Немного отвлекаясь, отмечу, что в ходе одного непредвиденного случая истинные цели "учений" могли быть раскрыты. Тогда перед планируемым вторжением войск варшавского договора в Польшу офицерам советских войск уже были розданы запечатанные пакеты с топографическими картами районов предстоящей высадки, сводами кодовых слов для связи с другими экипажами, воинскими частями и командованием, а также планом дальнейших действий. Перед заключительным этапом учений "Запад-81", в ходе отработки высадки с моря с десантных кораблей, при выходе из трюма десантного корабля через открытую аппарель один плавающий танк перевернулся и затонул примерно в 300 м от берега. Часть экипажа погибла. Через некоторое время танк подняли водолазы, но к ужасу контрразведчиков полевая сумка командира с секретным пакетом отсутствовала. В течение двух недель берег моря от города Балтийска до поселка Янтарный был полностью перекрыт для посещения населением. Многочисленные вооруженные военные патрули прочесывали берег и ждали, что волны выбросят полевую сумку на берег. Как позднее утверждали морские пехотинцы, сумка все же после небольшого шторма была выброшена на берег и найдена.
Для оправДания прямого вторжения войск требовалась впечатляющая мотивировка. Вариант "по просьбе народа" не проходил. По этой схеме только что уже была осуществлена всесторонняя "братская помощь" Афганистану. Следовательно, для разрешения этого вопроса, необходимо было найти другой веский аргумент или повод. Как известно, ситуации не возникают сами - их создают.
Весной 1981 года в Москву на совещание было вызвано руководство Польши. В пылу весьма острого и откровенного разговора невольно был озвучен один из возможных предлогов для решительных действий. В совершенно секретном протоколе той встречи имеются такие высказывания:
".Конфликт в Польше вошел в критическую фазу. Враги партии рвутся к власти. Существует угроза физической расправы над коммунистами. Возникла смертельная угроза делу социализма. Пора проявить мужество. Дальше откладывать нельзя. Нужно упредить и обезоружить врага. Применить к нему меры, соответствующие военному времени. Все средства должны быть использованы под лозунгом защиты демократии. Было бы хорошо, если бы удалось скомпрометировать оппозицию путем обнаружения двух-трех складов с оружием.
Это было бы веским оправдательным аргументом для обоснования того, что вы предотвращаете гражданскую войну…"
Так как вариант со "складами" был озвучен, то он, в силу возможной утечки информации со стороны поляков, уже отпадал. К тому же для организации нескольких тайных складов с оружием требовалось много исполнителей, да еще обоснованно связать принадлежность арсеналов с руководством оппозиции. Главное же, для ввода войск союзников он все же был малоубедителен и требовал дополнительных инициатив. Этот вариант больше подходил для дальнейшей разработки и использования польскими спецслужбами. А что если, допустим, "польские оппозиционеры" совершат террористический акт в отношении, например, советского генералитета и членов их семей, размещенных в Польше военных объектов?
КГБ, этот мощный механизм проведения внешней политики КПСС тайными методами, имел Отдел "В" (Восьмой отдел Управления "С" ПГУ), отвечающий за военные и полувоенные операции, то есть за проведение диверсий и организацию покушений. В его ведении находились совершенно секретные тренировочные лагеря, полигоны и Балашихинский отдельный учебный Центр специального назначения (ЦСН) "Прибой" для подготовки спецрезервистов, спецагентов, боевиков-нелегалов, диверсантов и спецгрупп, сформированных из специально отобранных оперативных сотрудников КГБ, а также для обучения боевиков из различных зарубежных подконтрольных организаций. В западной литературе этот специфический отдел иногда называют как "управление "мокрых дел". Некоторое время после огласки на Западе советскими перебежчиками - сотрудниками КГБ ряда пикантных дел Отдела "В", Политбюро ЦК КПСС запретило КГБ проводить террористические акции, за исключением особых случаев. Такие случаи не заставили себя долго ждать.
С середины 70-х годов, для проведения особых мероприятий, КГБ начал формировать качественно новые сверхсекретные подразделения. В канун пика польского кризиса на территории Афганистана уже успешно были опробованы такие специальные подразделения КГБ, как "Гвоздика", "Гром" ("Группа "А") и "Зенит" ("Группа "В"), "Карпаты", а также внеструктурный отряд "Каскад". Кстати, когда в составе группы "А" ("Альфа") стали создавать специальное подразделение легководолазов КГБ, то некоторую подготовку и стажировку те проходили на базе боевых пловцов Специальной разведки ВМФ на Балтийском флоте. Там они знакомились с тактикой, методами и возможностями подводных разведдиверсантов. Естественно, ребятам из другого ведомства боевые пловцы военной разведки показывали не все, на что были способны.
К августу 1981 года в КГБ был сформирован еще ряд спецподразделений и среди них - суперсекретный отряд "Вымпел". Так что с кадрами для разрешения польской проблемы у "боевого отряда коммунистической партии" - КГБ было все в порядке. Отдельные "бойцы невидимого фронта" из состава спецгрупп вполне могли стать исполнителями любых акций и добросовестно выполнить любой приказ "родины". Поэтому не исключено, что для "блага социализма" где-то в верхних этажах власти надежные стратеги из КГБ могли получить распоряжение разработать необходимую комбинацию, результатом которой затем можно было бы обосновать ввод в Польшу войск соседних стран - товарищей по оружию из варшавского договора.
Не составляло особого труда для подобной акции использовать также какого-нибудь завербованного "под чужим флагом", готового на все, неуравновешенного поляка из "солидарности" или "комитета самообороны".
В 1981 году в польских эшелонах власти произошли существенные перестановки. Реальную власть получил член Политбюро ЦК ПОРП, генерал армии Войцех Ярузельский, который в феврале 1981 года стал премьер-министром. Профессиональный военный, долгое время возглавлявший сначала Генеральный штаб войска Польского, а затем и министерство национальной обороны, Ярузельский наверняка имел информацию о готовящемся вторжении "братских войск", и не только из различных источников своей разведки, но и от личных контактов с советскими военными, связь с которыми он поддерживал еще со времен второй мировой войны, когда после окончания рязанского военного училища он был в подчинении советской военной разведки. Очевидно, он сознавал, что такой поворот событий приведет Польшу к братоубийственному конфликту. Лавируя среди различных политических шантажистов, обложивших его со всех сторон, он всячески стремился избежать катастрофы. Зная настроение польского общества и не желая многочисленных жертв в горячей, вероятно даже необузданной схватке части народа с войсками варшавского договора, он пошел ва-банк. Предотвращая драматические события, генерал Ярузельский заявил советскому руководству, что поляки сами решат свою судьбу и на данном этапе, выполняя обязательства, он попытался лишь замедлить наметившийся откол Польши от социалистического содружества и тем самым дать высшему руководству Советского Союза своеобразный карт-бланш на постепенное политическое решение проблем по открывшимся обстоятельствам. В противном случае он отдаст приказ о вооруженном сопротивлении. Польше гражданская война не нужна.
В страну вот с такой непростой внутриполитической ситуацией и были нелегально направлены в середине 1981 года боевые пловцы разведывательно-диверсионных групп специальной разведки ВМФ. В предстоящем совершенно секретном мероприятии ласты, подводные дыхательные аппараты, заряды, буксировщики и сверхмалые подводные лодки им, естественно, были ни к чему. Задача перед ними стояла несложная, но довольно ответственная. В гражданской одежде или же в специальной форме ("зеленке") без каких-либо знаков различия, вооруженные специальным оружием и укомплектованные особой, совершенно секретной аппаратурой радиоэлектронной разведки и специальными средствами связи, они должны были обеспечивать безопасность командного состава базы ВМФ и других важных советских объектов, а также их жИлья и членов семей. Одна часть бойцов групп особых миссий непосредственно выполняла роль охраны, а другая - специалисты "осназ" - размещались в определенных местах (в том числе на конспиративных квартирах и в спецавтотранспорте) и с помощью индивидуальной, компактной аппаратуры радиоэлектронной разведки, носимой под верхней одеждой, пеленговала и прослушивала любые подозрительные радиостанции вблизи охраняемых объектов, особенно оппозиции, польских спецслужб и активной агентуры КГБ. После засечения радиопереговора или радиосигналов каких-либо радиотехнических средств в зоне охраняемого лица (объекта) осназовцы с помощью скрытой на груди аппаратуры должны были, не вызывая подозрения, выйти непосредственно к ведущим радиообмен (людям, автомашине и т. д.) и определить их намерения. В случае же реальной угрозы опекаемому объекту они могли без лишнего шума нейтрализовать любое лицо, от которого исходит такая угроза.
При проведении данного мероприятия бойцы специальной разведки получили строгое распоряжение подчиняться исключительно приказам представителя военной разведки и лишь по обстоятельствам - опекаемому лицу. В случае же ввода войск варшавского договора на всю территорию Польши и возникновения вооруженных конфликтов с боевиками польской оппозиции всеми средствами защитить охраняемых лиц и, используя все доступные методы, вывести их семьи из опасных районов. При этом в своих действиях при такой ситуации ничем не ограничиваться.
По всей видимости, некая группа в руководстве советской военной разведки имела какую-то агентурную информацию о возможных вариантах провокационных операций и мудро подстраховалась от любого нападения на командный состав вооруженных сил СССР в Польше и главное, от втаскивания в еще одно политическое болото армию и флот. В то же время они понимали, что террористические акты, с целью подтолкнуть советские войска на ответные действия, меньше всего были нужны так называемым боевикам штурмовых групп "солидарности" или же агентам-диверсантам спецслужб государств Западной Европы и США отдельные члены Политбюро ЦК КПСС через свои силы в КГБ были более заинтересованы в создании ситуации, при которой можно было бы направить советскую армию и союзников по военному блоку на подавление польского непослушания.
К счастью, крайнее противостояние различных как открытых, так и тайных сил в Польше длилось недолго. К декабрю 1981 года генерал Ярузельский полностью овладел обстановкой в стране. Опираясь на верные ему войска и сотрудников спецслужб, он ввел военное положение и объявил об образовании военного совета национального спасения, а наиболее ретивых, недальновидных и крикливых "реформаторов" на время изолировал. К чести Ярузельского, раскола в войске Польском не произошло, что помогло справиться с непростой ситуацией. Следующим же шагом, в случае ввода войск варшавского договора, от него можно было ожидать призыва к совместным боевым действиям войска Польского и народа против агрессора.
Можно лишь восхищаться польскими военнослужащими, которые в то весьма тяжелое для страны время, снося упреки со всех сторон, остались верны присяге, поддержали генерала Ярузельского, проявили твердость и смогли удержать общество от братоубийственной войны.
Руководители СССР хоть и сознавали, что события в Польше угрожают их жизненным интересам, что это начало конца всей политической системы социалистического лагеря, но осуществить открытое вторжение уже не решились - время было упущено. Возможная дуэль между специалистами по специальным акциям "особых случаев" из КГБ (или же спецагентами других стран) и специалистами военной разведки тоже не состоялась.
Что же именно помешало проведению крупномасштабной операции ввода союзных войск до введения военного положения в Польше? всевозможных предположений множество, однако ни одно из них пока не имеет документального подтверждения. Бесспорно, многое может проясниться, если когда-нибудь удастся выяснить: от кого исходили инициативы по организации особых мероприятий группами спецразведки на территории Польши и около ее границ, а также, если будет получен вразумительный ответ по теме неофициальных контактов войцеха Ярузельского с представителями военной разведки СССР. Возможно, что эти тайны все еще хранят сверхсекретные архивы ГРУ, но путь к ним заказан.
Водолазы-разведчики 561-го ОМРП Специальной разведки ВМФ СССР, участвовавшие в 1989 году в охране Михаила Горбачева и Джорджа Буша (старшего) на острове Мальта. Справа - мичман Иван Алексеевич Авдотьин. (Фото их архива автора)
В условиях дестабилизации обстановки в Польше усиленная охрана командования расположенных в ней советских военных баз - это оправданный шаг, и то, что для этих мероприятий были привлечены именно боевые пловцы специальной разведки ВМФ, говорит о большом доверии к ним в определенных кругах ГРУ . С приходом же к власти Михаила Сергеевича Горбачева боевых пловцов спецназа привлекут даже к охране этого глашатая третьей "перестройки" в СССР. В Исландии и на Мальте во время советско-американских встреч на высшем уровне морские разведдиверсанты под видом бойцов спецгруппы КГБ весьма достойно будут выполнять задачу по охране глав государств непосредственно в своей основной стихии - из-под воды. К слову, в октябре 1985 года теплоход "Балтика" и "Георг отс" в Рейкьявике охраняли водолазы-разведчики из 561-го ОМРП под руководством капитана 3-го ранга Сергея Васильевича Павленко.
По мере необходимости командир и начальник штаба разведпункта специальной разведки ВМФ, по распоряжению вышестоящих начальников, для проведения разведки и консультаций по разработке планов уничтожения новых военных, промышленных и других объектов на побережье или в водах стран потенциального противника направляют в распоряжение представителей центрального аппарата разведки опытных водолазов-разведчиков.
В начале 70-х годов Главное разведывательное управление Генерального штаба, с подачи начальника разведывательного управления ВМФ вице-адмирала Юрия Васильевича Иванова (1920–1990), обратило внимание на добычу нефти и газа в капиталистических странах на месторождениях континентального шельфа. Так сложилось, что важнейшим энергетическим источником для человечества стала нефть. Она, как сырье, употребляется для получения реактивного и дизельного топлива, бензина, мазута, керосина, технических масел. Жидкое топливо - это своего рода кровь почти всей техники, особенно военной. Задача любой армии в случае боевых действий лишить противника всех видов этого топлива. Естественно, советскую военную разведку заинтересовали морские месторождения нефти и газа, особенно стремительно идущие работы по установке больших нефтедобывающих платформ и прокладке нескольких магистральных трубопроводов в северном море.
Не секрет, что северное море имеет и без того стратегически важное значение. Практически все его побережье принадлежит странам, входящим в военно-политический блок НАТО: Великобритании, Норвегии, Дании, ФРГ, Нидерландам и Бельгии. По берегу моря дислоцированы крупные военно-морские и авиационные базы: Росайт, Чатем, Абердин (Великобритания), Остенде, Зебрюгге (Бельгия), Вильгельмсхафен, Куксхафен, (Германия), Ден-Хелдер, Флиссинген (Нидерланды), Хортен, Хоконсверн, Кристиансанн (Норвегия) и другие. Кроме того, в море отведены весьма значительные участки для испытания оружия и военной техники, проведения мероприятий по боевой подготовке, исследований в области военного искусства и научно-исследовательских работ, а по дну проложены многокилометровые подводные кабельные линии связи, предназначенные как для гражданских пользователей, так и арендуемые вооруженными силами.
Экономическое значение северного моря столь же велико, как и военное. В первую очередь это определяется тем, что его берега принадлежат территориям наиболее развитых индустриальных стран Западной Европы с их крупнейшими портами: Роттердамом, Антверпеном, Лондоном, Гамбургом, Вильгельмсхафеном, Осло, а по морю проходят важнейшие морские пути, связывающие Балтийское море с Атлантикой. За год через Балтийские проливы (датские проливы) проходят около ста тысяч всевозможных судов (в сутки около двухсот восьмидесяти).
Между тем, экономическое значение северного моря во много раз возросло, когда в 60-е годы на его континентальном шельфе были обнаружены значительные запасы нефти и газа. К северу эта территория простирается до 62-й параллели, на восток - до берегов Норвегии и Дании, на запад - до побережий Англии и Шотландии, включая Оркнейские и Шетландские острова. Общая площадь бассейна около 530 тысяч км!
Важным этапом в освоении месторождений было разграничение шельфа между прибрежными государствами. Так, в 1965 году Великобритания и Норвегия подписали соответствующее соглашение, по которому граница между их шельфами пролегла по средней линии, равноудаленной от обеих стран, причем для Норвегии точка отсчета устанавливалась по внешнему периметру островов вдоль побережья. После продолжительных споров подобный принцип разграничения был принят в начале 70-х годов и другими европейскими странами НАТО. В результате подписанных в 1972 году соглашений самые большие площади континентального шельфа отошли к Великобритании - 247 тыс. км (46,7 %) и Норвегии - 133 тыс. км (25,1 %).
Прошло немного времени - и более пятисот искусственных островков, оснащенных техникой для добычи нефти и газа, усыпали акваторию северного моря. Алмазные резцы буров беспрерывно проникали во все новые морские кладовые, и вскоре скважины стали уже давать несколько миллионов тонн нефти в год, а темп добычи все возрастал. В 1972 году в норвежском секторе было открыто крупнейшее месторождение Экофиск. Освоение и разработка морских месторождений вызвали весьма серьезные структурные изменения в экономике прибрежных стран. Были образованы новые нефте- и газодобывающие отрасли промышленности, получили развитие те прибрежные районы, где создавалась необходимая инфраструктура для деятельности нефтяных компаний, а также районы, связанные с транспортировкой и переработкой нефти и газа.
После серьезного нефтяного кризиса на Западе 1973-74 годов добыча нефти в северном море поднялась до ста миллионов тонн. Здесь необходимо сказать, что основная часть месторождений на шельфе этого моря удалена от побережья на значительные расстояния, и это определяет некоторые особенности. Нефть из резервуаров платформ в морские порты перевозилась крупными танкерами. Для транспортировки нефти и газа от промыслов требовалось проложить по дну моря несколько довольно длинных магистральных трубопроводов. В 1974 году по дну моря вовсю шла укладка двух нефтепроводов: Экофиск - Тиссайд, протяженностью 355 км, и Фортис - Круден-Бей, протяженностью 180 км, а также четырех газопроводов общей протяженностью 1100 км.