Для формирования дивизии была создана украинская боевая управа (БУ) в составе:
• начальник канцелярии – сотник Осип Навроцкий,
• начальник отдела кадров – сотник, инженер Михайло Хроновят,
• начальник отдела офицерских кадров и связи с дивизией – доктор Любомир Макарушка,
• глава историко-архивного отдела – инженер Юрий Крахмалюк,
• начальник отдела по оказанию помощи родным добровольцев – инженер Андрей Палий,
• отдел душепастырства – отец Василь Лаба,
• референт отдела пропаганды – Степан Волынец,
• руководитель отдела здравоохранения – доктор Владимир Билозор,
• начальник отдела по работе с молодежью – профессор Зенон Зелений,
• глава правового отдела – доктор Иван Рудницкий,
• заместитель начальника канцелярии – инженер Евген Пиндус,
• начальник отдела пропаганды – Михайло Кушнир.
С июля 1943 года по март 1944 года 13 военкоров дивизии СС "Галичина" прошли курс обучения и инструктажей при центральном пункте отдела военных корреспондентов ваффен СС.
Боевая управа развернула по Галичине сеть своих вербовочных пунктов (17 окружных и 33 районных). Добровольцев хватало. Но после Сталинграда и Курска население стало настороженно относиться к дивизии, в которую немцы начали проводить насильственную мобилизацию "молоди".
Подливали масло в огонь бандеровцы и мельниковцы, призывавшие идти не в дивизию, а к ним. Они призывали идти "в зеленый гай", то есть в "зеленку" – в леса.
Интересное свидетельство о принципах формирования дивизии нашлось на страницах книги М. С. Чарторийского "Между молотом и наковальней", изданной в Нью-Йорке на украинском языке в 1970 году. В частности, он пишет: "Мобилизация в дивизию СС проходила будто бы на основе "добровольности", а когда эта "добровольность" оказалась недостаточной, тогда началось насилие: хватание, залог, аресты, вывозы, так что безопасности не было уже ни дома, ни вне дома, ни в школе, даже из церквей начали немцы вылавливать молодежь для "прекрасной Германии".
Кроме того, вербовщики "дурили" желторотую молодежь, что аббревиатура СС означает не что иное, как "сечевые стрельцы", тогда как на самом деле дивизия подчинялась Гиммлеру, где сочетание этих двух свистящих букв имело совершенно иной – зловещий оттенок. Да и командовал дивизией эсесовец оберфюрер Фрайтаг.
С приближением фронта боевая управа начала эвакуацию семей своих сотрудников и галицийских "вояк" поэтапно в небольшой городок Криница, затем в Краков и далее в Берлин, Вену и Любен.
Не обошлось без потерь. Так, уже после освобождения Украины советскими войсками разведслужбой УПА было установлено, что военная контрразведка Красной армии захватила картотеку управы, содержащую информацию о сотнях добровольцев и их семьях.
Дивизией командовали до 19 ноября 1943 года немецкий генерал-майор войск СС Вальтер Шиманн, лютый ненавистник славян, которых он называл одним словом – "недочеловеки". Затем до конца войны оберфюрер СС Фриц Фрайтаг, суровый и честолюбивый военный чиновник. За малейший проступок Фрайтаг отдавал людей под военно-полевой суд. Отношение к украинцам в дивизии характеризует его ясно – он наложил запрет на появление даже командира "комбинированного" полка Е. Побигущего в офицерском казино. Фрайтаг мотивировал свой запрет тем, что украинцу нельзя слушать неслужебные разговоры немецких офицеров.
Начальниками штаба дивизии были гауптштурмфюрер СС (капитан) Отто Берндт. Сменил его майор вермахта Вольф Дитрих Гайке – образованный офицер, окончивший Академию Генерального штаба и хорошо знавший историю и литературу Украины.
В июне 1944 года началась подготовка к отправке дивизии на фронт. Но перед этим командира дивизии и его штаб запросил к себе в ставку генерал-фельдмаршал Модель. В ходе беседы обсуждались условия введения дивизии в боевое соприкасание с частями Красной армии. Кроме того, на этом совещании было решено выделить для "Галичины" участок в районе к востоку от города Станислава (ныне Ивано-Франковск. – Авт.), в зоне ответственности 1-й танковой армии. Активная фаза переброски войск началась 28 июня…
Предполагалось постепенное втягивание дивизии в боевые действия. Но вскоре планы немцев поменялись из-за блестяще проведенной советскими войсками Львовско-Сандомирской операции. Дивизию срочно переподчинили, включив ее в состав 13-го армейского корпуса генерала А. Хауфе, входившего в 4-ю танковую армию группы армий "Западная Украина".
Реально оценивая силы, дивизия "Галичина" могла бы успешно защищать фронт шириной в 8–12 километров, а получила огромный 36-километровый участок второй линии фронта. К тому же на фронте ощущалась нехватка танков и отсутствовало надежное авиационное прикрытие.
Немецкое командование, к тому времени уже не имевшее резервов, попыталось новосформированной дивизией укрепить и усилить тонкую линию обороны близ Львова…
4-й танковой армии вермахта была поставлена задача по обороне района в окрестностях местечка Броды. Дивизионное начальство неофициально обратилось к командованию этого войскового объединения с просьбой не вводить дивизию в бой частями. Оно считало, что такая тактика может печально закончится для соединения.
13 июля 1944 года, после массированной артподготовки, советские войска развернули наступление… Особенно быстрыми и успешными оказались действия советских танков, замкнувших кольцо окружения 13-го немецкого корпуса. Они давили гусеницами и расстреливали смешавшиеся немецкие порядки, прорвались в район Бугска, где замкнули кольцо окружения. Немцы дрогнули и побежали. На помощь деморализованным фашистам командование 14-й дивизии СС "Галичина" бросило свой 30-й полк с целью закрыть прорыв на правом фланге корпуса.
Совершая десятикилометровый марш-переход, личный состав полка увидел страшную картину разгрома немецких войск. Заняв предназначенные позиции в маленьком леске, полк пошел в наступление под сильнейшим обстрелом. Советская пехота не противостояла наступающим, их встретили грохочущая броня и орудия советских танков. Большая часть полка была намотана на гусеничные траки танков и расстреляна на плоской, как стол, местности. По приказанию немцев, в бой бросаются оставшиеся 29-й и 31-й полки вместе с приданными артиллеристами. Немцы понимают – это пушечное мясо галичан должно прикрыть некоторое время их отступление. А в это время приходит информация о прорыве противника на северо-западном участке от Бродов. Штаб дивизии не мог поверить столь быстрому появлению советских войск в ее тылах.
Против сосредоточенных немецко-украинских позиций на равнине были применены гвардейские реактивные установки "катюши", снаряды которых смешивали землю, металл и части человеческих тел в какой-то апокалипсический ком трагедии. Это говорило, что настал переломный момент.
В ночь с 17 на 18 июля немецкие и украинские части вновь предприняли попытку прорыва из кольца. Они намеревались соединиться с 8-й танковой дивизией вермахта. 19 июля советскими войсками был взят город Колтев, и кольцо окружения сжалось в котел размером 9 на 8 километров, в котором оказались 65 тысяч человек.
Запаниковал командир дивизии Фрайтаг. В панику ударился и немецкий персонал дивизии. Многие немцы под покровом ночи сбежали в тыл, покинув в окопах своих подчиненных – украинских галичан.
Еще до захвата советским подразделением медпункта дивизии с 400 ранеными солдатами "Галичины" немецкие танки вывезли на своей броне раненых немцев, а украинцев забрать экипажи отказывались. Те, кто пытался вырваться, цеплялся за бронемашины, их просто сбрасывали с танков.
При подсчете общего количества вышедших из котла оказалось 500 украинцев. Командир дивизии Фрайтаг в присутствии прибывшего Вехтера к людям, пережившим ад и страдания, обрушился на украинцев дикой, по своей неприязни, тирадой. Он обвинял их виновными в случившемся разгроме, называя их "…стадом баранов, придурками и трусами…".
В августе 1944 года, после поражения под Бродами и переформирования, соединение стало называться "14-я гренадерская дивизия войск СС "Галичина"". 5 сентября 1944 года вышел новый приказ о реорганизации дивизии, размещенной в городе Нойхаммере. После этого она придается немецкой группировке под командованием генерал-лейтенанта Германа Хефле для подавления национального восстания в Словакии.
По мере приближения советских войск к Словакии немецкое командование отдало приказ о передислокации частей дивизии СС "Галичина" в район Банской Штавницы для закрытия прорыва противника.
21 января 1945 года в дивизию поступил приказ о переводе полков пешим порядком в Штирию. Это был тяжелейший переход по горной местности, заваленной снегом. Участились случаи гибели солдат от обморожения. Появились факты дезертирства. Дивизию разделили на три маршевые группы А, В и С. Украинцы слали проклятия своим командирам, особенно немецким, которые не считали их за людей и легко использовали как пушечное мясо. На участке маршрута Грац – Брук дивизия должна была двигаться только ночью из-за активного действия английской авиации, которая буквально охотилась за колонами, увеличивая количество потерь. Для галичан английские летчики являлись страшной силой, с которой совладать они никак не могли.
Прибыв на место новой дислокации в район Граца, личный состав встретил недружественное отношение к себе со стороны местных властей. Так, гауляйтер района доктор Зигфрид Уиберрайтер стал упрекать начштаба В. Д. Гайке, что дивизия будет обжирать местное население и вносить смуту и беспокойство в доселе тихий район. Правда, со временем все вопросы размещения воинских подразделений были урегулированы.
В этот период обескровленные части дивизии совместно с немецкими подразделениями под командованием обергруппенфюрера СС Роснера бросили на борьбу с партизанами Югославии в горных районах массива Менина Планина. Почти все попытки немецко-украинских частей разбить партизан успеха не имели.
В марте 1945 года, когда немцам стало совсем плохо, в штаб дивизии поступил приказ командования группы армий "Юг" о практическом разоружении личного состава дивизии. Приказ предписывал собрать все оружие, доставить его на станцию в Марибор и погрузить в вагоны для доставки в Нюрнберг. Приказ в дивизии вызвал настоящий шок. Спасла от позора разоружения… немецкая авиация, разбомбившая железнодорожный узел. Движение было прервано, да и комдив противился исполнять приказ из-за частых налетов партизан.
30 марта 1945 года украинская дивизия включается сначала в состав 2-й немецкой армии, а во второй половине апреля – 6-й армии.
В конце апреля 1945 года в дивизию прибыл главнокомандующий Украинской Национальной Армией генерал-лейтенант П. Шандрук, руководитель УНК, профессор В. Кубийович, группенфюрер О. Вехтер, полковник А. Бизанц и оберфюрер СС доктор Ф. Арльт. В торжественной обстановке дивизия приняла присягу на верность Украине. Вот ее текст:
"Присягаю всемогущему Богу перед Святою Его Евангелием и Животворящим Христом, не жалея ни жизни, ни здоровья, везде и всегда под Украинским Национальным Флагом бороться с оружием в руках за свой Народ и свою Отчизну – Украину.
Сознающий большую ответственность обязуюсь, как воин Украинского Национального Войска, выполнять все приказы своих начальников в послушании и безоговорочно, а служебные поручения держать в тайне.
Так пусть мне в этом помогут Бог и Пречиста Мать. Аминь".
Приближался конец войне. Запахло капитуляцией фашистской Германии. Командиры-украинцы дивизии решили сдаться англичанам или американцам. В то же время комдив Фрайтаг вынашивал план уйти в горы с наиболее верными немецкими офицерами и продолжить сопротивление. Когда же офицеры отказались от этой глупой затеи – Фрайтаг застрелился.
10 мая КП дивизии разместился в районе рынка в небольшом городе Тамсвеге, а части самого соединения "Галичина" стали лагерем недалеко от этого населенного пункта. Комендантом лагеря был назначен Е. Побегущий. Фактически командиром дивизии с 10 мая 1945 года являлся генерал Михайло Крат.
А тем временем П. Шандрук метался между американцами и англичанами с целью договорится о сдаче личного состава дивизии союзникам, потому что понимал, что ждет "галичан" в случае, если они попадут в руки советских властей. Многие были вывезены в Великобританию. Немало битых бывших украинских "вояк" осело в США, Канаде и странах Латинской Америки. Но некоторые после Победы оказались выданными англичанами вместе с казаками советскому командованию.
Новые хозяева привечали недобитых "галичан" с целью задействования их в новых планах, теперь уже холодной войны с Советским Союзом, прекрасно понимая, что волки каждый год линяют и все же только серыми бывают.
"Галицийцы" В Словакии
Не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Сила, нужная ему для подавления другого народа, в конце концов, всегда обращается против него самого.
Ф. Энгельс
Из архивных материалов советского разведчика НКГБ Украины, киевлянина полковника в отставке А. П. Святогорова, действовавшего в составе разведывательно-диверсионной группы "Зарубежные" в Словакии в 1944–1945 годы под псевдонимом "майор Зорич", с которыми автору удалось познакомиться, видны некоторые интересные детали "галицийского" воинства.
Автор посвятил боевой деятельности А. П. Святогорова две книги: "За линией фронта. Командир разведгруппы" и "Под псевдонимом Зорич".
После того как войска 4-го и левого крыла 2-го Украинских фронтов выдавили немцев за пределы нашей родины, в обозах гитлеровцев поплелись и обескураженные вояки разбитой под Бродами гренадерской 14-й ваффен дивизии СС "Галичина".
А начиналась биография "галицийских эсэсовцев" так.
Еще раз напомню: 23 апреля 1943 года рейхсфюрер СС Гиммлер подписал приказ о формировании дивизии СС "Галичина". Вступить в дивизию пожелали более 80 тысяч добровольцев, проживающих в Западной Украине. Из них немцы отобрали 35 тысяч человек. Дивизия "Галичина" действовала на Восточном фронте в составе 14-го германского корпуса.
В середине июня 1944 года Красная армия окружила под Бродами восемь германских дивизий, в числе которых была и "Галичина".
По воспоминаниям Святогорова, из 14 тысяч солдат этой дивизии вырваться из окружения удалось лишь трем тысячам. Остальные были растерзаны осколками и раздавлены гусеницами советских танков. Немцы бросили "галицийцев" в качестве пушечного мяса для прикрытия спешного отхода.
По данным свидетелей, участников этого сражения, даже раненых "галицийцев", нацисты сбрасывали под колеса и гусеницы боевых машин. Они не хотели возиться с унтерменшами – такими они для них были всегда!
В ноябре 1943 года из остатков "галицийцев" и нового пополнения самостийников была сформирована 14-я пехотная дивизия СС численностью около 15 тысяч человек. Ее, перепуганную "бродовским синдромом", не решились опять направлять на Восточный фронт против советских частей, а бросили это войско предателей воевать с партизанами Чехословакии, а затем Югославии. Там им снова так накостыляли, что пришлось "самостийникам" из 14-й пехотной дивизии СС поднять руки и сдаться на милость англичанам на севере Италии.
Со слов А. П. Святогорова: ""Галицийцы" и другое оуновское отрепье, почувствовав, что дела их в дальнейшем – швах, стали подгребать в сторону реабилитации. Конечно же, те, кто считал, что у них нет на руках чужой невинной крови. Просились в мой отряд многие.
– Для чего? – спросил я одного.
– Чтобы с оружием в руках искупить свою вину, – ответил украинский вояка.
Потом такими типичными ответами меня забрасывали многие. Но не все попадали в мой отряд. Наша контрразведка работала профессионально. Палачей не брали. Некоторых я приглашал, и они показали себя с положительной стороны. Другие, "окровавленные", помогали нацистам подавлять Словацкое национальное восстание. Но скоро и им пришел конец. Их бросили и немцы, и бандеровские руководители. И получилось так, что украинцы убивали украинцев.
А на Украине части польской Армии Крайовой, в отличие от оуновцев, двинулись на восток.
18 февраля 1944 года польское эмигрантское правительство в Лондоне утвердило так называемый план "Бужа" ("Буря"). В рамках этого плана в конце января 1944 года 27-я Волынская пехотная дивизия Армии Крайовой численностью более семи тысяч человек начала наступление на районы, находившиеся под контролем ОУН и УПА. Вскоре поляки выбили бандеровцев в районах от Ковеля до Буга. Поляки считали оуновцев бандитами, поэтому никогда не брали их в плен – расстреливали на месте…"
В Словакии вместе с сотрудниками СМЕРШ вышеупомянутых двух фронтов – 2-го и 4-го Украинских – разведывательно-диверсионные группы НКГБ Украины проверяли в фильтрационных лагерях показания о степени лояльности галичан к советской власти и наличие компрматериалов. Чистых "галицийцев" – выпускали, испачканных преступной деятельностью, – проверяли, разрабатывали, арестовывали и судили, если был состав преступления. Уничтожали на поле боя только при отстреливании.
Со слов упоминаемого выше сотрудника СМЕРШа полковника Н. В. Левшина, в одном из приемных пунктов в Словакии, где он служил в 45-м, военные контрразведчики вышли на эсбиста по кличке Коваль. Его в этом качестве опознал раскаявшийся, а в дальнейшем завербованный агент-поисковик Полевой.
"На явке Полевой рассказал, что знал сотрудника службы безопасности ОУН по деятельности на территории Львовской области. Среди близких связей Коваля он назвал Владимира Щигельского – Бурлака, сотенного и хорунжего УПА, а также Дмитрия Негрича – Мороза, командира сотни УПА под названием Березовская.
На вопрос, в каких конкретно карательных операциях Коваль участвовал на территориях Западной Украины, агент ответил, что ему известны только несколько таких "острых мероприятий": это уничтожение прежде всего советского актива по селам Станиславщины, Львовщины и Закарпатья. Ходил на операции со своими дружками по ночам, и убивали, как правило, топорами.
– Глушили обухом?
– Нет, кромсали сокирами, как мясники. Клали на лавки или столы свои жертвы и четвертовали, отсекали им головы и конечности.
Его прозвали "лучшим сокирником". За эти заслуги и выдвинули, определив ему фронт "мокрой работы" в СБ ОУН. Скольких наших хлопцев этот гад отправил на тот свет по подозрению в предательстве… Его наши пацаны в лагере растерзают. Но, наверное, не доживет до этого позора, вы его раньше хлопните.
– Не мы решаем, а суд определит ему меру наказания. Вы лучше расскажите, чем еще отличился Коваль?
И вот тогда он опять рассказал типичную историю казни, которую совершили эти душегубы.
– В поселке Яворове Львовской области надо было построить срочно боевки. Это такие временные и замаскированные убежища – схроны, где прятались мы и где хранилось оружие, боеприпасы и продовольствие. Делались они в глухих местах в горно-лесистой местности, куда редко ходили люди.
Собрал он по селам селян и повез на подводах со своими дружками стариков, подростков и даже женщин, правда, одиноких – "смилостивился".
Целую неделю они копали и оборудовали эти схроны, а потом заставил копать еще одну яму. Заволновались люди. Стали задавать вопросы о цели четвертой ямы, на что он ответил, что решил еще одну боевку оборудовать.
– Мы устали, – взмолились работающие селяне.