Все помыслы Гитлера направлены на Средиземное море, к красивой, как произведение искусства, средиземноморской удавке, в которой задохнется проклятый Альбион. Фюрер лично консультировался с дуче и Чиано. Гитлер потребовал, чтобы итальянская авиация днем и ночью действовала над Средиземным морем, не давая англичанам возможности вести себя там, как в домашнем бассейне. И поторопиться е вытеснением англичан из Египта за Суэцкий канал. Чиано заявил, что это хорошо было бы сделать одновременно с немецким вторжением в Грецию. Тут Гитлер взорвался и заорал, что он предостерегал Чианова тестя от каких-либо авантюр на континенте. Может быть, граф забыл, что Германия не имеет общей границы с Грецией и, чтобы выйти на нее, немецким войскам пройдется пройти через территории трех стран – Румынии, Болгарии и Югославии. И еще неизвестно, согласятся ли они пропустить вермахт и не придется ли пробиваться на помощь к дуче с боями и потерями. Эту высадку давно можно было осуществить, если бы не преступное бездействии итальянского флота. Его мерзкая трусость и нежелание воевать!
Чиано, привыкший к повышенной эмоциональности Гитлера, сохранил полное спокойствие и заметил, что подобные слухи о Королевском флоте Италии распускаются англичанами, что флот уже провел несколько смелых операций, нанеся противнику тяжелые потери.
Честно говоря, Гитлер не знал ни об одной их тех "смелых операций", которые провел итальянский флот.
Чиано также об этом ничего не знал, но он знал другое: позавчера (т.е. 25 ноября) гогантскими усилиями дуче удалось выпихнуть в море мощное соединение флота, состоящее из линкоров "Витторио Венето" и "Джулио Чезаре", дивизии из шести тяжелых крейсеров и нескольких флотилий эсминцев, чтобы они перехватили и уничтожили английский конвой, идущий с Мальты под прикрытием легких сил.
Чего пока не знали ни Гитлер, ни Чиано, это того факта, что именно в момент их разговора английские легкие крейсеры и эсминцы атаковали итальянское соединение западнее Сардинии, сразу же накрыв противника ураганным огнем и нанеся серьезные повреждения крейсеру и трем эсминцам, один из которых пришлось уводить на буксире. От такого поведения англичан снова не выдержали нервы у командующего итальянским соединением адмирала Кампиони.
Он предположил, что поблизости находятся крупные силы англичан. И не ошибся. Вскоре на горизонте появился английский линейный крейсер "Ринаун", а в небе -самолеты, говорящие о присутствии в районе и авианосца.
Кампиони решил, что с него хватит, и прежде чем "Ринаун" успел дать залп главным калибром, приказал уходить, таща на буксире подбитый эсминец.
– Что это он затевает? – поинтересовался Сталин, ознакомившись с директивой Гитлера № 18, которую разведка добыла, по словам Голикова, с огромным трудом.
– Все очень логично, – водя указкой по карте, пояснил маршал Шапошников.-Немцы запирают Средиземное море, захватывая Гибралтар и зону Суэцкого канала. Одновременным ударом по Греции они лишают англичан любых шансов ведения войны в бассейне Средиземного моря и отрезают Британскую метрополию от большей части империи. По карте получается весьма изящная операция.
– Значит высадки в Англию не будет? – Вождь даже вынул трубку изо рта и положил ее на стол.
– Одно другому не мешает, – ответил Шапошников. – Очень может быть, что, если операция удастся, англичане могут капитулировать или пойти на немецкие условия мира не дожидаясь высадки немецкого десанта. Средиземное море – это ключ к победе в европейской войне.
– Что вы предлагаете? – задает Сталин коронный вопрос.
Указка маршала перемещается в район Черного моря.
– Если немцы решат нанести удар по Греции, то подставляют себя под удар наиболее мощной нашей южной группировки в составе Юго-Западного и Южного фронтов.
– А зачем это нам, – угрюмо спрашивает Сталин, – спасать англичан?
– Всю Европу спасать надо, товарищ Сталин, – осторожно замечает Шапошников. Вождь молчит.
Среди высшего руководства Вооруженными Силами СССР явно наметился раскол. Генеральный штаб во главе с Кириллом Мерецковым предлагает нанести удар главными силами непосредственно по Германии через Польшу, а вспомогательный удар по Балканам с целью отрезать Германию от источников нефти. Наркомат обороны во главе с Семеном Тимошенко, командующие двух основных округов – Особого Западного и Киевского – Павлов и Жуков, напротив, считают, что нанести главный удар следует на юге, взяв Германию в полукольцо. Марш через балканские страны легче подать и идеологически как освободительный. Но освободительным походам придает особую специфику призыв о помощи. О так называемой интернациональной помощи. Нужные люди, чтобы обеспечить этот призыв, были, да к тому же там фактически не было немецких войск. Но любой удар в этом направлении неизбежно приводил к столкновению с Германией. Так хотелось максимально возможное получить без выстрела.
С 17 по 20 ноября в Генеральном штабе под руководством Тимошенко проходила "Двусторонняя оперативно-стратегическая игра на картах".
Ровно за три дня игр "синие" – немцы были окружены, разгромлены и уничтожены. Армия и флот встретились в Кенигсберге.
С 20 по 22 ноября так же лихо отыграл Западный Особый военный округ, который стремительно взял Варшаву, с ходу форсировав Вислу и Одер.
С 23 по 25 ноября играл Киевский Особый военный округ во главе с генералом Жуковым. Тут вообще получилась загвоздка. В реальности перед фронтом Жукова никаких немецких войск не было. Были Румынская и Болгарская армии и ничтожные силы в бывшей Чехословакии (именуемой ныне протекторатом Богемия и Моравия), попадающей под удар смежных флангов Жукова и Павлова. С 26 по 28 ноября играл Одесский военный округ во главе с генералом Черевиченко. Задачей округа, взаимодействующего с кораблями Черноморского флота и Дунайской флотилией, являлся быстрый захват портов от Констанцы до Варны комбинированными ударами с моря и суши, с выходом на болгаро-турецкую границу.
Ознакомившись с результатами игр, Сталин обратил внимание, что даже в теории взаимодействие между армией, авиацией и флотом оставляет желать лучшего, а на практике взаимодействия, наверное, нет и в помине.
Шапошников еще как-то пытался решать эти вопросы, но после его ухода с поста начальника Генерального штаба Мерецков на фоне тысячекилометровых фронтов о флоте почти забыл. У флота какие-то свои глобальные задачи, которые, кстати говоря, на самом флоте никто не знает, поскольку они полностью известны только товарищу Сталину.
Товарищу Сталину эти задачи были хорошо известны.
"Кто владеет морем – тот владеет миром", -сформулировал адмирал Мэхэн, и вождь всех народов понимал, что старый американский военно-морской теоретик был прав, несмотря на всю свою буржуазную ненаучность. Ленин при упоминании самого слова "флот" срывался на крик, доказывая его полную ненужность для пролетарского государства, ибо именно флот истрепал все нервы у вождя мирового пролетариата, сначала поставив его в идиотское положение Ледовым переходом, затем – своим повальным бегством вместе в Врангелем в Бизерту из коммунистической мечты и добил окончательно Кронштадтским мятежом. Мстительный Ильич тут же распорядился продать в Германию все остатки Балтийского флота по цене металлолома, арестовать и расстрелять всех еще уцелевших морских офицеров императорского флота (до гардемарин включительно), а матросов, если нельзя расстрелять или посадить за участие в Кронштадтском мятеже и в пособничестве Врангелю, разогнать по домам.
"Товарищ Ленин болен, и не будем беспокоить его", – говаривал тогда Сталин, начав открытый саботаж указаний своего вождя и учителя. Используя уже свою достаточно сильную власть, Сталин приказал освободить большую часть арестованных морских офицеров, кого еще не успели расстрелять или замучить пытками.
Нужны офицеры, и Сталин старался их сохранить хотя бы до тех пор, пока запущенная им машина небывалого милитаризма не накует новых, классово-близких морских офицеров. И он выполнил свою задачу. Тех, кого он, немало рискуя, спасал в 20-х годах, без особой жалости расстреляли в 37-38 гг., поскольку развернутая Сталиным система военно-морских училищ уже успела произвести 14 выпусков.
Но вклад товарища Сталина в дело создания нового флота не ограничился заботами о его кадрах.
Сталин страдал оттого, что пришлось несколько притормозить военно-морскую программу из-за нехватки фондовых материалов и из-за вредительства исполнителей. Но продолжал твердо верить, что именно его флоту суждено поставить крест на морском владычестве Англии. Что касается флотов США и Японии, то они, по мнению вождя, к моменту завершения сталинской программы должны были уже уничтожить друг друга. Французский флот уже фактически был уничтожен. С немцами и итальянцами должны были разобраться англичане. Таким образом, вождь мыслил по схеме военно-морских олимпийских игр: Красный флот выходил сразу в финал, где должен был встретиться с англичанами и, разумеется, победить.
Еще никогда в мире не было столь грандиозной и амбициозной программы. К концу 1946 года планировалось построить 16 линкоров и 16 линейных крейсеров, 2 авианосца, 28 легких крейсеров, 20 лидеров, 144 эскадренных миноносца, 96 сторожевиков, 204 тральщика и 408 подводных лодок.
Среди сталинских военачальников адмирал Кузнецов был, пожалуй, самым честным и смелым человеком, насколько это вообще позволяла уголовно-волчья обстановка, царившая в коридорах Кремля. В 1939 году, принимая из рук Сталина должность наркома ВМФ, молодой адмирал, который даже в собственных мечтах никогда не видел себя выше командира корабля, осмелился поставить вождю всех народов непременное условие: прекратить отстрел военно-морских специалистов и освободить всех, кто оказался в лагерях прямо с палуб боевых кораблей. Сталин усмехнулся, но согласился. И сколько раз Сталин об этом забывал, столько раз Кузнецов ему об этом напоминал, сражаясь за каждого из своих людей подобно гладиатору, поскольку ежеминутно рисковал при этом собственной головой. И почти всегда добивался своего.
Деятельность благородного наркома ВМФ в деле спасения моряков от клыков сталинского НКВД достойна отдельной книги. Это касалось не только адмиралов, но и любых моряков и даже вольнонаемных служащих. На этот счет имеются очень любопытные документы. Скажем, арестовывается какой-нибудь студент по обвинению в подготовке "теракта". От него требуют назвать поименно всех членов "террористической организации".
Получив пару раз по ушам от следователя, студент перечисляет всех своих знакомых, среди которых оказывается флотский лейтенант. Лейтенанта вызывают в НКВД и показывают заявление несчастного студента. В подавляющем количестве случаев лейтенант все отрицает, пишет по этому случаю объяснение и его с миром отпускают. Но были случаи, когда флотский офицер с перепугу (или по каким-то другим неведомым причинам) все написанное признавал. Над ним смеялись и тоже отпускали. Это – привилегия, которую моряки имели с 1939 по 1941 годы, благодаря мужеству адмирала Кузнецова. И он оставался таким до конца своих дней.
Если флот Сталин искренне любил и даже позволял адмиралу Кузнецову сохранить в кадрах некоторое количество "классовых врагов", то к военно-воздушным силам у вождя всех народов было какое-то странное отношение. При всем своем желании Сталин не мог объявить себя создателем отечественного флота и официально считался лишь создателем Северного флота, что было увековечено на огромной мраморной плите, замурованной в скале на главной базе флота в Полярном.
Что же касается авиации, то газета "Правда" еще в сентябре 1936 года писала: "Мы, наблюдающие каждый день работу товарища Сталина в области авиации, его заботу о ее людских кадрах, можем без какого бы то ни было преувеличения сказать, что создателем и творцом нашей советской авиации, как ее материальной части, так и ее кадров, является наш учитель и руководитель товарищ Сталин". А на XVIII съезде партии Сталин был провозглашен "руководителем нашей авиации", "великим конструктором", "главным технологом", "отцом всех героических побед" и "отцом всех героев".
И надо сказать, что все эти цитаты, как бы нелепо они сегодня ни выглядели, не были простым словоблудием или славословием, если вспомнить, что в середине 20-х годов Сталин принял от Ленина огромную, плохо обученную и недисциплинированную толпу, именуемую РККА, вооруженную царскими трехлинейками, пиками и шашками, с небольшим артиллерийским парком. Но уже к концу 1937 года самолетный парк советских ВВС превысил 8000 боевых машин, причем в их числе не было ни единой иностранной модели! Прибавьте к этому десятки установленных авиационных рекордов, небывалые по дальности перелеты, включая перелет через Северный полюс в Америку, посчитайте количество подготовленных инженеров, техников, механиков, летчиков, штурманов, стрелков-радистов и не забудьте выросшую, как из-под земли, авиационную инфраструктуру, – и вы только на примере одних ВВС поймете, что значит сотворить чудо.
Сталин пилотов любил настолько, что даже однажды предложил Валерию Чкалову пост шефа НКВД, что можно считать наивысшим проявлением любви вождя – пусть к знаменитому, но простому пилоту. Чкалов отказался, а потому и погиб вскоре при весьма загадочных обстоятельствах. И не только он один, ибо, как отмечали еще древние, "любящая рука сильнее всех и карает".
Сталин боялся армии, созданной собственными руками. Но пуще всего он боялся именно авиации.
В мае 1935 года СССР продемонстрировал изумленному миру самый большой из когда-либо построенных самолетов – четырехмоторный гигант, названный "Максим Горький". (Сам Горький был еще жив и наблюдал с мавзолея на первомайских торжествах, как над Красной площадью проплывает огромный воздушный корабль, неся на гигантских крыльях его имя.) Затем было объявлено, что 18 мая на самолете совершат полет члены ЦК и правительства во главе с товарищем Сталиным. Сталин, естественно, лететь не собирался и принял меры, чтобы члены правительства поступили так же. Эскортировать гигантскую машину должен был на истребителе "И-5" один из лучших летчиков тогдашней авиации Николай Благин. О том, что никто из членов ЦК не собирается следовать агитационному сценарию, никому известно не было. Вместо них на самолете полетели те, кто создал это крылатое чудо, – инженеры, конструкторы, мастера и рабочие со своими семьями. Когда воздушный дредноут величественно плыл над Москвой, взлетевший с другого аэродрома Благин быстро его нагнал, внезапно бросил самолет в пике и врезался в крыло машины на глазах у тысяч онемевших от ужаса зрителей, наблюдавших за этой сценой с земли. Часть крыла вместе с мотором отвалилась, и "Максим Горький", объятый огнем и дымом, переворачиваясь в воздухе и разваливаясь на куски, со страшным воем устремился к земле, в которую врезался в огне и громе мощного взрыва.
Следствие шло самое тщательное, поскольку Сталин не сомневался в намеренном "теракте", тем более что быстро выяснились связи Благина с троцкистами – Барановым и Сергеевым.
Все руководство тогдашних ВВС в течение года исчезло, и во главе ВВС был поставлен Яков Алкснис, которого также пришлось расстрелять в 1938 году за недостаточную управляемость. 27 июня 1937 года летчик-истребитель Олег Капитонов на самолете "И-15", низко пролетев над сталинской дачей, полеты над которой были категорически запрещены в обширном районе площадью около 100 кв. км, врезался в лес в каких-нибудъ двухстах метрах от внешней ограды. В планшете пилота, извлеченного из-под обломков, была обнаружена схема местности и отмечен дачный комплекс.
Был арестован чуть ли не весь полк, в котором служил Капитонов. Следствие выяснило заговор с целью убийства вождя. В биографии самого Капитонова были найдены родственники и раскулаченные, и расстрелянные.
Дело маршалов открыло вообще ужасающие вещи. Особенно то, как изменники и "враги народа" собирались использовать авиацию, планируя истребить товарища Сталина и весь большевистский ЦК.
Коммунистические идеологи среди многих мифов создали один наиболее поразительный. Это миф об общей невиновности всех сталинских жертв из числа высших руководителей армии, госбезопасности и промышленности. В действительности все было не совсем так. И даже совсем не так. С 1930 по 1941 гг. в СССР имели место по меньшей мере три серьезных попытки государственного переворота. Причем с разными политическими ориентациями, Основными силами заговоров были, разумеется, госбезопасность, борьба внутри которой не прекращалась никогда; армия и партийная номенклатура.
Многих не устраивала слишком ярко выраженная идея планируемого мирового похода. Видя, во что превращена Россия, – в сплошной военный лагерь, окруженный ГУЛАГом, достаточное количество людей и в армии, и в НКВД, и в ВКП(б) этого не хотели по разным причинам, включая и тех, кто не хотел более искушать судьбу.
Именно эти силы устроили небывалый погром в армии в 1937-38 гг., сопровождающийся погромом госбезопасности и партии.
Заговор Тухачевского был наиболее опасным и подготовленным. В его начальном периоде авиация (именно авиация) должна была бомбить правительственные здания в Кремле "до полного разрушения".
Сопротивление сталинскому режиму в довоенные годы было массовым, хотя и не очень заметным под гранитным прессом небывалого террора. Но поскольку истребить все население страны было невозможно, да и никто не ставил перед собой подобной задачи, под этим прессом вызревал небывалый социально-политический кризис, который погасить можно было только глобальной войной. Этот кризис, перешедший в острейшую форму в первые дни войны, оказал решающее влияние на ее ход, а мог бы повлиять и на исход, не будь Гитлер настолько оторванным от реальности человеком. Мы еще поговорим об этом подробнее.
Но какие бы задачи ни ставил перед собой Сталин, если ему что-то действительно удалось, так это, по меткому определению историка М.Гефтера, "привести в действие механизм перманентной гражданской войны",что в отличие от "перманентной революции"Троцкого провоцировало не столько международные кризисы, сколько внутренние.
С ноября 1939 г. начальником ВВС был Яков Смушкевич, к тому времени Дважды Герой Советского Союза. Дважды герой даже в наше время большая редкость, а уж в те годы было явлением поистине уникальным. Под именем генерала Дугласа Смушкевич сражался в Испании и своими действиями в воздухе привел в экстаз даже хладнокровного Хемингуэя. По возвращении из Испании Смушкевич получил первую золотую звезду.