"Итак, для собственного нашего руководства и для тех, кои после нас призваны будут к сим занятиям, сообразив всё вышеописанное с правилами оного учения, в чистоте и святости коего мы уверены, начертали мы для вышесказанных степеней следующее постановление, от коего никто да не уклонится:
Работы производить по актам, исправленным и сверенным с подлинниками, утверждённым приложением к. ним особой печати.
Вообще должно приступать с крайней осторожностью к умножению числа братьев и увеличению прикосновенных к нам, как по причине существования подозрения со стороны правительства, так и потому что, разводя приготовленную школу, нам должно рачительно печисъ с сохранении её в чистоте, чтобы она не походила на скопища наружного масонства, самому себе преданного, орденского руководства лишённого и цели о-на совершенно противного.
Наконец, если по неисповедимым судьбам Божим последовало снятие наложенного на масонские ложи запрещения, то и тогда для братьев, к союзу нашему принадлежащих, до плены все сии правила служить основанием к открытию иоанновских и шотландских лож, по истинным актам.
Если же, по каким бы то ни было причинам, не позволено было бы по актам сим работать, потребовало бы подчинение какому-нибудь масонскому начальству, порядку нашему не принадлежащему, тогда в действиях таковых никому из нас участия не принимать, а оставаться всем нам в настоящем положении и в тишине спокойно продолжать занятия наши, имея всегда в предмете сказавшие у Afamtp: V1.33 - "Ищите во первых царствия Божия и правды Его, и всё сие приложиться вам".
10 сентября 1827-го года.
Масонство в Северо-американских Соединённых Штатах
В северо-американских колониях Англии масонство появилось, по-видимому, вскоре после первых успехов его среди великосветского общества метрополии - в 20-х годах XVIII столетия.
В 1730 году, печатая в своей "Пенсильванской газете" отчёты о собраниях лондонских масонов, Бен. Франклин мог уже ссылаться на существование "в здешней колонии (т. е. Пенсильвании) многих масонских лож" и на "большой интерес, проявляемый к ним со стороны публики". Именно в этом году появился в Америке и первый "провинциальный Гроссмейстер" (для провинций Ныо-Йорка, Нью-Джерси и Пенсильвании) в лице жившего в Англии сына Нью-Джерсийского губернатора - Даниеля Кокса.
В 1731 году он присутствовал на собрании Великой Лондонской Ложи, где в честь его был поднят тост за "Провинциального Гроссмейстера Северной Америки".
Более серьёзное значение имели грамоты, выданные в 1733 и 1734 году бостонцу Генри Прайсу, первая на звание "Провинциального Гроссмейстера Новой Англии и всех относящихся к ней владений и территорий", а вторая на звание "Гроссмейстера всей Америки".
"Привилегии пенсильванских масонов", об утверждении которых хлопотал перед Прайсом Франклин, заключались в существовании в Филадельфии независимой от Лондона Великой Ложи, учреждённой здесь, при деятельном сотрудничестве Франклина, в 1731 году. Франклин познакомился с масонством, по-видимому, ещё в 1725-1726 годах во время путешествия в Лондон, когда ему было всего девятнадцать лет. Вступить в масонство он в это время ещё не мог, так как для этого требовался по уставу 25-летний возраст, и потому по возвращении в Америку он основал, по образцу масонства, своё собственное тайное общество - "Клуб кожаного передника" - зародыш будущего "Книгоиздательского и Философского Американского Общества". В масонство он был принят в Филадельфии в 1731 году и сразу стал играть в учреждённой в этом году Великой Ложе выдающуюся роль: немедленно по вступлении в масонство он сделался её "Депутатом-Гроссмейстером" (товарищем Гроссмейстера), в следующем году он составил для неё первый в Америке масонский устав, а в 1734 году был выбран Гроссмейстером.
Три года спустя в Филадельфии произошло событие, едва не повлиявшее очень печально на судьбу пенсильванского масонства. Некий Эвон Джонс, аптекарь по профессии, вздумал в компании с несколькими приятелями, как и он, не имевшими никакого отношения к масонству, разыграть шутку над своим учеником Даниилом Ризом - поклонником оккультизма, мечтавшем непременно вступить в масонский орден, чтобы узнать его "страшные тайны". Шутники рекомендовались Ризу масонами и предложили "вступить в ложу". Тот, не подозревая обмана, немедленно согласился. Его привели с завязанными глазами в погреб аптекаря, и заставив проделать разные циничные и фантастические обряды, объявили "посвящённым в ученики". Через несколько дней началось "посвящение в мастера". На этот раз шутка кончилась трагедией: "дьявол", украшенный коровьими рогами и хвостом и державший в руках блюдо с зажжённым спиртом (очевидно, "адский огонь"), нечаянно опрокинул его на Риза и причинил ему смертельные ожоги. Джонса и его соучастников арестовали и предали суду как убийц.
Великая ложа Пенсильвании в самом начале процесса заявила через местные газеты о непричастности масонов к делу, но в обществе быстро распространились противоположные слухи.
Тёмные слухи о масонских преступлениях дошли и до родителей Франклина, живших в Массачусетсе. Мать в ужасе оплакивала гибель сына, попавшего в сети "ариан и арминиан". В письме, адресованном отцу по этому поводу, Франклин уверял его, что "масоны - самые безобидные люди, ни в принципах, ни в поступках которых нет ничего противного религии и добрым нравам", и просил свою мать "приостановить её приговор над масонами, пока она не узнает их лучше". "А пока, - писал он, - пусть она относится к ним доброжелательно, как я отношусь к её недругам арианам и арминианам, о которых мне так же мало известно что-либо, как и ей о масонах".
В 1755 году в Филадельфии состоялось торжество освящения масонского дома - первый случай освящения здания по масонским обрядам. В публичной процессии, двигавшейся из ложи в церковь Христа "для выслушивания божественной службы", принял участие сам губернатор провинции и 127 членов трёх пенсильванских лож, в числе которых находился в должности "товарища Гроссмейстера" Великой Ложи и Вениамин Франклин.
Расслоение масонства в Англии нашло отголосок и в американских колониях: наряду со старыми английскими ложами здесь появились шотландские и ирландские ложи, а также английские ложи "старого устава", не признававшие авторитета первой Великой Лондонской ложи. Наконец, вместе с английскими войсками (во время французских и индейских войн) приезжали в Америку и странствующие военные ложи, тоже большей частью "старого устава". Все эти новые ложи выгодно отличались от прежних своей большей демократичностью и доступностью: тогда как ложи "новых" ограничивали свой состав почти исключительно представителями высшего света, ложи "старых" масонов охотно открывали двери простым офицерам, морякам, купцам средней руки и даже ремесленникам.
Новая Великая Ложа в Лондоне с гораздо меньшей щепетильностью раздавала свои патенты, чем это делала её старшая современница. Немудрёно, что при первом появлении в Америке "старое" масонство стало получать над "новым" решительный перевес. Оно обгоняло его своим ростом: многие ложи "новых" меняли свой ритуал, или закрывались по мере того, как весь их состав перекочёвывал к "старым".
В Пенсильвании "Великая Провинциальная Ложа" "старых" была организована в 1760 году. Первым Гроссмейстером её был богатейший землевладелец Пенсильвании Уильям Болл, незадолго до того перекочевавший к "старым" масонам от "новых".
Перед началом революции в Америке числилось восемь великих лож три уже известные нам (две в Массачусетсе и одна в Пенсильвании) и другие пять в Нью-Йорке, в Вирджинии, в Джорджии и в обеих Каролинах: В почти всех колониях конкурировали различные ритуалы, перекрещивались влияния различных центров. В Вирджинии, например, до возникновения там местной Великой Ложи (в 1777 году) масонские ложи основывались и по хартиям Массачусетской Великой Ложи "новых", и по хартиям Пенсильванской Ложи "старых", и по хартиям Великой Шотландской Ложи. В одной из этих последних (шотландских) лож, основанной в 1752 году в маленькой деревушке Фредериксбург, был принят в масонство (4 ноября 1752 года) молодой майор королевской армии, будущий герой освободительной войны, Джордж Вашингтон.
Джордж Вашингтон
Члены масонских лож принимали в американской революции самое деятельное участие. Почти весь командующий состав американской армии, начиная с главнокомандующего и кончая низшими офицерскими чинами, принадлежал к числу масонов. Масонами были также почти все выдающиеся политики этого времени - Джемс Отис, Самуэль Адаме, Джозеф Уоррен, Джон Маршал и др. - равно как и большинство народных представителей, подписавшихся под Декларацией Независимости в 1776 году и под Союзной Конституцией 1787 года.
Современные американские масоны с гордостью вспоминают, что во время знаменитых событий с Бостонской партией чая (ноябрь 1773 года) помещение Ложи св. Андрея в таверне "Зелёного Дракона" играло роль "гнезда, в котором высиживались патриотические заговоры", и что именно оттуда получили свои индейские костюмы большинство расправлявшихся с чаем "сынов свободы". В книге протоколов ложи за этот день стоит лаконичная надпись - "братья отдали своё время получателям чая", а на полях - несколько раз написана заглавная буква Т (чай).
Британские власти хорошо различали патриотические и верные Англии ложи: во время британской оккупации Филадельфии (сентябрь 1777-июль 1778 года) помещение ложи № 2, члены которой отличались своим патриотизмом, было разгромлено солдатами, и вся принадлежащая ей утварь - одежды и книги - похищены, тогда как ложи № 3 и 4 продолжали спокойно собираться, и многие офицеры британской армии были приняты в их состав.
Первым случаем официального манифестирования "старым" масонством своих патриотических чувств была процессия, организованная в 1778 году Великой Пенсильванской ложей по случаю приезда в Филадельфию Вашингтона. Она была приноровлена к ежегодному масонскому празднику 27-го декабря (день апостола Иоанна), но по случаю воскресения, ввиду отсутствия в этот день свободных церквей, перенесена на следующий день. Со времени освящения в 1755 году масонского дома это было первое в Филадельфии публичное шествие масонов. К Вашингтону заблаговременно явилась депутация от пенсильванских лож, вручившая ему приветственный адрес и приглашение принять участие в процессии: "Его превосходительство, - докладывали затем депутаты в Великой Ложе, - изволил выразить свою признательность и ответил полным согласием".
Летом следующего года - в день Иоанна Крестителя 24-го июня - состоялось второе масонское торжество с участием Вашингтона, на этот раз уже при самой армии, стоявшей лагерем в штате Нью-Джерси. Организатором праздника была военная ложа Коннектикутской "линии" "Американский союз", но участие приняли в нём и другие ложи. "По окончании торжества, - рассказывает современный отчёт, - Его Превосходительство брат Вашингтон в сопровождении секретаря и надзирателей ложи прошёл через толпу братьев к реке и спустился в свой катер при звуках музыки, игравшей "Боже, храни Америку". Когда катер отчалил, с берега раздалось троекратное ура, на которое ответило троекратное ура с катера. Музыка играла Гренадерский марш…"
По мере того, как с успехами американского оружия Вашингтон всё более становился в глазах американских патриотов центральной фигурой, он привлекал к себе внимание и американских масонов. С 1779 года на всех масонских банкетах вошло в обычай провозглашать тост за "генерала Вашингтона", многие ложи посылали ему приветственные адреса, выбирали его своим почётным членом, вновь возникшие ложи принимали его имя.
Целый ряд масонских церемоний был организован в 1800 году по случаю смерти Вашингтона. Не довольствуясь официальным участием масонских лож в общегородской траурной церемонии, организованной в Филадельфии 26 декабря 1799 года в силу постановления союзного конгресса, пенсильванские масоны организовали в память Вашингтона и собственные собрания и процессии. 1 января 1800 года, в зале, увешанной чёрными материями, около катафалка с масонскими и военными гербами Вашингтона, состоялось траурное заседание французской ложи.
"Зала была полна. - Рассказывается в современном отчёте. - Несколько минут царило торжественное молчание, а потом Почтенный Мастер воскликнул с Востока - "умер брат Вашингтон". "Умер славный брат Вашингтон", - отвечали ему с Юга и Запада. Затем начались речи, прерывавшиеся рыданиями ораторов и слушателей… Весь день помещение ложи было открыто для посторонних посетителей, а по просьбе многих уважаемых граждан открывалось ещё и в субботу 4-го января от 10 до 4 часов дня…"
24-го февраля в Филадельфии состоялась общественная траурная процессия с участием 11 пенсильванских лож. В процессии несли гроб, покрытый чёрным сукном, потушенные светильники и все принадлежности масонских лож, обвёрнутые крепом; 11-го февраля подобные же церемонии состоялись в Бостоне.
Реликвии Вашингтона до сих пор хранятся в различных ложах Америки: в Массачусетской Великой Ложе, в особой золотой шкатулке хранится локон его волос; Фредериксбург-ёкая ложа как святыню хранит у себя библию, на которой присягал в 1752 году Вашингтон при своём вступлении в масонство…
Объединение великих американских лож не состоялось, но быстро совершился другой процесс - образование во всех штатах собственных великих лож и прекращение зависимости американского масонства от Англии. В 1782 году в штате Нью-Йорк, находившемся до войны в ведении Великой Ложи "новых", организовалась независимая Великая Ложа в составе девяти частных лож - одной ирландской, одной шотландской и семи английских "старых". В 1786 году Провинциальная Великая ложа Пенсильвании приняла звание "Почтеннейшей Великой Ложи франк-масонов Пенсильвании и всей относящейся к её юрисдикции масонской территории.
Борьба двух американских масонских лож после войны постепенно улеглась. В большинстве штатов "новое" масонство исчезало, в некоторых (как, например, в Массачусетсе, в 1792 год) оба масонства мирно сливались в одну организацию.
Рост и развитие американского масонства были резко остановлены в конце 20-х годов вспышкой антимасонского движения, нашедшего благоприятную почву в политических условиях момента.
Две партии боролись во это время в штате Нью-Йорк. Во главе их стояли кандидаты на губернаторский пост Де-Витт Клинтон, ярый сторонник будущего президента республики Джонсона, и Уильям Рочестер, сторонник его главного конкурента Квинси Адамса.
Как раз перед губернаторскими выборами 1826 года в одном из западных графств Нью-Йорка случилось событие, всполошившее всё местное население: бесследно пропал некий Уильям Морган, только что выкупленный своими друзьями из долговой тюрьмы в местечке Канандайгви. Так как пропавший поссорился с местными масонами и готовился опубликовать в печати их пароли и "тайны", то немедленно возникло предположение, что он убит именно ими. Образовались добровольные "комитеты наблюдения", поднялась агитация в печати, возник формальный процесс против группы местных масонов. Следствие установило, что лица, освободившие Моргана из тюрьмы, были действительно членами масонской ложи и что они отвезли его к Ниагарскому форту, где он и жил некоторое время спрятанный в пустом амбаре.
Дальше показания расходились: обвиняемые утверждали, что они спрятали Моргана и затем тайно переправили его в Канаду с его собственного согласия, так как он хотел отделаться от соиздателей "Иллюстраций Масонства"(так называлось готовившаяся к печати книга Моргана), Свидетели же обвинения уверяли, что Моргана схватили насильно, и что он погиб в Ниагаре, куда его бросили скованным цепью. "Труп Моргана" искали всё лето по дну Ниагары и озера Онтарио, но поиски оказались безрезультатными: факт убийства Моргана так и не удалось установить. В январе 1827 года обвиняемые были приговорены к тюрьме "за насильственное держание человека взаперти и тайный увоз за границу".
Общественное возбуждение на этом, однако, не остановилось. Агитация против масонов продолжала расти и принимала политический характер, так как противники Клинтона (только что победившего своего соперника на губернаторских выборах) старались использовать "дело Моргана" в партийных целях. В газетных статьях, памфлетах, и публичных речах они утверждали, что "убийство" (ибо продолжали говорить об убийстве) является делом не местных масонов, а всей масонской организации, и что главным вдохновителем его был не кто иной, как сам губернатор Клинтон - Гроссмейстер Нью-Йорской Великой Ложи и член Главного Капитула высших масонских степеней.
Появились нелепые и чудовищные слухи о масонских обрядах, клятвах и преступлениях, тем более легко принимавшиеся на веру, что до сих пор большинство провинциального населения ничего о масонах не слыхало и вовсе ими не интересовалось.
В октябре следующего года к священному изобличению масонов в озере Онтарио, в 40 милях от места предполагаемого убийства, было найдено наконец и "тело Моргана". Так как оно оказалось, однако, телом утонувшего во время бури канадца Тимофея Мунро, то его предали погребению, не давая "делу" дальнейшего хода. Тогда поднялась агитация против судей и экспертов, якобы подкупленных масонами. Тело утопленника пришлось выкапывать из могилы, и только категорические заявление вдовы Мунро, опознавшей труп мужа, положило конец дальнейшим в этом направлении толкам.
Антимасонское движение, первоначально возникшее в двух западных графствах штата Нью-Йорк, быстро распространялось по всей западной части штата. Когда на парламентских выборах 1827 года антимасоны выступили в качестве отдельной партии с требованиями устранения масонов со всех общественных и административных постов, они имели неожиданно огромный успех и собрали большинство в пяти графствах. Движение распространилось и дальше, переходя постепенно границы штата.
Успехи движения вызвали панику в масонских рядах. Дорожившие политической карьерой спешили покинуть масонские ложи; некоторые и сами принимались изобличать масонские "тайны" и увеличивать обвинительный багаж антимасонства. Отступничество отдельных лиц перешло затем в повальное бегство, и ложи закрывались одна за другой. В западных графствах Нью-Йорка масонство на некоторое время исчезло совершенно и почти исчезло в остальных частях штата. Принципы масонской организации были объявлены губительными для политического равенства, опасными для свободного государства и враждебными правосудию".
При всём своём бурном и решительном характере, антимасонские движения 20-х годов оставили на внутреннем развитии и внешних успехах американского масонства лишь очень неглубокий и временный след. Паника скоро прошла, и уже в 1832 году массачусетские масоны освящали в Бостоне свой первый масонский "храм" (место собраний). Даже в Нью-Йорке, где потери масонства были особенно чувствительны, "братья" скоро оправились от ударов: Великая Ложа Нью-Йорка сделалась самой значительной из американских лож, как по числу подчинённых ей частных лож, так и по числу их членов и размеру территории.