Веллингтон родился в аристократической ирландской семье в 1769 г., в один год с Наполеоном. Образование получил в Итоне, где подавал определенные надежды в математике и музыке. В 1787 г. поступил на службу в армию, не по призванию или юношескому честолюбию, а по семейным соображениям, ибо это была обычная карьера для менее одаренных младших сыновей. В полку бывал редко, но в 1796 г. отправился в Индию. Здесь принялся осваивать свое ремесло, изучать труды лучших авторитетов военной науки и обстоятельно знакомиться с Индией. В то время, как говорили, он бывал "веселым, непринужденным и открытым в среде близких друзей, но довольно сдержанным в обществе". Всегда отличался остроумием, но со временем все больше прятал чувства за неприступной внешностью. Апатичность или душевные волнения подавлялись железной самодисциплиной. Похоже, им скорее двигало не честолюбие, а подлинное чувство долга.
В Индии он получил основательную военную подготовку и оставил о себе добрую славу. Ни одному британскому военачальнику раньше не удавалось найти тактические приемы борьбы с конными полчищами маратхов, а Веллингтон нашел ответ в развернутых боевых порядках. Хорошо организованные линии снабжения позволяли ему проникать далеко в глубь враждебной территории и обеспечивали маневренность, когда он туда проникал. Наиболее примечательными боевыми операциями были штурм одного из самых мощных укрепленных пунктов Индии – Ахмеднагара и победа в кровопролитном сражении у Ассайе в 1803 г.
В 1805 г. после девятилетнего пребывания в Индии он возвращается в Англию. Хотя приобретенная в Индии добрая слава ничего не значила дома, он накопил там ценный опыт – сражений с превосходящим по численности противником, организации снабжения, форсированных маршей, осадных действий и терпения во взаимоотношениях с трудными союзниками. В 1805 – 1808 гг. он посвятил себя политике, был главным секретарем по делам Ирландии. Скорее политические интересы, а не положение в армии стали причиной его следующих назначений. После успехов на Пиренейском полуострове в 1808 г. Веллингтон в 1809 г. снова вернулся туда, получив под свое командование 21 тысячу человек.
Английская армия того времени во многом отличалась от французской. Что важнее всего, она была не национальной, а немногочисленной старомодной профессиональной армией, которую военные теоретики списывали со счета как устаревшую. Характерна разница в карьерах Веллингтона и Наполеона. Офицерские чины в британской армии приобретались за плату или по протекции и обычно доставались только лицам благородного происхождения. Если не считать шестимесячной подготовки и необязательного знакомства с несколькими инструкциями, большинство офицеров были необученными. Нельзя сказать, что солдаты рекрутировались из криминальных слоев, но в целом это были не лучшие представители населения. Тем не менее, несмотря на известный дилетантизм и социальную пропасть, существующая система действовала. Дисциплина, порой жестокая, обычно обеспечивалась доброй волей, и армия была боеспособной. Положение менялось к лучшему и в прошлом, а в 1803 г. в своем военном лагере в Шорнклиффе генерал Мур революционизировал вопросы поддержания дисциплины и боевой подготовки, опираясь не на принуждение, а скорее на взаимное сотрудничество и повышением боевого духа и мастерства доказывая, что такой порядок лучше. Административным главой армии был герцог Йоркский, способный военачальник, основавший военное училище и штабной колледж и поощрявший способных молодых офицеров.
Сам Веллингтон на полуострове придавал большое значение состоянию и боевой подготовке своей армии. Финансы, транспорт и снабжение были сферой деятельности его компетентного генерал-интенданта Кеннеди, у которого практически никогда не иссякали запасы обмундирования, продовольствия, кухонных принадлежностей, палаток, одеял и денег. В отличие от французов британцы применяли складскую систему снабжения и платили за произведенные в стране продукты; это была разумная политика, поскольку обеспечивала поддержку местного населения в районах боевых действий, а в 1814 г. даже на юго-западе Франции. Целью введенной Веллингтоном строгой дисциплины было отчасти предупреждение излишеств в солдатской среде, таких, как пьянство, причинявшее вред здоровью. Начальник медицинской службы Макгригор пользовался полной поддержкой командующего (в отличие от барона Ларрея у Наполеона). Кроме того, также в отличие от Наполеона, Веллингтон считал нужным хорошенько учить солдат пользоваться оружием.
До войны на полуострове основными единицами британской армии обычно были бригада или полк. Гордость давними полковыми традициями была одним из важнейших факторов поддержания на высоте боевого духа – важной проблемы, поскольку после Семилетней войны у армии было мало успехов на поле боя. Веллингтон ввел дивизионную систему. Дивизия была самостоятельным соединением, включавшим все рода и службы войск и в случае необходимости способным действовать отдельно от главных сил. Чтобы увеличить на полуострове численность своих войск, Веллингтон включил в британские дивизии португальские бригады, как правило в соотношении одна португальская бригада, включавшая британских офицеров, к двум британским. Со временем было сформировано десять дивизий, среди более известных командиров дивизий были Хилл, Грэм, Пиктон и Крауфорд. Веллингтон был также инициатором создания первого британского инженерного корпуса и военной полиции.
Веллингтон создал действенную штабную систему и эффективную разведывательную сеть. Существовало тесное взаимопонимание с генерал-квартирмейстером Мэрреем, который не только ведал организацией лагерных стоянок и разработкой маршрутов передвижения, но и отвечал за топографическую разведку и был неоценимым помощником в стратегическом и тактическом планировании. К другим штабным работникам, с которыми Веллингтон, видимо, общался ежедневно, относились генерал-интендант, генерал-адъютант, генеральный инспектор госпиталей, командующий артиллерией и командующий инженерными войсками. Веллингтон не уступал Наполеону в тщательности подготовки операций и тоже был способен выполнять огромный объем работы. Пожалуй, он умел лучше возлагать на других поручения, и его рабочая группа была более довольна и предана своему начальнику, чем помощники Наполеона. Но у Веллингтона, в отличие от Наполеона и Блюхера, не было начальника штаба. Штабную работу, которую обычно возглавлял один человек, делили между собой три должностных лица – заведующий штабным делопроизводством, генерал-адъютант и генерал-квартирмейстер.
Кроме подготовки в своих рядах, Веллингтон придавал большое значение разведывательной информации о противнике. Позднее он говорил, что, по его мнению, своим успехом он во многом обязан тщательному изучению того, что происходило "за бугром". Соответственно, Веллингтон создал хорошую разведывательную службу. В начале войны на полуострове не было надежных карт, но персонал Мэррея в тех районах, что имели значение, понемногу исправил положение. Передвижениям армии предшествовала обстоятельная разведка. Ежедневно вперед высылались конные разъезды и отдельные офицеры; их задачей было разведать территорию и обнаружить расположение противника. Среди местного населения новости распространялись быстро, и обычно надежные сведения было нетрудно, за мзду, получить в партизанских отрядах и в деревнях. По всему полуострову была создана сеть "доверенных лиц". Вся собранная таким образом разведывательная информация докладывалась лично Веллингтону, который требовал максимальной достоверности.
Стратегию Веллингтона на полуострове обусловливало численное превосходство противника. Он начинал с 21 тысячи человек, и численность его армии никогда не превышала 80 тысяч. У французов редко было менее 250 тысяч, командовали у них Массена, Мармон или Сульт. Веллингтон держался за Португалию как существенно важную базу операций. Португалию надлежало удерживать и при возможности оттуда наступать. Мур считал, что Португалия незащитима, но Веллингтон с этим не соглашался. В гористой границе Португалии было пять проходов, но он считал, что при поддержке испанцев и португальцев можно было создать надежный оборонительный район. Прежде всего было необходимо очистить страну от французов, во всяком случае на время, чтобы создать оборонительные укрепления. Сульта атаковали и разбили при Опорто, и Веллингтон продвинулся в Испанию. Его испанские союзники по глупости дали себя разбить и потеряли южную Испанию, однако Веллингтон одержал победу у Талаверы и затем вернулся в Португалию.
К зиме 1809/10 г. более чем когда-либо стало ясно, что французы, торжествующие победы в Австрии и Испании, сосредоточат крупные силы, чтобы покончить с армией Веллингтона в Португалии. Из Англии прислали подкрепления численностью в 10 тысяч человек, послать больше не было возможности. В 1810 г. он решил встать ближе к границе, но кроме того подготовил чрезвычайно мощные оборонительные позиции у Лиссабона – линии Торрес-Ведрас. Оборонительные сооружения строили португальские рабочие под руководством английских инженеров: две линии поддерживавших друг друга батарей и редутов, протянувшиеся на 30 миль по холмам между рекой Тежу и морем.
В мае 1810 г. Массена, возглавивший французскую португальскую армию, начал наступление с целью загнать Веллингтона в море. Веллингтон устоял перед соблазном удержать испанские приграничные крепости, и в сентябре, когда Массена с 72-тысячной армией тремя путями вступил в Португалию, Веллингтон со своим 49-тысячным войском отступил. Он решил дать бой у реки Мондего и здесь, на горном хребте Бусако, разбил Массена.
Веллингтон, как и в других областях полководческого искусства, умело владел тактикой. Наполеон и Веллингтон в равной мере полагались на огневую мощь, их войска, по существу, применяли одни и те же мушкеты со штыками, которые британцы прозвали "Браун Бесс" ("Смуглая Бесс"). Разница заключалась в том, что войска Веллингтона были достаточно хорошо дисциплинированы и обучены держать развернутый строй перед французскими колоннами. В этом случае было легко подсчитать, кто одержит верх, поскольку их огневая мощь превосходила мощь противника по крайней мере в четыре раза. Веллингтон обычно выстраивал главные силы пехоты развернутым строем в две линии, располагая их на обратном склоне хребта, тем самым скрывая свои силы от глаз и огня артиллерии противника. Перед основным строем развертывались одиночные стрелки, а фланги защищались артиллерией и кавалерией. Таким было расположение войск на хребте Бусако. Веллингтон не применял, как Наполеон, массированную артиллерию, хотя маневренность английской артиллерии на конной тяге произвела на французов впечатление. Поскольку конница была немногочисленной, он обычно не преследовал противника после победы.
Впечатление, которое армия Веллингтона производила на атакующего противника, описывал Бюжо, впоследствии французский маршал:
"Англичане обычно занимали хорошо продуманные позиции, в известной мере господствующие над местностью, и показывали только часть своих сил. Сначала происходила обычная артиллерийская подготовка. Вслед за тем, вскоре, в большой спешке, без изучения позиций, без того, чтобы остановиться и посмотреть, нет ли возможности для атаки на флангах, мы маршировали прямо вперед, беря быка за рога. Отойдя на 1000 ярдов от своих позиций, солдаты оживлялись, переговаривались между собой, ускоряли шаг, колонна начинала понемногу расстраиваться. Англичане с мушкетами к ноге продолжали хранить молчание, их непоколебимый строй казался длинной красной стеной. Эта неподвижность неизменно оказывала действие на молодых солдат. Вскоре с криками "Да здравствует император! Вперед! В штыки!" с поднятыми на стволах мушкетов киверами мы подходили еще ближе. Колонна начинала сдваивать ряды, ряды путались, возбуждение создавало суматоху, по мере приближения мы открывали огонь. Даже когда мы приближались на 300 ярдов, английский строй с мушкетами к ноге по-прежнему хранил молчание и оставался недвижимым, казалось, там не замечали готового вот-вот начаться штурма. Контраст был поразительный. Каждый из нас внутренне чувствовал, что противнику давно пора открывать огонь, а он так долго откладывался, что, когда начнется, будет очень неприятно. Пыл остывал. Нашим сознанием овладевала моральная власть ничем не поколебимого (пусть даже кажущегося) упорства над беспорядком, усугубляемым гвалтом. В этот момент крайнего возбуждения стоявшие стеной англичане брали оружие к плечу, неизъяснимое ощущение приковывало многих наших солдат к месту, они открывали огонь. Непрерывные дружные залпы противника выкашивали наши ряды. Неся огромные потери, стараясь прийти в себя, мы поворачивали назад. И тут тишину разрывало троекратное "ура" наших противников, при третьем они висели у нас на плечах, подстегивая наше беспорядочное бегство".
После победы на Бусако Веллингтон, к недоумению собственной армии и неприятеля, продолжил отступление. Массена следовал за ним до рубежей Toρρec-Ведрас, но здесь он был окончательно остановлен. Всю зиму 1810/11 г. армии стояли лицом к лицу. Британцы были надежно защищены и хорошо снабжались; французы находились далеко от своих баз и были не в состоянии оказать какое-либо воздействие. В марте 1811 г. Массена отступил и Веллингтон начал долгое медленное продвижение вперед, которое через три года привело к победе. В 1811 – 1812 гг. в итоге длительного маневрирования и не упуская из виду сохранение португальской оперативной базы он дошел до пограничных районов Альмейда, Сьюдад-Родриго и Бадахос. Британцам способствовали разногласия между французскими маршалами и присылаемые аж из Москвы невразумительные указания Наполеона, но успех операций положительно принадлежит Веллингтону и его солдатам. Его оборонительный талант и умелое маневрирование еще не означали, что в благоприятный момент сражения он способен нанести серьезный удар. После двух выдающихся побед, при Саламанке в 1812 г. и при Виттории в 1813-м, он в конечном счете очистил полуостров от захватчиков.
Глубокий ущерб от побочных военных действии в Испании, сказавшийся на судьбе Наполеона, в чем он и сам долго пытался убедить себя, был многогранным. Они серьезно истощили его военные ресурсы. Например, если бы он в 1809 г. не отвлек войска на полуостров, то смог бы избежать отпора, полученного у Эслинга. Армия Веллингтона проникла в 1814 г. в юго-западную Францию в тот момент, когда Наполеона оттесняли внутри собственных границ на северо-востоке. Кроме того, упорная борьба и успехи народов Испании и Португалии придавали мужества Европе. Немцев подчинили страхом и силой, но начиная с 1808 г. возник мощный всплеск национализма, направленный против чужестранцев-французов. Александр тоже рассорился с Наполеоном, и в 1812 г. русские во время московской кампании нанесли ему величайшее поражение, уничтожив большую часть первоначальной "Великой армии". (Одно из главных правил войны: "Не ходи на Москву" – Гитлер им пренебрег и пожалел об этом.) В 1813 г. последовал Лейпциг. В 1814 г. – отречение, и в мае этого года император прибывает на Эльбу.
Но истории этого было мало. В 1815 г. Наполеон возвращается. Свое последнее решившее судьбу поражение он потерпел при Ватерлоо от союзных армий под командованием Веллингтона и Блюхера. Интересная мысль: чьи ошибки были грубейшими – Веллингтона или Наполеона? Вечером 15 июня Веллингтон танцевал на балу в Брюсселе, который давала герцогиня Ричмондская, – его армия не была развернута в боевые порядки и не была готова к внезапному нападению, хотя Наполеон со своей армией, перейдя утром границу, находился в пределах досягаемости. Пользуясь полным преимуществом внезапности, Наполеон расположил армию между армиями Веллингтона и Блюхера, которые находились слишком далеко друг от друга, чтобы оказать совместное сопротивление, если бы Наполеон не замедлил развить инициативу. Но он не воспользовался моментом. Если когда-либо победа была так близка, то 15 июня Наполеону достаточно было протянуть руку, чтобы овладеть ею. Веллингтону за создавшуюся ситуацию оставалось винить лишь самого себя. Такая небрежность была почти немыслима для видного полководца. И тем не менее, спустя три дня из-за целой цепи ошибок и оплошностей удача французов сменилась катастрофой, винить за которую можно только Наполеона. Я читал, как позднее он писал, что, "несмотря ни на что, это сражение должен был выиграть я". И он вполне мог одержать победу, если бы всеми своими силами стал преследовать пруссаков после Линьи и доконал армию Блюхера, чтобы та уже не могла появиться на поле боя как боеспособная сила. Сражение шло на равных, но его исход, по словам Веллингтона, решило то, что "Наполеон... передвигался по-старому, колоннами, и был отброшен по-старому".
После 22 лет войны в Европу пришел мир. Наполеон был сослан на остров Святой Елены, где и скончался в 1821 г. Веллингтон продолжил политическую карьеру – с 1828-го по 1830 г. он был премьер-министром, добился политических прав католикам. Подобно своему побежденному покойному противнику, Веллингтон все больше и больше становился легендой. Умер он в 1852 г.
Глава 16
ПЕРВЫЕ ПРИЗНАКИ СОВРЕМЕННОЙ ВОЙНЫ
В XIX столетии целые общества полнее чем когда-либо прежде готовили себя к войне, армии оснащались куда более мощным оружием. Новые способы ведения войны получали развитие в Европе и Америке, но проникали во все уголки мира. В Европе 1815 – 1848 гг. фактически были промежутком относительного мира. Однако в это время наблюдались общие явления, которые имели прямое отношение к возникновению современной войны. Укоренялись идеи империализма и национализма. Рост населения и появление технических новинок в промышленности порождали революционные изменения в организации и оснащении армии. Новые средства связи ускорили общий темп жизни. Появились военные теоретики и политики, пытавшиеся дать объяснение этим явлениям и использовать их в своих интересах. Отдельные попытки применить новые способы военных действий наблюдались в первое десятилетие после 1848 г. И наконец, в Гражданской войне в США (1861 – 1865) и во Франко-прусской войне новые способы и средства предвосхитили войны XX века.
Самой важной предпосылкой явился рост населения – с 1830-го по 1870 г. население Европы возросло на 30 процентов. Масса населения означала массовое производство вооружений и массовые армии. Огромный рост численного состава создавал новые проблемы транспортировки и снабжения, а также тактические проблемы. Еще одним новым фактором стало усиление влияния общественного мнения, с чем приходилось считаться военачальникам и политикам. Избыток населения побуждал к империализму.
Выйдя победительницей из Наполеоновских войн, Британия после 1815 г. становится сильнейшей державой, к тому же возглавляет "промышленную революцию". Ее устраивало, чтобы мир жил в мире. Английский военный флот, не оспариваемый никем после Трафальгара, взял на себя миссию поддержания "Пакс Британника". Открывая в 1851 г. в Британии "Великую выставку", принц Альберт высказал убеждение, что вскоре будет достигнуто "единство человечества", а последователи философа Сен-Симона превозносили инженеров и финансистов как столпов нового и по своей природе мирного общества.