Все остальные отправляют на слом полноценные линкоры, а тут нечто среднее между "Дюнкерком" и благополучно отданной на слом "Аляской"… Нам рассказывают о совещании у Сталина, когда была произнесена историческая тирада про "крейсер-бандит". Не сомневаюсь, что такое совещание действительно имело место, но была ли произнесена эта фраза? Совещания в кабинете Сталина никто и никогда не стенографировал, поэтому мы вынуждены полагаться на воспоминания участников. Хорошо, если участник незаинтересованный, а если он, как адмиралы Юмашев и Абанькин, слишком заинтересованный? Можно ли ему верить в таком случае? Для таких подозрений имеются основания, ведь вопрос об усилении зенитного вооружения корабля был решен путем увеличения количества 25-мм и 45-мм автоматов. Неужели наши адмиралы не подозревали, что западные союзники еще во время войны признали 20-мм эрликоны неэффективными и начали заменять их на 40-мм бофорсы? Впрочем, и бофорсы долго не протянули, практически сразу после войны на кораблях началась установка новых 76-мм зенитных автоматов. Так с какой целью на "Сталинграде" предполагалось установить мелкокалиберные автоматы? Или это тоже Сталин решил? О крейсерах проекта 84, проектирование которых адмирал Кузнецов затеял уже после смерти Сталина, даже говорить не хочется. Советская военно-морская мысль явно застряла где-то на уровне 1935 года и упрямо не желала двигаться дальше.
Имеется еще одна причина подозревать, что далеко не все так ладно было в королевстве Датском, как это пытается представить официальная история даже на уровне документов. Дело в том, что мне в свое время привелось беседовать со многими офицерами флота вплоть до адмиралов, и они в один голос утверждали, что флот получал не те корабли, которые были ему нужны (обоснованно или нет – другой вопрос), а те, что способна была дать наша промышленность, и что в последние годы советской власти пути развития флота определял вовсе не адмирал Горшков, а министр Бутома.
Примером этому служит история строительства самой большой серии советских подводных лодок проекта 613. Во многом она поучительна. После окончания войны адмиралы потребовали большую подводную лодку, способную действовать в Атлантике. Для начала они совершенно не задумались, откуда будут действовать эти лодки. Из Полярного? Про прорыв из Балтики давайте говорить не будем. Или за этим запросом стоял заранее предопределеный захват всей Западной Европы с расчетом на базирование в обжитых "мальчиками Дёница" Бресте и Лориане? Этот вопрос по сей день ответа не имеет.
Итак, флот пожелал иметь большую лодку, нечто вроде XXI серии, но после ряда совещаний выяснилось, что промышленность не в состоянии освоить строительство кораблей такого уровня, поэтому пришлось ограничиться изготовлением сильно усовершенствованной "семерки", то есть средней лодки. Разумеется, я не говорю, что были использованы немецкие чертежи, от проекта 613 серии с его палубными артиллерийскими установками веяло откровенной архаикой, сильно напоминающей немецкие "флак-боты". Как и в истории с крейсерами, промышленность строила отличный корабль 1942 года, хотя на дворе было уже начало 1950-х.
Дальше – больше. Во всех справочниках указывается, что дальность плавания этих лодок составляет 13 000 миль под РДП и всего лишь 8500 миль в надводном положении. Вас в этих цифрах ничего не смущает? Какая-то странная лодка, опровергающая все законы гидродинамики. И потихоньку выясняется, что дальность плавания этих лодок все-таки 8500 миль, увеличенную дальность имеют лишь 35 единиц, модернизированных согласно проекту 613В. Остальные 180 лодок этой серии могли дойти из Полярного разве что до Оркнейских островов. Вот и верь после этого бумажным сведениям, какие уж там действия в Атлантике…
Но мы отвлеклись, достаточно кратко повторить: по различным причинам советский флот даже не рассматривал перспективу строительства авианосцев. Дело в том, что далеко не все гладко обстояло и у американцев. В 1948 году конгресс выделил деньги на строительство суперавианосца CVA-58 "Юнайтед Стейтс" водоизмещением 65 000 тонн. Кстати, любопытная деталь – авианосец был лишен каких-либо надстроек, а трубы выходили через борта, как на аналогичных японских кораблях. Но дело в том, что стоимость систем вооружения росла столь быстро, что даже американский бюджет ее не мог выдержать. В результате уже в следующем году разгорелись жаркие споры между ВВС и флотом относительно того, кому достанется более жирный кусок. Выиграли летчики, ведь они могли доставить к цели атомные боеголовки, а моряки – нет, ведь у них все равно не было требуемых самолетов. Тогда начался знаменитый "адмиральский бунт". Один из бывших командиров авианосных соединений вице-адмирал Джеральд Боган организовал "утечку информации", вынеся ведомственный спор на широкую публику. Разрастание скандала привело к отставке морского министра Салливана, начальника штаба ВМФ адмирала Денфелда, еще ряда адмиралов, но авианосцу это не помогло, он так и не был построен.
Но тут очень кстати для адмиралов вспыхнула война на Корейском полуострове, и выяснилось, что ставка на атомные бомбардировщики несостоятельна. По-прежнему требуются гибкие мобильные силы, а классическая авиация таковыми не является. Для ведения локальных войн, особенно с прибрежными государствами, по-прежнему требуются авианосцы с современными самолетами. Я часто критикую коммунистических идеологов, но здесь должен согласиться с их определением: в реалиях эпохи "холодной войны" авианосец действительно справедливо заработал определение "орудие империалистической агрессии", и впервые это проявилось в Корее.
Совершенно неожиданно выяснилось, что после разговоров о высоких материях и бурных споров американский флот оказался совершенно не готов к войне. Началось с того, что самолеты американских авианосцев оказались совершенно не на уровне. Хотя флот уже принял на вооружение первое поколение реактивных истребителей, им пришлось столкнуться с МиГ-15, который относился уже ко второму поколению. Предсказать исход боя между ними можно было без всякого труда. К тому же в качестве штурмовика все еще использовался знаменитый "Скайрейдер". Никто не спорит, конструктор фирмы "Дуглас" Эд Хейнеман создал великолепный самолет, но в реактивную эпоху он уже как-то не впечатлял. Вообще американский флот должен поставить золотой памятник Хейнеману, так как он сконструировал три эпохальных самолета, долгое время верой и правдой служивших US Navy: пикировщик "Доунтлесс", штурмовик "Скайрейдер" и его преемник реактивный штурмовик "Скайхок". Но так или иначе, во время корейской войны флот оказался неспособным решать задачу, с которой он успешно справлялся в годы Второй мировой войны, – от борьбы за господство в воздухе он был вынужден отказаться, пришлось ограничиться поддержкой войск под прикрытием истребителей ВВС.